Сегодня я сводила Наоки к психологу в соседний город. Конечно, сперва он отказался идти в больницу. Но я не собиралась становиться одним из тех родителей, кто быстро теряет терпение и открыто называет ребенка «хикикомори». – Нао-кун, если ты откажешься сейчас идти к врачу, то завтра же пойдешь в школу. Если же сходишь на осмотр, то я не буду тебя об этом просить. Видишь ли, в наше время психологические проблемы считаются самыми настоящими болезнями. Давай сходим в больницу на простой осмотр. Наоки задумался, а затем спросил: – Они же не будут брать у меня кровь? Он всегда боялся уколов. Услышав его вопрос, я почувствовала, что люблю Наоки еще сильнее. Он все еще мой маленький мальчик! – Хорошо, я просто попрошу их спрятать шприцы, – ответила я, и Наоки согласился. Вдруг я осознала, что впервые с конца прошлого учебного года он выходит из дома. В клинике Наоки прошел простой медицинский осмотр и почти часовую психологическую экспертизу. Он молчал в ответ на любые вопросы, неспособный как следует объяснить, что чувствует физически и морально, поэтому мне пришлось вмешаться и описать его состояние в последнее время. Я рассказала врачу о том, что Наоки некомфортно посещать занятия после того, как в прошлом учебном году у него случился конфликт с классным руководителем. Пришлось также рассказать о его маниакальной чистоплотности и прочем. Врач поставил диагноз «расстройство вегетативной нервной системы» и настрого запретил мне заставлять сына идти в школу. Первым делом он должен был как следует отдохнуть, не испытывая стресса от учебы. На обратном пути домой я спросила у Наоки, где он хочет перекусить. Сын ответил, что не против съесть гамбургер или другой фастфуд. Я нечасто хожу в подобные заведения, но, наверное, все дети его возраста в восторге от такой еды. Мы зашли в ресторанчик у станции. Я завернула свой бургер в салфетку, чтобы не испачкать руки. Наоки, наверное, выбрал ресторан быстрого питания из-за своей вызывающей опасения чистоплотности – в таких местах можно быть уверенным, что тебе не попадется посуда или приборы, которыми пользовались другие посетители. За соседним столиком сидела мать с дочерью лет четырех на вид. Сперва я возмутилась тем, что женщина привела такого маленького ребенка в подобное место, но, увидев, что девочка пьет молоко, успокоилась. Неожиданно малышка уронила картонный пакет с молоком на пол, его содержимое расплескалось от удара и попало Наоки на брюки и обувь. Он тут же побледнел и рванул в сторону туалета. Должно быть, расстался с содержимым своего желудка – поскольку вернулся еще бледнее прежнего. Конечно, меня беспокоит не только его душевное здоровье, но и физическое состояние. Завтра я отправлю школьной медсестре справку от врача и позволю ему как следует отдохнуть. Х МАЯ Наоки теперь практически все время проводит за уборкой. Его ногти сильно отросли, и он до изнеможения скребет ими свою тарелку после еды, бесконечно застирывает свою одежду, ставшую бесформенной и потертой. Сходив в туалет, он принимается оттирать с чистящим средством все вокруг – унитаз, стены и даже дверную ручку. Он словно не слышит меня, когда я предлагаю свою помощь, а стоит мне протянуть к нему руку, как принимается истошно кричать, чтобы я не трогала его одежду или посуду. Не вижу ничего плохого в том, что он делает, и, возможно, мне стоило бы оставить его в покое. Но меня не оставляет мысль, что все это связано с тем неприятным происшествием и мне все же стоит вмешаться. Ему нужно принимать ванну хотя бы раз в неделю, но, раз уж он совсем не выходит на улицу, не пачкается и не потеет, то все не так уж страшно. Больше всего я люблю наши вечерние чаепития. Если Наоки в хорошем настроении, то мы вместе едим так полюбившиеся ему пирожные монака. Как-то раз он даже попросил меня испечь ему блинчики. Мы больше не ходим за покупками вместе, но мне нравится выбирать угощения, которые могли бы порадовать моего мальчика. Я не знаю, чем он занимается в остальное время – сидит за компьютером, играет в видеоигры или спит. Но он всегда наверху, в своей комнате, и ведет себя очень тихо. Возможно, он просто решил немного отдохнуть от жизни. 