* * * Енот из приемной удрал. Да так быстро и незаметно, что Холмс только выругался. Времени у него оставалось совсем мало, а он вынужден рыскать по пустым кабинетам за этим непоседой! На шлейку мохнатого гада! И сдать Любочке до конца расследования. На этаже было тихо, все сотрудники ушли на собрание в актовый зал. Голос директора неразборчиво бубнил из-за высоких двухстворчатых дверей. Мгновенно среагировав на хруст и шорох, Холмс нырнул в дверь ближайшего кабинета. Енот сидел в корзине для мусора и, пыхтя, тянул из-под себя банановую кожуру. Понятное дело, кожура не тянулась! Холмс за шкирку вытащил енота из корзины и потряс, стряхивая прилипший мусор. На пол упала упаковка от лекарства. Холмс поднял ее и собрался уже кинуть обратно, но остановился. У кого-то здесь очень низкое артериальное давление, если ему нужен такой сильный препарат. Холмс потрогал серую пуховую шаль, забытую на подлокотнике кресла, и выскочил в коридор. По золоту таблички на двери кабинета каталось солнце. «Андреева Ирина Александровна, заведующая отделом истории русской культуры». В этот момент Холмс понял, что может опоздать. Тяжелые двери шумно распахнулись, и запыхавшийся Ватсон стремительно влетел в актовый зал. Директор споткнулся на середине фразы, и изумленные сотрудники все как один обернулись к дверям. – Мы нашли его!!! Нашли золото! – еще от дверей закричал Ватсон директору. – Михаил Михайлович, коллекция в музее! Она в хранилище западноевропейской живописи, представляете?! Холмс же говорил, что найдет! Исход сотрудников напоминал лавину. Впереди лавины несся Петровский, растеряв все свое директорское достоинство. Ватсон переждал, пока последний сочувствующий и любопытствующий сотрудник ссыпался по лестнице справа от актового зала, пересек по коридору весь этаж, вышел в противоположное крыло и стал спускаться по лестнице, ведущей в запасники отдела истории русской культуры. Не могла коллекция оказаться в совершенно другом крыле здания, это нонсенс! Анна Ивановна своими глазами видела, как Дима Комаров отнес ящики с золотом в самый дальний угол хранилища отдела истории русской культуры, прикрыл их другими экспонатами, а ей на пломбировку принес заготовленные заранее подменные контейнеры! Заведующая сама проверила, что коллекция надежно укрыта упаковочным картоном и плотной крышкой. В висках Анны Ивановны пульсировало, наливалась тяжестью голова, и начинало подташнивать. Нет, сейчас никакого приступа! Надо убедиться, что с коллекцией все в порядке. Цепляясь за перила, Анна Ивановна поспешно спустилась в хранилище. Карточка-ключ скользила в потной руке и никак не хотела срабатывать. Наконец запищал электронный замок и впустил заведующую внутрь. Анна Иванова пробралась в угол, осторожно сняла коробки и переставила их в сторону, освободив крышку контейнера. Под крышкой в желтом свете лампы уютно поблескивало скифское золото. Как же так?! Если золото здесь, почему этот иностранец кричал… – Вижу, вы удивлены. А представьте мое недоумение – я ожидал увидеть здесь совсем другого человека. – Холмс шагнул из-за стеллажа на свет. Вскрикнув от неожиданности, Анна Ивановна отшатнулась и осела на пол. – Вот черт! – Холмс подхватил ее и кое-как пристроил на коробки. Хватая ртом воздух, пожилая женщина трясущейся рукой потащила из кармана кофты блистер с таблетками. – Это лекарство дала вам Ирина? Нет-нет, его мы принимать не будем. Ватсон!!! Ватсон, куда ты делся?! – Не ори, Холмс! – Ватсон протиснулся мимо него к Анне Ивановне и опустился рядом с ней на колени. – А я говорил, что однажды ты доиграешься! Эти твои шуточки… театральные эффекты… Три шага назад. Отойди от света, я сказал! У Ватсона мог быть и такой голос. Холмс попятился, сцепив зубы. Ватсон ловко прикрепил манжету на вялую руку, шипяще выругался на показания прибора и быстро набрал лекарство в шприц. – Холмс, я ее не нашел, в этом здании слишком много дверей… – В хранилище ввалился Волков и замер, остановленный железной рукой Холмса. – О! А… что происходит? – Я ошибся, – зло прищурившись, Холмс посмотрел мимо плеча майора. – Недооценил резвость противника… – Мистер Холмс, – слабо позвала Анна Ивановна и попыталась сесть прямо. Ватсон поспешно подсунул ей под спину небольшую коробку. – Вы здесь, значит, вы уже всё поняли… Поверьте, мистер Холмс, если бы я не была уверена, что коллекция не пострадает, я никогда бы не согласилась на эту безумную авантюру. Но мне так нужны деньги! Только на операцию, мистер Холмс! Больше я бы не взяла ни копейки. Квоту на бесплатную операцию обещают года через два, а я… я не доживу. Вам сейчас не понять, но потом, может быть, в старости… вы осознаете, как страшно уходить… Как только мы получили бы