Тони София так сильно удивилась моему присутствию, что её красивые беличьи глаза выдавали всю панику, которая была у неё внутри. Блядь, я не мог удержаться, чтобы снова не позлить её и не повеселиться, ведь я сказал, что от меня ей нет спасения. Она должна стать моей, и это был ещё один весёлый способ проникнуть в её прекрасную голову. Я слишком сильно хотел то, чем не мог обладать прямо сейчас, и мне это порядком надоело. Она представилась, голос дрожал, а я не мог отвести глаз от её прекрасного тела и манящих губ. В мою голову приходило столько изощрённых идей, когда я видел её в этом обтягивающем костюме, который подчёркивал всё, что мне так нравилось… Она подошла к полотнам и, обмотав их вокруг себя, дала сигнал, чтобы музыка началась. Я человек, которого практически невозможно удивить, который видел абсолютно всё в этой жизни, испытал всё извращённое дерьмо, которое мог испытать. Сейчас я не мог оторвать глаз от этой ни на кого не похожей девушки с большими глазами и потрясающей грацией. Она блистала в свете огней, делая опасные трюки акробатического характера с такой тонкостью и плавностью, это было достойно похвалы. Человек, который каждый день мог резать, причинять боль врагам в абсолютно безжалостной манере, сейчас не мог отвести глаз от этой девушки. Я не знал, что это за дерьмо происходит со мной, это и разозлило меня, и заинтересовало одновременно. Женщина из комиссии, имя которой я, конечно же, не запомнил, рассказывала мне что-то об этом виде акробатического танца, но я не слушал её. Музыка закончилась, София спустилась с полотен, и я зааплодировал, не удержавшись. Даниэле также зааплодировал, в то время как остальные судьи оставались неподвижными. – Неплохо, – сказала старуха в парике. – Неплохо? Да это просто охренительно! Они разом посмотрели на меня, и я улыбнулся, чтобы обезоружить их. – Да, это вполне достойно. София талантлива. Думаю, она заслуживает лучших оценок. Учительница Софии довольно улыбнулась. София поблагодарила всех и убежала со сцены. Блядь, мне нужно было просидеть здесь ещё час, но я не хотел упустить Софию, только не сейчас. – Я извиняюсь, но у меня срочный звонок из Штатов. – Что вы, Антонио, прошу, останьтесь, есть ещё несколько выступлений. Женщина помоложе не хотела отпускать меня, но я уже сполна вдохнул её ужасных цитрусовых духов и не мог больше выносить её. – Вот Даниэле, он мой заместитель и имеет такое же право голоса, как и я. Я встал и похлопал Даниэле по плечу: – Давай, брат, теперь твоя очередь. Он широко улыбнулся и сквозь зубы послал меня на хрен. – Даниэле, очень приятно, молодой человек, присаживайтесь. Женщины, словно стервятники, набросились на свежее мясо. Я пошёл на поиски раздевалки и спустя минуту уже стоял возле неё. Мимо проходил парень лет четырнадцати. – Эй, пацан. – Да, синьор? – Хочешь заработать денег? Он огляделся по сторонам. – Хочу. – Держи, – я достал пачку банкнот и сунул ему в руки. – Следи, чтобы сюда никто на заходил, пока я буду там со своей девушкой. Всё понял? Он кивнул. – Смотри, если сбежишь или облажаешься, я засуну тебе эти деньги в задницу. – Я не облажаюсь, синьор. – Отлично. Я зашёл внутрь и услышал, как шумит вода. Неужели малышка принимает душ? Я скинул пиджак и подошёл ближе к кабинкам. София стояла ко мне спиной, её красивое тело было совершенно обнажённым, а задница, как два идеальных шарика, так и манила мои зубы. Я замер. – Именно так я её и представлял. Она громко закричала, обернувшись от неожиданности, и мне пришлось закрыть ей рот ладонью. – Тише, белочка, это всего лишь я. Она продолжала кричать, пока не пришла в себя и не поняла, что её упругие мокрые груди прилипли к моей рубашке. Я отпустил её рот, и она задрожала. – Что ты делаешь, Тони, это уже переходит все границы! София прикрыла грудь руками, забывая про другое сладкое место, ниже живота. – Я пришёл к тебе. Признайся, ты была шокирована моим появлением в судьях? – Уходи, Тони, выйди сейчас же, я голая! – Именно поэтому я и здесь. Она попыталась пройти мимо, но я схватил её, прижимая к себе. – Успокойся, ты же знаешь, что я не обижу тебя, посмотри на меня. Она подняла глаза и посмотрела на меня. В них я мог видеть и страх, и возбуждение, последнее мне нравилось больше. Я запустил руку в её длинные чёрные волосы, поглаживая, мои губы едва коснулись её сладких губ. Я шагнул ближе, прижимая её к стене спиной. – Это неправильно, Тони, прошу, уйди, ты не должен находиться здесь. Мой отец будет раздавлен. – А чего хочешь ты? Я прокрутил кран, делая воду теплее, потому что она замёрзла, а моя одежда была совершенно промокшей и холодной, и я не мог согреть её. – Чего хочу я? – Да, чего хочет София? – Я хочу, чтобы ты сейчас же вышел и оставил меня одну. – Если бы это было так, то ты бы не стояла сейчас со мной совершенно голая, – я посмотрел на её кожу, покрытую мурашками: – И возбуждённая. – Я и хочу уйти, это ты меня не отпускаешь, Тони. – Если бы ты действительно хотела уйти, ушла бы. Она хмуро посмотрела на меня. София знала, что я прав. Я взял её скрещённые на груди руки и убрал их, обнажая её красивую полную грудь. Её розовые соски затвердели, когда я стал опускать взгляд ниже по её плоскому животу, задерживаясь на её гладко выбритой киске. – Ты само совершенство, малышка. – Прекрати это, прекрати играть со мной. – Ты не ответила мне, чего ты хочешь, и я говорил тебе, что не играю с тобой. Я отпустил её и поставил обе руки по бокам. София вжалась в холодную плитку. – Я не могу сказать тебе. – Конечно можешь, я тот, кому ты можешь говорить всё что пожелаешь. – Не уверена в этом.