– Даже для нас, – кивнул Лев. – Так вы позволите задать вам несколько вопросов? Не для протокола. – Можно и под протокол, если есть необходимость, – ответил Щуров. – Пойдемте в беседку. На свежем воздухе и общаться легче. Они прошли в беседку. Тарас взялся за метлу и принялся мести и без того чистый двор. Гуров покосился на него, но промолчал. Перехватив его взгляд, Щуров рассмеялся: – Не обращайте внимания на Тараса. Он хороший человек. Со своими странностями, но невероятно преданный. – Полагаю, его преданность распространяется исключительно на вас? – Правильно полагаете. Мы с ним уже несколько лет вместе. Когда я приехал в эти края, то оказался один на один с этим огромным домом. Жены у меня нет, вести хозяйство я не приучен. Вот и решил найти себе помощника. И с домашними делами в четыре руки справляться легче, и не так тоскливо долгими вечерами. Тут мне и встретился Тарас. Они с женой тогда только из Узбекистана в Россию переехали. Собирались у родственников пожить, пока на ноги не встанут, а те их турнули. До встречи со мной они года три по углам мыкались, случайными заработками перебивались. Мое предложение Тарас воспринял как благословение свыше. Возраст, сами понимаете. В преклонных годах трудно работу найти, а уж с жильем и подавно. Но и я не прогадал. Супруга у Тараса – хозяйка отменная. Такой еды, как готовит она, я в жизни не едал, а много ли нам, закоренелым бобылям, надо? Была бы пища сытная да одежда чистая, мы и довольны. – Щуров рассказывал охотно, с каким-то особым смаком. – Выходит, вам всем троим повезло, – заметил Лев. Он не мог отделаться от ощущения, что перед ним разыгрывается спектакль. Тарасу, по всей видимости, отводилась роль стороннего наблюдателя. Или охранника? Скорее второе. Метла в его руках – всего лишь реквизит, дающий возможность без дополнительных объяснений оставаться во дворе, пока его не покинет посторонний. Щуров же играл роль этакого барина: щедрого на похвалы в свой адрес и снисходительного к заезжему просителю, в роли которого, несомненно, выступал Гуров. – Я слышал, вы получили этот дом в наследство? – перевел он разговор в деловое русло. – Земля слухами полнится, – засмеялся Щуров. – Каюсь, было дело. Дядя мой тут раньше проживал. Как и я, холостяком жизнь прожил, а когда помирать надумал, о племяннике вспомнил. Отписал мне дом со всеми причиндалами. А нам что? Мы люди не гордые, за честь посчитали щедрый подарок. – Давно здесь живете? – Шесть лет без малого. Места тут тихие, мне нравится. – И бизнесом заниматься удобно, никто не мешает? – В моем бизнесе конкуренты виртуальные. Я же по всей России торгую. Но с этой стороны у меня все законно. Частный предприниматель, и все такое. – Щуров продолжал улыбаться, только в глазах что-то изменилось, да Тарас энергичнее метлой замахал. – Хорошо торговля идет? – Не жалуюсь. На хлеб с маслом хватает, – осторожно проговорил Щуров. – Да вы в налоговую обратитесь, вам там весь расклад по моим доходам представят. – Доходы ваши меня не особо интересуют. Я хотел о другом с вами поговорить. Если честно, мне помощь ваша нужна. – Помощь? Чем же я, простой российский бизнесмен, могу помочь отечественной полиции? – притворно смутился Щуров. – Пришло время и мне покаяться, – начал Гуров. – Я тут на досуге ваше досье полистал. Там сказано, что до приезда сюда вы работали охранником в мужской колонии. Мои сведения верны? – И это было. Правда, вспоминать я о тех временах не люблю. Не в почете данный вид заработка у простого обывателя. – Так мы с вами к этой категории и не относимся. – Лев заставил себя улыбнуться. – Как говорили во времена Ленина и Сталина, у нас любой труд в почете. Кому-то надо и зэков охранять. – Возможно. И все же я рад, что сменил сферу деятельности. Торговля – она как-то поуютнее будет. – В ваших краях живет некий Владимир Бобков. Во времена вашей работы в колонии он отбывал там наказание. Вы с ним общаетесь? Пауза перед ответом Щурова была настолько короткая, что Гуров едва уловил ее: – Вовчик Боб? Знаю такого. Его тут все знают. Но на вопрос ваш однозначного ответа не дашь. Смотря что вы подразумеваете под словом «общение». Мне случается прибегать к его помощи. Если вы наводили справки, то знаете, что у Вовчика единственный в этих краях агрегат, способный без труда очистить любую