– Вообще–то я защищал тебя! А мог сейчас сидеть рядом с ними! – Знаешь, что отличает джентльмена от козла? – вспомнила я фермера, когда тот вешал на меня чувство вины. – Первый не попрекает тем, что делает! – Ладно вам грызться из–за этих уродов! – «наяривая» перловку, сказала Морской котик. – Сегодня на тренировке Бугай в очередной раз опустил меня! Ходит безродный, глумится над всеми, считает он больно крутой! – с оскалом злобы поделилась она с Шустрым. – Управы на него нет! – с той же злобой ответил он. – Кстати, об этом! Ты представь, что наш командир прищучил его перед всеми, мол, пойдешь под трибунал за дискриминацию женщин! Знает братца! – Там ему и место! Меня подкаблучником зовёт! Ублюдок! – Мечтаю подрезать ему крылья и отправить его в ад! – остервенело молвила подруга. Шустрый легонько перегнулся через стол и тихим шёпотом сказал ей: – У меня есть план. Завтра ближе к ночи Бугай будет стоять на дежурстве у стрельбища. Я знаю, как пробраться внутрь незаметно и унести австрийский Глок–17 девяти миллиметрового калибра. Подсунем этот пистолет ему под матрас, а ты намекнешь дежурной старшине, что видела, как он его под форму сунул. Будто волнуешься, что натворит чего! – Уверен, что справишься с кражей? – Не зря меня Шустрый зовут! Проучим его! Будет знать, как над нами глумиться! – ехидно захихикал он. – Что ему будет за это? – влезла я в диалог. – Военный трибунал! – коварно улыбаясь, пояснила Котик. – Вам не кажется, что это чересчур? Трибунал влечёт серьезные последствия для рядового, и ставит жирное пятно на военной карьере. Да, он хам и грубиян, но он не вор! Вы собираетесь играть с судьбой человека, только по той причине, что он вас оскорбил? – Он никто, чтоб оскорблять меня! Мой папа и брат... – Я это уже слышала! – перебила я подругу. – Самой тебе не стыдно быть дочерью морского пехотинца и замышлять такое? – А чего ты защищаешь его? Влюбилась что ли? Ты должна быть на моей стороне! Это я твой защитник! – возмутился Шустрый. – Ты козёл и трус! Я не приемлю заспинные предательства и рядом с собой такое не стерплю! – я встала из–за стола, схватив поднос, и покинула компанию заговорщиков. В тот вечер моим заданием была уборка территории двора, где я трудилась вместе с другими новобранцами. Под руководством старшины наш сборный отряд орудовал мётлами, лопатами и мешками для мусора. Мы убирали территорию, подметали, собирали опавшую листву. В спальный зал я вернулась уставшей и обессиленной. Я прилегла, чтоб почитать роман, одолженный мной в библиотеке. Морского котика и нескольких других девчонок пока что было не видать. Свободные от дежурства в этот вечер, они предпочли скоротать своё время в совмещённом с парнями зале отдыха. Мне кажется, в тот день там были танцы. «Будь осторожна с Морским котиком! Я видела её страстные засосы с твоим Донжуаном в комнате отдыха» – шепнула мне Мисс с соседней койки. – Он изменил Вам? – удивлённо спросил я майора. – Не совсем подходящее слово, лейтенант! Он предал меня. Они оба. Сговорившиеся отомстить тем задирам, они сошлись в своей ненависти и злобе. И я попадала в ряды неприятеля! Для Морского котика причиной была зависть, ведь я была успешнее неё, а для парнишки – мужское самолюбие, которые я ущемила, отругав его за трусость. – И что же было дальше? А дальше я уснула. Буквально провалилась в сон. И также резко открыла глаза, почувствовав, что кто–то прижал меня к кровати и закрыл ладонью рот. Так и было. Морской котик, собрав свою дрянную группировку баб, насели мне на грудь и плотно зажали мой рот, не давая ни кричать, ни дышать. Сама она поднесла мне к горлу вилку со столовой: – Ты думаешь, что я не поняла, что ты решила заложить нас завтра командирам? Ты глупая овца без рода и семьи! Записалась в новобранцы, чтоб было, где жить, а теперь считаешь себя порядочней всех! Да я с детства мечтала о военной карьере! И ты мне точно не помешаешь построить её! Теперь твой язык у меня в подчинение! И если будет надо, я вырву его! И Шустрый твой тебе не поможет! Теперь он мой! Мы поняли друг друга? Я кивнула, ощущая, как вилка впивается мне прямо в кожу и давит на сонную артерию. Когда меня отпустили, я потёрла горло рукой, ни сказав больше ни слова. Они разошлись по местам, а я не смогла уснуть до самого утра. Я лежала и вспоминала о том, что со мною произошло за последнее время: побег от родительского очага, мерзавец фермер, ребёночек, которого я потеряла, и пчеловод, чью память и отцовскую любовь ко мне стёрла болезнь. А мне всего лишь восемнадцать лет, и более я не намерена терпеть! Я поклялась на крови погибшего дитя, что отомщу его отцу. Я поклялась быть преданной самой себе, не позволяя больше никому меня предавать и унижать. Я поклялась быть сильной и идти вперёд, не смотря ни на что, даже если ради этого мне придётся поломать себя! Я поклялась и собиралась воплотить все клятвы в жизнь! На следующий день во время утренней пробежки, Морской котик глядела на меня, не отрывая глаз, намекая на то, что следит. Я не придавала этому значения, ведь я не собиралась стучать на них командирам. Перед обедом я спустилась вниз, и вышла на площадку, где парни обычно курили самокрутки. Бугай