– Почему у тебя кровь на одежде? – спросил он. У Персефоны распахнулись глаза, и она увидела алое пятно. Она не заметила его, когда выходила из домика Гекаты. Богиня решила, что это повод все-таки рассказать Аиду об их сегодняшнем занятии. – О… Я тренировалась с Гекатой, – ответила она. – Тренировалась делать что? – Исцелять, – ответила она. Брови Аида сошлись на переносице: – Крови очень много. – Ну… мне как бы нечего было бы исцелять, если бы я не была ранена, – объяснила она, и по взгляду Аида поняла, что рассказать об этом было ошибкой. Он наклонил голову набок, поджав губы: – Она заставила тебя тренироваться на себе? Персефоне нечего было сказать, кроме как: – Да… а что не так? – Тебе следовало бы тренироваться на чертовых… цветах. Не на себе. Что она заставила тебя сделать? – Какая разница? Я себя исцелила. Я это сделала, – она гордилась собой. – Кроме того, у меня мало времени. Ты же знаешь, что случилось с Адонисом, и сам видел, что произошло с Гармонией. – Ты думаешь, я позволил бы тому же случиться и с тобой? – спросил он. – Я говорю не об этом, – осторожно ответила она, зная, какое значение имели ее слова, Аид уже винил себя за тот случай с Пирифоем. – Я хочу быть способной защитить себя. Аид уставился на нее долгим взглядом – а точнее, на кровавое пятно у нее на одежде. Богиня скрестила руки на груди, чтобы спрятать его. – Клянусь, я в порядке, – сказала она. – Поцелуй меня, если думаешь, что я лгу. Он встретился с ней взглядом и шагнул ближе. Его ладонь легла ей на щеку. – Я тебе верю, но все равно поцелую. Бог нежно прижался к ее губам своими – но поцелуй был слишком коротким и легким. Когда он отстранился, Персефона подняла на него взгляд и спросила: – Почему ты не сказал мне, что у меня самой есть способность исцелять себя? – Я знал, что однажды Геката тебя этому обучит, – ответил он. – А до того момента хотел насладиться возможностью исцелять тебя. Она покраснела – не от каких-то воспоминаний, а от звука голоса Аида – голоса любовника, теплого и завораживающего. Ее взгляд упал на его губы, обольстительные и манящие. – Чем займемся этим вечером, дорогая? – спросил Аид. Губы Персефоны изогнулись в улыбке: – Я не прочь сыграть в карты. Глава XVI Прятки – Сыграем по моим правилам, – сказала Персефона. Они сели друг напротив друга перед камином в своей спальне, разделяемые лишь столиком с колодой карт. Аид приподнял бровь: – По твоим правилам? И чем они отличаются от установленных правил? – Нет никаких установленных правил, – ответила она. – Именно поэтому играть в эту игру так весело. Аид поморщился, и она поняла, что именно так он терпеть не мог играть. Ему требовались правила, структура – контроль. – Просто послушай. Цель – собрать все карты в колоде, – объяснила Персефона. – Каждый из нас одновременно выкладывает карту. Если карты складываются в десятку или ты выкладываешь десятку, нужно хлопнуть по столу. – Нужно… хлопнуть по столу? – переспросил Аид. – Да. – Зачем? – Чтобы забрать эти карты. Он прокашлялся: – Продолжай. – Кроме правила десятки есть еще правило для фигур, – пояснила она. Ей стоило отдать Аиду должное – он изображал, будто ему интересны правила игры, по большей части потому, что его интересовали ставки. – В зависимости от фигуры у тебя будет определенное количество шансов достать другую фигуру, либо игрок, выложивший первую фигуру, забирает все карты. – Ладно, – нарочито протянул он. Она продолжила: – И последнее: если ты хлопнешь, когда хлопать не надо, то должен положить две карты вниз колоды. – Хорошо. Договорились. И как называется эта игра? – Египетский крысолов, – ответила Персефона. – Почему? Она нахмурилась: – Я… не знаю. Просто так. Аид приподнял бровь: – Ну, это должно быть весело. Давай перейдем к самой важной части – ставкам. Что ты желаешь получить, если завладеешь этой… всей колодой первая? Персефона задумалась, прежде чем ответить. – Я хочу уик-энд, – сказала она. – Наедине. С тобой. Губы Аида изогнулись: – Ты просишь то, что я с радостью готов дать – и давал уже много раз. – Не уик-энд взаперти в твоей спальне, – сказала она, закатив глаза. – А уик-энд… на каком-нибудь острове, или в горах, или в хижине… Каникулы. – Хмм. Ты не даешь мне хорошего повода выиграть, – ответил он. Персефона улыбнулась: – А ты? Чего ты желаешь? – Фантазию, – сказал он. – Исполнить ее. – Фантазию? – Сексуальную. Ей пришлось приложить все усилия, чтобы не показаться шокированной.