К чести Охотника, он действительно не стал больше задавать вопросов. Только кивнул и позволил мне сделать то, что я собиралась, а потом вместе со мной устремился бегом в деревню – гуаров и лошадей нам не оставили. Впрочем, бежать вниз с горы было не так уж и сложно. Холодный воздух, конечно, обжигал кожу и легкие, и иногда ноги проскальзывали на льду, но тем, кто поднимался вверх, приходилось гораздо тяжелее. Первые группы растрепанных, едва одетых людей из деревни въехали на телегах на нижний двор еще до того, как мы успели на него спуститься. В основном там были женщины и дети, всего несколько стариков. По дороге к стенам замка уже тянулись другие телеги и несколько человек, поднимавшихся своим ходом. На нас с Охотником они совсем не обратили внимания: все были слишком напуганы. Туман уже накрыл деревню и полз дальше, но пока из него продолжали вырываться люди и лошади стражников, которые несли на себе деревенских жителей. Сама стража, скорее всего, сражалась в тумане с монстрами, пытаясь остановить их наступление. Мы с Охотником нырнули в туман, на ходу вытаскивая мечи, но не торопились пускать их в ход. Парадоксальным образом здесь оказалось светлее, но в целом видимость все равно стала хуже. Пока нам навстречу выбегали в основном кричащие от страха люди с заплаканными детьми, лишь еще через несколько шагов начали появляться монстры. Поначалу прорвавшиеся через стражников одиночки, с которыми мы вдвоем разделывались легко и быстро. Постепенно людей становилось меньше, монстров – больше. Мы начали встречать стражников, державших последнюю линию обороны. Туманники как всегда брали количеством. Теперь нам уже приходилось выбирать, кому помогать, потому что убить всех было нереально. Проткнув очередного монстра, я выпрямилась, с отчаянием оглядываясь по сторонам: они были повсюду. А ведь я сюда пришла ради Некроса, которого пока даже не видела за пеленой плотного тумана. Но как я могла бежать дальше, игнорируя тех, кому требовалась помощь? Я не могла просто бросить их умирать, пока была возможность спасти хотя бы одну жизнь. И снова внутри высокой волной поднялась злость, заискрилась и закололась, пробегая по венам. Левая рука сжалась в кулак, и только тогда я вдруг поняла, что на самом деле сейчас плещется во мне и жаждет найти выход. Это была не злость, а Сила. Я видела несколько раз, как это делает отец, но пока ни разу не делала сама, потому что раньше была слишком слаба для этого. Сила верховной жрицы Некроса в полной мере просыпается в женщине тогда, когда она, собственно, становится женщиной (о чем родители упоминали не раз). Так что теперь у меня были все шансы повторить за отцом. Торопливо убрав меч в ножны, я сжала оба кулака и сосредоточилась на теплом покалывании внутри. Оно отозвалось покорностью, заставив меня улыбнуться. Когда я разжала пальцы, в моих ладонях переливалось синее пламя. Оно сорвалось с рук маленькими шаровыми молниями, поражая моих противников. Одного, второго, третьего… Посмотрев на меня, Охотник махнул рукой, тоже убрал меч в ножны и перешел на использование боевых заклятий, решив, что тут уже не перед кем скрываться. Теперь мы продвигались быстрее, вдвоем уничтожая добрую половину монстров на своем пути и оставляя вторую половину страже, но пока я по-прежнему не видела Некроса. Каждый раз, замечая впереди в тумане тень, я надеялась, что это он, но это всегда оказывался кто-то другой. – Берегись! – крикнул вдруг Охотник. И повинуясь не то какому-то инстинкту, не то просто рефлексу, я выставила перед собой щит, в который ударилось прилетевшее из тумана боевое заклятие. Я устремилась вперед быстрее, вновь ожидая обнаружить бьющегося с кем-то из братьев Некроса, но там оказалась Соланж, с помощью трех стражников пытавшаяся противостоять женщине, которую я никогда раньше не видела. Высокая и темноволосая, она была облечена в дорожный балахон, как однажды повстречавшиеся мне всадники, но капюшон с ее головы слетел, открывая перекошенное гневом лицо. Она метала в стражников заклятия, но те или уворачивались от них, или заставляли их рикошетить, подставляя мечи (вероятно, нужным образом заговоренные Некросом). Отраженные заклятия иногда летели в женщину, но она легко закрывалась от них щитом и атаковала снова. Силы были явно неравны, но порядком вымотавшиеся