– Он приезжал, чтобы поиграть в гольф, да? – Наверное. Большинство приезжает сюда именно за этим. – Именно, – сказал Пуаро. – Ну что ж, мадемуазель, позвольте горячо поблагодарить вас и пожелать вам доброго дня. С задумчивым лицом сыщик вернулся в «Мон Репо». Пару раз он доставал что-то из кармана и внимательно разглядывал. – Это необходимо сделать, – пробормотал он себе под нос, – сразу же, как только у меня появится такая возможность. Вернувшись в дом, Пуаро первым делом выяснил, где он может найти мисс Маргрэйв. Ему сказали, что она в малом кабинете, занимается перепиской леди Астуэлл, и эта информация, казалось, полностью удовлетворила детектива. Кабинет он нашел без всяких сложностей. Лили Маргрэйв сидела за столом возле окна и что-то писала. Кроме нее, в комнате никого не было. Пуаро тщательно прикрыл за собой дверь и подошел к девушке. – Я могу занять несколько минут вашего времени, мадемуазель? – Конечно. – Лили Маргрэйв отодвинула бумаги в сторону и повернулась к сыщику. – Чем могу быть полезна? – Как я понимаю, в тот вечер, когда произошла трагедия, леди Астуэлл пошла к мужу, а вы отправились прямо в кровать. Это так? Лили Маргрэйв кивнула. – А вы, случайно, не спускались больше вниз? Девушка покачала головой. – Мне кажется, вы говорили, мадемуазель, что в тот вечер не были в Башенной комнате… – Не помню, чтобы я говорила такое, но это действительно правда. В тот вечер я не заходила в Башенную комнату. Пуаро удивленно поднял брови. – Любопытно, – пробормотал он. – О чем вы? – Очень любопытно, – повторил Пуаро. – Тогда как вы объясните вот это? С этими словами он достал из кармана крохотный кусочек зеленого шифона и протянул его девушке. Выражение ее лица не изменилось, и он скорее почувствовал, чем услышал, как она резко втянула воздух. – Я вас не понимаю, месье Пуаро. – В тот вечер, мадемуазель, насколько мне известно, вы были в зеленом шифоновом платье. А это, – тут он притронулся пальцем к клочку, – оторвавшийся от него кусочек. – И вы нашли его в Башенной комнате? – резко спросила девушка. – А где именно? Пуаро посмотрел на потолок. – Пока будем считать, что просто в Башенной комнате. Впервые в глазах девушки промелькнул испуг. Она начала было что-то говорить, но потом взяла себя в руки. Пуаро заметил, как ее небольшие белые руки сжали край стола. – А может быть, я действительно заходила в Башенную комнату в тот вечер? – произнесла Лили задумчивым голосом. – Я хочу сказать, до обеда. Хотя не думаю. Почти уверена, что нет. Если этот клочок все время был в Башенной комнате, то мне кажется очень странным, что его не обнаружила полиция. – У полиции, – ответил маленький человечек, – другой взгляд на вещи, отличный от взгляда Эркюля Пуаро. – Возможно, я забежала туда на минутку прямо перед обедом, – задумчиво предположила Лили Маргрэйв, – или это могло быть накануне… Я была одета так же. Да, я почти уверена, что это было накануне. – А мне кажется, нет, – невозмутимо произнес Пуаро. – Почему? В ответ сыщик только медленно покачал головой. – Что вы хотите этим сказать? – прошептала девушка. – А вы не заметили, мадемуазель, что на клочке пятно? И я уверен, что это человеческая кровь. – Вы хотите сказать… – Я хочу сказать, мадемуазель, что вы были в Башенной комнате уже после того, как преступление было совершено, а не перед этим. И я думаю, что вам лучше рассказать мне всю правду, иначе вам будет плохо. Он выпрямился во весь рост – маленький человечек, осуждающе указывающий на девушку своим перстом. – Как вы узнали? – чуть не задохнулась Лили. – Неважно, мадемуазель. Говорю же вам, что Пуаро знает все. Я знаю о капитане Хамфри Нэйлоре и о том, что вы спускались вниз, чтобы встретиться с ним в ту ночь. Неожиданно Лили опустила голову на руки и расплакалась. Детектив немедленно оставил свой обвиняющий тон. – Ну же, ну, моя девочка, – сказал он, поглаживая девушку по плечу. – Не расстраивайтесь так. Пуаро невозможно обмануть – и как только вы это поймете, все ваши проблемы закончатся. А теперь расскажите мне всю