– Вам хорошо вместе, иначе и быть не может. Думаешь, я не заглядываюсь на других парней периодически? Еще как заглядываюсь. И делаю я это постоянно. Но в конечном итоге Кольт – для меня все. Ну да, хочу я ей сказать. В том-то и дело, что это отношения. Опыт у каждого может быть свой. – Я не знаю, подходит ли он мне, – говорю я, ведь это чистая правда. Особенно сейчас. – Ну, ты его любишь? – спрашивает Нора. – Само собой разумеется. – С сексом, я так понимаю, тоже проблем нет? – В постели все отлично. – Как ты думаешь, он будет хорошим отцом? – Нора выстреливает в меня вопросами с головокружительной скоростью. – Дом? Папа из него будет идеальный. А-ля тренер по футболу. – Ну вот и все. Он тот, кто тебе нужен. Вот тебе окончательный вердикт. Вряд ли все так однозначно, но у меня такое чувство, что мы с Норой так и будем вечно ходить по кругу, если я продолжу сомневаться в своих чувствах. Она болеет за команду «Довер» (Дом и Эвер). Локи спрыгивает с моих коленей и направляется к своей миске. Нора же мечтательно вздыхает. – Что с тобой? – Теперь я присматриваюсь к ней внимательнее, впервые замечая, что она не пьяная. Она вся будто светится от радости. Ее улыбка настолько большая, прямо размером с банан, если расположить его по горизонтали. – Да так. Ничего. – Она вновь размахивает рукой перед моим лицом – уже в шестой раз с тех пор, как она вошла в квартиру, и я, наконец, вижу это. На ее пальце мерцает большое, яркое, искрящееся кольцо с бриллиантом. Я издаю пронзительный писк, и мы обе синхронно подпрыгиваем на диване, держась за руки. Слова разлетаются по всей комнате, как конфетти. А если точнее, то «О божечки», или «Покажи колечко снова», или «Ты будешь идеальной невестой», ну или же «Как он это сделал?». Проходит десять минут, прежде чем мы перестаем обливаться слезами, обниматься и восхищаться огромным бриллиантом, который выбрал для нее Кольт. Она сообщает мне, что все случилось во время рождественских каникул. Она начала разворачивать все свои подарки, а Кольт попросил ее открыть последний, самый маленький. Ее родители снимали все это на видео. Благодаря этому они с Кольтом попали в рекомендации TikTok. Затем она включает видео, где Кольт встает на одно колено, а ее мама кричит на заднем плане: «А ну спину ровно, Нора!» – и я снова принимаюсь плакать и смеяться, ведь я так счастлива за нее, а еще плачу и смеюсь потому, что я сама мечтаю о такой стабильности в своей жизни. Тоненький голосок в голове подсказывает мне, что я действительно могу добиться этого. Я смогу сделать правильный выбор. Все, что мне остается сделать, – забыть об ушедшей ночи в Испании. Хештэг #лучшаяпаранасвете. Глава 15 Двумя днями позже я устраиваю Дому ужин у него дома. Я готовлю свое единственное коронное блюдо, на которое способна: пасту с готовым соусом из супермаркета и жареные куриные ножки в панировке. За эту неделю Дом не раз выходил на работу в две смены, подменяя некоторых людей, которые взяли длительные рождественские отпуска. Поскольку мы не занимались любовью в Рождество у его родителей, прошла уже целая неделя с нашего последнего раза. Честно говоря, я не уверена, хочу ли его прямо сейчас. Я все еще не разобралась в своих чувствах. Мне неприятно, что скрываю от него какую-то тайну. Именно поэтому я пытаюсь восполнить это тем, что веду себя как та, которой он достоин. К тому же я прекрасно понимаю, что часики тикают и что Нора уже вот-вот объявит мне о своем переезде. Ей и правда не помешало бы съехать. Я уже попортила достаточно жизней за короткий промежуток времени. Все подсчеты я уже сделала, так что могу сама арендовать жилье. Пожалуй, мне это будет только на пользу, если я поживу так хотя бы один год. Я не очень хорошо представляю, как смогу идти по жизни семимильными шагами с Домом, учитывая все, что сейчас происходит. – Детка, ты готовишь ну просто изумительно, – промычал от удовольствия