— Дежурный, сказал, что сегодня звонил Лаур, просил перезвонить. Интересно, что ему надо? — Принца потерял. — Анжелика усмехнулась. — Ты серьёзно? — Ага, серьёзней не бывает. Говорят, что должен был вчера прибыть, а не приехал. Вот эти господа, — она указала на сидящих на диване сотрудников, решили, что я его под мышкой ношу. Ладно, Рома, я поехала с ними. Дежурство своё сдала. Анжелика вместе с Высоцким вышла из штаба. Она увидела, что за воротами штаба стоит машина свободцев. Римадзе, Лысков и Снежко остались в штабе. Они заставили Романа показать им здание вместе с общежитием. Они заглянули в каждый кабинет, проверили все подвалы, слазили на чердаки. Следов прибывания принца не было. Поведение Романа свидетельствовало о том, что про похищение принца он узнал только утром. Они вернулись в кабинет к Роману: — Яна, зайди, пожалуйста. — По селектору Роман вызвал к себе руководителя каскадёров. Когда девушка вошла в кабинет, Роман спросил: — Яна, твои вчера чем занимались? — Как всегда, была тренировка. — Анжелика была? — У неё же был последний звонок. А что случилось? — Звонили из штаба армии Свободы, вчера неофициально должен был приехать принц. — И не приехал? — плечи Яны затряслись от смеха. — Сообщите нам всё, что известно... — Лысков положил перед ней лист бумаги и ручку. — Мне ничего не известно, — сказала Яна, вытирая слёзы, которые выступили от смеха. — Просто забавно получается. Армия Анастаса теряет своего принца. Я могу сказать Роману несколько слов не по делу? — увидев, что ей ответили положительно, она обратилась к Роману: — Три дня назад чёрные разбились. Ты знал? — Нет. Где они? — Не знаю, где-то на зимовье. Я могу идти? — спросила она у Лыскова. Анжелика стояла в кабинете у Высоцкого. За окном уже темнело. Она провела весь день здесь. Её не переставая допрашивали: сначала Высоцкий, потом подъехал прокурор, потом снова Высоцкий, потом Римадзе, Лысков, Снежко и под вечер снова приехал прокурор. И вот перед ней сидел Высоцкий и прокурор. Ей не разрешали присесть уже целый час. Ноги гудели. Она устала отвечать на одни и те же вопросы. Прокурором был мужчина пятидесяти лет с красным лицом, то ли от излишек спиртного, то ли от раздражения, вызываемого электробритвой. У него были маленькие быстробегающие серо-голубые глаза. Несмотря на редкую седину, его волосы сохранили свою красивую форму. Он не переставая курил, держа при этом зажжённую сигарету перед собой в левой руке, а правой рукой писал. Дым сигареты шёл прямо в лицо, от чего он не переставая морщился и жмурился. В городе у него была слава грозного прокурора. Его боялись и преступники и сотрудники. При этом и те и другие сходились на мнении, что он «дядька умный», но нервный, поэтому лучше не бесить. — И так, что ты тут перед мной рисуешься. Думаешь, самая умная. — прокурор гремел своим громовым голосом на весь кабинет. — Сколько тебе сейчас? — Пятнадцать. — Анжелика вздохнула. — Пятнадцать... — повторил прокурор. Потом вдруг осёкся. — Как пятнадцать? Геннадий Юрьевич, ну-ка пойдём-ка в коридор. Они вышли. Анжелика осталась вдвоём с Римадзе. — Я могу присесть? Или мне так и оставаться на ногах? — Садись. — Римадзе было жаль девочку, а потом, он прекрасно понимал, что этот фарс ничем не закончиться. Анжелика из кармана куртки достала пачку сигарет, зажигалку. Римадзе на неё удивлённо посмотрел. Он ни разу не видел, чтобы она курила. — Анжелика, здесь не курят. — ему это не нравилось. — Прокурору же можно, значит и мне тоже. Прокурор и Высоцкий вернулись. Они не обратили внимание на то, что Анжелика даже не сделала попытку привстать. — Послушай, девонька. Ты себя сейчас себя в тюрьму ведёшь. Когда выйдёшь — тебе тридцать будет. Представляешь, полжизни в тюрьме? — Владимир Ильич, да поймите же Вы наконец, ну не похищала я принца. Выпускной у меня был. И потом, о его похищении кто-то заявил? Целый день одно да потому. Вы в штабе принца нашли? — она посмотрела на Римадзе. — А дома у меня? Так куда же я его могла деть? — Ладно, вот тебе подписка о невыезде и давай домой. Анжелика, не знавшая всех тонкостей процессуального производства, вдруг заявила, что подписывать её не будет. — Это ещё почему? — удивился Снежко. Остальные в изумлении посмотрели на неё. — Да у меня экзамены. Куда я денусь? Логика же должна