историю, хорошо? Вы же все расскажете папаше Эркюлю? – Честное слово, это не то, о чем вы думаете. Хамфри – он мой брат – и пальцем его не трогал. – Вот как, ваш брат… Так легла карта… Ну что ж, если хотите снять с него подозрения, то рассказывайте все, ничего не утаивая. Лили выпрямилась на стуле и убрала волосы со лба. Подождав пару минут, она заговорила ясным, негромким голосом: – Я расскажу вам всю правду, месье Пуаро. Вижу, что абсурдно было бы поступить иначе. Мое настоящее имя – Лили Нэйлор, и Хамфри – мой единственный брат. Несколько лет назад, будучи в Африке, он открыл золотую жилу, или, лучше сказать, обнаружил присутствие золота. Не могу сказать точнее, потому что ничего не понимаю в технических деталях, но вышло следующее. Все это было похоже на крупный проект, и Хамфри приехал домой с письмом к сэру Рубену Астуэллу в надежде заинтересовать его им. Даже сейчас я не все до конца понимаю, но сэр Рубен отправил в Африку специалиста, а потом сообщил брату, что отчет эксперта не в его пользу и что он, Хамфри, сильно ошибся. Мой брат вернулся с экспедицией в Африку, направился в глубь континента и там пропал. Было решено, что и он, и другие члены экспедиции погибли. Вскоре после этого появилась компания, созданная для разработки золотоносных полей Мпалы. Когда мой брат вернулся в Англию, он сразу же заметил, что территория этих полей полностью соответствует территории, открытой им. Никакой связи компании с сэром Рубеном Астуэллом не было обнаружено, так что, скорее всего, компания просто повторно открыла то же месторождение. Но моего брата такое объяснение не удовлетворило – он был уверен, что сэр Рубен Астуэлл намеренно обвел его вокруг пальца. Из-за всего этого брат становился все ожесточеннее и несчастнее. Мы с ним совершенно одни в этом мире, месье Пуаро, так что мне пришлось думать о том, как заработать на жизнь. Тогда в мою голову и пришла мысль устроиться на работу в этот дом и попытаться выяснить, существует ли связь между сэром Рубеном Астуэллом и «Золотыми копями Мпалы». Понятно, что для этого мне пришлось поменять имя, и я признаюсь, что воспользовалась фальшивыми рекомендациями. На это место имелось множество претенденток, и у многих из них квалификация была гораздо выше моей, ну и я… я написала очень хорошую рекомендацию от имени герцогини Пертширской, уехавшей, как я знала, в Америку. Я подумала, что титул герцогини произведет соответствующее впечатление на леди Астуэлл, – и не ошиблась. Она сразу же взяла меня. С тех пор я и занималась этим ужасным делом – шпионажем, и, надо признаться, до последнего времени без всякого успеха. Сэр Рубен был не тем человеком, который выбалтывает свои деловые секреты. А вот Виктор Астуэлл, вернувшийся из Африки, не умеет держать язык за зубами, и мне все чаще казалось, что Хамфри не так уж сильно ошибался в своих предположениях. За пару недель до убийства брат приехал сюда, я выбралась из дома и тайно с ним встретилась. Я передала ему все, что рассказывал Виктор Астуэлл; он сильно возбудился и сказал, что я на верном пути. Но после этого все пошло не так. Кто-то, вероятно, увидел, как я тайно выходила из дома, и сообщил об этом сэру Рубену. Это вызвало у него подозрения, и он проверил мои рекомендации. Ему не понадобилось много времени, чтобы выяснить, что они поддельные. Кризис разразился в день убийства. Мне кажется, он решил, что моя цель – драгоценности его жены. Правда, что бы ни думал сэр Рубен, он не собирался терпеть меня в «Мон Репо», хотя и согласился не преследовать меня по поводу подделки рекомендаций. Леди Астуэлл встала на мою сторону и героически защищала меня от него. Девушка замолчала. У Пуаро было похоронное выражение лица. – А теперь, мадемуазель, – сказал он, – давайте перейдем к ночи убийства. Лили, с трудом сглотнув, кивнула. – Сначала я должна сообщить вам, месье Пуаро, что мой брат приехал еще раз, и я решила выбраться из дома и встретиться с ним. Как уже говорила, я поднялась к себе в комнату, но в постель не легла. Вместо этого стала ждать, пока все