стражники во главе с Соланж пока не выпускали незнакомку из окружения. Я повернулась к Охотнику, одним только взглядом давая понять, чего жду от него. Он так же молча кивнул, поднимая руку для сотворения очередного боевого заклятия. Мы ударили по незнакомке одновременно как раз тогда, когда она готовилась отправить свое заклятие, для чего на несколько секунд сняла щит. Сила удара подбросила ее сначала в воздух, а потом швырнула на землю, с которой женщина уже не поднялась, потеряв сознание. Соланж удивленно оглянулась на нас и традиционно скривилась. М-да, благодарности от нее ждать не приходилось. – Кто это? – спросила я, кивая на бесчувственное тело. – Не знаю, но она рвалась в замок, – тяжело дыша отозвалась Соланж. – Возможно, за той штукой, которую Нергард привез из королевского дворца. – А где он сам? – Там, ниже, – она кивнула вдоль дороги к выходу из деревни. – Должен быть, по крайней мере. – Ты тут справишься? – я взглядом указала на ту, кого считала одним из стражей. – Конечно, все под контролем, – заверила Соланж. – Особенно теперь, когда она полудохлая. Идите, помогите ему. Мы торопливо шагнули вперед, но капитанша удержала нас, окликнув: – Лора! Охотник! Спасибо, – добавила она смущенно, когда мы обернулись. – За помощь. Я улыбнулась. Ладно, может быть, я ошибалась на ее счет, и капитан Соланж все же умеет быть благодарной. Впрочем, сейчас наслаждаться трогательным моментом времени не было. Где-то там Некрос был один против неизвестного количества стражей. Туманников, идущих нам навстречу, становилось все больше, как и мертвых тел на земле – нергардских стражников и жителей деревни, не успевших убежать. Пробираться вперед снова стало сложнее. Я вспомнила еще один прием отца, который тот всегда использовал против туманников… то есть, приходящих. На него мне тоже никогда не хватало сил, но теорию я знала на зубок. Я остановилась и прикрыла глаза, концентрируясь. Только бы хватило сил! И я не рухнула бы после попытки, иначе непонятно, кто будет спасать Некроса от его агрессивно настроенной семейки. – Что ты делаешь? – спросил рядом Охотник, заметив, что я остановилась. – Вызываю подмогу, – лаконично объяснила я, пытаясь мысленно дотянуться до Сумрака, в котором застревали некоторые души. Отлаженной армии теней, как у отца, у меня не было, поэтому приходилось «хватать» и выдергивать случайных, навязывая им свою волю. Отец мог не напрягаясь призвать сотню таких воинов из погибших в сражениях солдат, а я послала в бой всего около дюжины теней, и то вся взмокла, невзирая на окружающий нас холод. А когда открыла глаза, перед ними летали темные мушки, пока я не проморгалась. – Надо же, двадцать лет такого не видел, – уважительно протянул рядом Охотник, наблюдая как тени набрасываются на монстров и за мгновения высушивают их в мумию. – Наверное, ты очень сильная жрица. – Верховная по матери и отцу, унаследовала силу двух богов, – с плохо скрываемым хвастовством ответила я. – Папа считает, что я превзойду его, когда войду в полную силу. Тени умерших теперь шли перед нами, прокладывая нам дорогу сквозь туманников. Охотник добивал тех, кого они пропускали, а я пока больше не тратила силы. Тени и так питались от меня, и я не знала, надолго ли меня хватит. Впрочем, очень скоро туманники поняли, что потери с их стороны растут слишком быстро и начали разворачиваться обратно. Наверняка туман отступал вместе с ними, но изнутри этого было не видно. А я искала Некроса, с каждой секундой тревожась все сильнее. Неужели мы опоздали? От этой мысли сердце разрывало пополам. Но потом я вдруг услышала его звучный голос, еще до того, как туман расступился перед нами, и я увидела его спину. – Раж, как ты не понимаешь? Другого варианта нет! Нельзя губить чужой мир, спасая свой. Мы никогда не должны были пересекать туман небытия. – Но это была твоя идея, Некрос, – возразил ему женский возбужденный голос. – Да, я ошибся! Я это признаю и пытаюсь исправить эту ошибку. – Уничтожая то немногое, что осталось от твоего народа? – возмущенно вопросил другой голос – мужской, но мне незнакомый. – Держать сущности в кристалинах – преступление. Раз нам суждено было погибнуть, им следует уйти за черту. В вечный круговорот энергии. – А сам ты готов последовать за ними? – это спросил уже знакомый спокойный голос