– Давай съездим к Деревянкиным, завтра ведь суббота, – сказала она мужу, – надо поговорить с этим деятелем, посмотреть ему в глаза. Вдруг это он или его свита так пошутили с Андреем? – Зачем это ему нужно? Не вижу причин. – Да просто так, тебе назло. Может быть, ты кажешься ему слишком благополучным, а это раздражает. Человек не должен быть благополучным, это противоречит законам жизни. И если провидение забыло послать ему испытания, надо будет его как следует встряхнуть. – Что-то слишком мудрёно, – ответил Сергей, удивлённо глядя на жену, – проще меня пристукнуть чем-нибудь тяжёлым. Но пока я ему нужен… – Пока ты ему ещё нужен, можно пощекотать тебе нервы. И овцы целы, и волки сыты. Он тебе хотя бы сочувствует? – Сочувствует, но на работе поблажки не даёт. Считает, что большая загруженность – лучшее лекарство. Татьяна, чтобы отвлечься, занялась комнатными цветами, а Сергей задумался. Возможно, жена не так уж неправа, кто-то действительно хочет нащупать его слабые струны. Однажды, поднимаясь по лестнице в офисе, он случайно услышал разговор наверху и остановился. “Эта нагрузка будет ему не под силу, – говорил один голос, – его инфаркт хватит. Возраст всё-таки”. “Вот это и надо проверить, – вторил ему другой, – хватит, не хватит… Вопрос серьёзный”. Сергей узнал эти голоса. Он нисколько не сомневался, что речь идёт именно о нём. Это его они проверяют на сопротивляемость, над ним издеваются. Правда, никакой особой нагрузки после этих слов не последовало, вот только речь Владимира Васильевича на утреннем совещании стала более образной. – Проблема должна быть решена, – говорил он, – для начала её надо загнать в трубу, чтобы ограниченное пространство не давало ей вырваться наружу. Потом диаметр трубы необходимо постепенно уменьшать, а в дальнейшем свести на нет. И проблема никуда не денется – ей некуда деваться. Она непременно будет решена. Однако через пару дней хозяин вызвал Полякова к себе в кабинет, внимательно посмотрел на него, прежде чем дать непростое задание. – Надо продать газовый редуктор вместе с производственной базой, – сказал он, – съезди в Рязань, там есть подходящий завод. Поляков в Рязань съездил, но получил решительный отказ. Не хотят рязанцы заниматься производством этого редуктора, и всё тут. – Редуктор надо продать, – твёрдо сказал Деревянкин, – если ты справишься с этим делом, куплю тебе новую машину. Татьяна, наверное, недовольна, что ты всё на” девятке” ездишь… – Спасибо,” девятка” нас вполне устраивает, – ответил Сергей Алексеевич, который принял слова хозяина за розыгрыш, да и в возможную продажу редуктора верил слабо. Фаворит Степан Иванович Козлов продолжал делать маленькие пакости, стараясь повесить на Сергея все неурядицы, когда-либо имевшие место в офисе. Пропал инструмент, напился слесарь, охрана пропустила через проходную посторонних лиц без пропусков – во всём виноват Поляков. Он – заместитель директора, должен следить за соблюдением дисциплины. А за чем же должен следить сам Козлов? Видимо за Поляковым. – Где это ты, Сергей Алексеевич, пропадал? – допрашивал он Полякова, который по долгу службы посещал иногда различные организации: центр научно-технической информации, отдел стандартизации, библиотеку или родное КБ, чтобы проконсультироваться с коллегами. – Работал, – коротко отвечал Поляков, не желая объясняться с человеком, которого не считал своим начальником. – Дома спал, а сейчас не время спать, у нас много работы. Рабочее время – оно священно, им разбрасываться нельзя , -назидательно заметил Козлов. Сергей никогда в рабочее время не отдыхал дома, Татьяна знала это. Поэтому она очень возмутилась, когда Сергей рассказал ей о Козлове. – Он сам регулярно спит, поэтому и про других так думает, – сказала она, – кто сам на низость не пойдёт, тот на другого не подумает. Это уже доказано, я тоже сталкивалась с этим. Снять подозрения с себя, бросить их на других – любимое занятие ничтожных личностей. – Я первый раз вижу такого дурака. Неужели мужик может быть таким мелочным? Не понимаю. Не знаю, куда Деревянкин смотрит. Его надо убирать, – сказал Сергей. – Может быть и надо, – согласилась было Татьяна, но потом подумала и добавила, – но тогда должность дурака окажется вакантной, и её займёт кто-нибудь другой. Ты, например. Тебя ведь это не устроит? Так что не надо его убирать. Пусть все дураки сидят на своих местах, а остальные считают себя умными