– Тогда ты понимаешь, Данте, что это должен быть очень верный нам человек. А тебе, Тони, дай только повод всадить пулю в живую плоть. – Кстати, я догадываюсь, кто может стать жертвой, Микеле. Мой телефон завибрировал. Даниэле: «Всё готово». Я: «Выезжаю». – У меня встреча с Даниэле, так что должен вас покинуть. – Вы двое что-то затеваете, Тони, и это ни хрена мне не нравится. – На этот раз ничего криминального, братик. Микеле посмотрел меня подозрительным взглядом. Я переоделся и заехал за Даниэле к нему домой. – Блядь, не верю, что мне пришлось надеть это дерьмо. Это было обязательно? – Нет, конечно, я просто пошутил, ты только посторожишь вход. – Ты сукин сын, Тони, я чувствую себя идиотом в этом дерьме. – Ты называешь дерьмом дорогой костюм? – Да, блядь, ты же знаешь, как я их ненавижу. – Зато после ты можешь навестить свою прекрасную нимфу нарколаборатории. Может, вы даже отведаете новый сорт, который она сегодня фасовала. Даниэле стрельнул в меня злым взглядом, который мог и убить. –Воу, полегче, я просто пошутил, – я поднял руки вверх в знак невиновности. – Пошёл ты, лучше держи руль, если хочешь доехать живым к своей нимфе. И я всё ещё не понимаю, зачем тебе девушка и что она тебе сделала плохого, что ты решил пойти на её экзамен. – А это уже не твоё дело. – Тогда я умываю руки. – Просто расслабься и получай удовольствие. Мы подъехали к школе искусств и прошли мимо Андреа. Я помахал ему рукой в знак приветствия, Даниэле сделал то же самое. Он оглядел школу и присвистнул: – Знаешь, а я неплохо здесь себя чувствую. Мой дурацкий костюм телохранителя даже уместен. – Тогда веди себя как телохранитель и помалкивай. – Ты гребаный доминант, Тони, неужели мы не можем развлекаться поинтересней? Например, мы могли бы поймать нескольких русских ублюдков или поиграть на нервах у испанцев, ну не знаю, подоставать Данте на худой конец. – Если ты закончил болтать и жаловаться, пошли. София Сегодня у меня был экзамен по танцам, приехала комиссия из Рима, и я жутко нервничала. Если я не выполню программу, то не получу следующую ступень в обучении. Моя учительница Мария также будет присутствовать на экзамене, но всё же последнее слово за официальной комиссией и спонсором. – Как ты, София, сильно нервничаешь? Джемма подошла и обняла меня, когда я переодевалась. – Кажется, у меня не хватает дыхания. Мне страшно. Мне было приятно, что Джем решила поддержать меня, последнюю неделю мы почти каждый день созванивались с ней по телефону. Мне не хотелось бросать её в сложный период. – Перестань трусить, ты лучшая в своей группе, покажи им класс. – А ты как, Джем? Выглядишь хреново. Она усмехнулась. Последние дни она почти не красилась и перестала надевать каблуки, сменив их на кроссы. Она по-прежнему оставалась стильной, но выглядела уже не той секс-бомбой, и это меня расстраивало. – Ты знаешь, мне лучше от тех таблеток, что даёт мне мой красавчик док, но я всё время хочу спать и есть, это убивает меня. Она села на скамейку и закрыла глаза. – Джем, я всё ещё удивлена, что Антонио помогает тебе, несмотря на то что он не похож на благородного человека. Это говорит о том, что ему не всё равно. Она усмехнулась: – Софи, я принесла ему столько проблем в старом квартале, что он едва не убил одного из своих наркодилеров из-за меня. Я его порядком достала, и как я уже говорила, мне это дёшево не обойдётся. Но я ему всё равно дико благодарна, несмотря на то что он сущий дьявол. – Ты права, Джем. Ладно, я пойду разминаться, ты останешься? – Ты с ума сошла? Конечно, я здесь ради тебя. Она крепко обняла меня, и мои нервы немного успокоились. – Джем, может, мне выпить успокоительных перед выступлением? Она усмехнулась: – Ты справишься без них, белочка. Я ударила её по плечу. – Ауч, я же пошутила. Мы рассмеялись. *** Я подошла к сцене нашей школы и увидела, что моя однокурсница заканчивает свой танец. Это было неплохо, но всё же несколько движений были выполнены неточно. Я была перфекционист, мне была важна идеальность и точность в каждом движении. – София, ты лучшая, – другая моя однокурсница пожелала мне удачи. – Спасибо, Вел. Вдох и выдох – я пыталась успокоиться. Пришла моя очередь выходить на сцену, и, сделав последний вдох, я подошла к микрофону – нужно было представиться для начала. Каково же было моё удивление и шок, когда в самом центре комиссии, посреди зала, я увидела Антонио Морелло, он улыбался своими белыми клыками, и в его глазах сверкал огонь. Какого?.. Я застыла возле микрофона с открытым ртом. Рядом с ним сидела женщина из римской комиссии. Она выглядела абсолютно счастливой, её рот что-то говорил Тони, одновременно улыбаясь, она даже не смотрела на меня, в то время как глаза Антонио были устремлены прямо на меня. Его шикарный костюм сидел на нём просто восхитительно, две пуговицы были расстёгнуты, татуировки почти спрятаны, кроме тех, что на тыльной стороне ладоней и на шее. От него просто веяло властью, сексом и силой. Неудивительно, что даже моя тренер Мария была в прекрасном настроении, и только сидящий с краю мужчина в белой рубашке и очках был очень внимателен. Я прищурилась и увидела, что позади Тони стоит Даниэле, и чёрт подери, он был тоже в костюме! Он больше походил на телохранителя, чем на опасного мафиози. Это было шоу – шоу, которое Тони устроил для меня. Наконец на меня обратили внимание судьи, и дамочка в очках, прочистив горло, наклонилась к микрофону: – Представьтесь, синьорина. Я словно онемела. – Представьтесь, синьорина, – она недовольно повторила ещё раз. Я собралась с духом: – Добрый вечер, меня зовут София Герра, мне восемнадцать лет. Моя учительница Мария сказала что-то судьям, и женщина постарше кивнула. – Начинайте, юная леди. Я увидела, как уголки рта Тони дёрнулись вверх – о, как мне хотелось придушить его сейчас! Его присутствие делало меня более уязвимой. Я судорожно выдохнула и подошла к полотнам, заиграла моя музыка.