Я была не против. Наоборот, я была настолько счастлива, что у меня есть целых две чешуйки высшего демона, что простила ему даже то, что наедине он стал куда чаще называть меня по имени. Даже в рабочее время. И исследовала, исследовала, исследовала… В четверг я закончила с артефактом и вырастила достаточно мха, чтобы можно было его пересадить в вольер гончей и надеяться, что приживется хотя бы десятая часть. Киршин решил присутствовать при посадке, но в вольер я его не пустила, зная, что Чарра поведет себя агрессивно по отношению к чужаку. Операция по улучшению маголандшафтных условий завершилась ближе к вечеру, как раз ко времени кормления. Убедившись, что гончая не доберется до амулета, который я замуровала в крупный камень, а тот частично утопила в щедро удобренную землю – субстрат для мха. Это неприхотливое растение могло произрастать даже на камнях, но я хотела, чтобы пересадка прошла удачно и он прижился как можно быстрее, поэтому и нарушила слегка правила. Не для собственного удовольствия, а исключительно в благих целях. Как обычно дождалась, когда гончая поест (сегодня в ее меню значился подтухший кролик), вошла в вольер и подошла еще на шаг ближе. Чарра не спешила изучать мох, но я заметила, что в этот раз самка легла так, чтобы ее передние лапы слегка касались самой кромки высаженного растения. Я присела и тоже коснулась земли, проверяя, в нужном ли объеме отдает магию артефакт, который я зарядила на месяц, и удовлетворенно кивнула. Магический отток был минимальным, самое то для мха. «Спасибо», – неожиданно прозвучало в моей голове. Настолько громко и отчетливо, с такой уникальной интонацией, что я моментально поняла, кто со мной общается. Чарра! Вскинула голову, мы встретились взглядами, и я увидела в ее глазах то же самое, что и услышала. Она была благодарна. Еще не доверяла полностью, но уже оценила все, что я для нее сделала. Посчитала достойной общения. – Пожалуйста. На этом гончая решила, что с меня хватит, и закрыла глаза. Из загона я выходила легкой походкой победителя, бесстрашно развернувшись к Чарре спиной и улыбаясь как девочка, получившая от родителей долгожданный леденец. Получилось! У меня получилось! Немного, но и не мало! Теперь я точно знаю, что смогу установить с гончей полноценное общение, и это все больше убеждает меня в верно принятом решении. Она и Хьюго станут идеальной парой! – Мисс Дарх? – Шеф моего восторга не разделял, встретив меня недовольным взглядом сразу же, как только я вышла из вольера. – У нас событие, о котором я не знаю? – Чарра поблагодарила меня ментально! – похвасталась я, не в силах удержать это в себе. – Понимаете, что это значит?! Это настоящий прорыв в наших отношениях! Она меня ценит! Уважает! У нас с ней все получится! От переизбытка эмоций хотелось кричать и кружиться, но я сдерживалась изо всех сил, понимая, что Киршин вряд ли меня поймет. – О, это действительно событие! – Я ошиблась, начальник обрадовался не меньше моего и восторженно признал: – Вы действительно отменный специалист, Селин! Предлагаю по этому великолепному поводу выпить! – Я скептично прищурилась. – Чаю, мисс Дарх! Конечно же чаю! – Шеф громко рассмеялся и взмахнул рукой, предлагая пройти в основное здание. – Вы провели огромную работу. Сколько вы у нас? Неделю? Потрясающе! Да эти лоботрясы за весь последний год не сделали столько, сколько вы за эти дни! А мне почему-то вспомнилась его лысая голова и похабные надписи на теле. Ну да. До меня вряд ли кто-то это делал. Не удержавшись, хихикнула, а когда шеф удивился моей реакции, посерьезнела и поблагодарила: – Спасибо, мне очень приятно слышать похвалу от вас, тем более она заслуженна. Но вы зря так строги к остальным. Уверена, они