Дом, вгрызаясь в курицу. Моя мама всегда говорила, что больше всего узнать о мужчине можно по тому, как он ест жареную курицу. Дом же становится похожим на пещерного человека, когда принимается за еду. Он облизывает пальцы и отделяет мясо от кости, разламывая нетвердые части ножки зубами. По его подбородку стекает жир от курицы. Он и в постели такой же. Грубый, жесткий, голодный как волк. Хотя в любой другой сфере жизни он весь такой из себя милый, покладистый, безмятежный; эти его обе версии уживаются друг с другом, но у меня есть подозрение, что одна перевешивает другую. И что меня напрягает больше всего, так это невозможность понять, какая его часть настоящая, а какая напоказ. После того как Дом закончил есть, я убираю со стола, затем мою посуду и делаю ему массаж ног, пока мы смотрим экранизацию книги, которую он забыл прочитать для своего книжного клуба. Мы у него в кровати. В какой-то момент я чувствую, что у меня из уха пропала сережка, поэтому я приседаю на пол и ищу ее там. Дом ставит фильм на паузу и помогает мне в поисках. Он встряхивает одеяло и подушки. Проходит по коридору, щурится. Когда он достигает края прихожей, я натыкаюсь пальцами на какое-то тонкое золотое ожерелье под его кроватью. Достаю его. Оно так мерцает и переливается, когда я провожу им между пальцами. На нем изображена буква «С». Салли? Соня? Стерва? – До-о-ом? – зову я его, вертя ожерельем туда-сюда и наблюдая, как оно поблескивает на солнце, лучи которого пробиваются сквозь жалюзи. Он направляется в комнату. – Да, малыш? Я молча держу золотое ожерелье между нами, ожидая от Дома объяснений. Он с хмурым видом протягивает руку и вырывает его у меня из пальцев. – Упс. – Действительно, – подхватываю я. – Не хочешь мне ничего рассказать? Мое сердце подпрыгнуло к горлу. Вот он, мой путь к отступлению. Если Дом мне изменил, я спокойно могу принять обратный курс. Просто взять и уйти от него. И я даже себя не почувствую за это виноватой… но что потом? Наведаться к Джо? О, привет, мы с твоим братом порвали, и я тут подумала, не хочешь ли ты наверстать упущенное? Что мне вообще лезет в голову? И не хочу я расставаться с Домом. Я люблю его. Он – мой самый укромный уголок на свете. Дом возвращает мне ожерелье, взъерошивая свои идеальные волосы. – Все произошло до того, как мы начали с тобой встречаться. Это было очень давно. Ее звали Сьерра. У нас было всего одно свидание. Нашли мы друг друга в Тиндере. Обычно я таким не занимаюсь, но я в тот момент потерял пациентку, и на душе стало совсем тяжело. Разумеется, после этого я сразу сходил провериться. Тысячу раз перестирал постельное белье. В кипятке причем. Должно быть, клининговая служба не стала трогать кровать. Сообщу об этом завтра. Пусть Дом и не сделал ничего плохого (во всяком случае, формально ничего), меня все равно немного раздражает и ожерелье, и его оправдания. Также мне становится как-то необыкновенно досадно, когда я узнаю, что Дом со мной не вел грязную игру все это время. А это значит, что он в конечном счете идеален. И, как известно, все идеальное там, где нет никакого роста. – Что, ты мне не веришь? – в его голосе звучит недоумение и обида. – Да нет, верю. Конечно, верю. – Вот теперь я вынуждена извиниться. Мне очень стыдно сейчас. – Просто… все это слегка раздражает. Дом забирает у меня ожерелье и демонстративно выбрасывает его в мусорку. Он звонко хлопнул в ладоши в знак избавления от этой вещички. – Вот так. Готово. Продолжаю: это случилось еще до того, как я узнал, что ты вообще в этом мире существуешь. До того, как я стал твоим 76-процентным шансом выйти замуж. Ты в корне изменила мою жизнь, Линн. – Кстати, насчет вот этих переломных моментов в жизни, – я натянуто улыбаюсь, нервно напевая у себя в голове «Все хорошо-о, все отли-ично, все замеча-ательно». – По идее, мы вряд ли поженимся. Ты изменил правила игры. Он цепляет пальцем воротник моей рубашки и