– Превосходно, сэр! – А вы не такой знаток, как Берт – дворецкий мисс Нейланд, – рассмеялся Вестерхэм. – Он оценил его не столь высоко. Тем не менее я надеюсь, что это поможет решить небольшую загадку. – Какую? – озадаченно спросил детектив. – Всему свое время. Послушайте, Рингвуд, я не просто так попросил вас приехать. Но вы должны позволить мне сделать все по-своему. Такова моя причуда. Вы же хотите докопаться до сути копплсуикского дела, не так ли? – Конечно, да! И?.. Но Вестерхэм поднял ладонь. – Нет! Дайте мне продолжить. Вы арестовали Гарсиа, и вы арестовали О'Каллигана… – Как… – Пожалуйста, не перебивайте! Сейчас мы говорим конфиденциально, сказанное вами не записывается и не может быть использовано как свидетельство. Все это между нами. Честно, как вы думаете: который из них двоих убил Феликса Нейланда? Детектив какое-то время молча смотрел на Вестерхэма. Затем он ответил: – Тут вы меня и поймали, мистер Вестерхэм. Честно, между нами – я не знаю, что и думать. У меня никогда не было такого необычного дела. – Сержант, вы с ним хорошо справились. Вы не могли сделать большего. Теперь я хочу задать вам другой вопрос. Я уже спрашивал вас, но вы не ответили – и правильно сделали. Но теперь я хочу, чтобы вы сказали честно, и я полагаю (заметьте, я не говорю, что я уверен), но я полагаю, что вам это окупится. Вы нашли какие-нибудь отпечатки на кинжале, которым убили Нейланда? На мгновение детектив замешкался. Но он быстро принял решение. – Да, мы нашли. Слабый и очень смазанный отпечаток большого пальца. Но он смазан не до той степени, чтобы его нельзя было идентифицировать. – Хорошо. Еще один вопрос. Учтите, я бы не стал задавать его, не будь у меня причины, и эта причина – отнюдь не мое любопытство. Полагаю, вы взяли отпечатки пальцев у Гарсиа и О'Каллигана. Совпали ли отпечатки кого-нибудь из них с теми, что были на кинжале? – Пропади оно пропадом – нет! Не совпали. И в этом наша слабая сторона, сэр. – Точно. Рингвуд, я – не детектив, но вы как-то воздали должное моей наблюдательности. Я наблюдателен. И я люблю выяснять, к чему могут привести мои наблюдения. У вас есть свой блокнот, в который вы, как профессионал, записываете все, что относится к преступлению. У меня есть свой – любительский, он здесь, – викарий указал на ящик письменного стола, – и я заношу в него все замеченные подробности, связанные со смертью моего друга. Полагаю, что основываясь на своих записях, вы составляете ваши теории. А я сформулировал свою. И набросал ее в блокноте. Она может оказаться верной, а может и нет, но она согласуется не только с тем, как был убит Нейланд, но и включает в себя мотив. – Мистер Вестерхэм, можно взглянуть? – заинтересовался Рингвуд. – Не сегодня, нет. Вам не стоит огорчаться. Вы должны увидеть ее, но я хочу, чтобы сначала вы кое-что сделали. Послушайте. Вы же хотите довести это дело до благополучного завершения, не так ли? – Ну, конечно, мистер Вестерхэм. Конечно, я стараюсь сделать все, что только можно, и мне хотелось бы чего-то добиться. – Хорошо. Что бы я ни обнаружил, честь раскрытия будет принадлежать вам. Это справедливо. Знаю, я мог бы обратиться к майору Чаллоу. Но нет. В каком-то смысле нас объединило то, что мы первыми заметили ту непроклеенную папиросную бумагу, и думаю, что теперь я знаю, как она относится к делу. Рингвуд, мы вместе, но я займу роль безучастного наблюдателя. Ясно? – Мистер Вестерхэм, я уверен, что это очень великодушно с вашей стороны. – Не говорите, пока не убедитесь, что моя теория того стоит. Рингвуд, теперь вы доверитесь мне? – Конечно, сэр. – Очень хорошо. Подождите минутку. Викарий отпер ящик стола, открыл