и радуются, что дурак в их коллективе есть. Они тогда расхохотались и больше не возвращались к этой теме. А вот сейчас, когда пропал Андрей, было уже не до шуток. Способен ли дурак на подлость? Не исключено. Одно другому не мешает. Совершив подлость, он поднимается в собственных глазах, начинает считать себя особенно значимым. – Это маловероятно, – как бы прочитав её мысли, сказал Сергей, – но съездить к Деревянкину можно. Надо же как-то отвлекаться… Только надо позвонить, нехорошо без предупреждения. Владимир Васильевич встретил чету Поляковых с распростертыми объятьями. Ему давно хотелось похвастаться перед Таней своим новым двухэтажным коттеджем, выстроенным по специальному проекту в зелёной зоне под Москвой. В Москве Деревянкин, конечно, имел квартиру, но в последнее время всё чаще жил за городом. Дом прятался за добротным каменным забором, и Поляковым пришлось сигналить, чтобы им открыли ворота. Они въехали во двор и остановились возле зелёной лужайки, на которой росла удивительно красивая ель. Дальше просматривался газон с цветущими розами, которые, несмотря на первое октября, ещё не утратили своей свежести. – Здравствуй, Вольдемар, – сказала Татьяна племяннику, подавая руку, – рада тебя видеть в таком живописном месте. Потом она обнялась с его женой Маргаритой, которую он любя называл Милкой. С Таней у неё сложились прекрасные доверительные отношения, и она всегда радовалась её приезду. Деревянкин, прихрамывая, повёл гостей по двору, показывая свои владения. Он уже поговорил с двоюродной тётушкой по телефону и знал, что новостей хороших нет. Андрей по-прежнему был не найден, и это несколько омрачало встречу. Но, тем не менее, Поляковы с интересом рассматривали не только бело-розовые, красно-бордовые, но и голубые розы, которые тщательно подбирал для своего палисадника сам хозяин. Полюбовавшись, они прошли на другую сторону дома, где был огород. Там хозяйничала Рита. – Милка в этом году собрала неплохой урожай огурцов и помидоров, – рассказывал Владимир, – но я против того, чтобы занимать землю под такую ерунду. Овощей и на базаре полно, а возле дома всё должно быть красиво. Разве я не прав, Таня? – Не знаю, – сказала она, – это дело вкуса. – Вот я и говорю, что вкус у меня неплохой. Он показал им просторный, занимающий часть первого этажа гараж, рассчитанный, как минимум, на три машины. Потом похвастался сауной с бассейном, где вода автоматически не только нагревалась, но и очищалась. В гостиной они восхитились самым настоящим, а не декоративным камином, оценили вид из окна башенки – бельведера, выходящего на какую-то речушку, осмотрели кухню, столовую, две спальни, а потом опять вышли во двор. В мангале уже тлели угли, а Рита заканчивала нанизывать кусочки аппетитного мяса на шампура. Владимир сдержал слово насчёт шашлыка, обещанного когда-то, и это было приятно. Сергей решил помочь хозяйке, а Татьяна села на скамейку и не сдвинулась с места до окончания ужина. У неё не было сил суетиться, и она решила побездельничать, а вместе с тем со стороны понаблюдать за Владимиром. Он был по-прежнему красив, хотя в тёмных волосах уже просматривалась седина. Некоторым мужчинам это серебро на голове очень идёт, и племянник Татьяны был одним из них, то есть из тех мужчин, которые с годами только хорошеют. Его удивительные глаза блестели по-мальчишески, и она подумала, что такие глаза могут обмануть кого угодно. Она хотела посмотреть ему в глаза – и что она там увидела? Конечно, не он. Вольдемар, как она его называла на иностранный манер, не мог причинить вреда ни ей, ни её родственникам. У него было много других забот. Рита поставила на стол отменные грузди, и Поляковы просто ахнули, потому что давно не видели таких грибов. – Я их собрала в лесочке неподалёку, – и она махнула рукой в сторону востока, – там грибов, хоть косой коси. Правда, не обошлось без приключений. Увлеклась – и заблудилась. Хорошо, что сотовый телефон с собой был. Позвонила мужу, он приехал и долго сигналил мне. Еле выбралась. Рита работала в детском саду воспитательницей. Своих детей не было, зато на работе она восполняла их отсутствие. Татьяна смотрела на кудрявую, круглолицую жену Владимира и думала, что она, наверное, очень любит детей, и её воспитанникам повезло. – Отделка коттеджа ещё не закончена, впереди много работы, – сетовал тем временем Владимир, – но хронически не хватает денег… – Понимаю. Наверное, только