– Отставить! Сел на место! – бросил он подскочившему Ватсону. Открытая улыбка Васи сменилась жесткой ухмылкой. – А теперь, друзья, играем в чаепитие. Это же тот самый сбор, дед, о котором мы говорили? Ага. Каждый из вас сейчас нальет себе чайку и сделает по хорошему большому глотку. Дед, что смотришь? Ты тоже. Николай Степанович смотрел на внука не моргая. Его дыхание сбилось, а левая рука потянулась к сердцу. Он по-прежнему молчал. – Может быть, хотя бы сейчас признаетесь ему, что вы не настоящий внук? – Холмс кивнул в сторону сильно побледневшего старика. – И здесь догадался, – с уважением хмыкнул Василий. – Это было несложно. Меня сразу насторожило полное несоответствие антропологических признаков. Буквально ничего общего – ни форма бровей или ноздрей, ни цвет глаз, ни ногтевое ложе. Это и надоумило меня навести справки о внуке Николая Степановича – настоящем, я подчеркиваю, внуке. Он живет и работает в Риге. Именно туда переехала его бабушка с его отцом после трагического эксперимента с вакциной. Ваш внук никогда не получал от вас вестей, Николай Степанович, как, впрочем, и вы от него. – Зачем? – только и смог прохрипеть старик, сжимая ладонью грудь слева. Ватсон бросил на него быстрый взгляд и привстал в сторону кухонного шкафчика, в котором Владлена Амбруазовна хранила лекарства. Дуло пистолета выразительно дернулось. Ватсон медленно сел обратно. – Этот человек и в самом деле талантливый манипулятор, – продолжал Холмс серьезно, кивнув в сторону Василия. – Он выстроил не одну, а сразу две системы защиты. Первая – Евгений Скоробогатов. Именно на него должны были пасть все подозрения. Если бы это не сработало – тут на сцену вышли бы вы, Николай Степанович. И рассказали, что самолично заразили население садоводства своим паразитом. Учитывая ваше прошлое, вам бы поверили, а ваш псевдовнук – остался бы в тени. – Закончил выступление? – жестко спросил Василий. – Ну, чего ждем? Я сказал, пьем чай. Выполнять! Дергаться не советую. Уложу всех, гарантирую. – Не стоит, мы с удовольствием. – Холмс произнес это так неожиданно, что все взгляды с Васи переметнулись на него. Он наполнил чашку и сделал глоток. – Ватсон, рекомендую тебе сделать то же самое. – Голос Холмса был спокоен, но по тому, как нервно дернул он мочку уха, было очевидно, что он все же волнуется. – Смерть от яда более гуманна, нежели от пули. Еще неизвестно, насколько хорошо этот герой стреляет. Попадет в легкое или селезенку… Или в коленку. Терпеть не могу, когда больно. – Как скажешь. – После секундной паузы Ватсон пожал плечами и налил себе чая. – Замечательный сбор, – искренне оценил Шерлок. – А как кстати здесь запах малины! – Малины? – хрипнул Николай Степанович. – Я не добавлял никакой мали… Холмс вскочил из-за стола с резвостью, которую сложно было ожидать от отравленного. Ударом ноги он опрокинул стол в сторону Василия, предусмотрительно подхватив заварочный чайник. Сервиз брызнул во все стороны. По полу заскакали чайные ложечки. От неожиданности Вася отпрянул к стене. Грохнул выстрел. Пуля свистнула над плечом Холмса. Оглушающий звук выстрела продолжился визгом Владлены Амбруазовны, звоном разбитой лампы и взрывом ругательств на русском и английском языках. Одним прыжком Холмс перемахнул через опрокинутый стол и оказался рядом с Васей. Тот уже пружинисто разворачивался в сторону Холмса на полусогнутых ногах, когда почти полный заварочный чайник с размаху встретился с его лбом. Чайник звонко лопнул и развалился на куски. Василий взревел, как раненый кабан. Его лицо вспыхнуло от горячей заварки. На ресницах налипли распаренные частички листьев и лепестков сбора. По обожженным щекам катились капли чая, смешанные с кровью из серповидной раны на лбу. – Убью! – рявкнул лжевнук и выпалил два раза вслепую, одновременно