2Х МАЯ Сегодня заходил новый классный руководитель Наоки – молодой учитель по имени Ёситэру Тэрада. Я много раз говорила с ним по телефону, но, впервые увидев вживую, была поражена его энергичностью. Несмотря на то, что Наоки отказался выходить из комнаты, Тэрада-сэнсэй очень внимательно выслушал все, о чем я ему рассказала. Он также принес копии конспектов по всем предметам, которые сейчас изучал класс, ведь после небольшого отдыха Наоки непременно вернется в школу – не хотелось бы, чтобы он отстал от ребят! Я была благодарна за то, как искренне он переживал за успехи моего мальчика. Однако меня насторожило то, что учитель привел с собой Мидзуки Китахара. Наверное, он полагал, что Наоки будет проще расслабиться и раскрыться в присутствии одноклассницы, но я предпочла бы кого-то, кто не жил в нашем районе. Я оповестила руководство школы о болезни сына, но не знала, что конкретно учителя рассказали его одноклассникам. Если Мидзуки-тян, придя домой, заявит родителям, что Наоки стал хикикомори, то завтра об этом будет говорить весь район! Наверное, я все же позвоню учителю Тэраде и лично поблагодарю его. Возможно, даже попрошу его одноклассников придумать что-то, чтобы подбодрить моего мальчика. Когда позже я принесла копии конспектов к Наоки в комнату, он швырнул в меня словарь. Он был зол и не переставая кричал, что я «старая ведьма и трепло». У меня просто сердце остановилось! Никогда я не видела его таким злым и не слышала таких ужасных слов… Что же его так расстроило? Неужели он загрустил, вспомнив о школе? Вечером я приготовила его любимые гамбургеры, но сын так и не спустился на ужин. Я думаю, Тэрада-сэнсэй все же сможет помочь Наоки. Эта вера придает мне сил. 1Х ИЮНЯ Наоки продолжает странно себя вести, но ему, кажется, наконец надоело бесконечно мыть за собой тарелки. Он потребовал приносить его еду в одноразовой посуде. Напитки наливать в бумажные стаканчики, купить одноразовые палочки для еды. Представляю, как много мусора теперь будет копиться, но если ему так будет спокойнее, то я готова пойти навстречу. Завтра же куплю все необходимое. Наоки не принимал ванну больше трех недель. Он не менял одежду и нижнее белье. Его волосы стали сальными, а тело теперь издает противный кислый запах. Больше не в силах терпеть, а зашла к нему с влажным полотенцем, чтобы протереть хотя бы его лицо. Я знала, что он расстроится. Наоки грубо оттолкнул меня, и я, упав, ударилась головой о лестничные перила. Он больше не приходит пить со мной чай. Но все еще очень тщательно отмывает туалет. Мне казалось, что он понемногу успокаивается, но все стало только хуже… Всему виной регулярные визиты учителя. Раз в неделю по пятницам Тэрада-сэнсэй, непременно прихватив с собой Мидзуки-тян, заявляется к нам домой. Наоки все реже выходит из комнаты после их прихода. Я не раз говорила, что не буду заставлять его возвращаться в школу, но эти визиты, похоже, заставляют его сомневаться в моих словах. Что до Тэрады-сэнсэя, то его энтузиазм, сперва внушивший мне надежду на успех, постепенно начинает меня раздражать – сколько бы он ни приходил, ему так и не удалось добиться хоть какого-то прогресса. Он приносит конспекты, но на этом всё – похоже, у него нет никакой стратегии или плана. Он точно обсуждает проблему с коллегами и руководством школы, но дальше разговоров дело не идет. Я думала позвонить в школу с просьбой о помощи, но боюсь, что если Наоки услышит об этом, то совсем перестанет выходить из комнаты. Придется на