Егор шутки ради сделал то, что я попросила. В следующую секунду откуда-то с неба в его руки опустилось голубиное перышко. Белое, как снег в начале зимы, оно сияло в синеве вечера. И оно не упало! Не прошло сквозь его пальцы! — Боже! Мои глаза расширились от удивления. Егор сглотнул и замер, тоже уставившись на невесомый кусочек пуха. Любое движение или случайный порыв ветра могли сбросить его на пол. — Как это вообще возможно? — Сам не знаю… Я подошла к Егору почти вплотную. Перышко продолжало лежать в его дрожащих, полупрозрачных руках. И, кажется, не собиралось никуда улетать. Произошло какое-то чудо. Совершенно невозможное чудо, которое тем не менее стало реальностью. Неужели теперь Егор мог прикасаться к предметам? Я подняла голову, и на моем лице сама собой расцвела широкая улыбка. — Я же говорила — ты возвращаешься в этот мир. Он перевел взгляд с перышка на меня, все еще боясь пошевелиться. — Хорошо бы ты оказалась права. В воскресенье я с самого утра села за учебники, потому что до назначенного семинара оставался один день. Мама тем временем отправилась в гости к бабушке, папа убежал на очередную встречу с клиентом, а Сашка отсыпался после вчерашних битв в компьютерной игре, и разбудить его не смог бы даже цирковой оркестр. Поэтому дома царила полнейшая тишина — идеальная атмосфера для занятий. Только подготовка шла туго. Когда я выписывала в тетрадь основные этапы формирования нервной системы у хордовых, в голове постоянно возникал образ Егора. Ни книги, ни научные статьи из интернета не могли объяснить его странное состояние. Оно противоречило всему, что я знала. Всему, что сейчас старательно конспектировала. И если поначалу я думала, что схожу с ума и разговариваю с галлюцинацией, то теперь пришла к выводу, что наука просто еще не постигла природу подобных феноменов. Вчерашний случай окончательно убедил меня в этом. Если бы Егор привиделся мне, разве мог бы он удержать птичье перо? Оно было настоящим и вполне осязаемым. Я лично вертела его в руках. И хотя у Егора не получилось взять его повторно, я верила, что скоро он обязательно прикоснется к чему-нибудь вновь. Мысли уводили настолько далеко от темы семинара, что приходилось по три раза перечитывать каждое предложение в учебнике. А потом я отворачивалась к окну и наблюдала, как робкие лучи солнца прогоняют из города утренний туман. Мгла в моей жизни тоже начала рассеиваться. Мы с Егором помирились. Мы простили друг друга и впервые за целую неделю нормально поговорили. Мы радовались, как дети, глядя на белое голубиное перышко. Только тогда я осознала, насколько мне не хватало Егора. Я так соскучилась! По лукавым искоркам в глубине его глаз. По взлохмаченной прическе и теплой улыбке. По голосу, который считала самым красивым на свете. Теперь лед между нами растаял, и несмотря на холодное дыхание осени, в моей душе будто снова наступила весна. Солнце поднималось все выше и планировало заглянуть в мое окно. Хотелось нежиться в его лучах, а не учиться. Я не могла заставить себя хоть что-то запомнить, поэтому просто закрыла книгу и легла на нее, подложив руки под голову. Егор обещал зайти после одиннадцати. Уже скоро. — Ты спишь? — Мягкий голос, прозвучавший у самого уха, прервал мой поток сознания. — А? — Я повернулась и встретилась с внимательным взглядом человека, которого ждала. — Совсем нет. Медленно поднявшись со стула, я поправила толстовку, а потом посмотрела на «умные» наручные часы. Они показывали пятнадцать минут двенадцатого. Егор практически не опоздал. Впрочем, ему наверняка было нелегко следить за временем. — Вообще-то я… занимаюсь, — сказала я, как бы оправдываясь. — Да. Вижу. Егор посмотрел на мой стол, и на его губах появилась легкая усмешка. Правда, глаза по-доброму улыбались. Поэтому я притворилась, что ничего не заметила, и убрала с лица длинную прядь волос. — Что ты хотел? — Узнать у тебя кое-что. Призрак взглядом попросил разрешения сесть, и я согласно кивнула. Кажется, мы снова вернулись к тому, с чего начали — он пришел за ответами на свои вопросы. Но спираль наших отношений сделала новый виток. — Пожалуйста, опиши мне машину. — Егор воспарил над краем подоконника. — Ту, с которой я столкнулся. Ты же видела ее. — Зачем она тебе? — нахмурилась я. — Хочу найти водителя, — решительно сказал он. — Полиция уже его нашла. — Да? И кто же это? — Наш препод. Владимир Сергеевич Коновалов. — Что? — Егор инстинктивно взъерошил волосы на затылке. Он явно не ожидал такого ответа. — Не может быть! — Может. Ты столкнулся с зеленым «Солярисом» Коновалова. Из-за его ареста у нас на неделю отменили «Общую психологию», пока не нашли замену. Зрачки Егора расширились. — Пожалуйста, расскажи все подробно, — попросил он. И я рассказала. О том, как Коновалов не явился на лекцию, как меня вызвали на допрос в полицию и как пришлось присутствовать на опознании. — Это очень, очень странно, — Егор потер шею. — Коршун — не тот человек, который мог так грубо нарушить ПДД, а потом скрыться и тут же попасться. — Мне тоже показалось это странным, — согласилась я. — Хм… Тут что-то не клеится. Наверное, его арестовали по ошибке. Егор глубоко задумался, и я не удержалась от возможности полюбоваться на него. Легкая небрежность придавала ему шарма, а движения были пластичными и в то же время полными скрытой силы. Он походил на греющегося на подоконнике кота, которого ужасно хотелось погладить. Но позволить себе подобное я не могла. Закусив губу, я заставила себя вспомнить о теме нашего разговора: — Мой брат говорил, что Коновалов постоянно всех валил и его многие боялись. — Это правда, — Егор поднял взгляд на меня. — Его боялись и ненавидели. Кого-то даже отчислили из-за того, что Коршун не принял экзамен. — Ясно… То есть у него много врагов. — Правильно мыслишь. Егор улыбнулся, а затем продолжил: — Я думаю, его подставили. — Подставили? — Да. Есть люди, которые мечтали ему отомстить. И чтобы понять, прав я или нет, мне нужно кое-куда сходить. — И куда же? Я с интересом взглянула на Егора. — На штрафстоянку, — ответил он. — Можешь найти для меня ее адрес в интернете? — Думаешь, машина там? — Конечно. Она — вещественное доказательство, и пока идет дело, должна оставаться на хранении у полиции. Хочу посмотреть на нее. — Ладно, — согласилась я. — Но при одном условии. — При каком? — Егор вопросительно поднял бровь. — Ты возьмешь меня с собой. — Ни за что! Егор резко встал, прошел вглубь комнаты и вновь развернулся ко мне, скрестив руки на груди. Я почувствовала, как он весь напрягся из-за моей просьбы. Его губы сжались, а между густыми бровями пролегли морщины. — Я тебя не возьму, — сурово отчеканил он. Моему сердцу вдруг стало тесно под ребрами. Только вчера хотелось кружиться в танце от мыслей, что мы с Егором снова стали общаться. А теперь, оказывается, я больше ему не нужна? — Но почему? — я тоже поднялась с компьютерного кресла. Он отказал мне за секунду, без всяких раздумий. Даже не попытался рассмотреть мое предложение всерьез. И я очень хотела понять причину. — Потому что, — Егор упрямо продолжал гнуть свою линию. Правда, и мне не хотелось сдаваться без боя.