выкуп, золото сразу вернулось, клянусь вам! Я не позволила бы повредить экспонаты, эта коллекция – вся моя жизнь, мистер Холмс… – Надеюсь, вам сделают операцию, Анна Ивановна, – глухо произнес Холмс. – Все обстоятельства должны быть учтены судом. – Будь с ней помягче, – чуть слышно сказал Холмс Волкову и вышел, зацепившись плечом за косяк. * * * – Страховая компания и Эрмитаж в полном восторге – коллекция возвращена в кратчайшие сроки. – Волков покачал кофе в фарфоровой чашке и покосился на Холмса. Тот безучастно смотрел в окно и никаких ответных реплик не подавал. Ватсон поморщился и сделал майору знак рукой – не обращай внимания. – Мое руководство тоже довольно. Дело можно считать закрытым. Золото найдено, преступление раскрыто. Один преступник мертв, второй дал исчерпывающие показания, а третий… пока в бегах, но не будет же она бегать вечно! До сих пор не могу понять, как ты догадался о роли Ирины в ограблении, Холмс! – Словосочетание «сиюминутные порывы» не так часто встречается в современной речи, – медленно произнес Холмс, отвечая на какие-то свои мысли. – Однако человека с криминальным талантом такого масштаба поймать будет не просто. Уверен, мы еще услышим об этой женщине. Майор с Ватсоном переглянулись. – Как ты правильно понял, всю схему придумала и организовала Андреева, – после паузы продолжил Волков. – Именно она уговорила и Анну Ивановну, без которой невозможно было обойтись в этом деле. Что она обещала Анне Ивановне, мы знаем. Какие доводы она нашла для Комарова, остается только гадать. Ирина Александровна обладает удивительным обаянием – ей невольно начинаешь доверять во всем. Так вот, у Ирины оставались лишние контейнеры, заказанные для Нижегородской выставки. Она подготовила их, чтобы подсунуть вместо выставочных, подогнала по весу. Комаров расшатал вентиль батареи, чтобы из-за потопа контейнеры перенесли в подвал. В хранилище своего отдела Анна Ивановна расставила экспонаты так, чтобы казалось, что места там больше нет, и контейнеры пришлось разместить в хранилище отдела Ирины. Комаров сдвинул там камеру видеонаблюдения, и они незаметно поменяли ящики местами. Куратор выставки Владимир Иванович опечатывал уже закрытые контейнеры, что внутри них, он не видел… – Я просил тебя разузнать о прошлом Ирины. Такие фигуры не возникают в одночасье, – вдруг прервал майора Холмс. – Ты был прав, выяснилось кое-что любопытное, – кивнул Волков. – Биография Ирины Александровны на первый взгляд кристально чиста. После окончания аспирантуры и защиты докторской она успешно работала в ряде крупных музеев страны. Прослужив три-четыре года, она меняла место работы, каждый раз с повышением. От младшего научного сотрудника Ирина доросла до заведующей отделом. У нее обнаружились высокие покровители. Ее ценят в определенных кругах, и у нее большие связи. Но если задаться целью и внимательно проанализировать факты… Я выяснил, что во время работы Ирины Александровны в том или ином музее там обязательно что-нибудь пропадало. Как правило, картины русских художников. Объемы пропаж были самые разные. Связать их с Ириной практически невозможно. Каждый раз все выглядело как простое совпадение. Но я не верю в совпадения, когда пропажи случаются с такой регулярностью. – А бедный Владимир Иванович давно и преданно ухаживает за ней… – пробормотал Холмс. – Скажи, когда он сопровождал груз в Лондон, был ли у него багаж? А когда он возвращался обратно? Багаж досматривают на спецрейсах? – Что?! Холмс, при чем тут куратор? Золото нашли, зачем тебе его багаж? – поперхнулся Волков и тут же предупреждающе поднял ладонь, заметив, что Холмс недобро прищурился. – Терпение! Я должен позвонить. Майор раздраженно поставил чашку на стол и вышел в коридор. – Что ты задумал? – Ватсон недовольно повернулся к Холмсу, который опять задумчиво глядел в окно, покачивая ногой. – Я завтра подписываю акт, и нам переводят гонорар. Дело закрыто, Холмс! Куда?! – Мне нужно срочно отойти по делу. – Холмс выскочил из комнаты. Ватсон что-то процедил сквозь зубы, а енот, сидящий на его колене, и ухом не повел. – Быстрее, Игорь, разговоры потом! – Холмс ухватил Волкова за рукав и, преодолев его вялое сопротивление, вытащил из квартиры на лестничную площадку. – Добрый день, Владлена Амбруазовна! Проходите, пожалуйста, Ватсон дома, – радушно поприветствовал Холмс миловидную пожилую женщину, выходящую из лифта. Он галантно пропустил ее в квартиру, аккуратно прикрыл дверь и поскакал вниз по лестнице, увлекая за собой майора. – Наша квартирная хозяйка, – пояснил он изумленному Волкову, когда они вылетели во двор и остановились отдышаться. – Так что ты узнал? Волков только головой покрутил: – Ребята из охранно-экспедиционной