пытаясь протереть глаза рукавом рубашки. Холмс коротко взмахнул рукой. Пальцы Васи вдруг беспомощно разжались, и пистолет брякнулся на пол. Шерлок пинком тут же отбросил его подальше. С ладони Василия одна за другой стремительно сорвались несколько капель крови, а затем еще и еще. На запястье распахнулся глубокий порез. Холмс поднял руку, демонстрируя зажатый в пальцах тонкий осколок фарфоровой чашки, по поводу которой так расстраивалась Владлена Амбруазовна. – Сука… – прохрипел Василий, пытаясь зажать рану здоровой рукой. Всего на мгновение он отвел глаза. Вложив в удар всю силу раскрученного тела, Шерлок нанес противнику мощный кросс в район солнечного сплетения так, что Василий согнулся пополам. Удар локтем по спине заставил его упасть навзничь. – Ватсон, ты как? Все живы? – Тяжело дыша, Холмс быстро обернулся к столу, который щитом закрывал остальных. – Я нормально, миссис Владлена тоже, – серьезно ответил – почти отрапортовал – невидимый из-за стола Ватсон. – Проблемы у деда – ранение в ногу. У вас есть жгут? Надо остановить кровотечение, – обратился он, очевидно, к квартирной хозяйке и, не дождавшись ответа, добавил: – А, к черту жгут. Сойдет и ремень. – Сдохнуть бы… – прохрипел старик. – Сдохнете, уважаемый, обязательно сдохнете, – холодно пообещал ему Ватсон. – Но позже. А до того похромаете. Задета кость. Василий судорожно дернулся в сторону пистолета. Холмс безжалостно наступил на порезанное запястье, заставив лжевнука зашипеть от боли. – Бросьте, любезный, – строго приказал он. – Это лишнее. Вы сделали уже все, что могли. Бежать вам некуда. Вас не примут и не защитят даже свои. Отвернутся все, а вас сделают крайним. Сейчас здесь будет ФСБ, играйте в свои игры с ними. Василий молчал и хрипло дышал, обхватив живот руками. – Владлена Амбруазовна, с вами точно все в порядке? – громко окликнул Холмс, внимательно следя за каждым его движением. – Когда вы молчите больше пяти минут, я начинаю тревожиться. Из-за опрокинутого стола раздался дрожащий голос хозяйки: – Пока да. Но если вы скажете, что добили мой фарфоровый сервиз, я гарантирую микроинфаркт. – Эту проблему я не предусмотрел, – чуть слышно пробормотал Холмс. * * * – Ого-о-о! – с уважением прогудел Ватсон из-за плеча Холмса. Друзья стояли у калитки, наблюдая, как по грунтовой поселковой дороге медленно пробирается пятнистый БТР. БТР был деликатен и пока не снес ни одного забора. Свисающие ветви яблонь шаркали по броне и роняли вслед железному чудовищу листья и яблоки. Мальчишки висели на заборах гроздьями. Спецтехника тянулась к лесу – военные оцепляли садоводство широким периметром. К форту Нио еще днем ушла по шоссе длинная колонна. – А вы как думали? – хмыкнул Игорь Волков, подобрал было упавшее яблоко, подумал и снова бросил в траву. – Такое осиное гнездо разворошили. Беспрецедентное же дело! Пока вояки у меня его не отобрали, я много чего нарыл. Сотрудники лаборатории форта не просто проводили опасные эксперименты. Они взяли заказ со стороны. Оборудование позволяло, ресурсы были. Я не специалист и многого не понял, но деньги на кону стояли бешеные. В чем-то работнички накосячили, произошел выброс радиоактивной дряни. Согласно карте пораженных зон, почти все пятна ложатся на незаселенные места, но садоводству не повезло. Если бы левак всплыл, не погоны бы посыпались, а головы. Это ведь уже не халатность, это, друзья мои, измена. Так что вопрос встал ребром, и это был вопрос жизни и смерти. Их бы воля, при таком раскладе садоводство стерли бы с лица земли не задумываясь, но… Сделать это и не привлечь к себе пристальное внимание все-таки затруднительно. Пришлось разработать более сложную схему. На щедро оплачиваемую работу и исполнитель талантливый нашелся… черт знает как его зовут на самом деле. Я