Я склоняю голову в знак согласия. Ох, и почему мне все это так не нравится… бредовые идеи Валтора о самопожертвовании, жесткие традиции эльфов, неоднозначный тон Аршаил – кажется, я уже совсем запуталась, и не понимаю, что действительно сейчас происходит. Из всего, что я услышала сегодня, мне понравилась только просьба Валтора – провести хотя бы пару дней наедине со мной. Если впереди нас ждет борьба за свободу и тяжелая война, я хотя бы смогу помнить эти счастливые моменты и черпать в них силы. Перед моим внутренним взором сразу же встают сцены из той ночи, которую мы провели в поместье, и я опять краснею, уткнувшись лбом в плечо возлюбленного… — Даже если нам будет дано только два дня, помни, что я твой. Твой навсегда. Шепот Валтора и его теплое дыхание обжигают меня, словно огонь. Не отвечая, я лишь крепче прижимаюсь к нему, растворяясь в его объятьях. Глава 12 «Падший король» На несколько секунд в комнате воцаряется тишина. Пир, докурив трубку, осторожно вытряхивает пепел в камин, затем подходит к Аршаил и элегантно подает ей руку. — Идемте, леди. Оставим этих двоих ненадолго, им есть что обсудить. А мы с Вами попробуем помочь королеве быстрее прийти в норму. Я многому научился от того лекаря-эльфа, приехавшего осмотреть Араэль, так что буду Вам полезен. Встрепенувшись, Аршаил кивает гному, и вместе они идут к двери, но у самого выхода Аршаил вдруг останавливается. — Сели, я позову тебя, когда твоя мать проснется. И помни, что я сказала тебе сегодня – это очень важно. — Я помню. Буду ждать, и обязательно приду. Если что, Пир всегда знает, где найти нас с Валтором. – не удержавшись, я подхожу к наставнице и нежно целую ее в щеку. Как жаль, что у нас так мало времени, я даже не смогла поприветствовать ее как следует. Надеюсь, Аршаил не обиделась… Когда мы остаемся одни, Валтор подходит ко мне и обнимает за талию. Какой же он высокий… и теплый. В кольце его рук так просто забыть о любых бедах. И почему я раньше так сильно его боялась? Столько времени утекло зря! — Хочешь остаться здесь или куда-то пойти? Можем проехаться вокруг замка, полюбуешься видом. Или сводить тебя в зимний сад? Повернувшись к нему лицом, я заглядываю Валтору прямо в глаза. Да уж, только я могла не заметить, как сильно он похож на одного из нас. Слишком изящные черты для человека-мужчины… и эти глаза, словно звезды, тающие в ночном небе. — Да, хочу в сад. Мне всегда там нравилось… и было так спокойно, словно я опять вернулась домой. — Это потому, что отец и Пир сделали его для моей матери. Неудивительно, что тебе там понравилось. Ну, и в любом случае, желание принцессы – закон. Ахнув, я чувствую, как мои ноги отрываются от пола – Валтор без долгих церемоний подхватывает меня на руки и несет в сторону лестницы. — Ты уверен, что у тебя хватит сил подняться на самый верх именно таким образом? На секунду он останавливается, сурово посмотрев на меня. — Ого, да Вы во мне сомневаетесь, леди Селестиана? Какой позор. Придется показать Вам, на что я способен. Не удержавшись, я начинаю хохотать в голос, потому что Валтор переходит на бег, да еще и перескакивает через несколько ступенек сразу. Добравшись до зимнего сада, он ногой открывает дверь и вносит меня внутрь. Здесь так же красиво, как и в первый раз, но сегодня сад почему-то кажется мне еще более очаровательным. Наверное, все дело в том, что я пришла сюда с любимым. Фонтан, наполненный магией, снова похож на водопад из лунного света и хрусталя, в воздухе разливается аромат цветов. Да, наверное, леди Араэль чувствовала себя здесь куда лучше. Интересно, чем она тут занималась? Просто гуляла, или сидела в беседке, любуясь видом, или укачивала маленького сына? Кстати, вот вопрос… а какими бы были наши с Валтором дети? От этой мысли я вдруг краснею, что тут же замечает мой спутник. — О, принцесса явно подумала о чем-то весьма пикантном. Не поделитесь размышлениями?.. Я смущенно опускаю взгляд и отстраняюсь от него, чтобы избавиться от мыслей о тепле его тела, которое манит меня все сильнее. Да что не так с этим местом… оно пропитано романтикой сильнее, чем пирог – патокой. — Так и о чем же ты все-таки подумала, а? – не дав