Он выпустил меня из объятий и подошел к краю стены, всматриваясь вдаль. – Проклятье, – тихо процедил он несколько мгновений спустя и обернулся к стоявшим в стороне стражникам. Глаза его при этом горели колдовским светом. – Звоните в колокол! Туман надвигается! Но прежде, чем стражники успели выполнить его приказ, зазвонил колокол на противоположной стене, а вскоре к нему присоединился еще один. Туман приближался, окружая замок со всех сторон. Глава 24 Звонкие удары колоколов отдавались в голове болезненной пульсацией. Каждый работал как огромный молот, бьющий по каменной стене. Стене, за которой скрывалось что-то очень важное для меня. И стена эта рушилась с каждым ударом. Перед глазами возникали все новые и новые образы. Настолько же яркие, насколько обрывочные. На меня словно высыпали целый мешок деталей головоломки, и я судорожно пыталась ее собрать в единую картину, пока разрозненные кусочки не погребли меня под собой. В ушах звучали далекие голоса, и в них тонули голоса близкие. Я теряла связь с реальностью и потому не заметила, как мы спустились со стены и оказались на верхнем дворе замка. Очнулась лишь тогда, когда мне на плечо легла рука Охотника. – Лора, что с тобой? – встревоженно спросил он, заглядывая мне в глаза. Вместо ответа я оглянулась по сторонам: вокруг суетились стражники, лорд Нергард отдавал приказы, веля кому-то подготовить лошадей и гуаров, разбудить всех слуг, начать готовить замок к приему людей, растрепанная Соланж, оправляя на себе форму, уже спешила к нам, готовясь перехватить инициативу. А колокола все продолжали звонить, стремясь разбудить всех и каждого, кто услышит их тревожный зов. – Туман надвигается со всех сторон, – услышала я голос Некроса, объясняющего ситуацию своей страже и ее капитану. – Но рядом только одна деревня. Наша первостепенная задача: разбудить людей и помочь им укрыться в замке, а до тех пор сдерживать наступление туманников в этом направлении. – А потом что? – спросила Соланж. – Замковые стены их не остановят. – Поэтому потом вы все вернетесь сюда и будете держать оборону здесь, пока туман не отступит. Ясно? Выполняйте! Люди снова заметались: кто-то бежал к конюшням, кто-то – к оружейным складам, а потом все устремлялись к спуску на нижний двор. За пару минут все стражники покинули верхний двор, осталась только Соланж. Она недоверчиво смотрела на своего опекуна. – Возвращаемся только мы? – уточнила она. – Не вы? – Меня сегодня ждет другая битва, – признался Некрос, посмотрев сначала на нее, а потом скользнув взглядом по мне и Охотнику. – Я недооценил нетерпение советника. Ему не дали королевскую гвардию, поэтому он пришел со своей. – Он может управлять туманом? – удивилась Соланж. – Это долгая история, Зои, я потом тебе ее расскажу, хорошо? Сейчас есть, чем заняться. Соланж кивнула и больше не стала тратить время на разговоры. Тем более ей уже подвели гуара, на которого она легко вскочила и направила к выезду со двора. Еще один гуар уже ждал Некроса. – А мы? – спросил Охотник, вперед меня догадываясь, что нас в бой посылать не собираются. – Оставайтесь здесь, помогите слугам разместить людей, – велел Некрос. И уже собрался тоже шагнуть к своему гуару, но я поймала его за руку, останавливая и заставляя посмотреть на меня. – Почему ты не берешь меня с собой? – не знаю, чего в моем голосе оказалось больше: обиды или страха. – Мы можем помочь! – Я хочу, чтобы ты оставалась здесь, – возразил Некрос, сжимая мои плечи. – Лора, пожалуйста. Там ведь не только туманники. Там наверняка Раж и другие стражи. Ты ничем мне не поможешь. – Но я могу, – возразил Охотник. – Не знаю, кто такие стражи, но я могу помочь и с туманниками, и с ними. – Я знаю, – кивнул Некрос, поворачиваясь к нему с едва заметной улыбкой. – Ты наследник Виты, и среди нас ты самый сильный после меня. И именно поэтому я хочу, чтобы ты остался здесь и защищал Лору. Потому что я не могу этого сделать. Сделаешь это за меня? Охотник посмотрел на него, обратил внимание на руки, лежащие на моих плечах, перевел взгляд на мое испуганное лицо, и на его собственном отразилось понимание. Он криво усмехнулся и кивнул. – Я начал это делать еще до того, как ты с