с дружками были там завсегдатаями. – Вы только посмотрите, что за цыпа сюда идёт! – задел меня один из них. – Давай её сюда! Волчата голодные! – схватил меня за руку Бугай и прижал к стене, похотливо потирая пенис о моё бедро. – Отпусти меня! – ударила я его в грудь. – А то что? Перья полетят? – ехидно засмеялся он. – А то не расскажу, что тебя вечером подставить хотят! Будешь на дежурстве – следи внимательно за инвентарём! Сарказм с глумливой улыбкой сошли с его лица. Он отпустил меня и отошёл на шаг назад. Зажал меж пальцами свою губу и пару минут основательно думал, точно считывал все дополнительные данные, глядя мне прямо в глаза: «Признателен! Не такая уж ты и кура! С сегодняшнего дня ты под моей защитой! Никто не тронет и не оскорбит тебя! Это будет мой приказ, и все новобранцы его исполнят!» Глава 19. Последствия заговора Я не могла заснуть всю ночь, невольно чувствуя себя предателем, но поступить иначе я бы тоже не смогла. Быть оскорбленной – неприятно, но быть подставленной, к тому же не за что – несправедливо! Помимо этого я поняла, что Шустрый вместе с Морским котиком создали восхитительный союз, основанный на трусости и зависти, а суть его не в выживание, а в том, чтобы потешить самолюбие. Моя, так называемая, армейская подруга, узрев во мне соперницу, которая намерена перечить ей, не допуская подлости подставы, теперь оскалилась, как злобный волк. Я понимала, что она придумала меня травить вместе с подружками, служившими с нами. А он… Шустрый, он просто лицемер и трус, а рядом с такими – опасно. Я просчитала, что Бугай силён и духом, и мужской силой воли, и телом. К тому же его двоюродный брат дослужился до старшего сержанта, и он был нашим командиром, а это означало власть, которую по праву крови с ним косвенно делил Бугай. Ведь что бы кто не говорил, а кровь сильнее правил и уставов! Быть преданной ему – сулило крепкую защиту. А я уже однажды поняла, что женщине она действительно нужна, особенно, когда ты хочешь выжить. – А как бы ты поступил на моём месте, лейтенант? – застала меня врасплох майор. – Сложно сказать, я ведь не женщина и меня на службе никто не гнобил! – Потому что ты и сам бугай! – кокетливо сказала она, подперев локтем красивое личико. – А Вам, похоже, симпатичны крупные мужчины? – Симпатичны! А я предположу, что крупным мужикам по вкусу тоненькие стервы? – намекнула она на себя, взглянув на меня томным взглядом. – Предположу, Вы привлекали Бугая! – корректно перевёл я стрелки. – С чего ты взял? – С того, что Вы не можете не привлекать! Майор смущенно посмотрела вдаль и улыбнулась прежде, чем продолжить: На следующее утро я очень волновалась, как прошло дежурство Бугая, во время которого и должна была случиться подстава с оружием. Так как парни тренировались на стадионе раньше девушек, а, соответственно и завтракали раньше, увидеть их в полном составе я могла только в обед. Помня, что Шустрый предал меня, публично целуя другую, я не ждала от него привычных жестов обожания посередине стадиона. По этой причине я сильно удивилась, увидев, что на том же месте, где обычно, лежало что-то и ждало меня. Подойдя поближе, я нашла небольшой букетик полевых цветов, собранный на территории казармы и перевязанный тесьмой. «Подписан» начерченным сердцем на земле он не был. – Новый поклонник? – подобралась сзади Морской котик. – Почему же новый? Всё тот же, скорее всего! – Шустрый теперь со мной, чтобы ты знала! Мы с ним вчера целовались в комнате отдыха. – Рада за вас! Надеюсь, ты теперь познала, что значит быть с мужчиной? Хотя, какой из бабника мужик! Да и, похоже, что букет тебе! – я вручила ей цветы и ушла со стадиона в душевую. Я знала, что букет не ей и не от Шустрого, но предпочла всё выставить именно так. Во время обеденного перерыва я, как всегда, взяла поднос и встала в очередь за положенной мне пищей. Сегодня это были макароны и куриные ножки, а на десерт – кусочек пирога с горячим чаем. Будучи очень голодной, я уже представляла, как всё это съем! – Отыскала мою благодарность? – услышала я Бугая, склонившегося над моим плечом. – Отыскала букет! Только больше не надо! Я не хочу прослыть предателем и стукачом! – я резко вышла из очереди и встала в самый её конец. Он передвинулся за мной: – Не надо ничего бояться! – Надеюсь, что ты справился вчера! – Ну, раз я тут! – Что с Шустрым? – Вчера поймал его на воровстве! Хотел украсть Глок–17, предназначенный для тренировок на стрельбище с фиктивными патронами. А потом, как ты и сказала, подставить меня. Признался сам! – он захохотал жутким нездоровым смехом. – Я рада, что ты избежал военного суда, – холодно ответила я, чуть испугавшись за трусливого товарища. – Что значит ты баба! В оружие вообще не смыслишь! Трибунал мне за учебный пистолет, конечно, не светил, но выговор и наказание – вполне. – Что будет с Шустрым? – Я же сказал: поймал его на краже! Я был дежурным, охраняющим стрельбище, а он грабителем в кромешной темноте. Пришлось применить силу, чтобы его обезоружить и схватить. На допросе проболтал о сообщнице и цели содеянного. Сейчас он на дежурстве, но скоро понесёт ответ за преступление. – Сообщнице? Он потянул за собой Морского котика?