притягивает меня к себе, впиваясь в меня жарким поцелуем. – Ты предлагаешь мне вести грязную игру? – Мне нравится грязно. Я забываю о пропавшей сережке, о фильме, и неожиданно он проводит губами по краю моего подбородка, нежно покусывая его, и движется вниз к моей груди. Затем он замирает, видимо, что-то вспомнив. – А ты созванивалась с ребятами по поводу занятий каллиграфией? Мой грозный старый друг под названием «испуг», похоже, хочет меня навестить. Такое ощущение, будто у меня составлен список дел, с которыми я безуспешно пытаюсь справиться. – Не-а. Но позвоню обязательно, где-нибудь в феврале. Январь у меня всегда самый загруженный. Экскурсии каждый божий день. Слежу за товарами в магазине. Я даже не могу найти время, чтобы сесть на самолет и навестить свою семью. – Вот сколько всего у меня накопилось. Пускай это и звучит мутновато, но это так. Если говорить по существу, то меня там вообще не ждали еще с Рождества. – Так что теперь, когда Нора объявила о помолвке и в любой момент может съехать от меня, я собираюсь выходить на работу в магазин еще чаще. «Про посуду еще сказать не забудь», – слышу я в голове хихиканье мамы. – «Ты уже чем только не оправдываешься перед ним, объясняя, почему ты не хочешь посещать эти курсы, а самую главную правду никак не скажешь – что они тебе на хрен не сдались!» – Ты же знаешь, что всегда можешь переехать сюда, – говорит он. – Ведь даже Локи уже тебе намекнул, что и сам будет не против. – Спасибо за предложение. Только я не хочу, чтобы кто-то из нас с тобой чувствовал себя подавленно. – Да я себя и не чувствую так. Может, это ты чем-то подавлена? – спрашивает Дом. Не знаю, как на это ответить. Ну да, наверное. Или нет? Или «ну бывает иногда»? – Нет, – отвечаю я, наконец, поскольку не он виноват в том, что я окончательно запуталась и зациклилась на его брате. – Тогда решено. Как только Нора съедет, переезжай ко мне. – Давай зафиксируем этот разговор, – предлагаю я. Дом прижимает большой палец своей руки к воображаемой доске между нами, будто приколол туда булавку. – Заметано, но я его еще не скоро забуду. Тебе ведь больше не нужно быть одной. Я пришел, чтобы помочь. В груди зашевелилось нечто среднее между благодарностью и тревогой. Я наклоняюсь, чтобы поцеловать Дома. Положив руку на талию, он притягивает меня к себе. Раздвигает мои ноги и опускает меня вниз на кровать, взяв инициативу в свои руки. Я должна покориться неизбежному. Он проводит рукой по мне, под моей юбкой. Затем сдвигает мои трусики в сторону и большим пальцем поглаживает мою промежность. Я вся намокла. Даже если я мысленно сомневаюсь в Доминике, мое тело говорит наоборот. Я растеряна, разочарована и, самое главное, сбита с толку. Он расслабленно смотрит на меня, чуть прикрыв глаза. – Хочу сделать тебе приятно, – произносит он. Я не в силах ему отказать. Вот для этого момента мы и существуем. Молодая, счастливая пара в самом расцвете сил. Я забуду о Джо. Теперь, когда он больше не блеклое, романтическое воспоминание, а живой человек, который всегда под боком, сияние его величия наконец угаснет. – Я… – не успеваю закончить мысль, он уже внутри меня. Все еще одетый, но стянул свои спортивные штаны. Я ахаю от удивления, впиваюсь пальцами в его плечи и отстраняюсь. Дом берет меня за задницу и насаживает на свой возбужденный член, заполняя им всю меня изнутри настолько, что чувствую, как упираюсь в его основание. – Ах! – Я запрокидываю голову назад от столь сильного удовольствия – удержаться невозможно. Это хорошо, но все как-то по-другому. Все время, пока мы занимаемся любовью, я чувствую себя оторванной от мира. Я словно парю, витаю в облаках, но Доминик как будто со мной сейчас не присутствует в этом моменте. Ощущения почти как при самоудовлетворении. Мы оба кончаем. Когда Дом бессильно падает рядом со мной, измученный и потный, я понимаю, что мы не целовались на протяжении всего нашего секса.