Что? Это он вообще к чему? – Легко! – решительно заявила я. В следующую секунду со стороны толпы раздалось дружное «Ах!», а затем единичное: «Катриона!» Вот так папочка, ничего в конспирации не понимает! – Моя красавица, – ласково прошептал Динар, оторвавшись от моих губ и поглаживая большими пальцами удерживаемое в ладонях лицо. – Иди и… победи, – заплетающийся язык на более развернутую речь не был способен. Кайсеро Оверх, обиженно поглядывающий на проигнорировавшую его меня, картинно вскинул лук и, натянув сверкнувшую на солнце тетиву, пустил оперенную белым стрелу… в яблочко! Вторая рядом с первой, и так по кругу, в результате вокруг первой остальные словно идеально круглый хоровод водят. Эх, пропал мой рыжий. Зря целовала. Динар на линию, отмеряющую пятьдесят шагов до мишени, вышел неторопливо. Отбросил медные волосы назад и посмотрел на меня… Надеюсь, мои коленки дрожат от чрезмерного злоупотребления магической сивухой… или как ее там называют… не забыть наслать на них стражников. А затем герой всего Оитлона – придворные открыто болели за него – вскинул лук, стрела легла поверх едва не звенящей от натяжения тетивы и… в яблочко! Ну, хоть лицом в грязь перед степняками не ударил. Следующая стрела… Придворные замерли, кто-то из дам крикнул «Айсир Динар, я люблю вас!»… ха, не ты одна, милочка, тут весь двор взирает на далларийца влюбленными глазами. Вжик! Оу! А такое вообще возможно? Первая стрела была расколота второй! Вжик, и рядом третья, ее раскалывает четвертая, пятая, расколота шестой… и так он повторил весь хоровод степняка… Кайсеро вытаращился так, словно на его глазах родной жеребец решил окотиться! – Я же говорил! – торжествующе возвестил Хантр. Победа?! Значит, мне все это не привиделось в пьяном бреду? – А-а-а! Динар!!! – И я бросилась к своему герою, который картинно раскинул руки для объятий! До привода лошадей мы безбожно целовались, не обращая внимания на присутствующих и касеро, пробурчавшего, что после объезда лошадей наступит его очередь принимать поздравления. Динар хмыкнул и продолжил начатое. Пить мне нельзя, однозначно! Хантр уже и сам не рад, что приобщил меня к фляжке, но оттащить от Динара не решается, хотя пытается хоть как-то прекратить творящееся безобразие. Я его понимаю, если бы мне отец громогласно пообещал открутить все, что ниже пояса, я бы тоже попыталась разнять двух пьяных – одного – пьяного от победы, вторую… м-да, хороша же я. Пришлось оттолкнуть Динара и попытаться придать себе неприступный вид. Не сработало! Медноволосый обнял, прижал к себе и начал что-то шептать на странном языке. – Не понимаю, – сообщила я, раздосадованная произошедшим. – Тебе и не нужно, – спокойно ответил даллариец. А ну тебя… А ну всех вас… Пойду топиться с горя! Хотя… – Лора! – Мой вопль напомнил сестричке, что вдохновлять героя на подвиги вообще-то ее задача. Лориана начала с касеро… вот демоны! Так, либо она дурной пример взяла с меня, либо ей тоже налили, либо… – Я действительно должен ревновать? – лениво поинтересовался рыжий, продолжая обнимать меня за плечи. – Просто обязан, – заверила его я. – Так, всё, пусти. Динар нехотя подчинился. – Рыжий, ты действительно победишь? – тихо поинтересовалась я, глядя на конюхов, подтаскивающих двух упирающихся лошадей на ристалище. – Нет сомнений, – Динар ласково мне улыбнулся, а я проследила за тем, как вытянулось от досады лицо Лоры. – Замечательно, вернусь через полчасика. Райхо, ты со мной, захвати трех служанок по пути, Хантр, остаешься здесь, все контролируешь! – Ты куда? – кажется, Динар обиделся. – У нас договор, – напомнила я, – ты должен победить! Без вариантов! И, не оглядываясь, я покинула место предстоящих Динаровых побед. * * * Во дворец я почти вбежала, служанкам приказ приготовить ванну был отдан еще в саду, и теперь раздосадованные девушки бежали впереди меня. – Райхо, бумагу и перо, будете писать, пока я принимаю ванну! – Но, ваше высочество, это нарушение… законов морали. – Без вопросов, Райхо! И пока я вдохновенно плескалась в холодной воде, громко диктуя наскоро составленный мною договор, Райхо поспешно его записывал. Пробегая в одном полотенце из ванной в гардеробную, я приказала секретарю, усаженному в гостиной, делать копию договора