мне отойти даже на пару шагов, Валтор настигает меня и одним движением вытаскивает шпильку, скрепляющую мои волосы в подобие пучка. Черные блестящие пряди рассыпаются, окутав мои плечи и спину, голове становится легко и приятно. Терпеть не могу строгие прически, но откуда Валтору это известно? — Настоящий дикий котенок… очень красивый, но с острыми коготками. То манит, то отталкивает, одни сплошные игры. А я устал от игр. Сегодня ты моя, потому что я наконец-то тебя поймал и вовсе не собираюсь отпускать. Ясно? – он улыбается, явно довольный моим смущением. — Тогда догони, для начала… Резко отдернув руку, я бегу по дорожке в сторону водопада, чувствуя, как во мне разгорается азарт. Раз уж я для Валтора дикий недоверчивый зверек, придется ему приложить усилия, чтобы как следует меня приручить. От этих мыслей мне становится так смешно, что я хихикаю на бегу, словно в детстве, когда мы с Триалом играли в прятки в замке моего отца. И почему я снова вспомнила Триала именно сейчас?! Эта мысль, словно тяжелый камень, разрушает все настроение. Чувство вины накрывает меня с головой. Я даже не носила траур по погибшему жениху, словно его смерть не значила для меня ровным счетом ничего. Я знаю, что это не так, но уже не могу отделаться от самоедства. — Хватит. Не смей делить эти моменты с кем-то еще. Здесь ты и я, и больше никто между нами не встанет. Ты подумаешь обо всем этом после, хотя бы из уважения ко мне. Хорошо? Валтор, догнав меня, бережно берет меня за плечи и разворачивает к себе лицом. — Откуда ты знаешь, о чем я думаю? Ты умеешь читать мысли? Странно, не заметила в тебе такой магии… — Нет, не умею. Зато научился читать тебя. Мне пришлось, после нашей предыдущей встречи в этом саду, где мы оба чуть не разрушили собственное счастье. Я не должен был отпускать тебя, и сегодня не собираюсь повторять старые ошибки. Ты – со мной. Моя. Если нет – скажи сразу, я не буду тебя принуждать. Но я должен знать правду, потому что имею на это право. Верно? — Верно. – я тяжело вздыхаю, откинув со лба прядь волос. — И? – Валтор смотрит на меня сверху-вниз, в его глазах читается странная злость. — Я вспомнила тех, кто погиб. Отца… Триала. Я не носила по ним траур, и вела себя так, словно мне вообще наплевать на то, что их больше нет. — Кто такой Триал? Ты любила его, верно? – в голосе Валтора уже звенит сталь. Я осторожно прикасаюсь к его шее, и мои пальцы тут же скользят ниже, пока не упираются в ворот тонкой белой рубашки. — Да. Любила. Больше как брата, чем как мужчину, хотя страсть между нами тоже была. Но не такая, как с тобой… это вряд ли можно сравнивать. Мы знали друг друга с самого детства и были близки, сколько я себя помню. Возможно, мы по-разному воспринимали наши отношения. Он хотел стать моим супругом, я же просто приняла это, как данность. Но когда он умер, спасая нас с Аршаил, я даже не смогла найти в себе силы, чтобы горевать о нем. Все затмила смерть отца и наш побег. И только сейчас я действительно чувствую, будто предаю его. И не знаю, что мне делать. — Ты поняла, что любишь его как мужчину, или просто коришь себя за то, что не соблюла традиции? Если первое, то я даже не знаю, что сказать – это уже слишком. Если второе – то время для традиций еще наступит. Мертвые могут ждать, в отличие от живых. Слова Валтора заставляют меня снова замкнуться в себе. Он не понимает, что я чувствую… а я не могу описать эту боль словами. Мне тошно от себя самой, потому что после всего, что произошло, я словно закрылась от мира, и только он умудрился разбить этот лед. Но сейчас я вдруг ощутила, что между нами опять встала стена. Я люблю его, но его злость пугает. Неужели он не в состоянии понять, что мне нужен только он один, но отогревшись пожаром его чувств, я снова начинаю испытывать все, что запрещала себе чувствовать после побега? А это и скорбь, и вина, и ненависть к тем, кто лишил меня папы, родных, Триала! Пока я просто пыталась выжить, я могла позволить себе не думать о мертвых, отложив это на потом, но сейчас я, кажется, вполне довольна и счастлива. Да, мертвые могут ждать, но что я должна сломать в себе, чтобы не испытывать эту вину, чтобы