не заснут, а потом прокралась вниз и выбралась через боковую дверь. Встретившись с Хамфри, я вкратце рассказала ему о том, что произошло. И еще сказала, что нужные ему бумаги, скорее всего, находятся в сейфе сэра Рубена в Башенной комнате. Мы решили сделать последнюю отчаянную попытку и попытаться в ту же ночь завладеть ими. Я должна была вернуться первой и убедиться, что в доме все спокойно. Возвращаясь в дом через боковую дверь, услышала, как часы на церкви пробили полночь. Поднявшись до половины лестницы, ведущей в Башенную комнату, я услышала удар, как будто что-то упало, и крик «Боже мой!». Пару минут спустя дверь в Башенную комнату открылась, и из нее вышел Чарльз Леверсон. В лунном свете я ясно видела его лицо – сама же припала к ступенькам лестницы ниже его, так что он меня вообще не заметил. Несколько мгновений Чарльз стоял, раскачиваясь на каблуках, и вид у него был просто ужасный. Казалось, он к чему-то прислушивается. Потом, по-видимому, взял себя в руки и, открыв дверь в комнату, сказал что-то о том, что никто не пострадал. Голос у него был веселый и жизнерадостный, но лицо выдавало его с головой. Подождав минуту, он медленно поднялся по лестнице и скрылся из виду. После его ухода я подождала пару минут, а потом прокралась в Башенную комнату. У меня было ощущение, что произошло нечто страшное. Верхний свет был погашен – горела только настольная лампа, и в ее свете я увидела сэра Рубена, лежавшего возле стола. Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я заставила себя подойти и стать возле него на колени. Сразу было понятно, что он мертв – умер от удара сзади, но мертв совсем недавно. Я дотронулась до его руки, и она была еще теплая. Это ужасно, месье Пуаро, просто ужасно! От этих воспоминаний ее пробрала дрожь. – И после этого?… – спросил сыщик, проницательно взглянув на нее. Лили Маргрэйв кивнула. – Да, месье Пуаро, я знаю, о чем вы сейчас думаете. Почему я не подняла тревогу? Знаю, что должна была это сделать, но когда я наклонилась к нему, меня как громом поразило. Моя ссора с сэром Рубеном, моя тайная встреча с Хамфри, то, что утром я покидала дом, – все это были звенья одной роковой цепи. Все решили бы, что я впустила в дом Хамфри – и он убил сэра Рубена из мести. И даже если б я сказала, что видела Чарльза Леверсона выходящим из комнаты, мне никто не поверил бы. Это был кошмар, месье Пуаро! Я стояла на коленях и все думала… думала, и чем больше я думала, тем больше у меня сдавали нервы. В какой-то момент я заметила выпавшие из кармана сэра Рубена ключи. В связке был ключ от сейфа, а секретное слово я уже знала – однажды леди Астуэлл опрометчиво произнесла его в моем присутствии. Я подошла к сейфу, месье Пуаро, открыла его и стала лихорадочно просматривать бумаги, лежавшие в нем. В конце концов я нашла то, что искала. Хамфри оказался прав. За «Золотыми копями Мпалы» стоял сэр Рубен, намеренно обманувший моего брата. От этого мне стало еще хуже. Ведь это мотив, по которому Хамфри мог совершить преступление. Я убрала бумаги в сейф, оставила ключ в двери и поднялась прямо к себе в комнату. Утром, когда горничная обнаружила тело, я притворилась, что поражена и в ужасе от произошедшего. Девушка остановилась и посмотрела на детектива жалобными глазами. – Вы мне верите, месье Пуаро? Скажите же, что вы мне верите! – Я вам верю, мадемуазель, – ответил тот. – Вы объяснили многое из того, что не давало мне покоя. Теперь мне понятна ваша абсолютная уверенность в том, что преступление совершено Чарльзом Леверсоном, и в то же время – ваше абсолютное нежелание видеть меня здесь. Лили кивнула. – Я вас боялась, – честно призналась она. – Ведь леди Астуэлл не знала, как я, что Чарльз виновен, а я не могла ничего сказать. Мне оставалось только надеяться на чудо – вдруг вы откажетесь от этого дела… – И вполне мог бы отказаться, если б не столь очевидная боязнь с вашей стороны, – сухо заметил Пуаро. Лили бросила на него быстрый взгляд, и ее губы дрогнули. – И что же… что же вы собираетесь теперь делать, месье Пуаро?