быть. Высоцкий, Ильич, Лысков и Снежко спускались по лестнице. Позади шли Анжелика и Римадзе. — Спартак Палладович, здесь нет второго выхода? — Зачем тебе? — обернулся Высоцкий. — Скорее всего, меня свободцы там поджидают. А у них скорость надевания наручников выше вашей раз в пять. Они ведь не станут спрашивать, где принц. За шкирку и к себе в штаб, а там уже объясняй, что ты не верблюд. — Ладно, пошли. — Высоцкий свернул по коридору и вывел Анжелику через заднюю дверь. После чего присоединился к остальным. Около дверей отдела действительно стояла машина свободцев из которой вышел Трегир. — Добрый вечер. Где Анжелика? Прокурор, так много слышавший о Трегире, впервые видел его вблизи. Его удивил тот факт, что Трегир говорил по — русски практически без акцента. — Она... дома наверно. А что? — Римадзе попытался сказать как можно убедительнее. — Зря Вы её отпустили, зря. — вид у Трегира был какой-то опустошённый. — Мы её сейчас уже не возьмём. А принц у них. — А Вы не заблуждаетесь? — спросил прокурор. — Да, мы были у них в штабе, все осмотрели. Да судя по реакции Романа, он ничего не знал про принца. — спокойно сказал Римадзе. — Романа? — Трегир усмехнулся. — Неужели Вы так ничего за год и не поняли, что Роман у них никто. Что всё подчинено этой девчёнке. Я не знаю, что она с ними делает, но руководит парадом именно она. — Вы хотите сказать, что она у них генерал? — Я не знаю, кто у них генерал. Но то, что она верховодит — это точно. Роман и впрямь скорее всего не знал про похищение. Он навряд ли бы согласился с ней. Это её план. — Она в тот день никуда не отлучалась. — И мы на это тоже попались. Работу сделали каскадёры. — Но мы виделись с Яной и она тоже была изумлена, — вставил Лысков. — С Яной? Это группа «Альфа». А Вы разве не слышали, что у Анжелики есть своя группа, так называемая «Чёрная Альфа». — Чёрная Альфа? — переспросил Римадзе, вспоминая слова Яны, что «чёрные разбились...» — Я не знаю, когда они прибыли, но по показаниям тех, кто должен был встречать принца, именно «чёрные» нападали. Это каскадёры — смертники. — Как смертники? — Есть у них такая группа, куда попасть могут избранные. Я уж не знаю, каким образом они избрали Анжелику, но эта группа у неё в подчинении. Чёрные не бояться боли, смерти и не ведают страха. Их бесполезно бить, пытать. Они ничего не скажут. Когда боль достигает предела — они просто теряют сознание. Анжелика в их рядах. Это страшные люди. Постепенно от боли атрафируется мозг и они перестают думать, они исполняют приказы. Сейчас ими и руководит Анжелика. Они передвигаются по миру, как пауки, возникая в горячих точках. Взять их практически невозможно. Нам повезло, мы арестовали пятерых во время попытки переворота в Анастасе. — Вы рассказываете какие-то ужасы, — проговорил Римадзе и вдруг добавил: — Но Анжелика имеет страх. А Вы говорите, что они не ведают, что это такое. — Но, поверьте, что боль она терпеть умеет. А страх, да, у неё два страха: уколы и мужчины. Но так она всего 2 года в этой группе. Дайте ей ещё немного времени и она забудет о страхах. Представляете, какая это сила. И ведь никто не знает, куда она повернёт. — Как это «мужчины»? — переспросил Ильич, который был, как и большинство мужчин, не равнодушен к женскому полу, хоть и старательно это пытался скрыть. Но невозможно было скрыть блеск глаз при виде хорошеньких ног из-под юбки. — В прямом смысле. Она в Вас видит сотоварищей. Не более. — А где может быть принц, если не в штабе? — спросил Римадзе, желая уйти от этой щепетильной темы. — Где-то на базе чёрных. А вот где их базы — я думаю, что ни кто, кроме Анжелики и её верного цыганёнка об этом не знает. Так что принца без неё не найти. Что ж, ещё одна ночь. — Вы поедете искать базу? — Ночью? — Трегир снова усмехнулся. — Анжелика, скорее всего уже там. Принца они ночью не тронут. Посмотрим, что нам принесёт завтра. Ладно, всего хорошего. — Трегир сел в машину и уехал. Римадзе и Лысков возвращались домой пешком. Ночная прохлада пробиралась под тонкие рубашки. Но они не замечали холода. Они шли молча, при этом каждый вёл немой разговор с Анжеликой, возмущаясь и восхищаясь ею одновременно. 38. Принц Принц Генри подошёл к окну. Уже наступило утро. Вторую ночь ему не спалось. Ещё одна ночь неизвестно где. Он так и не смог понять, для чего его похитили.