делают все, что в их силах. – Завтра поглядим, – туманно пообещал Киршин, видимо намекнув на общее собрание. Расспрашивать не стала, зная, что лучше один раз увидеть, чем десять раз услышать, и день завершился как обычно. Глава 15 Утро пятницы тоже ничего особого не предвещало. Погода установилась солнечная, и я предпочла сегодня надеть костюм из более легкой ткани, предчувствуя, что иначе спарюсь уже к обеду. Убрала волосы в привычную шишку, подмигнула своему отражению и с прекрасным настроением отправилась на работу. За эти дни Киршин ликвидировал все последствия нашей с пикси шалости. Точнее, не он, а вызванные им мастера. В его квартире была новая дверь, а охранный контур восстановили маги из соответствующей службы. Копоть тоже отмыли, как и убрали остаточный запах гари, но все равно каждый раз, когда шла мимо, взгляд непроизвольно скользил по соседней двери. Мы еще ни разу не выходили на работу одновременно, хотя с другими жильцами я сталкивалась уже не единожды. С той же Майей вчера вместе на работу шли, и девушка восторженно сообщила, что уже отправила запрос в академию с просьбой о восстановлении. Я приободрила стеснительную блондинку, согласившись, что она поступает правильно, и даже предложила свою помощь в подготовке к возможным дополнительным вступительным экзаменам, если таковые будут. Майя была вне себя от счастья и заверила, что обязательно воспользуется моим предложением. Заодно предложила сходить куда-нибудь вместе на днях развеяться. Пока я согласия не дала, ведь все мои вечера были посвящены второй ипостаси, но пообещала, что на следующей неделе обязательно выберу денек. Майя нравилась мне как человек, особенно ее энтузиазм по части демонологии, и я не хотела обижать ее категоричным отказом, хотя и не представляла, чем можно будет заняться. Надо будет посоветоваться. Только с кем? Вчера Киршин предупредил, что собрание назначено на половину девятого, так что я как раз успела покормить гончую и вернуться обратно. В восемь двадцать пять я вошла в конференц-зал и обнаружила, что большинство сотрудников уже пришли и расселись. Стульев в зале было с запасом, и почти никто не спешил занимать первые ряды. Ну, просто один в один экзамен в академии! Только вместо сурового магистра будет Киршин. В отличие от большинства сотрудников я начальника не боялась, вины за собой не чувствовала, поэтому села впереди, но немного с краю. Это не ушло от всеобщего внимания, и за моей спиной тут же зашептались. Кто тихо, а кто и не очень. Поначалу не прислушивалась, прикидывая, какие исследования можно затеять с кошмарисом, которого мне вчера за чаем грозился отдать шеф, но как только ухо уловило фразу «Да они же любовники!», тут же насторожилась. Прислушалась, с изумлением поняла, что это обо мне с шефом, и тихонько попросила беса: – Томми, запоминай сплетников. Кажется, скоро мы будем шалить. – Ага-а-а… – радостно ощерившись, бесенок моментально сделал стойку и как профессиональный сыщик начал зорко отслеживать всех заинтересованных в несуществующей связи. Не уверена, запомнил ли Томми всех, кому не давала покоя настоящая причина моего назначения на должность личного помощника, но тут в зал вошел Киршин, и все разговоры стихли. Шеф, как всегда, был неотразим: в идеально сидящем костюме, гладко выбритый и с выражением легкого превосходства на лице. Прошел на трибуну, окинул цепким взглядом присутствующих, кажется, мигом определив, все ли собрались или кто-то отсутствует, приветливо кивнул мне и… начал разнос. Нет, поначалу все выглядело пристойно. Он по памяти озвучил все завершенные проекты этого месяца, отдельно отметил тех сотрудников, кто отличился по итогам декады, похвалив за смекалку