попытался информацию поискать, какое там! Этого Васи в природе не существует. Фантом. Я и пары вопросов не успел ему задать, как его свои забрали. На «вертушке» прилетели и забрали. Какой Вася? Нету Васи. Что самое интересное, у сотрудников лаборатории ведь почти получилось – дачники вовсю продавали дома! Но тут появились вы. Скажите хоть, что вас заставило сунуться в это дело? – Крупная клубника, – доходчиво объяснил Холмс. – Лето жарой не баловало, а ягода до августа еще не отошла… – Почему у меня ощущение, что надо мной издеваются? – после паузы пожаловался в пространство майор. – Полезли опять с Ватсоном на пару… Устроили цыганочку с выходом и со стрельбой, кругом гражданские… У меня руки чешутся упечь вас в КПЗ. Для профилактики. Чтобы в следующий раз… – А на каком основании? – с интересом прищурился Холмс. – Еще не знаю, – мрачно признался Волков. – Но я думаю над этим. – Как же я соскучился по стряпне миссис Владлены, – пробормотал Ватсон, с тоской глядя на сгоревшие тосты и намертво прилипший к сковородке омлет. – С тех пор как мы вернулись, я ни разу нормально не ел. – Тогда тебе повезло, – отозвался Холмс. – У тебя будет возможность позавтракать фирменными угощениями мадам Эстре-Курочкиной. Открой ей, пожалуйста, дверь. – Черт побери, как ты все-таки это делаешь?! – не то возмутился, не то восхитился Ватсон, радостно отпихивая сковородку подальше. – Понимаешь, Ватсон… – вдохновенно начал было Холмс. – Шерлок. – Ну хорошо. Вчера вечером она позвонила и предупредила о своем утреннем визите. – А в тот раз? – Ватсон был неумолим. – Я увидел мадам Владлену в окно, – после некоторой паузы честно признался Холмс. – Она всегда идет от метро через детскую площадку под нашими окнами. – Но… когда Николай Степанович пришел угостить нас своим убийственным чаем, ты услышал его шаги за дверью? – Нет. Его отражение мелькнуло в стекле парника, который видно из окошка комнаты, где мы завтракали, – пожал плечами Холмс. Ватсону было что сказать – и он уже почти начал, но тут в дверь позвонили. – О, вот и миссис Владлена, – улыбнулся Шерлок как ни в чем не бывало. – Так ты пустишь ее в квартиру? Владлена Амбруазовна, вручив Ватсону тяжелые сумки с гостинцами, решительно прошла на кухню: – Ну, как вы тут поживаете? Уже завтракали? Чем так пахнет? Господи, что это… Джон, выбросьте, выбросьте немедленно! Я сделала вам голубцы, сейчас разогрею. И покажите, пожалуйста, где нас затопили. Пока я не увижу своими глазами, что все хорошо, я не смогу успокоиться окончательно! – Э-э-э… затопили? Когда? – удивился Ватсон и нахмурился, пытаясь сообразить, о чем речь. Ощутимый тычок Шерлока в спину мгновенно освежил его воспоминания. – А! Так вот же, капало по этому стояку. Но, убедитесь сами, даже пятна не осталось. Нам очень повезло! – Действительно… – Владлена Амбруазовна придирчиво осмотрела потолок. – Бывает же такое! Ну, садитесь скорее. Джон, возьмите к голубцам сметану! Налейте чай в молоко, Шерлок, я знаю, вы любите. Настаивать ей не пришлось. Некоторое время Владлена Амбруазовна умильно поглядывала на друзей, склонившихся над тарелками. Но надолго ее терпения не хватило. – Я все не могу прийти в себя после произошедшего. Как вспомню эту историю… Все садоводство только об этом и гудит. Мы вам так благодарны! Если бы не вы, нас всех сжили бы со свету как каких-нибудь тараканов. Подумать страшно, но к тому и шло! Токсоплазмоз Николая Степановича оказался сущей ерундой, а вот выброс радиоактивных элементов – это очень серьезно. Ведь у нас в садоводстве дети, старики, а тут такое! Отдохнули, называется, на даче летом! Военные взялись за дело очень энергично. Кругом специальные машины, люди в защитных костюмах – как в кино. Нас всех в обязательном порядке отправили на обследование. Кого амбулаторно, а