Губы Рича сжались в узкую полоску. – Мои адвокаты с настойчивостью, достойной лучшего применения, пытают меня, не страдаю ли я случаями выпадения сознания, когда я не понимаю, что делаю! – Неужели все так плохо? – заметил Пуаро. – Ну что ж, возможно, мы скоро выясним, что выпадениями сознания страдает именно Бёрджесс. Идея сама по себе неплоха. Теперь насчет оружия. Они вам его показали и спросили, ваше ли оно? – Оно не мое. Я его раньше никогда не видел. – Конечно, оно не ваше. Но вы уверены, что не видели его раньше? – Уверен. – Это что, мимолетное колебание? – Какая-то декоративная игрушка… правда, такие часто видишь в домах людей. – Например, в гостиной женщины. Может быть, в гостиной миссис Клэйтон? – Конечно, нет! Последнее слово майор почти выкрикнул, и надзиратель поднял голову. – Trés bien[44]. Конечно, нет, – и совсем не обязательно об этом кричать. Но где-то, когда-то вы видели нечто подобное. А? Я угадал? – Не думаю. Может быть, в каком-нибудь… антикварном магазине? – Что ж, вполне возможно. – Пуаро встал. – Я позволю себе откланяться. «А теперь, – сказал он себе, – к Бёрджессу. Наконец-то к Бёрджессу». Детектив кое-что узнал о людях, связанных с этим делом, – и от них самих, и друг от друга. Но никто ничего не мог рассказать ему о Бёрджессе. Ни слова, ни намека о том, что же он за человек. Однако, увидев Бёрджесса, Пуаро понял, почему так произошло. Слуга ждал его на квартире майора Рича, предупрежденный о визите сыщика коммандером Маклареном. – Я – месье Эркюль Пуаро. – Да, сэр, я ждал вас. Бёрджесс почтительно придержал дверь, и Пуаро вошел. Небольшая квадратная прихожая, дверь по левой стене – открытая и ведущая в гостиную. Бёрджесс принял у сыщика пальто и шляпу и прошел вслед за ним в гостиную. – Ага, – сказал Пуаро, оглядываясь. – Так что, именно здесь все и произошло? – Да, сэр. Молчаливый парень, этот Бёрджесс. Бледный и какой-то хилый. Плечи и локти торчат во все стороны. Монотонный голос с провинциальным акцентом, который Пуаро не смог определить; возможно, с восточного побережья. На вид немного нервный, а в остальном без особых примет. Странно было думать о нем как о человеке, способном на поступок. А можно ли, хотя бы теоретически, допустить существование убийцы, не способного убить? У него были бесцветные бегающие глаза, которые наблюдательные люди часто ассоциируют с обманом. – А что сейчас с этой квартирой? – поинтересовался Пуаро. – Я все еще приглядываю за ней, сэр. Майор Рич платит мне, чтобы я содержал ее в порядке до тех пор… до тех… Глаза слуги забегали. – Именно, что до тех пор… – согласился Пуаро, а потом добавил безразличным голосом: – Должен сказать, что майор Рич почти наверняка предстанет перед судом. Слушания, вероятно, начнутся в течение ближайших трех месяцев. Бёрджесс покачал головой. Казалось, что он ничего не отрицает, а просто не может поверить в происходящее. – Мне кажется, это просто невозможно, – сказал слуга. – Что майор Рич оказался убийцей? – Да вообще всё. Этот сундук… Сыщик бросил взгляд через комнату. – А, так вот он, этот знаменитый сундук… Сундук оказался громадным предметом обстановки, сделанным из темного полированного дерева, с бронзовыми украшениями, большой бронзовой ручкой и древним замком. – Неплохая вещица. – Пуаро подошел к нему. Сундук стоял у стены возле окна, рядом с современной подставкой для грампластинок. По другую сторону от него находилась полуоткрытая дверь. Она была частично закрыта большим разрисованным кожаным экраном. – Дверь ведет в спальню майора Рича, – пояснил Бёрджесс. Пуаро, кивнув, посмотрел на противоположную стену комнаты. Там стояли два стереофонических проигрывателя, каждый на своем столике, от которых шли похожие на змей электрические шнуры. Несколько удобных кресел и большой стол. На стенах набор японских гравюр. Комната была приятная, комфортабельная, но вовсе не роскошная. Сыщик посмотрел на Уильяма Бёрджесса. – Когда вы все это обнаружили, – начал он, – для вас это, должно быть стало шоком. – Конечно, сэр. Я этого никогда не забуду. – Слова полились широким потоком. Возможно, слуга считал, что чем чаще он рассказывает эту историю, тем быстрее сможет от нее избавиться. – Я убирался в комнате, сэр. Стаканы и все такое. Как раз остановился, чтобы поднять с ковра пару оливок – и увидел