и самоотверженную преданность делу, после чего добрался до истинной причины собрания и снова обвел собравшихся взглядом. На этот раз он был куда пронзительнее и жестче. И уверена, задержался именно на тех, кто «проявил» себя срывом сроков сдачи ежедневных отчетов. – Господа, мы с вами трудимся в одном из самых престижных и щедро финансируемых секторов Императорского заповедного бестиариума. Каждый из вас проходил собеседование и заверял меня, что осознает всю возложенную на него ответственность. Будет трудиться на благо страны и в рамках своего трудового договора. Но как вы объясните мне, что уже целую неделю мне поступают неполноценные сводные данные. Господин Пайнс? Вам слово. Где ваши ежедневные отчеты за последнюю неделю? Всего одна фраза, но у Пайнса нет выхода. Его не спрашивают, ему приказывают. И мне, кстати, тоже очень интересно послушать, что он ответит на прямой вопрос своего начальника. Неужели и правда думал, что ему за это ничего не будет? – Я занимаюсь наукой, господин Киршин, – с вызовом заявил мужчина, севший довольно близко ко мне. Оборачиваться не стала, но даже спиной почувствовала его неприязненный взгляд. – И я не обязан отчитываться о своих действиях перед какой-то сопливой выскочкой. – Это вы сейчас обо мне, господин Пайнс? – наигранно удивился Киршин. – Это я сейчас о мисс Дарх, – зло выплюнул мою фамилию Пайнс. – Я уже не раз и не два говорил вам, что у меня нет времени на эту бумажную волокиту! Наука занимает все мое время! Наука! А вы развели тут бюрократию и блядство! – Простите… Что? – Киршин не повысил голоса, но от его вопроса, кажется, даже муха, случайно проникшая в конференц-зал с улицы, замерла. – Блядство! – запальчиво выкрикнул Пайнс, словно не понял, что только что вырыл себе могилу. Кажется, он планировал углубить ее еще на пару метров. – Всем известно, за какие заслуги вы взяли к себе эту крашеную выскочку Дарх! – И за какие же? – почти ласково уточнил шеф. – Интимные! – громогласно объявил Пайнс. Я не выдержала и обернулась. Увидела, как его палец обличительно направлен на меня, будто в этом помещении кто-то еще не знает, как я выгляжу, и скептично хмыкнула. Ну-ну… Дядя, да ты труп. Если Киршин тебя не тронет, то по поводу меня можешь даже не сомневаться. – И кто еще так считает? – неожиданно спокойно поинтересовался Киршин. – Не стесняйтесь, господа. Мы ведь одна большая дружная семья. Между нами не должно быть недомолвок и обид. Ну же, смелее. Поднимите руку, кто считает так же. Что странно, руку никто поднимать не спешил. Киршин терпеливо выждал минуту, после чего вновь сконцентрировал внимание на Пайнсе и удивленно спросил: – Господин Пайнс, я что-то не пойму. Где ваши обозначенные «все»? – Трусы, – сквозь зубы процедил сотрудник и отправил мне ненавидящий взгляд. – А все ты! Шлюха! Вот тут я едва не обиделась. Да с чего он вообще это взял?! – Господин Пайнс! – Киршин повысил голос, словно понял, что иначе слово возьму уже я. А может, и не только слово. – Вы понимаете, насколько серьезно ваше обвинение в отношении мисс Дарх? Или у вас есть доказательства ее недостойного поведения? Ну же! Я требую их озвучить! На каком основании вы только что оскорбили моего личного помощника, первоклассного специалиста, безупречно исполняющего свои обязанности? – Да потому что не может быть баба нормальным демонологом! – взвизгнул Пайнс, покрываясь красными пятнами. – Умишка у них на это не хватает! Только и умеют, что ноги раздвигать перед тем, кто помоложе и побогаче! Что, скажете не так?! Меня уже начало потряхивать от желания призвать Вонга, чтобы мой верный телохранитель просто свернул шею этому мерзавцу. Останавливало лишь то, что останутся свидетели. А папа