кого и в стационар сразу положили. Степень облучения у всех разная, состояние здоровья тоже. Я представить себе не могла, что существуют такие замечательные больницы – чистота, порядок, обследования с утра до вечера, сразу лечение… Доктора внимательные и сестрички очень вежливые! Не надо записываться через интернет и ждать своей очереди несколько месяцев. А кормят как! Когда мне предложили меню, я растерялась. И что удивительно – все бесплатно! – Странно было бы, если бы иначе, – хмыкнул Холмс. – Но это еще не все! Приходил юрист, я все бумаги изучила самым внимательным образом, – продолжила квартирная хозяйка и, освободив стол от грязной посуды, водрузила в центре большую тарелку с пирожками. Ватсон застонал и потянулся сразу двумя руками. – Теперь мы все новоселы. – И куда же вы переезжаете? – спросил Холмс почти равнодушно. – В поселок на берегу. Тот самый, где новые коттеджи с электричеством, газом, горячей водой. Никогда не думала, что на старости лет буду жить в таком шикарном месте. Туда ходит несколько автобусов со станции, а прямо от города – маршрутное такси. Там и участки побольше, и дома двухэтажные. Одинаковые только, но что ж, видно, так сейчас строят, – она вздохнула. – И еще дают по полмиллиона, на обустройство и переезд. Редкая щедрость по нынешним временам, мы и не ожидали такого! Соседи шушукаются, мол, не иначе как кто-то очень влиятельный поспособствовал. – Власти не могли оставить вас жить на загрязненной земле. Сейчас, когда эта история открылась, им пришлось решать вопрос кардинально, – понимающе кивнул Холмс. – А все же жаль уезжать с места, с которым связано столько воспоминаний и к которому мы все прикипели душой. – В глазах Владлены Амбруазовны показались слезы, и, чтобы скрыть их, она сняла несуществующую пылинку с юбки. – Но давайте не будем о грустном. Следующим летом, когда вы приедете погостить ко мне на дачу, я размещу вас с комфортом! Но, Шерлок… Все это время меня мучает вопрос… Скажите, как вы умудрились подменить сбор? Ведь вы его подменили, иначе бы ни за что не стали пить! Холмс махнул рукой и пояснил как нечто очевидное: – Индийский аконит так просто не выращивают. Это не пионы и не ромашка садовая. Когда мы носили Николаю Степановичу Барсика на лечение, я увидел, что листья аконита сушатся на солнце вместе с листьями смородины и душицей. Очевидно, ваш сосед готовил некий коктейль, или, как вы это называете, чайный сбор. Вряд ли он собирался пить его сам долгими зимними вечерами. Конечно, я не был уверен, что он опробует этот сбор именно на нас, но на всякий случай присмотрел замену в вашем буфете. У вас было из чего выбрать. – Удивительная предусмотрительность! – Прижала руки к груди Владлена Амбруазовна. – Но, Джон, как вы, здравомыслящий человек, решились пить этот чай? Ведь вы же не знали, что Холмс его подменил! – Не знал, – развел руками Ватсон. Сейчас он был похож на добродушного сытого кота. – Он пил чай. Я тоже выпил. В конце концов, если бы что-то пошло не так, ему бы пришлось самому возиться с моими похоронами, а Шерлок терпеть не может подобных мероприятий. Так что я был спокоен – каким бы талантливым ученым ни был Николай Степанович, уж его-то Холмс наверняка раскусил! – Кстати, о Николае Степановиче! Какова его судьба, вы не знаете? – обернулся Холмс к квартирной хозяйке. – Николай Степанович в тюремной больнице. Ему диагностировали рак. Ведь он жил на даче круглый год, и степень поражения его организма на порядок больше, чем у всех остальных. По окончании обследования и лечения нас отправляют в санаторий на реабилитацию, а он… – После обычного непрерывного потока даже маленькая заминка в речи Владлены Амбруазовны показалась длинной паузой. – Кошек его пристроили, не пропадать же им, скоро осень… А я так не могу…