какое-то время забыть о школе. Х ИЮЛЯ Хотя мы и живем вместе в одном доме, но я очень давно не видела Наоки. Он совсем не выходит из своей комнаты. Когда я приношу ему еду в одноразовой посуде, он тоже отказывается выходить, требуя, чтобы я оставила ее у двери и немедленно ушла. Он уже месяц не принимал ванну и, похоже, давно не менял одежду и нижнее белье. Конечно, он выходит в туалет, но делает это, только когда меня нет дома или я занята делами внизу. Зайдя в туалет по возвращении домой, я нахожу его начищенным до блеска. Но в воздухе все равно продолжает стоять странный запах. Нет, не запах испражнений, а скорее запах испорченной еды или гниющих фруктов. Похоже, что Наоки представляет себя храбрым воином – его грязная одежда стала ему броней, а комната превратилась в неприступную крепость. Я правда верила, что он справится. Но с каждым днем мой бедный мальчик все больше замыкается в себе. Кажется, все же пришло время мне самой столкнуться с терзающими его страхами и болью. 1Х ИЮЛЯ В своих доспехах из грязи Наоки мирно спит в кровати посреди своей пугающе чистой комнаты, в которой не осталось ни пылинки. Если все пройдет по плану, то он не проснется до самого вечера. Ужасно, что, воспользовавшись его доверием, я подмешала сыну в еду таблетку снотворного, но я не придумала ничего лучше, чтобы наконец смыть с него эту грязь. Эти отвратительные доспехи – продукт чувства вины, они заставляют его закрываться от мира в своей комнате. Шторы в его комнате были плотно задернуты. В кромешной темноте я аккуратно приблизилась к мирно спящему Наоки. Несмотря на отвратительный кислый запах, сальную кожу, уже начавшую покрываться мелкими прыщиками, и грязные, покрытые хлопьями перхоти волосы, это по-прежнему был мой мальчик! Я не удержалась и легонько провела рукой по его бледной щеке. В другой руке я держала небольшие портновские ножницы – с их помощью я когда-то шила для Наоки, идущего в первый класс, мешочки для сменной обуви и прочих школьных принадлежностей. Отрезая небольшую прядь волос у самого его уха, они издали громкий клацающий звук. Я испугалась, что Наоки может проснуться, но он продолжал мирно сопеть, и мне удалось кое-как его постричь. Я не собиралась стричь его как следует – наоборот, я рассчитывала на настолько плохой результат, что он сам захотел бы сходить в нормальную парикмахерскую. Я хотела наделать побольше трещин в его доспехах. Остриженные волосы рассыпались по всей кровати, но я, в надежде, что они будут неприятно колоться и заставят его наконец принять ванну, не стала их убирать и тихо вышла из комнаты. Я готовила ужин на кухне, когда по всему дому разнесся чудовищный вой раненого зверя. Мне понадобилось какое-то время, чтобы понять, что это кричит Наоки. Я мгновенно бросилась на второй этаж и распахнула дверь в его комнату. Мимо меня тут же пролетел его новенький ноутбук. Комната, еще пару часов назад находившаяся в идеальном порядке, теперь была полностью разгромлена. Посреди нее, яростно мечась и швыряя все, что попадется под руку, в стены, издавая нечеловеческие звуки, бился мой Наоки, почти переставший походить на человека. – Наоки, остановись! – неожиданно громко крикнула я. В ту же секунду он замер и, медленно повернувшись ко мне, холодно ответил: – Убирайся. В его глазах я увидела чистое безумие. Наверное, я должна была обнять своего мальчика, несмотря на тот ужас, что он внушал мне в тот момент? Но я не смогла. Впервые в жизни я испытала такой страх по отношению к своему ребенку, что немедленно сбежала прочь. Я поняла, что больше не справлюсь в одиночку. Придется рассказать мужу. Взяв в руки мобильный телефон, которым я редко пользуюсь, я увидела сообщение от него – сегодня нужно задержаться на работе допоздна, его можно не ждать. Мне только и остается, что жаловаться здесь, в этом дневнике.