«Спс) Ты же поделишься со мной конспектами?» «Конечно». «Ты — лучшая!)» — коротко напечатала она и вышла из сети. Что ж… Оказывается, у Ники выходные тоже прошли плохо. Я спрятала телефон обратно в карман и побрела к лестнице. Сейчас я точно знала, куда идти, хотя еще не успела выучить расположение аудиторий. Первой парой стояла «Общая психология», которую вел Владимир Сергеевич Коновалов, тот самый грозный мужчина, на лекцию которого мы с Никой опоздали в пятницу. Нужно было больше его не злить. На третьем этаже меня окликнул высокий голос: — О, Астафьева! Я обернулась и обнаружила у себя за спиной рыжую девушку с россыпью веснушек на щеках, в которой узнала Марьяну, еще одну свою одногруппницу. В первый день учебы ее единогласно выбрали старостой группы, потому что других желающих занять эту должность не нашлось. — Привет, — пробормотала я себе под нос. Кажется, от Марьяны не укрылся мой апатичный тон. Она поправила большие круглые очки, оглядывая меня сверху вниз. — Выглядишь как вампир, — покачала головой одногруппница. Сегодня у меня действительно не было сил на то, чтобы беспокоиться о внешнем виде. Поэтому я натянула первую попавшуюся футболку, запрыгнула в джинсы и поспешила на учебу, забыв накраситься. Теперь же пришлось столкнуться с последствиями такой опрометчивости — мои красные глаза и безжизненный цвет лица оказались заметны окружающим. — Что-то случилось? — спросила Марьяна участливо. — Нет. Просто не выспалась, — махнула я рукой. Обсуждать причины моего состояния хотелось меньше всего, особенно со старостой. Я долго привыкала к новым людям и не могла открыться так легко. — Нам же в триста шестнадцатую аудиторию? — спросила я, хотя прекрасно знала ответ. Просто решила перевести тему и отвлечь Марьяну. — Да, давай поторопимся, — сказала она, ускоряя шаг. — Я слышала от старшекурсников, что Коновалов никому не ставит автоматов, представляешь? А если чем-то ему не понравишься, и вовсе отправишься на пересдачу. — Вот как! — Я поспешила за старостой по коридору. — Ага! Марьяна решительно вошла в открытую дверь аудитории, а я последовала за ней. [1] Виктор Франкл, «Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере» / Пер. с нем. — М.: Альпина Нон-фикшн, 2009. К счастью, преподавателя еще не было за кафедрой, из-за чего однокурсники с потока могли в полный голос переговариваться между собой и заниматься своими делами. Марьяна решительно села в первом ряду, чему я совершенно не удивилась. Наверняка ей хотелось обратить на себя внимание лектора, запомниться ему и примелькаться. Я же преследовала противоположную цель, поэтому заняла ближайшее к проходу место подальше. Не слишком близко, но и не слишком далеко. Так, чтобы находиться на периферии поля зрения преподавателя. Идеально, если не хочешь лишний раз попадаться ему на глаза. — Эй, Астафьева! — услышала я высокие нотки краем уха. Оказалось, Марьяна заметила, что я не села с ней рядом, и обернулась в мою сторону. Я сглотнула и крепко стиснула ручку сумки, кожей почувствовав десятки глаз, устремленные на меня. Кажется, сегодня не удастся побыть невидимкой. Из-за окрика старосты внимание всего потока оказалось приковано ко мне, и произошло это уже во второй раз за пару учебных дней. Я рисковала превратиться в местную знаменитость, сама того не желая. — Ты чего так далеко села? Давай сюда! — помахала мне рукой Марьяна. — Я здесь посижу. У меня дальнозоркость, — я поспешно выложила на парту тетрадь и ручку, сделав вид, что готовлюсь писать конспект. — Ну ладно, как хочешь, — сказала она и отвернулась. Однако я не успела вздохнуть спокойно, потому что в следующую секунду длинноволосый однокурсник, сидевший на ряд ближе к доске, тоже решил ко мне обратиться. — Случайно не знаешь, сколько времени? У меня телефон разрядился. — Пять минут десятого, — ответила я, взглянув на разбитый экран своего собственного. Однокурсник нахмурил соломенные брови. — Ясно… — протянул он. — Опаздывает… Через секунду я услышала шаги и подняла голову, ожидая увидеть преподавателя, однако вместо него к нам зашел какой-то парень. Он точно был не с нашего курса. Я впервые видела его лицо, да