советника. – Когда закончишь свою миссию, хватит ли у тебя смелости и совести уйти так же, как ты заставил уйти их? Если мы все должны были умереть, то и стражи тоже. Все мы. И ты в том числе. Как раз в тот момент мы подошли достаточно близко, чтобы увидеть всех говоривших. Некрос стоял один против четверых стражей. Среди его противников я знала в лицо только советника – Ража, но остальные наверняка тогда были у ручья: они наслали на нас туман. Четверо – это слишком много. Нас только трое, при этом один – проклят и не может использовать магию в полную силу, а двое других – не стражи, а всего лишь жрецы. Причем Охотник – младший, а я только начала пробуждаться как верховная. Как ни крути, а расклад выходил не в нашу пользу. Но все же мы приблизились, вставая по обе стороны от Некроса, давая понять его братьям и сестрам, что он не один. Ему самому это не очень понравилось, когда он нас заметил. – Что вы здесь делаете? – возмутился он и повернулся к Охотнику. – Я же просил оставаться в замке. – Ты просил защищать ее, – парировал Охотник. – А она поперлась сюда защищать тебя. И вот я здесь. Буду спасать ее, пока она спасает тебя. Кто только спасет меня?.. Не смотри на меня так! Что я должен был сделать? Связать ее?! – Как вариант, – процедил Некрос. – Боюсь, попытайся я, мне пришлось бы несладко, – хмыкнул Охотник. Некрос недоверчиво покосился на меня. К тому моменту мои тени уже развеялись: я не стала их держать, как только увидела, что туманники уходят, предпочла поберечь силы. – Я вспомнила себя, – объяснила я. – Меня учили своих не бросать. – Все это очень трогательно, – заметил Раж с издевкой, – но вам не стоило вмешиваться в наши дела. Вы еще можете уйти. – С нашей стороны было бы крайне странно проделать весь этот путь сквозь туман, чтобы уйти после такого слабого аргумента, – возразил Охотник. – Может быть, этот аргумент покажется вам весомее. Вокруг Ража вспыхнуло сияние. Не черное и не белое, оно имело скорее сиреневый оттенок. Страж собирался выйти из тела и устроить нам веселую жизнь, поэтому я поторопилась достать из кармана то, ради чего на самом деле возвращалась в личные комнаты лорда Нергарда. – А такой аргумент не убедит вас уйти? – спросила я, увеличивая на ладони кристалин до его обычных размеров. Свечение вокруг Ража погасло, его взгляд устремился на кристалин. Лицо полностью переменилось: спокойствие исчезло, в глазах появился ужас, который он не мог скрыть. Он сделал резкое движение, пытаясь призвать шар с сущностью к себе, но я была готова к такому и блокировала его действия щитом. – Я заберу его у твоего трупа, – прошипел Раж. – Поверь, я успею разбить оболочку и освободить сущность до этого, – возразила я. – И клянусь всеми богами, истинными и ложными, что я это сделаю, если ты не уйдешь. – Раж, не смей, – одернула его одна из двух сестер, стоявших сейчас рядом с ним. – Оставь его, – мягко возразила другая и перевела взгляд на меня. – Ты можешь заставить уйти его, но не нас. Я задумалась на секунду, но потом кивнула. Минус один противник – это тоже хорошо, хоть как-то уравняет шансы. Разбивать кристалин мне на самом деле не хотелось. Не после того взгляда, который я увидела у Ража. – Только мне нужна какая-нибудь клятва или другие гарантии. – Клятва стража нас устроит, – подал голос Некрос. – Она нерушима. Раж посмотрел на своих сестер и брата, потом на Некроса, перевел взгляд на шар, поднял его на мое лицо. И сдался. – Я призываю в свидетели силу энергии гнева и клянусь ею, что если вы отдадите мне кристалин с сущностью моей жены, я уйду и не стану сражаться против своего брата Некроса. – И больше никогда не станешь предпринимать какие-либо действия против него, – добавила я. Раж тяжело сглотнул, но после небольшой паузы повторил мои слова. Тогда я сама левитировала переливающийся шар в его руки. Он погладил его с такой нежностью, что мне стало немножечко стыдно. Убрав кристалин в карман своего дорожного балахона, Раж снова посмотрел на своих союзников и тихо пробормотал: – Простите меня. После чего исчез в клубах черного дыма. Трое других остались. Мне почему-то вдруг стало интересно, все ли они стражи энергий эмоций. Наверное, как были близки между собой Вита и Некрос, так должны были быть близки и другие схожие по сути стражи. Но почему их пятеро? Где шестая эмоция?