Не тот гнев. Я злилась, но больше боялась, что меня схватят, когда пинвиум вспыхнет. Я глубоко вдохнула и попыталась снова. Бам. — Может, если ты… — Тали, я работаю над этим. — Я просто пытаюсь помочь. — Может, тебе стоит подождать снаружи. — А если ты… — Тали, просто выйди… — я смотрела на обломки пинвиума в руках, в ушах звучал шепот отца. Вызвать вспышку — как дунуть на одуванчик. Мне было шесть или семь, я сидела у печи, где папа придавал форму и зачаровывал кусочки пинвиума. «Их просто зажечь, Ниа, пирожок, — сказал он, охлаждая кусок в ведре с водой у ног. — Ты ощутишь покалывание боли в металле. Потом нужно подумать о том, что ему нужно сделать, отдать приказ. А потом отпустить. Представить, как он летит, как пух одуванчика на ветру». Одуванчики. — Поняла. Назад. Я вдохнула и бросила, представляя легкий пух одуванчиков, разлетающийся в стороны на невидимом ветру. Вжих! Я ощутила покалывание, как от песка, как было и в тот раз. Тали и Данэлло позади меня вскрикнули. — Мы в порядке, — сказала Тали, когда я развернулось. — Как будто ужалило, — она подняла вспыхнувший пинвиум и закрыла глаза. А потом посмотрела на меня с долей удивления и гордости. — Ты умеешь делать это. А ты думала, что у тебя нет сил. Мои глаза наполнили слезы, но она выбежала раньше, чем я успела понять, как на это ответить. Может, я была не бессильна, но разве такие силы я хотела? Я слышала их восторженные голоса в коридоре. Я могла делать это, хорошо это или плохо. Теперь уже остаться в стороне не выйдет. Святые, помогите нам. Мы вернемся в Лигу. ВОСЕМНАДЦАТЬ: Двигаться с толпой было проще, чем против нее, и мы добрались до Лиги проще, чем от нее. Многие пробирались во двор и главные двери, так что боковая дорожка к садам сзади была пустой. Мы скользнули за знакомыми кустами гибискуса у ворот, редко используемых кем-нибудь, кроме учеников и работников Лиги. С таким же успехом можно было двигаться, скрывшись за кроватью. Стражи патрулировали двор, стояли у всех входов, пока солдаты генерал-губернатора отталкивали разъяренных людей. Многие толкались в ответ. — Как нам пробраться? — шепнул мне на ухо Данэлло. По моим рукам побежали мурашки. — Мы проберемся. — А выйти потом сможем? — спросила Айлин, выглянув из-за его плеча. — Пути есть, но все известные проходы хорошо защищают. Кионэ, ты сможешь провести нас мимо них? Тут есть твои знакомые? — Я знаю пару человек у южных ворот. Те врата были у пристани, у воды. Может, там нет толпы, пытающейся пробраться внутрь, если они не приплыли сюда. — Тогда притворимся ученицами, а Кионэ с Данэлло защищают нас. Они могут сказать, что нас вызывали для исцеления. Мы проберемся внутрь и дойдем до палаты. — Но мы не в форме, — отметила Тали. Та одежда была слишком изорвана и в грязи, чтобы использовать. — Кионэ в форме. Может, этого хватит. И у нас остались косички. Она не поверила, но выбора у нас не было. Если они не поверят, мы не попадем внутрь. Шум привлечет стражей, как и солдат. Мы прошли по садам к южным вратам. Двое стражей стояли там, и я их не узнавала. Зато узнала человека рядом с ними. Джеатар! Что он здесь делает? Он говорил со стражами, жестами словно отдавал приказы. Смотрите за теми землями. Кионэ выругался, выразив мое состояние. — Это не мои друзья, — прошептал он. И не мои, хотя насчет Джеатара я не была уверена. — Нам напасть? — Данэлло придвинулся ближе. Я остановила его, коснувшись руки. — Я не хочу их ранить, — сказала Тали. — Низкий рассказывал мне анекдоты при каждой встрече. Айлин махнула мне. — Ниа, а если пробраться так, как вы вышли? Мы подняли голову. — По крыше? Кионэ покачал головой. — Ты такая же сумасшедшая. — Что не так? — Тали почти улыбнулась ему. — Ланэль того не стоит? Я никогда еще не хотела так сильно обнять ее. — Стоит, — проворчал он. — Новый план, — сказала я. — Мы идем вдоль стены сада, забираемся на крышу. Если повезет, там стражи не будет, — и Джеатар, может, нас не увидит. — А если будут? Боялись ли так мама с папой, когда сталкивались с солдатами герцога впервые? — Тогда разберемся с ними. По-тихому. Мы ушли от кустов к увитой лозами стене, стараясь скрываться за деревьями и растениями. Впервые я была благодарна, что Лига получала так много за исцеления, иначе они не смогли бы позволить себе такие сады. Там, где мы с Соэком упали на стражей, никого не было, но патруль ходил по территории. Может, теперь их было больше из-за мятежа снаружи. — Сначала Данэлло, — сказала я. Кионэ шагнул вперед и сцепил пальцы. Данэлло шагнул на его ладони, и Кионэ подбросил его к крыше. Тот повис на пару секунд. Размахивая ногами, а потом забрался наверх. Его голова появилась через миг, и он протянул руку. — Теперь Тали. Данэлло легко поднял ее, а потом Айлин. Кионэ указал, что теперь моя очередь. — Я пойду последним, — сказал он, озираясь из-за патруля. Или смотрел, сможет ли убежать, когда я отвернусь. Хоть он хотел спасти Ланэль, я не была уверена, что он готов рисковать ради нее. Он подбросил меня, и я схватила ладонь Данэлло своими руками. Колено запуталось в юбке, и я повисла, как чеснок за окном. Данэлло тянул, я не отпускала. Кионэ подтолкнул меня, и Данэлло втащил меня за крышу. Я улыбнулась. — Первый шаг вып… — Тише! — он прижал ладонь к моему рту и прижал меня к крыше. — Патруль. — Кионэ, — пробормотала я в его руку. — Прячется. Снизу послышались голоса. — …слышал что-то. Как шорох. — Сегодня ветер. Может, это ветки. Слышались шаги. Я не дышала. Стражи были под нами, а край моей юбки свисал с крыши, как флаг, и говорил: «Мы здесь!». Я склонила туда голову. Данэлло растерянно посмотрел на меня, а потом в нужном направлении. И его глаза расширились. — Думаю, там кто-то есть, — голос был тише, словно подальше от здания. Они увидели Кионэ? Данэлло протянул руку к моей юбке и потащил пальцами дюйм за дюймом.