Ответа не было. Я привстала на носочки, но роста увидеть поверх голов не хватало. — Вы не можете быть учениками… — в словах звучала нерешительность. Стражей было несколько. Я посмотрела на примыкающий коридор, надеясь, что смогу на что-нибудь встать и лучше увидеть, и обнаружила… — Ланэль, — я выдохнула, оказавшись с ней, вышедшей из-за угла, лицом к лицу. Ланэль с огромными глазами попятилась, не хромая. Ее все-таки исцелили! — Местов, это я, Дима, — сказал ученик. — Пропусти нас. Прошу. — Дима? Святые, они сказали, что ты умер! Теперь стражи кричали, а не бормотали. Было ясно, что они понятия не имели о происходящем наверху. — Прочь от меня! — сказала Ланэль, но не перекрикнула стражей, зато ее услышал Кионэ. Он обернулся. — Ты жива! — выдохнул он с потрясением. Ланэль развернулась и побежала по коридору к… Святые и грешники! Этот коридор вел к Светочу! Она шла за Старейшиной, чтобы спасти работу и снова предать нас. Я побежала за ней. Кионэ окликнул ее и бросился за нами. — Ланэль! — шепотом вопил он. — Куда ты? Нам нужно убираться отсюда. Он все еще не понимал, что она делала. Я представила, как она лежит на кровати, как Светоч встряхивает ее, требуя ответов. Я сомневалась, что она мешкала, отвечая ему. И она точно рассказала о нас с Тали, чтобы ее исцелили. — Почему она не останавливается? — спросил Кионэ. Я бежала, миновала окна с видом на город. Дым поднимался над горящей рыночной площадью. Я не видела формы в толпе внизу, но Лига и басэери точно были там, как и при всех мятежах. Кионэ обогнал меня, я преследовала его и Ланэль, пока не попали в прямоугольную комнату, что была тихой и с толстыми зелеными коврами. Двойные двери были в центре дальней стены. По бокам от дверей были скамейки подушками между статуй. Кионэ пробежал половину зала, но Ланэль уже была у дверей. Я застыла. Я знала этот зал, хоть не была тут уже давно. Мы были возле кабинета Светоча. Вдруг из ниши вышел страж и схватил Ланэль. Она закричала и вырывалась. — Пусти ее! — завопил Кионэ, бросившись на стража. Он не успел схватить его, вышел другой страж и толкнул Кионэ на пол. — Пусти ее! Я тут работаю, — сказал Кионэ, пытаясь безуспешно выбраться из-под него. — Не в этом крыле. Я хотела убежать, пока меня не заметили, но врезалась в стену зеленого. Или она в меня. Я упала на пятую точку. — Шумный денек выдался, — надо мной навис страж. — Все успокоится, — сказал другой. — Как и всегда. Страж поднял меня на ноги с легкостью. Я била его по ногам, а потом согнулась от боли. — Ай! — закричала я, носки болели. Он рассмеялся. Глаза слезились, я подняла ногу и потерла ушибленные пальцы. Только тогда я заметила серебряные пластины на его ногах. Если передать ему боль в пальцах, он может не заметить, сбежать я не успею. Но поймали и Ланэль. Ланэль безрезультатно била стража, крепко держащего ее за руку. — Мне нужно увидеть Светоча, — сказала она. Одна часть двойных дверей открылась, вышел мужчина в шелке. Сила оставила мои колени, и только хватка стража удерживала меня на ногах. — Что за шум? — нахмурился Зертаник. А потом улыбнулся, увидев меня. — О, Мерлиана, рад встрече. — Сэр, сэр! — Ланэль помахала Зертанику. — Это о ней я рассказывала Старейшине Винноту. Скажите, чтобы стражи меня отпустили. Кионэ застыл. — Ланэль, что ты делаешь? — Я видела учеников в главном коридоре. Они уходят! Из комнаты донесся приглушенный голос. — Что такое? — Зертаник заглянул в кабинет. Через миг он махнул стражам. — Впустите девушек, — сказал он и отошел в сторону. — А он? — спросил страж, державший Кионэ. Тот смотрел на Ланэль с болью во взгляде. — Пока запри в комнате, — Зертаник улыбнулся. — Он может пригодиться потом. — Что происходит? — спросила я, зная, что звучит это глупо. — Твое упорство восхищает, дорогуша. Прошу, заходи. Они втащили меня за Ланэль. Я не могла отвести взгляда от Зертаника. — Это преобразователь? — спросил Светоч. Я уже слышала его голос, так что легко узнала. Я повернулась и заморгала от яркого света из высоких окон. Все сияло, словно было покрыто камнями — мебель, картины, мелочи на столах, даже занавески мерцали. Светоч украсил все так, словно обокрал музей. — Да, — сказала Ланэль. — И она может куда больше, думаю. Светоч уставился на меня. — Ты из палаты. У тебя были припадки. Ты выглядишь лучше, чем в тот раз. — Я быстро исцеляюсь. — Это я слышал, — он махнул рукой Ланэль. Она села на мягкое кресло возле скамейки с зелеными подушками, страж не отходил. — Она рассказала Винноту много интересного. — Предательница, — выпалила я. Она уставилась на меня и скрестила руки на груди. Зертаник рассмеялся. — Разве я не говорил, что она с характером? Ну, Мерлиана, дорогуша, сядь. Нужно обсудить дело, — он опустился на широкий диван и указал на резное кресло с зелеными кисточками. Страж придвинул его ко мне. Через пару секунд дверь открылась и закрылась. Я осталась наедине с тремя людьми, которых видеть не хотела. Светоч повернулся к Ланэль, и она выпрямилась в кресле. — Она не только передает боль? — спросил он. Я взглянула на него. Что-то в его тоне отличалось, словно он нервничал. — Виннот об этом не говорил. — Ну, — замешкалась она, поглядывая на меня, словно не хотела быть крысой, хотя уже ею была. — Может, он… — Что ты ему рассказала? — рявкнул Светоч. Ланэль вздрогнула и впилась в кресло. — Она бросала в нас куски пинвиума, из них вспыхивала боль. — Двадцать один кусок, если я правильно помню, — сказал Зертаник, наслаждаясь собой. Ланэль растерянно взглянула на него, а потом на Светоча. — Наверное. Думаю, так она их опустошала. — Опустошала? — в этот раз Светоч сел прямо. Я хотела растаять, раствориться. — Что еще она может? Не упускай детали. Ланэль потянулась в карман и вытащила знакомый кусок пинвиума. — Она бросила этим в меня, а потом убежала с тем парнем. Я смогла вложить сюда боль, чтобы хватило сил позвать. Но до этого пинвиум был полным. Зертаник рассмеялся и захлопал. — Вот так радость, дорогуша. Я не знал, что у тебя такой талант. Повезло! Она очень ценна для нас, — сказал он Светочу. Тот так не радовался, он был насторожен. — Если она это точно умеет. — Умеет! Я видела, — настаивала Ланэль. Светоч фыркнул. Ланэль закрыла рот. Она хотела еще что-то сказать, но боялась.