Я была готова задолго до полуночи и едва не сгрызла себе все ногти, пока мы с Охотником, пробравшимся ко мне вскоре после ухода горничной, дождались тихого стука в дверь. Молодой стражник протянул мне балахон вроде того, что я видела уже не раз, и велел надеть. – Если что-то пойдет не так, если нас заметят, бегите, – лаконично велел он. – Если не попадетесь, то сможете оправдаться: вас никто в этом не узнает. Мне казалось, что балахон не поможет, если что-то пойдет не так (мне просто не убежать), но я послушно надела его поверх платья. Стражник повел меня коридорами, о существовании которых я и не подозревала. Я обычно ходила там, где ходили хозяева, а он показал пути, которыми ходят слуги, чтобы не попадаться высоким особам на глаза. Спустившись вниз, в полуподвальные помещения, мы и вовсе оказались словно в другом мире: яркая роскошь сменилась угрюмой строгостью, воздух стал более холодным и сырым, но пока не вызывал дискомфорта. А вот недостаточное освещение давило. Днем здесь едва ли было намного светлее: маленькие узкие окошки под самым потолком не могли пропускать много света, особенно сейчас. От мысли, что Безымянный провел тут уже две недели, пока мы наслаждались комфортом наверху, мне стало совсем нехорошо. Я поняла, что сделаю все возможное и невозможное, чтобы вытащить его отсюда. Если только я могу что-нибудь сделать. Пока я крутила в голове нерадостные мысли, мы пришли. Стражник открыл передо мной неприметную дверь и предложил войти, строго предупредив, что у меня есть ровно четверть часа. Что ж, этого должно было хватить. За дверью оказалась небольшая комнатка с низким потолком и таким же крошечным окошком под ним, как и везде. Здесь не было ничего, кроме голых каменных стен, от которых веяло холодом. И лорда Нергарда. Он стоял ко входу спиной, сцепив сзади руки в замок, и смотрел в маленькое окошко под потолком, чуть запрокинув голову. Что он там видел, я не представляла, возможно, снова включил колдовское зрение, но холодом от него веяло сильнее, чем от стен. Когда я вошла, он не обернулся, вообще никак не дал знать, что заметил мое появление. – Доброй ночи, милорд, – поприветствовала я, чтобы не терять драгоценных минут на неловкое молчание. Голос от волнения прозвучал тихо и хрипло. – Зачем мы здесь, Лора? – спросил он вместо ответного приветствия. Его голос звучал глухо, устало. Он был в обычной для себя одежде, но она выглядела непривычно помятой. Пока это была единственная деталь в его внешности, говорившая об изменении положения. – Я не доносила на вас, милорд, – торопливо сообщила я, надеясь, что это хотя бы немного растопит лед. – Да, я видела вас с Белой Ведьмой во время столкновения с монстрами, но я ничего не говорила гвардейцам. Он все-таки обернулся, удивленно приподняв брови. С места не сдвинулся и руки теперь скрестил на груди, скептически глядя на меня. – Как же капитан Котон узнал? – Подслушал мой разговор с Охотником, – едва слышно призналась я, опустив голову. – Я говорила об этом только с ним. – Зачем? – Затем, что не решалась поговорить с вами! – честно призналась я, делая шаг к нему, но тут же останавливаясь. – А чего вы хотели? Что я могла подумать, увидев то, что увидела? Услышав то, что услышала? Вы просили Белую Ведьму о помощи. А я знаю о ней только то, что ее считают ответственной за появление тумана… – я бессильно развела руками. – Ты могла спросить меня! – Нергард тоже сделал два шага ко мне, и в тесной комнатке мы оказались практически лицом к лицу. – У тебя была масса возможностей. Хотя бы на свадьбе, когда мы танцевали. Или в любой момент до этого. Я бы все тебе объяснил. – А почему вы не объяснили раньше? Лучшая защита – это нападение. Я понимала, в чем была неправа. Понимала, еще когда не решалась заговорить с ним, что это ошибка. Но и он тоже мог бы быть откровеннее, тогда этой ситуации вовсе не возникло бы. – Мы ведь разговаривали и о тумане, и о Ведьме, и о монстрах, но вы ни разу не обмолвились о том, что у вас с Ведьмой есть какие-то дела. Как молчали о странных линиях на вашем теле, которые совпадают с рисунками на ее! Я говорила так эмоционально, что воздуха не хватило, и мне пришлось остановиться, чтобы сделать вдох. – Не думаю, что я мог откровенничать с девушкой, которую прислали в мой замок в качестве шпионки, – возразил Нергард. – Тогда не удивляйтесь, что эта девушка испугалась, когда узнала о вас то, что и приехала узнать. Он вдруг сдержанно улыбнулся. – Ладно, я готов признать, что мы оба были неправы. И это закончилось тем, чем закончилось. Как только у меня пропала необходимость защищаться, пропало и желание нападать. Я сочувственно посмотрела на опального лорда, внимательно разглядывая его лицо. Нергард казался не вполне здоровым, но ничто не выдавало в нем упадка духа. Как минимум он был так же аккуратно выбрит, как всегда. Лицо побледнело и осунулось, но тут так мало света и вряд ли хорошо кормят. – Тогда объясните сейчас, – попросила я. – Может быть, еще можно что-то сделать? Что у вас за дела с этой Ведьмой? Почему вы ее не ловите, как должны? Нергард с сомнением посмотрел на меня, вздохнул и принялся объяснять: – Я охотился за ней поначалу, думая, как и все, что она виновница появления тумана. Но когда однажды я встретил ее, то увидел эти линии… Такие же, как у меня. Я не знаю, что это. Не знаю, что они означают. Знаю лишь, что они… появляются каждый раз, когда я использую серьезную магию. – Поэтому вы используете ее нечасто, – догадалась я. – Охотник обратил