и выглядел он гораздо старше и выше нас — вчерашних школьников. Взгляды всего потока тут же обратились к нему. — Ребят, пары не будет, — сказал незнакомец. Услышав эту новость, аудитория остолбенела. Затихла, будто кто-то на секунду отключил громкость. А в следующий миг взорвалась вопросами. — Как не будет пары? — Почему? — Где Коновалов? Старшекурсник только развел руками: — Я ничего не знаю. Меня просто просили передать, чтобы вы его не ждали. С этими словами он вышел за порог, а шумная река студентов устремилась вслед за ним и выплеснулась в коридор. Я смела письменные принадлежности с парты обратно в сумку и тоже поспешила покинуть аудиторию. Странно, что у нас отменили пару в самом начале учебы. Часть однокурсников под предводительством Марьяны решили сходить в деканат и узнать, что же случилось, и я направилась вслед за ними. Возле кабинета декана собралась внушительная толпа. Внутри небольшой комнатки все не поместились, поэтому многим пришлось остаться в коридоре. — Что они говорят? — спросила я у длинноволосого, который стоял в метре от двери. — Что препод не смог прийти по личным причинам, — ответил он. — Мне друзья говорили, что Коновалов никогда не пропускает лекции. У него прозвище Коршун. Как-то даже в снежный буран явился, — вмешалась оказавшаяся рядом девушка с пирсингом на губе. — Так что странно все это… — Да уж… Я отошла подальше от ребят, чтобы переварить услышанное, и в задумчивости присела на подоконник. Каждый день сентября продолжал преподносить сюрпризы. К сожалению, почти все они оказывались неприятными. Я надеялась, что на учебе смогу хотя бы ненадолго отвлечься от переживаний, перестать думать, как там Егор, и скоро ли поймают виновника аварии. Но пару отменили, и меня опять начало засасывать в дикий водоворот тревоги. — Астафьева! Услышав свою фамилию, я инстинктивно обернулась и увидела рядом Марьяну, длинноволосого парня и еще пару девчонок. — Не хочешь посидеть с нами у фонтана до следующей пары? — предложила староста. Быстро же она заводила друзей! — Простите, но у меня есть одно дело, — соврала я. — В следующий раз — обязательно. Я постаралась изобразить вежливую улыбку, хотя она наверняка получилась вымученной. Как много раз я представляла, что сижу с однокурсниками в сквере возле университета, смеюсь и обсуждаю всякие глупости! Это казалось мне квинтэссенцией студенческой жизни. И вот, когда моя фантазия могла стать реальностью, я сама от нее отказалась. Если бы Марьяна подошла ко мне в пятницу, я бы без раздумий сказала «да». Но теперь я просто не могла пойти. Слишком сложно надевать маску общительности, выдавливать из себя смех и притворяться, что все в порядке, когда душа сожжена дотла. Поэтому я встала с подоконника и направилась к лестнице. Хотелось немного побыть одной и проветрить голову. — Ты же вернешься к следующей паре? — окликнула меня Марьяна. — Да, конечно, — ответила я, еще раз взглянув на ребят. По мраморным ступеням я спустилась в холл первого этажа. Он оказался гораздо просторнее, чем мне представлялось раньше. Во время перерывов между белых колонн, поддерживающих потолок, толпились студенты, а сейчас только мои однокурсники болтали у кофейного автомата. Стараясь не привлекать их внимания, я быстро пересекла пространство до входной двери и даже взялась за ручку, однако в последний момент почувствовала, что кто-то буквально впился взглядом в мою спину. И когда я инстинктивно оглянулась, то не поверила своим глазам. Опираясь на деревянные перила лестницы, в луче солнечного света стоял стройный темноволосый парень. Он был одет в черную мотоциклетную куртку с красными вставками и джинсы. При виде его я застыла на месте, будто кроссовки приклеились к шахматной плитке. Мое тело больше мне не принадлежало. Я не могла пошевелить даже пальцем. Этот парень выглядел таким знакомым, таким родным. Его рот слегка приоткрылся, будто от удивления, подбородок дрогнул, а взгляд пронзил меня насквозь, как наконечник стрелы — мишень. Неужели… Но Егор же в больнице! Жгучие слезы тут же наполнили глаза. Я на секунду закрыла их, а когда снова взглянула на лестницу, видение уже пропало. Глава 9