С Леной обстояло всё сложнее. Лена была секретарём школьной комсомольской организации. Родители Лены не знали, что их дочь в армии. Они давно запретили Лене дружить с Анжелой. Но несмотря на это, Лена сопротивлялась родительской воле. Но сейчас было труднее всего. После восьмого класса родители собирались перевезти Лену в Подмосковье и отдать в школу с математическим уклоном. Им нужна была хорошая характеристика. — Дочка, не ломай себе судьбу. — пытался вразумить её отец. — Папа, но это против совести... — пыталась убедить отца Лена. — А Ваша Анжелика не против совести идёт? Она о Вас думает, что из-за неё Вы можете пострадать? О Вас она не думает. Она в этом году окончит школу, а Вы... Вам ещё учиться... — Папа... — Лена ушла в свою комнату и закрыла дверь. — Да, спасибо, что предупредили. — Анжелика, как робот повернулась и пошла к выходу. — Анжелика, ты не бойся, мы тебя не оставим. Мы за тебя — Света догнала Анжелу. — Нет, дело не в этом, — Анжелика нахмурила брови, — дело совсем не в этом. Пойдёмте на урок, а то и Вас в прогульщики запишут... Не надо за меня... Не ломайте себе жизнь.... А что я... Я... Я сама, как-нибудь... Спартак Палладович зашёл домой. В квартире стояла тишина, нигде не горел свет, но каким-то чувством понял, что Анжела дома. Он зашёл в комнату: — Ты чего сидишь без света? — Без света? — машинально повторила она... — Правда без света, ну так включите же... — Анжелика, что случилось? — Спартак Палладович ещё ни разу её не видел такой «убитой» — Ничего, просто ничего не произошло. — Она говорила бесцветным мёртвым голосом. — Как я его ненавижу. Но он прав, я всем приношу лишь проблемы. Надо как-то решать, как-то выходить из этой ситуации, правда? — она посмотрела на Римадзе. Он увидел в этих глазах столько страдания... — Какая ситуация? Что произошло? Кто прав? — Вы знаете, что в школе сменили директора? — Да. — Но ведь это не справедливо. Вы понимаете, это не справедливо. — Анжела заговорила искренне, — Вы понимаете, для Ларисы Анатольевны школа — это жизнь. Понимаете? Она делала всё для школы, она жила школой. А теперь говорят, что она вор... — Анжелика, её никто не обвиняет. Её временно отстранили от должности. — И исключили из партии? Но если она не виновна, то за что? — перебила Анжелика. — Перестраховались... Лариса Анатольевна сегодня была у нас. — А Вы зачем её вызывали? — Мы её не вызывали, она сама пришла. Просила, чтобы мы защитили тебя, чтобы дали тебе... — он замолчал. — Дать возможность закончить школу? — продолжила за него Анжелика. — Я знаю, что новый директор против моего окончания школы экстерном. Ему-то какое-то дело. А ещё... Меня из комсомола хотят исключить... — Кто? — Директор. Он звонил родителям Светы и Лены. У Лены проблемы... — Анжелика обхватила голову: — Ну почему из-за меня всегда кто-то страдает. Надо найти выход. Не надо, чтобы кто-то страдал только потому что есть Я. Надо с этим покончить... — С чем покончить? — Римадзе совсем не нравилось настроение Анжелики. Он знал про звонки директора школы от Ларисы Анатольевны. Ей вменяли и то, что именно в её школе училась эта самая Анжелика. Через чур активные действия Шмелёва не понравились Высоцкому и он обещал с этом разобраться. Уж больно всё это смахивало на шантаж. — С чем покончить? — Анжелика встала с софы, подошла к Джекки, потрепала её по шерсти: — С этой ситауцией. Нет ситуации и нет проблемы. А вся ситуация — около меня. Значит — нет меня и нет проблемы. — Анжелика, ты о чём? — Да нет, я не самоубийца, не бойтесь. Я сама смерти боюсь. Нет. Но можно всё изменить по другому. Ладно, утро вечера мудренее. — Ей явно хотелось остаться одной. Вечером к Анжелика забежали Света и Лена: — Анжелика, ты с ума сошла... Ты не сделаешь это... — Римадзе стал прислушиваться к разговору девочек. — Что это? И потом, зачем Вам-то это надо? Зачем Вам нужны мои проблемы? Это мои проблемы и мне их решать. А потом, уже поздно что-либо менять. Я все решила. — Роман сказал собрать всех наших, чтобы не дать тебе наделать глупости... — Глупости... Вот как раз Роман и делает глупости. Всё будет хорошо и одновременно разрешаться все проблемы... Римадзе всю ночь ходил по комнате, несколько раз заглядывал к Анжелике. Он боялся за неё. Уж больно ему не нравилась вся эта история. Анжелика столкнулась с несправедливостью и подлостью. И взрослому подчас сложно разобраться с этими проблемами, а ребёнку и подавно. И вдруг под утро его осенило: «Он, тот кто прав и кого она ненавидела и кто мог решить все проблемы — Трегир». Но почему? 