— Мисс Дарлинг? — его голос был на несколько октав выше, чем обычно. Моя мать в ужасе уставилась на меня. — Уитни, объяснись! Я могла только моргать в ответ, частично в шоке, частично в растерянности от того, как описать то, что я увидела, и нужно ли это делать. — Паук, — наконец выдавила я из себя. — Огромный. Напугал меня до полусмерти. Бо вздрогнул. — Насколько огромный? — Размером с мою ладонь, по крайней мере. Думаю, это один из тех пауков-волков. Мать поджала губы, увидев, что я соврала, но явно не решилась меня в этом уличить. — Одевайтесь, мисс Дарлинг, — резко бросил Бо, вернувшись в основную часть магазина. — Я напишу Филиппу и скажу, что, если он не придет и не найдет его, мы сожжем дом. Я вздохнула, сожалея о том, что создала проблемы Филиппу. Все еще дрожа, я влезла в брюки и неуверенно улыбнулась маме. — Готова выйти отсюда и выпить чаю? Она посмотрела мимо меня в гардеробную, как будто могла найти там ответ на свои вопросы. — Я думаю, что мимоза была бы более уместна. — Ты не первая, кто говорит мне об этом сегодня утром. Она прищурилась. Я вымученно рассмеялась. — Я уверена, что этот паук уже на полпути к Чарльстону. — Точно. — Она повернулась к остальным. — Давайте убираться отсюда, пока наша репутация официально не стала неподъемной. Я кивнула в знак согласия и последовала за ней по коридору, стараясь не чувствовать за спиной пристального, умоляющего взгляда Джулии. После неловкого ухода нашей группы из Beau’s Wedding Belles, мы направились в маленькую чайную на углу улиц Булл и Джонс, где нас быстро усадили за длинный стол с блестящей белой скатертью, расположенный под старинной люстрой «Тиффани». — Этот день пронизан ностальгией, — сказала Роза. — Мне вспомнился день, когда я выбирала свадебное платье. — Роза, ты никогда не выходила замуж, — сказала Адель. — Знаю. Но я все равно выбирала свадебное платье. К столу подошел симпатичный молодой человек с блестящим графином. — Как вы, дамы, сегодня поживаете? — У нас все хорошо, — ответила мама. — А у вас? — Просто отлично, миссис Дарлинг. — Он наполнил пустые стаканы водой и принял наши заказы на чай. — Не знаю, что такого в том, что мужчина в форме подает мне чай, — сказала Роза, — но это заставляет меня… — ее слова оборвались, и на лице появилось странное выражение, как будто она собиралась заснуть, только ее глаза были прикованы к люстре над нашими головами. — Роза? — мама потянулась к ее руке, но Адель показала ей, чтобы она ее не трогала. — У нее один из приступов, — сказала Адель. — Дай ей время, это пройдет. Мама откинулась на спинку стула с раздраженным видом. — Конечно. Мы впервые за целую вечность нормально отдыхаем, и мадам Фортуна присоединилась к нам за столом. Челюсть Розы опустилась, а руки сжались в маленькие кулачки. — Уитни, — прошептала она. Я наклонилась к ней, надеясь, что никто за соседними столиками не заметил ее странного поведения. Прошли годы с тех пор, как я видела ее в таком состоянии. — Уитни. — Я здесь, — сказала я, положив руку ей на плечо. — Люстра помнит. Люстра знает. Я кивнула, прищелкнув языком при звуке знакомой фразы. — Эта люстра? — Адель указала на светильник над нашими головами, ее брови были подняты в раздраженном замешательстве. — Роза, мы в чайной. — Люстра помнит, — прошептала она, почти слишком тихо, чтобы расслышать, и тут глаза Розы закрылись. Она опустилась в свое кресло-каталку. Моя кровь заледенела. Я пожала ей руку. Прошло мгновение. Затем еще одно. Роза глубоко вздохнула и села прямо, ее глаза были ясными как день. — Надеюсь, булочки скоро будут. Я умираю с голоду. Я облегченно вздохнула. — Какого черта? — Адель ущипнула себя за переносицу. — Что случилось? — спросила Роза. — Голова болит? — Скорее, у меня болит задница. У меня сжалось нутро при мысли о письмах Алистера. Наблюдай за люстрой. — Давайте все постараемся расслабиться и хорошо провести время, — попыталась успокоить нас мама. — Сегодня день Уитни. Я начала было возражать, как вдруг увидела Эфраима, вошедшего в чайную через открытые входные двери. Отлично. — А вот и красавчик, — сказала Роза. Эфраим подошел к нам с довольной улыбкой. — Это самая прекрасная группа дам, которую когда-либо видела Саванна. — Он остановился возле кресла моей матери, опустившись на колени, чтобы поднять что-то с пола. — Вы уронили салфетку, миссис Дарлинг. — Спасибо, Эфраим. — Мама положила салфетку обратно на колени, затем указала на пустой стул напротив меня. — Пожалуйста, присаживайся. Эфраим покачал головой. — Я только принес фотографии моих родителей, которые вы просили для свадебного торжества. Мама взяла желтый конверт, который Эфраим держал в своих длинных загорелых пальцах. — Ты будешь рад услышать, что Уитни нашла потрясающее платье. Она будет самой красивой невестой Саванны с тех пор, как Эддисон вышла замуж за Калеба. Я напряглась при упоминании о погибшем муже моей сестры, когда взгляд Эфраима поймал мой. Подошел симпатичный официант с тележкой чая и пирожных и принялся расставлять их на столе. Он поставил передо мной чайник с гибискусом, который я по рассеянности налила в свою чашку, не дожидаясь, пока истечет таймер песочных часов. Я откинула волосы на плечо.