— Сангирт Заренскую, — уточнил Танрод. — К княжескому титулу положено давать и княжество, вот я и потребовал все западные области, которые лежат вокруг Заренска. Там, кстати, имеется и дворец бывшего наместника, сейчас в нем никто не живет, только гарнизон в казармах. — Молодец, — похвалила Луизьена, опомнившаяся первой. — Вот теперь мы можем и в гости сходить. К гостиной императрицы нас вели под конвоем, назвать это иначе не поворачивался язык. Танрод выделил в сопровождение четырех магов, и еще двое присоединились по пути. Разумеется, все они с присущим жителям Саркана прямодушием в упор изучали и принцессу, и Луизьену, но меня смутило другое. Ко мне все маги относились так, словно именно я была в этом дворце императрицей, причем искренне обожаемой и почитаемой. И не только эскорт, но и каждый встречный маг в особом боевом одеянии начинал просто сиять, едва рассмотрев мое лицо. — Вельена… — летел по дворцу впереди нас легкий шепот, и вскоре мы двигались по живому коридору под прицелом восторженных мужских взглядов. — Ты уверена, — вступив в проходной зал, ведущий к парадной гостиной императрицы и покоям фрейлин, неслышно шепнула тетушка, — что не обладаешь таким же даром, как Кэрдон? — Абсолютно, — вздохнула я, незаметно стирая со лба выступившую от напряжения испарину; нелегко внезапно оказаться в центре внимания полусотни молодых привлекательных мужчин. Но объяснить ничего не успела, мы уже подходили к двери, которую охраняли двое важных лакеев. — Доложите императрице, — выступил вперед один из магов, — прибыла ее светлость княгиня Онгильена Сангирт Заренская в сопровождении тайной советницы герцогини Вельены Ледхар Дельгаро и статс-дамы герцогини Эльзбет Дирзо. Лакей побледнел и выпучил глаза, но очень быстро сориентировался и мышкой проскользнул внутрь. О том, сколько положено ждать в таких случаях ответа, придворный этикет умалчивал, но уйти сразу мы не могли, хотя и очень хотелось. Да и Танрод посоветовал, играя желваками, слишком не унижаться и полчаса под дверью не стоять. Дать Эместии минутку на размышление и гордо удалиться, а уж он найдет как преподнести это Сибериусу, вовсе не желавшему допускать жену до управления дворцом, не говоря уже об империи. Императору хватило фаворитки, утешавшей его после гибели первой жены и почти зацапавшей власть в свои смуглые ручки. — Императрица просит прощения за недоразумение. — Появившегося из гостиной лакея, широко распахнувшего перед нами обе створки, словно подменили. — Ей не сообщили о титулах дам, сопровождающих вашу светлость. Значит, развлечение сорвалось, поняли мы его слова, проходя в просторную комнату, заставленную диванчиками, столиками и креслами. Под окном был накрыт на двенадцать персон обеденный стол, и оставалось только догадываться, в какую из дверей ускользнули те, кому по нашей вине не хватило за ним места. «А тихая Эместия, похоже, еще та змейка, если собиралась натравить на внезапно осмелевшую падчерицу сразу десяток своих комнатных собачек», — внезапно подумалось мне. Первые десять минут мы пили чай почти в полной тишине, изредка нарушаемой тихими томными просьбами императрицы подать ей то булочку, то яблоко. Луизьена посматривала на нее с едва уловимой усмешкой, явно готовя одну из своих эскапад, и с аппетитом поглощала все подряд. И булочки, и ветчину, и различные паштеты, и крошечные тарталетки с икрой и ценной рыбой. А потом обвела подозрительным взглядом вяло, для виду копавшихся в своих тарелках фрейлин и с откровенным огорчением заявила Онгильене: — Ваша светлость, боюсь предполагать, но неплохо бы срочно вызвать сюда лорда Доура. — Зачем? — нахмурилась Гили. — Симптомы очень тревожные, отравление, или порча, или еще хуже. Вы обратили внимание, что