Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 20 из 33 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
«Иными словами, – сказала Макензи, – если мы не раскроем дело в ближайшем будущем, нам придётся работать под натиском журналистов и политиков?» «В общем и целом, да, – сказал Макграт. – Послушайте,…я приехал сюда, чтобы лично поговорить с агентами Уайт и Эллингтон. Ярдли и Харрисон, вы могли бы подождать нас снаружи? Через минуту я вернусь, чтобы ввести вас в курс дела». Харрисон сразу направился к выходу, как всегда строго следуя приказам. Ярдли пошла с неохотой. Макензи понимала её реакцию: Ярдли казалось, что она играет роль второй скрипки, а это никому не понравится. Она в последний раз взглянула на тело жертвы и вернулась на парковку. Макграт подошёл ближе к Макензи и Эллингтону. Так близко к ней он ещё никогда не приближался. Это немного пугало. «Вот в чём дело. У меня есть кое-какая информация, которая, по сути, не является засекреченной, но может произвести немало шума в Белом доме и Конгрессе. Эта информация может дать нам зацепку. Я получил её около часа назад. Кроме вице-президента мне также звонили два конгрессмена и один сенатор. Из этих звонков я узнал кое-что об отце Коуле, что вряд ли известно широкой публике». «Надеюсь, не очередные обвинения в насилии и сексуальных домогательствах», – сказала Макензи. «Не на этот раз, – ответил Макграт. – Одну и ту же историю мне поведали два разных источника, и я доверяю им обоим. Судя по всему, у Уэйда Коула были большие разногласия с человеком, который чуть не стал дьяконом собора Святого Петра. Его лишили должности в последнюю минуту, а точнее за две недели до вступления в неё. Причиной этому послужил Коул. Они обменивались колкостями в социальных сетях, но потом Коул мудро прекратил эту перепалку. После этого, меньше трёх недель назад произошла ссора у дома Коула. Из того, что мне стало известно, ссора случилась через две недели после того, как того мужчину сняли с должности. Больше дюжины свидетелей видели ссору». «Как эта перебранка может быть связана с теми, кто вам звонил?» – спросил Эллингтон. Макграт покачал головой: «Этого я не могу вам сказать. Единственное, что я могу добавить, что есть ряд скандалов, которые католическая церковь пытается замять. Иногда в этом им требуется некоторая помощь». «У уволенного дьякона есть имя?» – спросила Макензи. «Да, – сказал Макграт. – Я хочу, чтобы вы двое – только вы двое – отнеслись к этой информации с величайшей осторожностью. Как только вы выйдете отсюда, можете делать то, что посчитаете нужным. Я хочу, чтобы с ним говорили только вы вдвоём, а потом я готов дать вам зелёный свет. Делайте всё, что потребуется, чтобы закрыть это дело до того, как станет ещё хуже». «Как вы считаете, сколько времени у нас есть в запасе?» Макграт пожал плечами: «Я бы сказал пара дней. Возможно, три, но это максимум. Вы знаете, как быстро распространяются новости, особенно если они плохие». Он вздохнул и продолжил уже шёпотом: «Уволенного дьякона зовут Колтон Макдениэл. Через несколько минут я отправлю вам его адрес. Получите СМС и держите рот на замке… Я говорю серьёзно. Как появятся новости, сразу сообщите мне, но вы двое должны стать незаметными, как тень. Понятно?» «Да, сэр», – сказала Макензи. «Как дела в Небраске?» – спросил Макграт. «Разочаровывают», – ответил Эллингтон. «У нас больше вопросов, чем раньше», – добавила Макензи. Макграт отмахнулся от её слов и пожал плечами: «Я запрошу отчёт из отделения в Омахе, а вы принимайтесь за работу. Я на вас рассчитываю. Не подведите, договорились?» Макграт развернулся на каблуках и ушёл. «Никакого давления», – сказал Эллингтон, протянув руку и сжав руку Макензи. «Ты прав. Никакого давления». Они вышли из-под полога шатра. Когда они оказались снаружи, солнце только коснулось парковки позади церкви, куда разрешили въехать грузовику. Сзади к грузовику был прицеплен небольшой кран, и сразу стало ясно, зачем он приехал – прибыли криминалисты, чтобы снять со стены Коула и крест. Макензи и Эллингтон быстрым шагом пошли к машине. Макензи заметила Ярдли и Харрисона. Ярдли смотрела, как они уходят, всеми силами скрывая зависть. Они быстро кивнули друг другу, и Макензи опустилась на пассажирское сиденье. «Эллингтон, – сказала она, – я понимаю, что мы спешим, но мне нужно принять душ. И мне нужен кофе. В следующий час могу я рассчитывать на то и другое?» «Да, – ответил он. – От тебя действительно неприятно пахнет». Даже эта шутка не смогла поднять Макензи настроение. Она была слишком занята, раздумывая над последними словами Макграта: «Я на вас рассчитываю. Не подведите…» Он ещё никогда не говорил с таким отчаянием, и сейчас, увидев его слабую сторону, Макензи решила, что обязательно выполнит просьбу. Глава двадцать третья Они заехали домой и повели себя, как настоящие профессионалы. Пока Макензи принимала душ, позволив себе минутку понежиться в горячей воде и расслабиться, Эллингтон заварил кофе. Макензи вытерлась полотенцем, оделась и нашла на столе ожидающий её кофе. «Благослови тебя Бог», – сказала она. «Угощайся. Послушай,… я пролистал Твиттер в поисках словесной перепалки между Коулом и Макдениэлом. Мягко говоря, интересное чтиво».