его и вынул письмо, написанное им перед ужином, а также маленький квадратный сверток – что-то вроде шкатулки, завернутой в связанную и отпечатанную коричневую бумагу. – Возможно, – сказал он, – я немного мелодраматичен. Как бы то ни было, это мой метод. Сержант Рингвуд, теперь я хочу, чтобы вы взяли этот небольшой сверток, осторожнее с ним – и положили его в карман. И письмо. И отправляйтесь прямо домой, а попав туда, сначала откройте письмо и только потом разверните сверток. Вы поняли? – Ваши слова понятны, сэр, но смысл всего этого ускользает от меня. – Прочитав письмо, вы все поймете. Вы сказали, что доверяете мне. Действуйте в согласии с написанным. Я предупреждаю: это может ни к чему не привести, но попытаться стоит. – Я попытаюсь, мистер Вестерхэм. – Хорошо. Допейте бутылку прежде, чем уходить. Думаю, завтра вы захотите увидеться со мной. – Утром я вернусь, сэр. – Не думаю, – улыбнулся Вестерхэм. – Полагаю, вы займетесь чем-то еще. Давайте попозже. После обеда я буду дома, так что жду вас днем. Кстати, у здешнего полицейского есть телефон? – Да. – Это хорошо. Вы сможете связаться с ним. И еще, Рингвуд? – Да, сэр. – Чтобы арестовать человека по обвинению в убийстве, ордер не требуется? – Конечно нет, сэр. Его получают только в книжках. – Я так и думал. Ну, на этом все. Может, это странно прозвучало, но таков мой безумный метод. Мотоцикл Рингвуда уехал прочь, и, постепенно удаляясь, его тарахтенье затихло. Вестерхэм запер входную дверь и отправился спать. – Я догадываюсь! – сказал он себе. – Но завтра мы будем знать. Глава XVII Следующим утром, после завтрака, к викарию пришел Фрум – деревенский полицейский. Заглянув в свой блокнот, он рутинно и размеренно объявил: – Я получил инструкцию проинформировать вас, сэр, что потребуются ваши показания – в субботу, в одиннадцать утра на суде в Сидбери по делу против Мануэля Гарсиа, обвиняемого в убийстве Феликса Нейланда, пятнадцатого августа, ultimo.[13] Последнее слово полисмен произнес с большим удовлетворением, словно оно подкрепляло его сообщение. – Очень хорошо, – ответил Вестерхэм. – И, – продолжил Фрум, вынимая листок бумаги, – помимо этого мне поручено вручить вам эту повестку, которая призвана к той же самой, вышеизложенной цели. И снова последние слова прозвучали с особым ударением. Затем, когда официальные фразы отзвучали, констебль Фрум решил стать обычным человеком: – И я надеюсь, что он получит по заслугам, сэр! То есть веревку с петлей на конце. Я не мстителен, сэр, но убийства я не люблю. – Как и никто из нас, – мягко вставил викарий. – Помните, сэр, как я впервые появился в этом деле? Это было у тех прудов, где мистер Нейланд лежал с кинжалом в спине. Что я тогда сказал, сэр? Разве я не говорил, что сержант Рингвуд – как раз тот человек, который нужен для этого дела? – Да, вы это говорили. – Как видите, сэр, я был прав. В одном только его мизинце больше смекалки, нежели во всем теле обычных людей вроде вас или меня. Не то, чтоб я не догадался до одного-двух моментов, но я не могу об этом говорить. А Рингвуд – это черт, никогда не поймете, за что он уцепится. Даже я порой не могу понять, к чему он клонит, – констебль задумчиво почесал затылок. Теперь его лицо казалось озадаченным. – Но я не могу стоять и распускать слухи, сэр. Я должен доставить подобное извещение мистеру Берту в «Радостный сад», а затем… выполнить другую работу. Доброго утра, сэр. Откланявшись перед викарием, Фрум с важным и таинственным видом зашагал прочь. Губы Вестерхэма изогнулись в улыбке. Теперь он знал, что Рингвуд не терял времени даром и принял предложения из его письма. Викарий же надел шляпу и