молодые, здоровые девушки ничего не едят? Будь они пополнее, я предположила бы другую причину… или даже две, но теперь это не подходит. — Они просто не желают потолстеть, — не выдержав, с кривой улыбкой процедила Эместия, сразу и прочно возненавидев непонятно чего добивающуюся тетушку. — Пусть целитель сам объяснит им, сколько лет жизни они украдут у себя, отказывая собственному телу в насущном, вместо того чтобы побольше гулять. — Сегодня Луизьена была непреклонна, и даже наше с Гили изумление ее не останавливало. — Я не берусь за такое неблагодарное дело. Заодно лорд Доур проверит и еду — на всякий случай. Вот теперь до меня начал доходить смысл ее задумки, и оставалось только подыграть. — Боюсь, ваша светлость права, — прошептала я, поднося руку ко рту и на миг закрывая глаза. Даже если ничего не получится, смогу получше рассмотреть амулеты фрейлин. — Что-о? — Обманчиво тихий вопрос Онгильены был полон той вымораживающей душу ярости, с какой могут требовать ответа лишь истинные королевы и очень сильные личности. Вот теперь и притихшие, как мышки, фрейлины, и императрица, которая десять лет назад была всего лишь хорошенькой баронессой, не имевшей, кроме роскошных локонов и наивных глаз, никаких особых достоинств, полностью осознали, в ком из присутствующих течет императорская кровь. — Похоже, в блюдах было какое-то зелье, — прямо обвинила Луизьена. — Мой амулет, определяющий яды, нагрелся. Она явно переигрывала, но обернуть все в шутку или остановить было уже поздно. Да и не шутят с императрицами так рискованно. Утомленно приподняв ресницы, я с самым болезненным видом обводила взглядом сидящих за столом ошеломленных сотрапезниц, пока не повернулась к тетушке. И только теперь, узрев выступившие у нее на лбу бисеринки пота и бледные губы, поняла, как ошибалась. Луизьена вовсе не шутила — всего лишь пыталась использовать случившееся с наибольшей выгодой для дела. — Стража! — Резко вскочив с места, принцесса сильно ударила по столу ладонью, разбивая свой тревожный шарик. Двери распахнуло словно ураганным порывом, а ворвавшаяся вслед за ним в комнату шестерка магов мгновенно окружила стол и побледневших подружек императрицы. — Вельене плохо, — встревоженно бросил кто-то, рассмотрев мои полуприкрытые глаза, и это сообщение вмиг превратило лица дружелюбно разглядывающих фрейлин мужчин в ледяные маски. А по соседнему залу и коридорам уже эхом катился отзвук этого выкрика, и я едва сдерживалась, чтобы не застонать от досады, начиная понимать, какую волну тревоги вызовет это сообщение. Как выясняется, слава — не такая уж легкая вещь. — Наверное, еда все-таки была отравлена, — простонала Луизьена, добавляя в обстановку напряженности. — Не может быть… — Эместия слишком поздно поняла, что почти проговорилась, и тотчас намертво сжала губы, явно не собираясь более произносить ни слова. Танрод в маске главного дознавателя возник посреди комнаты, едва не сбив с ног одного из магов, окинул всех суровым взглядом и, очертив себя светящимся кругом, снова исчез. Чтобы через полминуты вернуться с лордом Доуром и двумя магами в традиционных налобных повязках целителей. — Больных в лазарет, здоровых в башню, еду собрать в чаши для проверки, — металлическим, измененным голосом сухо командовал он, в упор не узнавая ни меня, ни принцессу. — Кто проводит меня в покои? — холодно осведомилась Эместия, поднимаясь с высокого кресла, но ни на кого из магов не произвело никакого впечатления ее откровенное возмущение. — А ваше величество чувствует себя больной или здоровой? — через плечо поинтересовался лорд Доур, передавая тетушку на руки одному из магов. Танрод уже открывал сочащийся мглой проход. — Здоровой, — мстительно прошипела императрица. — В башню, — равнодушно