и предупредила, что времени у него мало, так как одеваюсь я быстро. Шея и губы после долгого оттирания покраснели, но… лучше так, чем обидеть Аршхана, все же не люблю предавать доверие тех, кто мне дорог. А он мне дорог… наверное. По поводу любви спорный вопрос, ибо на расстоянии чувства весьма и весьма охладели, но… обижать не хочется. – Все готово? – застегивая рубашку, я вошла в гостиную. – Да, – продолжая писать, ответил Райхо, – но касеро не подпишет. – Подпишет, я не оставлю ему выбора, – уверенно ответила я и, забрав у служанки расческу, сама уложила влажные волосы. – К тому же он будет унижен перед своими, по возвращении его ждет… скажем так – переизбрание, а там я подключу племена Равердов, и, возможно, Либерия погрязнет в междоусобицах надолго. – А если нет? – взволнованно спросил секретарь. – Райхо, даже если и «нет», то года на два Либерия перестанет быть опасным и сильным соседом… Динар дискредитировал саму основу их власти – силу касеро Оверха. А степняки признают только силу. – И, усмехнувшись, я едва слышно произнесла, скорее для самой себя: – Люблю использовать чужие слабости. * * * Я появилась к эпическому моменту – сильным ударом Динар свалил избитого местами до кровоподтеков касеро Оверха. Придворные ликовали, слуги устраивали массовые обнимания, а мой герой… пытался оттолкнуть Лору и искал взглядом меня. Благоухающая недавним подарком мамы – керийское мыло можно с успехом продавать как два в одном, и мыло и духи, – я неспешно подошла, хмуро взглянула на валяющегося с отсутствующим видом уже, вероятно, бывшего касеро и приказала его охранникам: – Там пруд, приведите касеро Оверха в адекватное состояние! Они не посмели мне перечить. Динар, тяжело дыша, выжидающе смотрел на меня. Прости, рыжий, с поцелуями на сегодня покончено. – И даже не поздравишь? – хмуро поинтересовался даллариец. – Поздравляю, – сухо ответила я и произнесла значительно тише, так, чтобы услышал лишь он, ну и висящая на нем Лора: – Ты великолепно спровоцировал его, но еще более виртуозно удалил с политической арены. Я в восторге, честно! Даллариец скрипнул зубами столь явственно, что даже Лора от него отпрянула. – Утырка, – прошипел Динар, – ну ты и стерва! Ха, он пытается меня обидеть? – Я рада, – склонив голову, иронично ответила я, – что ты, наконец, вспомнил об этом… а то все наивная да наивная! Он смотрел на меня так… как на перевале Гросса, но затем усмехнулся и, не пытаясь говорить тихо, произнес: – Выезжаем на рассвете! Так, вот об этом я чуть подзабыла. Впрочем, полагаю, это будет весело. – Как вам будет угодно, айсир Грахсовен! Отвернувшись от него, я начала отдавать приказы: – Лорда-распорядителя ко мне! Хантр, организуйте отъезд наших… весьма дорогих гостей. Поручите офицеру Шееру, пусть его отряд проводит их до границ. Задача – не допустить убийства касеро. Райхо, где стол? И все же я невольно проследила за рыжим. Динар гордо направился во дворец, но стоило ему выйти за ограду, как придворные устроили акт поклонения и преклонения, и каждая дама… Ха! А неплохая идея! Сейчас я докажу тебе, кто наивный, рыжий! – Айсир Динар! – крикнула я и старательно изобразила приступ ревности, возмущенно глядя на дам. Купился! Я великолепна! А даллариец, хитро поглядывая на меня, наклонился к леди Фьене и, продолжая смотреть на меня, одарил ее страстным лобызанием! Он действительно считает, что я ревную? Впрочем… действительно неприятно смотреть… Он так всех решил перецеловать?! В этом-то и состоял мой план, но… э-э-э… леди Тарие, она же совсем старая, ей сорок почти! Вот рыжий урод! – Ваше высочество, – вернул меня к действительности Райхо, – у нас все готово. Да, действительно, стол уже принесли, стулья поставили, касеро, мокрый весь, угрюмо сидит, стараясь не смотреть на опозоренных им степняков. Какого демона его даже не вытерли? Он мне все документы попортит. – Касеро Оверх, – любезно произношу, едва ли не с восхищением взирая на него, – вы не желаете… сменить одеяние? И я, наследная принцесса Оитлона, терпеливо жду, пока громилу переоденут, так как двигаться самостоятельно он явно не способен. – Что в договоре? – Отец, со съехавшей набок бородой, взяв документ, прочитал по диагонали и усмехнулся. – Великолепно, Катриона.