ней познакомился. Так что будь спокоен. Со мной она в безопасности. Некрос кивнул, потом наклонился ко мне, быстро целуя, и все-таки вскочил на гуара, который в следующую секунду с ревом унесся прочь. Теперь посреди опустевшего двора мы с Охотником остались вдвоем. А колокола продолжали звонить, теперь уже раздражая до зубовного скрежета. Они мешали думать, мешали даже дышать. Я чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, а внутри поднимается волна злости от ощущения собственной беспомощности и бесполезности. А еще – от несправедливости Некроса. Разве можно так? Бросить меня тут и ускакать на гуаре на свою, вероятно, последнюю битву с туманниками и братьями, которых он наконец вспомнил? Если Раж и другие пришли сюда, чтобы убить его, точнее, вынудить применить магию, которая убьет его через их проклятие, то вероятность того, что я увижу его еще раз, стремится к нулю. Я не могла этого принять, категорически отказывалась. – Эй, девочка, давай, дыши, – вдруг велел Охотник, обнимая меня за плечи. – Не волнуйся, он крепкий парень. В моем мире его считали богом. Наверное, это чего-то стоит. – Проблема в том, что другие – тоже боги, – всхлипнув, возразила я. – А одна богиня только что погибла. Твоя богиня, между прочим. И ему это тоже грозит. Мы не можем просто сидеть здесь и ждать, когда все закончится. Я не могу. И ты не должен! Я резким движением скинула с плеч его руку, решив, что раз я не могу выплеснуть злость на Некроса, то нужно направить ее на Охотника. – Ты не понимаешь, что происходит! Им нужна его смерть. А знаешь, что будет, если он умрет? Они вернутся в твой мир и заменят его жителей своими. Сейчас их души заточены в кристалины, но им нужны тела. И телами станут твои люди. Может быть, даже твоя сестра! – Не ори! – одернул меня Охотник, тоже моментально выходя из себя. – Ты права, я не понимаю, что происходит. Несколько часов назад на моих глазах умерла женщина, оказавшаяся моей богиней, а наш приятель оказался вполне живым Богом Смерти из моего мира. Я понятия не имею, кто они на самом деле и чего хотят. Что из того, что я о них знаю, правда, а что вымысел. Почему они покинули мой мир и пришли сюда. И как получилось, что, подняв руку на свою сестру, я тоже оказался здесь. Из всех возможных мест – именно здесь. И мне не пришло в голову подумать об этом всем раньше, несмотря на то, что, оказавшись в чужом краю – и даже в чужом мире – я понимал людей вокруг себя. Ведь они говорили на пресловутом языке богов, который каждый жрец учит с детства наравне с родным. Мне и сейчас некогда думать об этом. Я не понимаю, что это за кристалины и о каких душах ты говоришь, но я знаю одно: сейчас сюда придут беззащитные люди из деревни, которые попали под перекрестный огонь божественных разборок. А следом за ними придут туманники, которых не смогут сдержать ни нергардские стражники, ни отвесные склоны холма, ни густые леса, ни замковые стены. Они придут сюда – и здесь начнется бойня, в которой я смогу быть полезен. И мне плевать, что там будет с твоим Некросом за стенами замка, потому что он сам поручил мне охранять тебя здесь. Боги, как будто мне надо это поручать! Я и так только этим и занимаюсь с тех пор, как тебя встретил! И сам не знаю почему. Его эмоциональный словесный поток заставил что-то в голове щелкнуть. Кусочки мозаики подлетели в воздух, а когда снова опустились, сами вдруг сложились в правильную картинку. От картинки этой у меня перехватило дыхание и сердце забилось вдвое быстрей. Наверное, мое лицо заметно изменилось, потому что Охотник вдруг замолчал и нахмурился, как будто чего-то испугался. – Лора? Что с тобой? – У тебя есть мел? Наверное, он решил, что я вдруг сошла с ума. По крайней мере, посмотрел на меня так, как обычно смотрят на сумасшедших, боясь, что они впадут в бешенство или другое невменяемое состояние. – Что? – Мел, – задумчиво повторила я. – Или уголь! Уголь тоже подойдет. Мне нужно что-то, чем можно чертить. Он все еще выглядел сбитым с толку, но все-таки предположил, кивнув на входные двери: – Камин в гостиной наверняка давно прогорел. Там можно поискать подходящие угольки. – Точно! Гостиная. Отличный выбор. Я побежала