Иста и Нейсон — всегда вместе, всегда рядом. Счастливые, улыбчивые, довольные жизнью и собой. — Когда вы начали встречаться? — спросила я. Рука Исты, как раз разливавшей чай, дрогнула. — Мне было тринадцать. — А сейчас сколько? Девушка помедлила прежде чем озвучить: — Двадцать один. Взгляд скользнул по фото, где Иста и Нейсон почти целовались — в этот миг рухнула последняя стена моего волшебного замка. Боль усилилась в тысячу раз и тут же схлынула волной. В моих фантазиях никаких других девушек не существовало, а сейчас я поняла: если бы попыталась вообразить идеальную пару для красноволосого, она была бы именно такой, как Иста. Красивая, стройная и добрая. Очень. На глаза вновь навернулись слёзы и сразу высохли, а я спросила: — Ещё фотки есть? Наверное, это было некорректно — ведь Нейсон пропал, а Иста страдала, но… Блондинка медленно кивнула, после чего отставила чайник и направилась к платяному шкафу. Она вытащила с верхней полки целую стопку альбомов и лишь теперь уточнила: — Хочешь посмотреть? Я хотела. Чувствовала себя настоящей мазохисткой, но понимала — это нужно. Чтобы окончательно развеять иллюзии и излечиться от болезни по имени «Нейсон» навсегда. — Если ты не против, — сказала я. Блондинка печально улыбнулась и словно просветлела… — Я люблю эти воспоминания. Я судорожно вздохнула и ответила: — Тогда давай. — И, указав на своё опухшее от слёз лицо: — Лично я, как понимаешь, никуда не тороплюсь. В собственную комнату вернулась уже за полночь, с чётким намерением упасть на кровать и отрубиться. Этот план был невероятно близок к исполнению, но стоило включить свет, сон отступил, его место занял шок. Просто на полу возле письменного стола обнаружилась большая ваза, а в ней даже не букет — букетище! Целая охапка крупных алых роз. Первые секунды я стояла и даже не могла пошевелиться. За все восемнадцать лет жизни цветы получала лишь дважды — на последний день рождения и на выпускной. Букеты преподносил Драйст, и они, разумеется, не шли ни в какое сравнение с этим. — С ума сойти, — совладав с голосом, прошептала я. А потом прямо как в фильмах о красивой жизни: шагнула к букету, чтобы извлечь зажатый между бутонами конверт, вытащить золочёную карточку и прочитать лаконичное: «Не грусти». И подпись: «Твой Крам». От этого «твой» бросило в жар, а внутри что-то перевернулось. Я торопливо спрятала карточку обратно и зажмурилась. Крам. Подарил цветы. Мне. Поступок был за гранью всех представлений о байкере, и что думать, я не знала. Целую вечность тупо таращилась на розы, после чего всё же заставила себя развернуться и отправиться в душ. Засыпала гораздо дольше обычного — мысли путались, сердце стучало набатом. Странный день сегодня: я потеряла большую любовь и получила самый невероятный знак внимания из всех… В ВИП-части столовой было непривычно тихо и как будто пасмурно. Минимум разговоров за столиками, а в одежде студентов преобладал чёрный цвет. Увидав всё это, я невольно опустила голову — на похороны Мака собирались практически все, наверное, я была единственной нежелательной персоной. А родственники Ривса ничего подобного не устраивали. Не знаю почему. Прежде чем взять поднос, огляделась в поисках Крама, однако брюнета не обнаружилось. Это стало поводом вздохнуть с облегчением — просто я по-прежнему не знала, как реагировать на букет и, главное, что говорить. Вот теперь подхватила поднос, шагнула к застеклённому прилавку, а потом отправилась к привычному столику. А поздоровавшись с девчонками и усевшись на стул, услышала: — В Сити погибли ещё трое охотников. — Реплика принадлежала Руф. Внутри словно что-то оборвалось, а сердце в груди споткнулось. Несколько секунд я смотрела на девушку, затем приступила к еде. Не торопилась, жевала медленно, но вкуса блюд не чувствовала, кофе тоже показался пресным. Говорить не пыталась, остальные тоже молчали. Лишь в конце завтрака всё та же Руф сообщила: — Мы сейчас уезжаем, и большинство планирует заночевать в Дамарсе. Я задумалась и кивнула — спасибо за предупреждение. Очутиться на этаже в одиночестве и не знать, почему так пусто, это отличный повод для паники. — Ходят слухи, что Турос хочет приостановить нашу учёбу в Тавор-Тин, — внезапно заявила Иста. — Вернуть всех в Дамарс, чтобы обеспечить более надёжную защиту. Девчонки глянули на Исту с удивлением, а я никаких особых эмоций не испытала, меня занимали другие мысли — мысли о том, что я сама намерена предпринять. Как только с едой было покончено, попрощалась с девчонками и отправилась обратно к лифтам. Проигнорировав первый звонок — он служил предупреждением о скором начале занятий, — поднялась на принадлежащий