27. Джекки Римадзе услышал, как открылась входная дверь. Он посмотрел на часы. Было без пяти шесть. Накинул на себя халат, выскочил в коридор, заглянул в Анжелину комнату. В комнате никого не было. Быстро натянув на себя одежду, он выскочил на улицу. Уже начиналась весна, но по утрам ещё стояли холодные сумерки. Слегка подтаявший за день и замерзший за ночь потемневший мартовский снег превратился в ледяную корку. Бежать было не удобно, ноги разъезжались в разные стороны. «Куда же она делась?» Римадзе напряг зрение, всматриваясь в рассвет. Вдруг он услышал собачий лай. Это была Джекки. Римадзе казалось, что голос Джекки он отличит от тысячи других собачьих голосов. Он побежал на лай. Споткнулся, упал. Оцарапал руку. Тонкой струйкой кровь закапала на снег. Но он это не видел и не чувствовал. Какое-то шестое чувство гнало его вперёд. Наконец перед ним показалась знакомая фигура в длинном армейском меховом плаще. Обычно Анжелика ходила гулять с Джекки в лыжном костюме. — Анжела, подожди... — Он догнал её. — Вам-то что не спиться? Это у нас пи-пи — она показала рукой на Джекки. Римадзе показалось, что глаза Анжелики впали, что она выглядела бледнее обычного. — Я с тобой... — Не стоит... — Анжелика свистнула Джекки и они сбежали с горки. Римадзе не отставал. Они шли по замерзшему льду. В эти зимние владения весна ещё не успела вступить. По берегам стояли замерзшие ивы и берёзы. Вдруг Римадзе услышал какие-то голоса. Река сделала поворот. Из-за поворота показались огни, затем люди. Анжелика, придержав Джекки, подошла к ним. Римадзе не отставал. — Роман, к чему весь этот балаган? — Анжелика поплотнее запахнула плащ, как будто озябла. — Я не понимаю, что произошло, но ты явно собираешься наделать глупости. Я не хочу, чтобы ты это сделала... — Римадзе только сейчас разглядел, что вместе с Романом были ребята из группы каскадёров, или группа «Альфа», как их называли армейцы. Это та самая группа, на тренировке которой присутствовал Римадзе. — Рома, это моё дело. Ты понимаешь — МОЁ... Я хочу САМА решить эту проблему. Ты понимаешь, что сейчас МОЯ проблема мешает нормально жить остальным. — Анжелика, может ты всё-таки объяснишь, какая проблема и что случилось? Я не дам тебе с ним встретиться... — Поздно, всё слишком поздно... Анжелика присела около Джекки и что-то зашептала ей на ухо. Собака внимательно слушала, наклонив голову, а потом вдруг резко повернула морду и лизнула Анжелику прямо в лицо. Анжелика засмеялась, упав на снег, достала платок, вытерлась: — Фу, Джекки, разве так можно? С другой стороны кто-то на конях подходил к месту встречи. Римадзе видел, что и армейцы и свободцы были не плохими наездниками и достаточно часто использовали лошадей, как например сейчас, где машине явно было не проехать. — Роман, что происходит? — спросил Римадзе. — Сам не понимаю, — Роман пожал плечами. — Она вчера пришла в штаб, зашла ко мне в кабинет, и по телефону назначила встречу Трегиру, поговорив с ним достаточно резко... Резко... Мягко сказано... В общем, казалось, что она хотела его культурно оскорбить. Ну и потом вызвала на дуэль. Анжелика с детства любила звон шпаг и рапир. Ей хотелось быть то Атосом, то Д’Артаньяном, то Фраккасом. Тогда она ещё не знала, что сможет легко и свободно управлять клинком. Не знала и то, каким горячим может стать эфес, не знала, как радостны минуты отдыха. В секцию фехтования она ходила всего два года: 4 и 5 класс. Домой после тренировок приходила усталая, валилась на кровать, а потом, заставив себя встать, шла с Джекки на дрессировку. Ну а вечером сидела над языками. Почти ночью, прочитав не больше двух страниц, засыпала с книгой в руках, шепча: «Всё, завтра никуда не пойду, надоело». Но наступало Завтра, и всё начиналось с начала. — Куда? — Римадзе показалось, что он ослышался. — Дуэль на шпагах... Помните, как убили Пушкина. — Да, но там была дуэль на пистолетах. — машинально ответил Римадзе. — Слава богу, что тут не на пистолетах. А на шпагах, причём на самых настоящих, т.е. острых, чтобы до крови. — До чего? — До крови. Вы не знали, что Анжелика выполняет нормативы мастера спорта по фехтованию? Она талантлива во всём. Лучше бы была бездарна, меньше бы приключений искала на свою пятую точку. — И что Трегир согласился на таких условиях? — Я не знаю, на что согласился Трегир, но, как видите, он прибыл. Анжелика подошла к Роману: — Рома, придержи Джекки, — она подала поводок. — Твоя собака, сама и держи. — Роман в упор посмотрел на Анж. — Ты никуда не пойдёшь. — Ага, я уже пришла. Не хочешь, как хочешь. Спартак Палладович, — она сунула поводок Римадзе. Он машинальное его взял, поглаживая Джекки по шерсти. — Приветствую всех, — Трегир спешился. На нём тоже был широкий меховой плащ. — Что произошло? Анжелика, как я понял, ты собиралась встретиться tête-à–tête. Но что-то слишком много народу. — Да и ты вроде как не один, — Анжелика окинула взглядом эскорт Трегира. Он взял с собой не свою бригаду, кого-то других. Скорее всего это были новички, которых он взял для «обкатки».