всегда говорил, что свидетелей оставлять нельзя. – Я так понимаю, доказательств у вас нет, – как-то излишне спокойно прокомментировал выпад своего сотрудника Киршин, хотя взгляд шефа потемнел, а плечи под пиджаком ощутимо напряглись. – А то, что ваша личная жизнь не складывается, еще не повод оскорблять действительно достойных женщин. Или вы и миссис Делагер считаете шлюхой, мистер Пайнс? – Из глубины зала раздался возмущенный женский вопль. – А как насчет мисс Шеррисон? О ней у меня лишь одни положительные отзывы от сотрудников, с которыми она работает. – Она лаборантка! – И что? – делано удивился шеф. – Она теперь не демонолог? Вы в курсе, что в нашем учреждении две трети сотрудников – лаборанты? Именно они обеспечивают ваше рабочее место всеми необходимыми материалами, убирают итоги ваших неудавшихся экспериментов и заполняют куда больше бумаг, чем вы. В курсе, что порой самый неопытный лаборант знает куда больше о технике безопасности, чем старший научный сотрудник? Эти девушки и парни достойны куда большего уважения уже за одно то, что трудятся рядом с такими, как вы, господин Пайнс. А что касается мисс Дарх… Вы ошибаетесь. Мисс Дарх не оказывает мне интимных услуг ни в каком виде. Я ценю ее за знания и гибкий ум, рациональные предложения, касающиеся содержания и питания монстров, и потрясающую трудоспособность. Она одна из лучших выпускниц академии этого года и обладает поистине уникальными знаниями о демонах, которые успешно применяет на практике. И если еще раз хоть кто-нибудь… – Киршин медленно обвел всех присутствующих тяжелым взглядом, – посмеет усомниться в законности занимаемого места мисс Дарх, будет уволен по статье за несоответствие занимаемой должности. Тупым болванам, не видящим дальше своего носа, и кретинам-женоненавистникам, тратящим рабочее время на грязные сплетни, в моем секторе не место. Шеф выдержал паузу, чтобы сказанное дошло до всех, и уже спокойнее произнес: – Все, кто в течение этой недели не сдавал отчеты своевременно, лишены премии. Отчеты же должны лежать на моем столе к обеду. При последующих задержках будет поднят вопрос об увольнении за халатность. Мисс Дарх – мой личный помощник и исполняет то, что поручаю ей я. Если ей что-то от вас нужно, значит, это нужно мне. Не думал, что однажды мне придется объяснять вам прописные истины. Она не нянька, чтобы бегать и уговаривать вас исполнять свою работу. Если вас не устраивают условия, биржа труда к вашим услугам. В конце месяца всех ждет поэтапная переаттестация, хочу убедиться, что бюджетные деньги тратятся не зря. И, пожалуй… Киршин вновь остановил взгляд на Пайнсе и пару секунд раздумывал, после чего кивнул собственным мыслям. – Господин Пайнс, за оскорбление чести и достоинства мисс Дарх мной лично будет подана жалоба в суд. Свидетелей у меня достаточно. Вам есть что сказать по этому поводу? Судя по продолжительному молчанию, Пайнсу сказать было нечего. По крайней мере, при свидетелях. На этом собрание было объявлено оконченным, и сотрудники один за другим покинули конференц-зал. Киршин не спешил, да и я не торопилась, лишь отправила Томми проследить за самыми ярыми сплетниками, поэтому всего через несколько минут мы остались с шефом одни. Мне до сих пор было откровенно не по себе из-за того, что меня прилюдно унизил какой-то идиот, презирающий женщин просто за то, что они женщины. Меня оскорбляли и раньше, в основном обучающиеся в академии студенты, особенно жестокие к тем, кто был не таким, как все, но еще ни разу я не чувствовала себя так погано. Умом понимала, что все это чушь несусветная, но стоило только вспомнить, как смачно обсасывали несуществующую интимную связь остальные, так становилось еще гаже.