вверх по ступенькам, а Охотник последовал за мной, не пытаясь меня остановить, не задавая вопросов, но и не отставая. В гостиную мы вбежали вместе. Я попросила его убрать ковер, лежавший в центре комнаты, а сама принялась перебирать угли в камине. Найдя несколько подходящих, я отнесла их на освобожденный Охотником пол и принялась чертить. Я не примерялась, не задумывалась. Рука сама вычертила сначала круг, потом поделила его на сектора и принялась вписывать в них буквы языка, который я знала почти так же хорошо, как и родной. Когда один уголек ломался, крошился или его становилось неудобно держать, я отбрасывала его в сторону и брала следующий. Охотник молча наблюдал за моими действиями, скрестив руки на груди. Наверное, он уже и сам начал все понимать. – Что здесь происходит? – удивленно-возмущенный возглас госпожи Фловер заставил меня дернуться, от чего одна линия пошла не так. Пришлось стирать ее тыльной стороной ладони, потому что сами ладони уже были и так перепачканы сажей. – У вас случайно нет крысы? – спросила я. – Или лучше живой курицы? – Что? Я не… нет, наверное. Зачем? Что вы делаете? Что она делает? Последний вопрос экономка, видимо, адресовала Охотнику, потому что я не отвечала. – Я не уверен, – отозвался тот. – Ладно, курицы все равно было бы мало, – пробормотала я. – Учитывая размеры строения. А невозмутимо резать глотки крупным животным, вроде овец, как это делает отец, я пока не научилась. О том, чтобы убить собаку, тем более речи не шло. – Кинь мне нож, пожалуйста, – попросила я Охотника, закончив с последней линией. Он секунду колебался, но потом вытащил из маленьких ножен на поясе крупный, острый охотничий нож и бросил его мне рукояткой вперед. Нож немного не долетел, поэтому мне пришлось подойти к нему, чтобы поднять с пола. Еще раз оглядев результат своей работы и убедившись, что все в порядке, я решительно надрезала ладонь и сжала ее, выдавливая на линии защитной печати собственную кровь. Капли упали на пол, коснулись линии, и по черным отметинам прокатилось алое сияние. Печать вспыхнула, прожигая каменную поверхность пола Силой, и погасла. Я раскрыла порезанную ладонь и коснулась ее здоровой. Почувствовала бегущее от одной руки к другой тепло и улыбнулась. Несколько секунд спустя обе ладони были одинаково здоровы, а я повернулась к госпоже Фловер. – Когда люди из деревни доберутся до замка, размещайте их здесь, в этом строении. И проследите, чтобы все слуги тоже укрылись именно здесь. Теперь эти стены защищены, туманники сюда не войдут. Должно хватить на все помещения, но чем ближе к гостиной, тем безопаснее. Не дожидаясь ответа пожилой экономки, я выбежала из комнаты и направилась к лестнице, игнорируя оклики Охотника. Мне нужно было срочно вернуться в личные комнаты лорда Нергарда и кое-что забрать оттуда, я не могла позволить себе тратить время на объяснения. Я и так боялась опоздать. Однако игнорировать руку, которая схватила меня за локоть, едва я добралась до первых ступенек лестницы, я уже не смогла. Меня развернуло к Охотнику лицом. К очень раздраженному и растерянному Охотнику. – Лора!.. – Послушай, у меня нет времени на объяснения! – перебила я. – Ему нужна моя помощь, и я пойду туда, потому что вы оба ошибаетесь, считая, что вы единственные тут могущественные колдуны. Это место защищено, все, кто доберется сюда, будут в безопасности, но там внизу нужны люди, способные сражаться. Я сейчас возьму свой меч и пойду туда, что бы ты ни думал по этому поводу. Вопрос только в одном: ты пойдешь со мной или останешься здесь? – Если для тебя это вопрос, то ты меня совсем не знаешь, – раздраженно фыркнул Охотник. – Мне все равно, что ты задумала и куда пойдешь. Я буду рядом и сделаю все, чтобы помочь тебе. Я не прошу объяснений. Оставим их до утра. Но я прошу ответить на один простой вопрос: кто ты, Сумрачный тебя подери? Наши взгляды встретились, и я улыбнулась. Он знал ответ, я видела это по его глазам, но ему нужно было услышать подтверждение. И я не стала отказывать ему в этом. – Меня зовут Лорейн Фолкнор. Мой отец – верховный жрец Некроса, а мать – Линнея Веста. Я твоя племянница, Корд. И что еще важнее: я его верховная жрица. * * *