темное ржавое пятно на ковре. Нет, сейчас этого ковра нет. Его забрали в химчистку. Полиция с ним уже закончила. «Что же это такое?» – подумал я. И еще пошутил: «А что, если это кровь! Но откуда она взялась? Откуда натекла?» А потом увидел, что течет она из-под сундука – вот по этой стороне, где есть трещина. И тогда я сказал, все еще ни о чем не догадываясь: «Какого черта?» А потом вот так приоткрыл крышку, – эти слова Бёрджесс сопроводил движениями, – и увидел скрючившееся тело мужчины, лежавшего на боку – вроде бы как он спал. А этот жуткий иностранный нож или кинжал торчал у него из шеи. Я этого никогда не забуду, никогда… До конца жизни! Я был в шоке, потому что не ожидал ничего подобного. Ну, вы меня понимаете… Он глубоко вздохнул. – Крышка выпала у меня из рук, и я выбежал из квартиры на улицу. Я искал полицейского, и мне повезло – он оказался как раз за углом. Пуаро задумчиво следил за ним. Если это была игра, то очень талантливая. Но в итоге сыщик решил, что это никакая не игра, а простое изложение фактов. – А вам не пришло в голову сначала разбудить майора Рича? – спросил он. – Ни на минуту, сэр. Все этот шок – мне просто хотелось выбраться из комнаты, – слуга сглотнул, – и позвать на помощь. Детектив понимающе кивнул. – Вы сразу поняли, что это мистер Клэйтон? – Должен был, сэр, но, мне кажется, я ничего не понял. Конечно, вернувшись назад с полицейским, я сказал: «Боже, да это же мистер Клэйтон!» А полицейский спросил: «А кто это такой?» А я ответил: «Он был здесь вчера вечером». – Ага, – сказал Пуаро, – вчера вечером. А вы не помните точно, когда приехал мистер Клэйтон? – Нет, сэр. Но это было, мне кажется, где-то без четверти восемь. – Вы хорошо его знали? – Они с миссис Клэйтон часто бывали здесь за те полтора года, что я работаю у майора. – Выглядел он обычно? – Кажется, да. Может быть, немного задыхался, но, я думаю, это из-за того, что он спешил. Надо было успеть на поезд – так, по крайней мере, он сказал. – Полагаю, у него с собой был чемодан – ведь он собирался в Шотландию… – Нет, сэр. Думаю, что внизу его ждало такси. – А он был расстроен, когда не застал майора Рича? – Вроде бы нет. Просто сказал, что напишет записку. Он вошел сюда и остановился у письменного стола. А я вернулся на кухню и немного задержался с этими яйцами с анчоусами. Кухня в самом конце коридора, так что оттуда почти ничего не слышно. Я не слышал ни как он вышел, ни как вернулся хозяин, но я, в общем-то, и не должен был. – А потом… – Потом меня позвал майор Рич. Он стоял возле этой двери. Сказал, что забыл купить турецкие сигареты для миссис Спенс, поэтому мне надо сбегать за ними. Ну, я так и сделал. Принес их и положил на стол вот сюда. Естественно, я решил, что мистер Клэйтон уже уехал на вокзал. – И никто больше не входил в квартиру, пока майор Рич отсутствовал, а вы занимались на кухне? – Нет, сэр, никто. – И вы в этом уверены? – А как такое возможно, сэр? Им ведь надо было бы позвонить в звонок. Пуаро покачал головой. Действительно, как? Он уже знал, что Спенсы, Макларен и миссис Клэйтон могли отчитаться о своих передвижениях с точностью до минуты. Макларен сидел со знакомыми в клубе, Спенсы встретились с друзьями, чтобы пропустить пару рюмочек до начала вечеринки, а Маргарита Клэйтон как раз в это время говорила по телефону с приятельницей. Хотя никого из них Пуаро и не подозревал. Существовало множество более удобных способов убить Арнольда Клэйтона, вместо того чтобы тащиться за ним в квартиру, в которой находился слуга и хозяин которой мог вернуться с минуты на минуту. Нет, он просто надеялся на некоего «таинственного незнакомца»! Кого-то из «безупречного» прошлого Клэйтона, кто узнал его на улице и проследил до квартиры, а потом напал со стилетом, запихнул труп в сундук и скрылся. Мелодрама в чистом виде, никак не связанная с причиной или возможностями! В стиле романтических средневековых романов – отсюда и испанский сундук… Пуаро вернулся к сундуку и поднял крышку. Поднялась она очень легко и практически бесшумно. – Его оттерли, сэр, – раздался слабый голос Бёрджесса. – Я за этим проследил. Пуаро наклонился над сундуком. Негромко воскликнув, наклонился еще ниже. И ощупал сундук пальцами. – А эти отверстия – на задней стенке и на боковой – на ощупь их проделали совсем недавно.