лицо Триала не всплывало в памяти каждый раз, когда я с головой окунаюсь в любовь другого?! Он отдал за меня свою жизнь, а я просто приняла это, как нечто само собой разумеющееся… А теперь и Валтор не понимает, почему я так веду себя с ним. Наверное, для него это выглядит еще более отвратительно, чем для меня. В конце концов, он же ни в чем не виноват, и имеет полное право не делить меня ни с кем, даже если этого «кого-то» больше нет в живых. — Если ты хочешь это услышать, то нет, я люблю не Триала, а именно тебя. Но… я не знаю, как это объяснить. Просто каждый раз, когда мы вместе, я начинаю испытывать вину перед ним. И дело не в традициях, а во мне лично. Тяжело вздохнув, я отворачиваюсь и сажусь на край каменной чаши у основания фонтана. Да что со мной не так?! Взяла и испортила нам весь этот вечер! И что теперь делать – не знаю, но, наверное, если бы я промолчала, было бы только хуже. — Сними платье и войди в воду. Если дело в том, что ты не можешь разобраться в себе – это поможет. Удивленно посмотрев на Валтора, я перевожу взгляд на фонтан. Интересно, и чем это может помочь? Да, я знаю, что в этой воде растворено огромное количество магии, но все же… — Просто сделай, как я сказал. Поверь, тебе это необходимо. Я бы не стал давать тебе бесполезные советы. Если стесняешься, я могу отойти подальше. Правда, я уже и так видел каждый сантиметр твоего тела, причем весьма близко… Вспыхнув румянцем, я поднимаюсь на ноги, и бросив на Валтора испепеляющий взгляд, расстегиваю ворот платья. Видеть-то он видел, вопрос в том, что говорить об этом было совсем не обязательно. Ох, его манеры порой буквально сводят меня с ума. Если он станет нашим королем, придворные будут в шоке… Сбросив платье, я переступаю край чаши и иду к огромному камню, по которому стекают струи сверкающей воды. Она словно светится изнутри, маня погрузиться в нее с головой. Поддавшись искушению, я закрываю глаза и прижимаюсь спиной к валуну из черного мрамора. В ту же секунду магия во мне отзывается, сплетаясь с окутавшей меня влагой. Перед моим внутренним взором снова появляется Триал. Только не так, как раньше – в его глазах больше нет укоризны и тоски. Он почти такой же, каким был при жизни, но светлее, выше и будто окутан сиянием утреннего неба. Боль от потери доводит до исступления, меня буквально трясет, и я пытаюсь протянуть к нему руку, но силуэт тут же отдаляется, и я понимаю, что нас разделяет невидимая грань, та самая, что не дает живым прикоснуться к погибшим. — Прости меня, родной… мне так жаль! Я не хотела тебе лгать, просто и сама не знала, что любила тебя как друга и брата. Мне неоткуда было знать, ведь мы оба всегда были вместе… — я неловко замолкаю, поняв, что опять сказала что-то совсем не то. Но силуэт Триала вдруг становится четче. — Не кори себя. Сели, я очень тебя любил, но мы не предназначены друг другу. И то место, куда мы уходим после смерти… там все становится ясно. Там нет ни боли, ни сожалений, ни тоски. Мне свыше была предначертана одна судьба, тебе – другая. Так что – просто позволь себе жить, хорошо? Я пытаюсь что-то ответить, но образ вдруг рассыпается. Я снова слышу шелест капель, падающих в чашу, чувствую аромат цветов, а еще – ощущаю чью-то руку у себя на плече. Открыв глаза, я вижу, что передо мной стоит Валтор. — Ты слишком сильно погрузилась в воду. Я боялся, что ты захлебнешься. Прости, если помешал. Он уже собирается выйти, но я ловлю его за руку и тяну к себе. Не знаю, что это было, но хорошенько расспрошу потом Пира об этом фонтане. Одно могу сказать точно: сейчас мне действительно стало легче. Могло ли быть, что я действительно видела душу Триала? Не знаю… может, магия просто показала мне то, чего я хотела. Но Валтор прав – здесь и сейчас я принадлежу только ему. Это мой выбор, и если я неправа, я отвечу за этот выбор сама. Поддавшись мне, он снова стоит рядом, мокрая рубашка липнет к телу, и кажется, он слегка дрожит. Интересно… это от холода или от желания? Ответ на этот вопрос я получаю не в форме слов. Взглянув на меня, Валтор, с глухим рыком, прижимает меня к камню и жадно целует, заставляя меня забыть обо всем, кроме него одного.