на это внимание. – Да. Рисунок расползается, появляются все новые и новые линии. Я не знаю, что будет, когда они покроют все тело. Предполагаю, это как-то связано с моим проклятием. Возможно, я снова все забуду, когда это случится. – Почему вы так думаете? – Потому что где-то там… на границе моей памяти… я помню, что их было совсем мало. А чем больше их становится, тем больше я забываю. – И вы думаете, что Белая Ведьма проклята так же, как и вы? – предположила я. – Я не имел возможности сравнить наши рисунки. Возможно, ее проклятие в чем-то другом, но механизм – такой же. Я думаю, ее прокляли те же, кто проклял меня. И еще мне кажется, она меня знает. Знает, кто я на самом деле. Она определенно помнит что-то о наших взаимоотношениях в прошлом. То, чего не помню я. Она ключ к моему прошлому, но она не желает со мной говорить. За все время сказала мне только одно: не она вызывает туман. Он действительно приходит за ней, но как я понял, не по ее воле. – Но почему тогда? – В ту нашу первую встречу… Первую, которую я помню, она сказала, что туман следует не за ней, а за кристалином, который она принуждена носить. – Криста… кем? Это было одно из тех слов, что не рождали в моей голове никаких ассоциаций, никакого понимания. – Сказав про него, она коснулась украшения на шее. Такой… – Светящийся шарик! – перебила я возбужденно, вспомнив, что видела его мельком. – Да. Я не знаю, что это значит. Откуда этот… кристалин. Что это и почему она вынуждена носить его, если за ним следует туман… И почему он за ним следует, если уж на то пошло… Никогда не видел ничего подобного. Или не помню, чтобы видел. Я задумалась, хмурясь. Какая-то мысль тревожно заскреблась в голове, я попыталась ухватить ее. К счастью, в моей голове было не так уж много всего: лишь без малого четыре месяца жизни, а потому нужное воспоминание нашлось быстро. – А я видела. Те четыре всадника, которые усыпили наш лагерь, помните? Перед тем, как вас ранили. Так вот, они тогда достали что-то. Все четверо. Я не видела, что именно, но оно помещалось в ладонь и очень ярко светилось, совсем как украшение Ведьмы. – Думаешь, у них тоже были кристалины? – Почему нет? Если туман приходит за ними… Тогда он тоже пришел. Но что это может быть? – Не представляю, – Нергард покачал головой. – Я еще где-то видела нечто похожее, – медленно добавила я, снова перебирая немногочисленные воспоминания. – В кабинете советника! Меня привели в его кабинет, и там такой шар стоял на специальной подставке. Он, правда, был значительно больше того, что я видела на Ведьме. Советник сразу спрятал его под каким-то колпаком. С каждым словом Нергард хмурился все сильнее. И я могла представить, какие вопросы рождаются в его голове. Если советник хранит кристалин в кабинете, то почему на столицу никогда не сходит туман? И если Ведьма не приводит туман в деревни и города сознательно, а он лишь следует за ней, то для чего она посещает эти деревни и города? Вопросов было очень много, но здесь и сейчас ответов мы найти не могли. И хотя теперь я знала, почему Нергард лоялен к Ведьме, а он знал, что я не доносила на него, это не решало главной проблемы: его будут судить и казнят, если он не докажет, что Ведьма не виновна в нашествии туманных монстров. Но сделать это будет трудно, если не сказать – невозможно. – Я могу вам как-то помочь? – спросила я, меняя тему. Отведенное нам время подходило к концу. – Пока мне приходит в голову только одна идея: не свидетельствовать против вас. Я могу пойти к королю и сказать, что Котон ошибся или соврал. Тогда вас отпустят? – Даже не думай, – покачал головой Нергард, криво улыбаясь. – Я уже признался в том, что ты видела. – Зачем?! – Чтобы ты не наделала глупостей, пытаясь соврать на суде, и тебя не казнили вместе со мной. Я раздраженно топнула ногой. Невозможный человек! – И что же теперь делать? Как вам помочь? – А ты непременно хочешь мне помочь? – удивился он. Это прозвучало обидно. Неужели он думает, что я вот так просто смирюсь с его казнью? Даже если отбросить в сторону мою симпатию и благодарность ему, как я могла допустить подобную несправедливость? – Послушайте, вы ведь как-то связаны не только с Белой Ведьмой, но и с Черным Демоном, так? – зачем-то понизив голос, спросила я. – Мне кажется, я видела его сегодня за окном. Он ведь защищает вас или служит вам? Он наверняка может помочь вытащить вас отсюда… – Лора, пожалуйста, сделай для меня только одно одолжение, – вдруг серьезно попросил Нергард. – Все, что угодно! – Не лезь в это. Не вытаскивай меня, не пытайся мне помочь. Я сам во всем разберусь. Живи своей жизнью. А я буду разбираться со своей. Полагаю, отныне они не будут пересекаться. Его слова оказались больнее, чем пощечина. Глаза сразу защипало, в горле сначала заскребло, а потом встал ком, который я никак не могла проглотить. Когда мне это наконец удалось, я с трудом выдавила лишь одно слово: – Ясно. На этом разговор, видимо, можно было считать законченным. Нергард объяснился со мной, но не простил. Что ж, наверное, это заслуженно. – Я слышал, Ксандр собирается выдать тебя замуж? – неожиданно поинтересовался он все тем же холодным тоном, которым встретил. Я кивнула, не глядя на него и все еще стараясь не разреветься от обиды. Ком в горле пришлось проглотить еще раз. – Приближается какой-то традиционный королевский бал-маскарад. Его Величество собирается представить меня местному высшему обществу, чтобы те начали приглашать меня к себе, а там я бы кого-то себе присмотрела…