«Что-нибудь указывает на мотив?» «Нет, только на увольнение. В профиле Коула я нашёл некоторые намёки на саму причину спора. Он обнаружил детали из прошлого, которые могли помешать Макдениэлу стать дьяконом. Конечно, всё покрыто мраком. Коул пытался вести себя профессионально и не называл имён». «Может Макдениэл сам расскажет о своём прошлом, узнав, что Коула убили». «Почему ты думаешь, что он сам не убийца?» «Я не думаю. Всё может быть. Просто не хочу основывать свои выводы только на едких комментариях в Твиттере». «Справедливо, – сказал Эллингтон и посмотрел на часы. – Если поедем сейчас, то доберёмся до дома Макдениэла до утренних пробок и момента, когда он уйдёт на работу». Макензи кивнула, взяла кофе и направилась к двери: «А кем он работает, нам известно?» «У него небольшая фирма, занимающаяся ландшафтным дизайном. Из того, что мне известно, он совмещает работу с написанием книги». «О чём?» – спросила Макензи. «Мистицизм Нового века и его влияние на западные религии». «Возможно, об этом говорил Коул, намекая на прошлое», – предположила она. Только она произнесла эту фразу, как ей показалось, что она была права. «Возможно, так оно и есть, – подумала Макензи. Душ взбодрил её, и теперь она мыслила яснее и ещё больше надеялась на скорое продвижение в расследовании. – Возможно, именно эту зацепку мы и искали». С кофе в руке и проснувшейся решимостью, она вышла за дверь вслед за Эллингтоном. Впереди её ждало утро, которое, как она надеялась, наконец подарит им результаты. *** Им удалось прибыть к дому Макдениэла как раз вовремя и застать его дома. Он жил в престижном районе в двадцати минутах езды от Капитолия. Он жил в оригинальном доме с ухоженным двором – не зря он занимался ландшафтным дизайном. Когда Эллингтон остановил машину у дома, Макдениэл загружал газонокосилку в багажник рабочего грузовичка, на крыле которого виднелась надпись «Макдениэл Лендскейпинг». На вид Колтону Макдениэлу было около сорока пяти. Он был полноват и имел пухлые щёки, которые десять лет делали его на пару лет моложе, но сейчас лишь указывали на то, то с возрастом он станет ещё толще. Когда он увидел, как Макензи и Эллингтон выходят из машины, то сразу выругался, а потом с силой захлопнул багажник и закатил глаза. «ФБР?» – спросил он. «Да, – ответил Эллингтон. – Агенты Эллингтон и Уайт. Кажется, мы вас разозлили, но не удивили своим приходом». Макдениэл пожал плечами: «Двадцать минут назад мне позвонили. Я знаю о Уэйде. Пять минут назад мне позвонили снова. Звонили журналисты из программы новостей, интересуясь, есть ли мне что сказать по этому поводу». «Вот же они шустрые», – подумала Макензи. «А вы знаете ещё о трёх священниках, о которых говорили в новостях последнюю неделю-полторы?» – спросила она. «Знаю. Никто вам не скажет этого в лицо, но сейчас все в церковном сообществе города совершенно напуганы, поэтому да,… я знаю о них». «Я полагаю, вы понимаете, что мы хотели бы задать вам несколько вопросов», – сказала Макензи. «Я уже догадался, хотя не знаю, чем могу вам помочь. Если конечно вы не думаете, что наша маленькая ссора перед его домом настолько меня разозлила, что я решил его убить. Если вы здесь поэтому, тогда я могу вам помочь – я этого не делал». «Расскажите подробнее о той ссоре перед его домом», – попросила Макензи. «Я повёл себя глупо, но… я много работал, чтобы получить ту должность. Я посвятил всё своё время и сердце Богу. Я был счастлив. Мне казалось, что я наконец достиг цели всей своей жизни – возможности исправить то, что я натворил в прошлом. Только вдруг Коул и кто-то там ещё принимает решение, испугавшее Собор и заставившее его захлопнуть дверь прямо перед моим носом. Это был не просто отказ. Это было почти унижение. Именно поэтому я направился к его дому, чтобы поговорить. Мы разговаривали на лужайке, потому что он отказался впустить меня в дом, и общались на повышенных тонах». «Что такого плохого вы сделали в прошлом, что решили посвятить себя церкви?» – спросила Макензи. «Я занимался оккультизмом, – ответил Макдениэл. – Какое-то время я даже занимался чёрной магией. Я был молод и потерян, ища ответы где угодно, но только не в католицизме, которым родители пичкали меня всё детство». «И Коулу это не понравилось?» «Нет. По крайней мере, не сразу. Я писал книгу о том, что веяния оккультизма более опасны для христианства, чем мы думаем. Я искал кому бы её продать и наконец нашёл агента. Он довольно быстро организовал для меня сделку с издательством, и мне кажется, именно это взбесило Уэйда. Он испугался того, что служитель его церкви будет ассоциироваться со скандальной книгой, пусть даже её цель – прославление Господа. И поэтому они от меня избавились». «Вы собираетесь подавать на должность дьякона в какой-нибудь другой церкви?» – спросила Макензи. Она чувствовала себя немного глупо, потом что не знала, как именно это происходит у священников.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!