охотникам этаж. А потом взбежала по потайной лестнице и, остановившись возле одной из гостевых комнат, постучала. Через секунду не выдержала и позвала: — Страйк, это Лирайн. Можно тебя? Внутри всё дрожало, но внешне я точно выглядела спокойной. Стояла и старалась не думать о последствиях, которые этот поступок повлечёт. Конечно, мне следовало признаться с самого начала, но что сделано, то сделано, и сожалеть о прошлом глупо. А сейчас я… просто скажу и буду надеяться, что Страйк поймёт. Только ответа не последовало, дверь не открылась, и я постучала снова. Спустя ещё секунду вздрогнула от оклика: — Лирайн? Обернулась, чтобы обнаружить за спиной куратора Фендалса. — Страйка ищешь? — спросил куратор. И после моего кивка: — Он уехал ещё вечером, сразу после тренировки. Я растерялась, а Фендалс добавил: — Что-то случилось? Могу чем-нибудь помочь? Я отрицательно покачала головой. Решение осталось неизменным, только говорить с кем-то, кроме Страйка, я не желала. Страйк участвовал в тех событиях, видел ту четвёрку демонов, к тому же он… очень хороший. Если кто-то и поймёт, то только он. — Могу дать номер его мобильного. — Предложение куратора стало неожиданностью, лично я про телефон даже не вспомнила. — Да, — выдохнула с облегчением. — Если можно. Я тут же принялась рыться в сумке, чтобы найти собственный гаджет, а через пару минут уже торопливо шагала к своей комнате — свидетели в этом разговоре мне были не нужны. Несколько нажатий на сенсорные клавиши, вызов и… — Аппарат абонента выключен или находится вне зоны… — сообщил механический голос. Я разочарованно скривилась, однако сразу послала повторный вызов — увы, не помогло. Страйк был недоступен, а мне предлагалось оставить голосовое сообщение, и после третьего неудачного вызова я предложением воспользовалась. Назвала своё имя и попросила тренера перезвонить как только сможет. Сказала, что хочу обсудить очень важный вопрос. Следующие несколько минут бесцельно бродила по комнате в глупой надежде, что Страйк объявится в сети вот прямо сейчас и непременно перезвонит, только чуда не случилось. Телефон молчал, а мне пришлось верьгуться в реальность — шумно вздохнуть и вспомнить, что занятия и грядущие экзамены ещё никто не отменял. Возвращаться вниз не хотелось, но я заставила себя подхватить сумку и отправиться на учёбу, а мобильник переложила поближе. Если охотник перезвонит, просто возьму телефон и выйду из аудитории, а если нет — буду звонить ему после занятий. Ведь рано или поздно Страйк появится в сети? — Таким образом Вебер Бор стал основоположником философской школы «бористов», которая просуществовала вплоть до начала прошлого века и подарила миру многих выдающихся мыслителей. — Препод снял и отложил очки, обвёл аудиторию цепким взглядом. — И хотя многие идеи и модели самого Вебера были признаны ошибочными, мы не можем отрицать вклад этого человека в развитие нашего общества. Препод замолчал, но паузы не получилось. Буквально через секунду прозвенел звонок, и мои сокурсники начали вскакивать с мест. Я тоже встала, на ходу захлопывая тетрадь и закидывая её в сумку. Аудиторию покинула одной из первых и сразу направилась к следующей — благо за прошедшие дни успела более-менее запомнить расписание и изучить планировку учебного корпуса. Настроение пребывало где-то на нижней отметке, а время тянулось чересчур медленно. Страйк так и не перезванивал, хотя прошло уже несколько часов, но дело было не только в нём. С отъездом охотников Тавор-Тин словно опустел, а я чувствовала себя так, словно лишилась защиты. Хотелось втянуть голову в плечи и забиться в какую-нибудь щель. Ну и сокурсники — куда же без них? Они продолжали перешептываться, поглядывать и смеяться. Каждый раз, когда выходила из аудитории, у меня аж спина чесалась от многочисленных взглядов. Финал этой лекции исключением не стал, и по коридору я шла очень бодро, в желании как можно скорее очутиться подальше. Только убегая от одних, напоролась на других — дорогу перегородил уже знакомый парень в брендовой одежде, сказал с наглой усмешкой: — Привет! Я дёрнулась и неприязненно скривилась. Как и в прошлый раз, попыталась обогнуть препятствие, но парень тут же заступил путь. — Ну так что? — спросил он, по-прежнему ухмыляясь. — Подумала? Или так и будешь ломаться? Пришлось остановиться и одарить взглядом исподлобья. Как по мне, реакция была более чем красноречива, но… — Строишь из себя невинную овечку? — прозвучало за спиной. — Думаешь, прокатит? Обернувшись, увидела ещё двоих — эти, в отличие от первого, учились со мною в одной группе. А чуть дальше маячило ещё несколько человек, включая девчонок и всё ту же Вилинию.