в бассейн вколотил целое состояние, – посочувствовал Сергей. – Хочется всё сделать сейчас, чтобы потом, в старости, только лежать на лужайке… – Практически так не получается, – вставила Татьяна, – сделать всё невозможно. – Почему? – Потому что. Только уложил последний камушек, только сделал последний штрих, как в другом конце дома отвалилась штукатурка или потекла крыша… И всё приходится начинать сначала. Такова жизнь. – Не пугай, а то накаркаешь. Крепкая у меня крыша, не потечёт. После ужина гости ещё раз прогулялись по саду, похвалили дом и его хозяев и начали было прощаться. – Подождите. Я хотел вам кое-что показать… Здесь неподалёку продаётся недостроенный коттедж буквально за бесценок. Я бы посоветовал вам его приобрести. Место тут прекрасное, природа… Вместе будем за грибами ходить. Главное – скорее купить, пока не перехватили, а потом бы постепенно достроили. Посмотрим? Поляковы не стали раздумывать, зачем им этот недостроенный коттедж. Они точно знали, что он им не нужен, а потому не стали спрашивать, сколько сотен тысяч составляет этот “бесценок”, а отказались сразу. – Мы дачу купили, и то не знаем, что теперь с ней делать, – сказала Татьяна, – а уж коттедж и вовсе не потянем. Это же надо будет закабалить себя на всю оставшуюся жизнь. Владимир заметно огорчился, а его жена дала дельный совет. – Не знаете, что делать с дачей? Так освятите её, пригласите батюшку, если верите, что там “нечисто”. А если не верите, то и бояться нечего. Пожалуй, она права. В этом году всё равно скоро зима, а на следующее лето стоит подумать. Татьяна, конечно, и без дачи обойдётся, она урбанистка. И очень часто, глядя в окно, она радуется, что видит огни большого города, а не лужайку в лесу. Но ведь могут быть и внуки… -Почему закабалить? – не сдавался Деревянкин,– фирма наша развивается, доходы растут…Со следующего месяца организуем для работников бесплатные обеды…Кстати, в понедельник оденься по-парадному, будем встречаться с итальянцами,– обратился он к Сергею. -С итальянцами? Зачем? -Я думаю, мы организуем с ними совместное производство, есть кое-какие задумки,– пояснил Деревянкин,– заодно и редуктор твой усовершенствуем . -Не может быть! – Поляков не скрывал своего удивления. -Всё может быть. Так что подумай. Поговорив ещё немного с Деревянкиными на отвлечённые темы, Поляковы уехали. И как только они выехали за ворота, тяжёлые мысли об Андрее снова завладели их вниманием. Они не знали, что ещё можно сделать, какими возможностями воспользоваться. Пожалуй, у Татьяны остался только один шанс, только одна неиспользованная возможность. Она не хотела прибегать к этому последнему средству, но, видимо, настало время использовать вариант “Омега”. 24.Звёздная поездка. Последним средством, за которое Татьяна, измученная загадками, решила ухватиться, был Александр Владимирович Мезенский – её неземная любовь. Хочешь не хочешь, а придётся осчастливить его своим неожиданным звонком и своей нетипичной просьбой. Просьбой трудной, почти невыполнимой, от которой лучше всего отмахнуться сразу, сославшись на занятость. Татьяна в который раз всё продумала, взвесила, проанализировала ситуацию… Звонить или не звонить? Время не терпит – значит, надо решаться, чтобы не корить себя потом, что не всё сделала для спасения сына. Может быть он, генерал, работающий в такой организации, которая должна всё знать, ей поможет? А если нет, то ничего не поделаешь. На нет и суда нет. К месту их встречи – метро “Площадь революции” – он подъехал на чёрной “Волге”. Она села в машину с затемнёнными стёклами и вкратце рассказала об исчезновении сына. Мезенский задумался. – Я думаю, его шантажировали, – сказал он, наконец, – и теперь Андрей вынужден где-то временно отсидеться. – В милиции сказали, что он выехал в Петербург… – Я это проверю. А пока… У вас нет тайного места, где бы он мог спрятаться? Загородный дом какой-нибудь двоюродной бабушки? – У нас есть дача в Малаховке. Но мы туда перестали ездить, потому что там нашли труп. Не думаю, что он там. – И когда пропал Андрей, вы туда ни разу не наведывались? – Да, ни разу,-призналась Татьяна, и ей стало стыдно. – Тогда поехали, – и он надавил на газ. – Как? Прямо сейчас? – Конечно. Ты же сама сказала, что время не терпит. Малаховка – это по казанской дороге? – Да, это совсем недалеко. Только на дорогу смотри, а не на меня, а то я боюсь с тобой ехать. – Постараюсь.