вышел из дома, занявшись делами прихода. Он сократил дорогу, пройдя по тропинке за своим домом. Так он вышел к главной дороге, и по правую руку от него была железнодорожная станция, а по левую – ферма и ряд коттеджей. Вестерхэм хотел посетить вышеупомянутую ферму. Когда он сошел с тропинки, то оказался недалеко от небольших ворот, выходивших в лес, через который пролегала дорожка к «Радостному саду». У этих ворот на насыпи сидел человек, читавший газету и куривший трубку. Выглядел он совсем непримечательно и носил темный костюм и мягкую серую шляпу. Когда викарий проходил мимо, человек с газетой взглянул на него, но ничего не сказал. Посетив ферму, викарий отправился в следующий пункт своего маршрута – на почту. Она была в дальней части Копплсуика – за «Радостным садом», и чтобы попасть туда, викарию не было необходимости снова идти по лесной тропинке. Он пошел прямым путем – через фермерское поле, и вышел на дальнюю часть главной дороги. Именно от этой дороги, почти напротив почты отходила подъездная дорога к «Радостному саду». Констебль Фрум стоял возле почты и, по-видимому, занимался важным исследованием деревенской жизни. Он поприветствовал викария. Последний вошел на почту, осуществил почтовый перевод и взглянул на часы, висевшие на стене. Пять минут второго. К половине второго он пообедал, и ему нужно было нанести еще один визит. Выйдя на улицу, он увидел Джорджа Аллена – садовника «Радостного сада». Тот вышел с подъездной дороги и, вероятно, шел пообедать. К викарию подошел прихожанин, и тот провел несколько минут в беседе с ним. Когда священнослужитель все-таки отправился в путь, то, взглянув на дорогу, он увидел, что Джордж Аллен говорит с Фрумом, а последний одной рукой чесал затылок под шлемом, а второй вынимал блокнот из кармана. Викарий продолжил путь. Следующим пунктом был вокзал, где ему требовалось переговорить со станционным смотрителем насчет предстоящей поездки церковного хора. Как уже говорилось, копплсуикская железнодорожная станция была маленькой, но она располагалась на основной магистрали, и на ней останавливалось много составов, а деревня разрасталась, и в ней селились многие люди из Сидбери, торговцы и прочие. Наиболее респектабельные из них, такие, как Гарфорт, ежедневно ездили в Лондон. Чтобы попасть на станцию, Вестерхэм сделал круг по главной дороге. Он уладил свои дела со станционным смотрителем, который был на платформе. Помимо него там находился и человек в сером костюме и соломенной шляпе, читавший книгу. Вернувшись домой, викарий еще раз улыбнулся. Во время утренней прогулки он подметил несколько интересных моментов. Вскоре после четырех часов дня к дому викария подъехала машина, из которой вышли суперинтендант и детектив-сержант Рингвуд (последний – в штатском). Судя по триумфальному блеску глаз детектива, Вестерхэм догадался о том, что произошло, еще до того, как сыщик успел заговорить. – Итак? – спросил викарий. – Совершенно верно, сэр. Эксперт из Скотленд-Ярда говорит, что нет никаких сомнений. Я говорил, что отпечатки на кинжале смазанные и слабые, но их вполне достаточно. Но как, черт возьми, вам это удалось, сэр? – Вчера вечером я говорил вам о том, что нам поможет «Шато д’Икем», не так ли? – улыбнулся Вестерхэм. – Я пока что не улавливаю, мистер Вестерхэм, – вставил суперинтендант, – но судя по тому, что я слышал от Рингвуда, мы в большом долгу перед вами – хотя публично мы об этом не скажем, раз уж вы этого не хотите. Позже вы должны рассказать нам подробнее. Но истории с отпечатками пальцев достаточно, чтобы приступить к действиям – я не хочу медлить. – Сейчас? – многозначительно спросил викарий.