конторы сказали, что у куратора был чемодан на колесиках и сумка, а когда летел обратно – только сумка. Регистрация на спецрейс проходит на отдельном терминале. Спецтранспорт с сопровождающими и охраной подъезжает прямо к самолету. Багаж сопровождающих лиц, как правило, не досматривается, на таких рейсах летают только свои, посторонних пассажиров нет. Тем более, Владимир Иванович летает давно и часто – он организует по несколько выставок в год, все охранники его знают. – Ох уж это «его все знают», – хмыкнул Холмс. – У нас мало времени. Едем! Всю дорогу до музея Холмс сосредоточенно молчал, глядя прямо на дорогу. Когда они припарковались, Шерлок повернулся к Волкову: – Есть просьба. Мне нужна золотая фигурка божка, парная фигурке демона. – Это музейный экспонат! – возразил Волков. – Придумай что-нибудь, ты же ФСБ! – пожал плечами Холмс. – Скажи Петровскому, что это на память об Эрмитаже и деле о пропавшем скифском золоте. В конце концов, пусть возместят страховую стоимость из нашего гонорара! Только Ватсону об этом не говори. – Иногда я думаю, что ты сумасшедший, – помолчав, честно признался майор. – Добро пожаловать в клуб, – буркнул Холмс, захлопывая дверь машины. * * * – Я изложил вам факты. – Холмс внимательно посмотрел на сидящего напротив Владимира Ивановича. Пожилой куратор выглядел совсем стариком и был бледен до синевы. – Вы эти факты принять решительно отказываетесь. Воля ваша. Вот фото человека, который тоже не желал расставаться со своими иллюзиями. Холмс веером разложил фотографии на столе. Владимир Иванович подался вперед, взял цветные картинки и тут же отшатнулся в ужасе. – Это же… это Дима Комаров! – прошептал Владимир Иванович, и задрожавшие пальцы не удержали фотографий. – Боже мой… – Да, веселым здоровяком его тут не назовешь, – согласился Холмс. – Если вы встретитесь с Ириной в Лондоне, как планируете, не закончится ли ваша встреча столь же печально? Мне бы не хотелось держать в руках ваши посмертные фотографии, присланные Скотленд-Ярдом. – Невозможно! Ирочка не способна на такое… – Владимир Иванович упрямо замотал головой и вдруг замер. – Но… как вы догадались, что она ждет меня в Лондоне? – Ирочка на многое способна, – уверил куратора Холмс. – Например, использовать людей как разменные фигуры в собственной шахматной партии. И убирать фигуры, когда они больше не нужны. Кто еще мог вывезти похищенное из страны без досмотра? Только вы. Это же очевидно! Думаете, того, кто организовал дымовую завесу для основного преступления, устроив артнеппинг скифского золота из Эрмитажа, что-то может остановить? Холмс устало потер лоб ладонью: – Наконец, ответьте себе на вопрос, что связывало Ирину и Комарова, кроме преступления. Про чтение стихов при луне можете забыть сразу. Владимир Иванович судорожно сжал руки и молча покачивался, глядя в стол. Когда он поднял голову, на Холмса смотрели глаза больного бассета. Или смертельно измученного человека. – Когда мы были вместе в последний раз, мне казалось, что все возможно… Что еще немного, и она будет моей, понимаете? Только моей. Одно небольшое усилие… Она так мною гордилась! Рядом с ней я чувствовал себя живым. Молодым. Сильным. Отчаянным… Когда она посвятила меня в свой план похищения картин, я… согласился. И не смейте меня осуждать! Что вы понимаете… Что вы вообще понимаете?! – Владимир Иванович вскинулся и обвел комнату воспаленным взглядом. Холмс молчал. – Да, я боялся! Конечно же, я боялся… – Обессилев, куратор сник и забормотал чуть слышно. – Но все произошло, как и обещала Ирочка, очень просто. Когда из трубы начала хлестать вода и люди забегали по коридору, Ирина передала мне картины. Она заранее отобрала их в запасниках. Русские художники восемнадцатого – девятнадцатого веков, сейчас это очень модно… Я сложил полотна в машину. Вечером поехал домой, охранники в музее никогда не досматривают мой багажник. Утром я уже летел в Лондон, сопровождая контейнеры с экспонатами для выставки. А потом начался этот кошмар с пропажей золота. Я оставил чемодан с картинами в гостинице, где мы несколько раз останавливались с Ириной. Хозяин хорошо нас знает, с ним всегда можно договориться и оставить вещи до следующего приезда. Сам же я срочно вернулся в Петербург… – Адрес гостиницы, Владимир Иванович? – Холмс стремительно наклонился через стол. – Columbus отель, Belgrave Road, пятнадцать, – куратор обреченно посмотрел на Холмса. – Что теперь со мной будет, мистер Холмс? – Это вопрос к майору, – сказал Холмс, поднимаясь. – Можете утешить себя тем, что вы, по крайней мере, живы. Ирина Александровна не склонна делиться с сообщниками и в живых их предпочитает не оставлять. Иллюзии иногда бывают смертельно опасными. * * *