канализационную систему. Я в этом случае не исключение. Но в друзьях у него я не хожу, если вы об этом. – Опишите в двух словах, что он за человек? – Мужик как мужик. Оступился по молодости, с кем не бывает. В двадцать лет гордыня непомерная, кровь горячая, так и норовит в голову ударить. За время отсидки парень, похоже, переосмыслил жизненные приоритеты и, выйдя на волю, взялся за ум. Насколько я знаю, здесь он ни в чем предосудительном замешан не был, – взвешивая каждое слово, заявил Щуров. – Откуда у него «илосос»? Насколько я понял, машина эта стоит недешево. – Чего не знаю, того не знаю, – развел руками Щуров. – Может, тоже наследство от богатого дядюшки получил. Законом не возбраняется. А вы у него самого спросите. Он-то наверняка на этот вопрос ответ знает. – Непременно воспользуюсь вашим советом, – ответил Гуров. – Наследство – дело хорошее. Мы вот с женой давно мечтаем перебраться в теплые края, да только ни у нее, ни у меня богатых родственников не имеется. Повезло вам с дядюшкой! И дом хороший, сразу видно, по уму все устроено. В последние слова он вложил ностальгическую нотку. Щуров усмехнулся, ожидая продолжения, и Гуров не заставил долго ждать. Спектакль шел своим чередом. – Наверное, для того, чтобы поддерживать такую махину в исправном состоянии, надо много чего уметь, – выдал он. – Вы позволите посмотреть, как тут у вас все устроено? Люблю я, грешным делом, в вопросе устройства домов опыта набираться. Как только появляется возможность, не могу устоять. – Отчего же не позволить? – В голосе Щурова разливался мед. – Пойдемте, с удовольствием вам все покажу и расскажу. Мы, владельцы личных фазенд, в этом вопросе довольно старомодны. Тоже не упустим возможности похвастаться. Гуров поднялся первым. Он собирался осмотреть не только двор, но и дом, и надворные постройки. Насколько у него хватит наглости, а у хозяина терпения. Все то время, пока хозяин и полковник разговаривали, в подвальном помещении не зевали. Через отверстие в стене Леха видел, как мужчина, предположительно хозяин, которого никому из обитателей подвала раньше видеть не доводилось, сбежал с крыльца. Видел, как к нему неспешной походкой подошел мужчина в полицейской форме. Видел, что хозяин произнес приветственную речь, но руки не подал. Леха сделал вывод: к друзьям-приятелям человек в форме не относится, хотя и неприязни у хозяина не вызывает. Некоторое время мужчины беседовали, потом переместились в ту часть двора, которую из подвала видно не было. Леха продолжал наблюдать. – Что там, Леха? Говори, не томи! – взмолился Аркаша. – Пока непонятно. Вроде бы к хозяину полиция пришла. Вижу мужика в форме. Держится официально, «корочки» показывает, значит, не местный. Беседуют о чем-то. – Слушай, может, шумнем? – предложил Тончик. – Додумайся! – сердито сверкнул глазами в сторону Тончика Леха. – Проще сразу этому полицейскому пулю в лоб пустить. Милосерднее будет. – Да что я такого сказал? Сам же говоришь, мужик с официальным визитом, значит, может быть, и по наши души, – обиделся Тончик. – Возможно, это наш единственный шанс, а мы тут в наблюдателей играем, вместо того чтобы действовать. – Послушай, Тончик, полицейский приехал совсем один. Без поддержки, понимаешь? Как думаешь, чем обернется для него наша инициатива? – А если он с подкреплением, только те во двор не входили? – не уступал Тончик. – Может, они только того и ждут, чтобы мы как-то обозначились? – И как же ты собираешься обозначиться? – вклинился Аркаша. – Заорешь «спасите» или сразу по форме? Я, мол, такой-то, пребываю в подвале дома неизвестного мне хозяина за неизвестные мне грехи и жду неизвестно от кого помощи и защиты. – А ты не ерничай, Аркаша, дело-то серьезное, – подползая ближе к смотровому окну, заметил Егор. – Да можете вы все заткнуться, наконец! – едва сдерживаясь, прошипел Влад и тут же обратился к Лехе: – Дай мне посмотреть, что там происходит. – Ты же был против того, чтобы у окна маячить? – съязвил Тончик. – Вот и нечего туда рваться. Хочешь знать, что во дворе творится – сиди тихо и слушай Леху. – Погоди, Тончик, не лезь в бутылку, – остановил его Леха. – И ты, Влад, не горячись. Смотреть тут пока нечего. Пустой двор. Но если устану, обещаю, меня сменишь ты. На этом все успокоились. Леха, стоя на кирпичах, вытягивал шею. Влад, прислонившись