скомандовал лорд главный дознаватель. — Еще две фрейлины в соседних комнатах, — бросила на прощание герцогиня Дирзо, и уносящий ее маг исчез в магическом проходе. — Я сам! — Неизвестно когда появившийся в комнате Вайрес ринулся к двери в смежные комнаты, и мне оставалось лишь удрученно вздыхать. Тетушка удивительно хорошо умела устраивать не только чужие судьбы, но и грандиозные переполохи. — Ваше высочество, вы с герцогиней тоже идете в лазарет, — недрогнувшим голосом приговорил Гили мой муж, и двое добровольцев резво подхватили нас на руки. Зубы лорда главного дознавателя тихо скрипнули, но он смолчал, провожая нас бесстрастным взглядом блеснувших в прорезях маски глаз. Маги почти одновременно шагнули в портал, и в то же мгновение где-то рядом раздался оглушительный грохот, и упругий порыв ветра ударил им в спины, вбивая в проход. В уютную приемную мы вывалились кучей, почти упали на диван, и встречавший пациентов помощник целителя оторопело уставился на резко помрачневших магов: — Что произошло? — Взрыв. — Сразу забыв и о принцессе, и обо мне, охранники бросились к входной двери. Мгновенно припомнив, кто остался в гостиной императрицы, мы с Гили подхватили юбки и ринулись вслед за ними. — Леди, а вы куда? — не сразу узнала я голос лорда Доура. — Проходите в мой кабинет. — Мы здоровы, — отрезала Онгильена, но почему-то остановилась, отчаянно махая руками. А в следующий миг, когда и мои собственные ноги отказались шагать вперед, мне стало ясно, почему замерла принцесса. — Как вы думаете, — снова становясь вежливым и благодушным, с легкой насмешкой спросил целитель, — если магистр может добавить мышцам пациента бодрости и гибкости, под силу ли ему эту самую гибкость отнять? — Но тогда мы и к вам в кабинет не сможем пойти, — рассерженно возразила Онгильена. — Сможете, я верну отнятое, — невозмутимо пообещал лорд. — Возвращайте, — попросила я, начиная понимать, насколько необдуманным и даже нелепым было стремление опрометью бежать на помощь мужу. Да он первый сразу же снова сунет меня в портал и отправит куда подальше, на наш родовой островок или в Глоэн. Если раньше нас не поймают по дороге маги из отрядов охраны. Смешно даже думать, что я могла бы поставить против них щит или смести с дороги защитой своих четок. После такого безумного поступка и сама себя перестану считать рассудительной леди, не говоря уже про поверивших мне магов. — Вели, ты в самом деле собираешься идти в кабинет? — шепнула принцесса, глядя, как лекарь широко распахивает перед нами двери. — Я никогда не лгу, — со вздохом произнесла я свою коронную фразу и про себя добавила: «Особенно без очень важной причины». В кабинете нам предложили удобные кресла с мягкими наклонными спинками, в которых пациенту приходилось устраиваться полулежа, однако мы не сговариваясь присели на краешке, прямо держа спину. — Как вы себя чувствуете? — Хорошо, — сообщила Онгильена официальным тоном. — Мы почти ничего не ели, — пришлось добавить мне и уточнить справедливости ради: — Это леди Дирзо пробовала все подряд. — Хотела узнать, почему не едят фрейлины, — раздался из-за занавеси, скрывавшей кушетку с пациенткой, слабый голос, и мы с Гили дружно бросились туда. Теперь целитель останавливать нас не стал, наоборот, подал стулья и сам сел рядом, всем своим видом показывая, что посекретничать без него не получится. — Но раз ты их заподозрила, зачем ела ту гадость? — огорчилась принцесса, разглядывая темные круги, залегшие вокруг глаз Луизьены. — И нам ни словечка не шепнула. — Нельзя было шептать, — с печальной усмешкой смотрела на нас тетушка. — Они ведь глаз не сводили. Знали все до единой, я проверила. Каждая опускала взгляд, кому ни глянешь в глаза, поднося к губам пирожное.