к стене, ожидал своей очереди. Тончик, Аркаша и Егор уселись рядком и глаз не сводили с узкого окошка. Каждый находился в каком-то странном состоянии предвкушения. Казалось, вот-вот произойдет то, что перевернет всю их жизнь. Время шло, ничего не происходило, но возбуждение не спадало. Влад все же уговорил Леху передать наблюдение ему и теперь изучал двор с маниакальной настойчивостью. Наконец он зашевелился и прошептал: – Возвращаются. В дом идут. Оба вроде бы довольные. Заявление Влада расстроило всех. Раз оба довольные и в дом хозяин запросто его повел, значит, сумели прийти к соглашению. А если так, то им, пленникам замшелого подвала, ничего не светит. Разозлившись, Влад с силой пнул кирпичи, на которых только что стоял, и зло проговорил: – Вот вам и освобождение. А вы-то губы раскатали: спаситель по их души явился. Тьфу на вас! – Он грубо выругался. – Я всегда говорил, что менты – продажные все до единого, просто у каждого своя цена. Этот, видно, не особо дорого стоит. Он вернулся в угол, повалился на землю, обхватил колени руками и больше на товарищей внимания не обращал. Никто не пытался его переубедить. Разочарование накрыло всех, кроме Лехи. «Я просто не могу позволить себе сомневаться, – вновь устраиваясь на кирпичах, мысленно говорил он себе. – Я не могу поддаться всеобщему унынию. Нет, у нас все получится. Пусть этот полицейский и не поможет, мы сами сумеем выбраться. Не сегодня, так завтра. Скоро, очень скоро все изменится. Я должен в это верить, иначе мне конец». Пока он сам себя убеждал, человек в форме снова появился во дворе. Прошелся от дома к хозяйственным постройкам, понаблюдал за собаками за сетчатым ограждением. Снова вернулся к постройкам. Дважды прошел мимо узкого окна, за которым томились узники. Леха не мог понять, для чего он это делает. Не мог понять и Щуров, наблюдавший за передвижениями Гурова. В итоге он не выдержал и, сдерживая раздражение, спросил: – Товарищ полковник, вы что-то конкретное ищете или аппетит нагуливаете? – Что? Аппетит? Нет, пожалуй, аппетит тут ни при чем, – останавливаясь в двух шагах от подвального окна, ответил Гуров. – Просто интересно. – Я не покажусь вам чересчур любопытным, если спрошу, что вас так заинтересовало? – Чтобы не кричать через весь двор, Щуров вынужден был спуститься с крыльца и подойти ближе к полковнику. – Разумеется, это же ваш двор, – спокойно проговорил Лев. – Меня заинтересовали ваши собаки. Я насчитал семь штук, верно? – На самом деле их восемь, – сообщил хозяин. – Зачем вам столько? На этот раз Щуров отвечать не спешил. Полковник его с ответом не торопил, а сам возобновил движение. Прошелся вдоль вольера, вернулся к крыльцу и тут же повернул обратно. Как только он подходил к хозяйственной постройке, собаки начинали злобно рычать. Стоило ему удалиться, рычание прекращалось. – Реакция у них странная, вы не находите? – переводя взгляд с собак на хозяина, спросил Гуров. – Казалось бы, они должны сильнее беспокоиться, когда я к дому приближаюсь, а у них все наоборот. Или относительно этого здания особые установки? – Вам показалось, – делано улыбаясь, ответил Щуров. – Этот сарай ничем не примечателен. Видимо, им просто не нравится ваше поведение. Возможно, они, как и я, не могут понять, что заставляет вас бегать из одной части двора в другую. – Возможно, возможно, – протянул Лев и задал новый вопрос: – Для чего вы используете этот сарай? – Держу садово-огородный инвентарь. Хотите взглянуть? – Не откажусь. – Тарас, принеси ключи и покажи гостю все, что он пожелает увидеть, – приказал хозяин. – А вы разве со мной не пойдете? Похвастаться фазендой и все такое… – Думаю, вы справитесь без меня, – отказался Щуров. – Тарас хороший проводник. Из подвального окна Лехе мало что было видно. Слышно и того меньше, лишь отдельные слова и отрывочные фразы, но его это не обескураживало. Он вслушивался в интонации человека в форме, которого хозяин называл полковником. Ему казалось, что полковник чем-то озабочен, но старается не показать этого хозяину. Двор снова опустел, там остался только хозяин. Он подошел к подвальному окну вплотную. Испугавшись, что каким-то образом хозяин может его заметить, Леха отшатнулся и чуть не упал. Чудом удержав равновесие, он опустился на земляной пол. – Что случилось? – шепотом спросил Аркаша.