— Что бы ты спросил у Сета, если бы нашел его призрак? Что бы ты сказал моему брату? Он вздохнул с покорным видом, затем заправил прядь волос мне за ухо. — Я бы сказал ему, что сдержал свое обещание. — Обещание? — Я поклялся, уже после того, как его унесло течением, что буду защищать тебя. Что буду присматривать за тобой. Всегда. — Полагаю, с моего разрешения или без него. Он усмехнулся, немного расслабившись. — Очевидно. — Вполне очевидно, учитывая, что я проклята и все такое. — О, я знал об этом задолго до любого проклятия, Уитни Дарлинг. — Он перекатился на меня сверху, опираясь на предплечья и зажав меня между своими твердыми бедрами. — Я всегда знал, что ты станешь для меня и смертью, и жизнью. Он приподнял мой подбородок, когда его губы встретились с моими, и сильная рука обхватила меня в отчаянном, крепком объятии. Его поцелуи нашли мою шею, щетина его бороды была болезненно приятной на моей прохладной коже. Затем он зарычал, опускаясь ртом к моей груди. — Я тоже буду беречь тебя, Эфраим, — я провела пальцами по его волосам и по мускулистой спине, притянув его ближе, когда в моем центре вновь расцвело желание. — Я здесь. Теперь я здесь. Он снова зарычал и зарылся лицом в мой мягкий живот, спускаясь горячими поцелуями вниз, нежное щелканье его языка посылало волны наслаждения, пересекающие меня и обволакивающие мое сознание, пока не осталось только его тепло, давление его больших рук и восхитительные, уверенные движения его пальцев. И наконец, когда мое тело задрожало на краю беспамятства, он встретил меня там, его бедра двигались в такт с моими, в нестерпимой, отчаянной страсти. Выше, быстрее, грубее. Наше дыхание участилось, и кровать застонала, как и плещущийся за окном океан. — Я люблю тебя, Эфраим, — прошептала я, слишком тихо, чтобы он мог услышать, и мы вместе рухнули в туманную, залитую солнцем тишину. Расслабившись так, что я даже не подозревала, что это возможно, я сидела на кровати и смотрела, как Эфраим натягивал черные джоггеры. Мышцы его спины и рук перекатывались от движений. Он подмигнул мне, вызвав новый румянец. — Соломон рассказал мне одну историю вчера вечером, — сказала я. — Перед самым отъездом. — Я полагаю, она была интересной. — Ты когда-нибудь слышал об исчезновении человека в Дарлинг-Хаусе? Давным-давно. — Исчезновении? — Богатого и влиятельного человека. Это было загадкой на протяжении десятилетий. Наверное, и сейчас. Только сейчас это уже никого не интересует. Он покачал головой. — Вряд ли в такой одержимой прошлым семье, как ваша, забыли бы подобную историю. Были ли еще какие-нибудь подробности? Имя, например? — Соломон сказал, что это произошло на вечеринке, и это был последний раз, когда его видели. Он исчез. Никаких следов. Эфраим несколько мгновений молчал. — Если предположить, что Соломон не был пьян и не дразнил тебя, то Дарлинг-Хаус находится на реке. Кто бы это ни был, он слишком много выпил, потерял рассудок, и его унесло течением. У меня в голове промелькнула картина гибели Сета. Как быстро его утащило под воду. В одно мгновение он был там, а в следующее исчез. — Я уверена, что ты прав. Эфраим кивнул и натянул черную облегающую футболку. — Но меня не покидает ощущение, что здесь есть что-то еще. — У меня есть связи в Историческом обществе. Я договорюсь о встрече, и ты сможешь играть в Нэнси Дрю, если хочешь. — Он подошел к кровати. — Все, что я знаю, это то, что прошлая ночь, — он сделал паузу, приподняв мой подбородок, чтобы я встретилась с ним взглядом, — прошлая ночь была потрясающей. И я бы ничего не изменил. — Все еще парю, — прошептала я, смущенно улыбнувшись. Он поцеловал меня в лоб и выпрямился. — Пойду проверю, как там дела внизу. Принести тебе латте? Я кивнула. — Я буду готова осмотреть Офелию к тому времени, как ты вернешься. — О, жена. Не думай, что у меня есть намерение в ближайшее время покинуть эту кровать. Я рухнула обратно на подушки, наблюдая за тем, как Эфраим прошел через комнату, а затем скрылся в лифте. Я вытянулась, позволив жизни расцвести в пальцах рук и ног. Вчера я проснулась Уитни. Сегодня я была Уитни Каллаган-Дарлинг. Женой Эфраима. — Жена, — прошептала я и потянулась вверх, чтобы коснуться нити жемчуга на шее. Я ослабила застежку и сняла ожерелье, рассеянно рассмотрев его, пока в голове складывалось понимание того, что я сделала. Секс с Эфраимом. Нет, занятия любовью с Эфраимом перевели нашу ситуацию из разряда сложных в разряд нерешаемых. Я больше не могла представить, что времени и расстояния будет достаточно, чтобы приглушить чувства, которые я испытывала к нему, или тот потусторонний магнетизм, который существовал между нами. О чем он думал сейчас? Неужели воспоминания о прошлой ночи заставили его учащенно дышать? Возбуждали его? Сердце колотилось при мысли о том, что наши тела будут двигаться вместе? Хотел ли он удержать меня? Вчера вечером он сказал, что этот брак для него не более чем деловая сделка. Это был контракт, на который он согласился. Собирался ли он соблюдать его? Продлится ли этот брак всего год? Планировал ли он уехать в Нью-Йорк и оставить меня одну управлять Darling Glass? Все эти вопросы нужно было задать еще до того, как я позволила ему отнести себя в постель. Он сделал то, что обещал. Спас мою семью от потери всего. И он всегда будет защищать нас. Он сделает все необходимое, чтобы уберечь Дарлингов и сохранить наше наследие, пока дышит. Но я не была наследием. Я не была величественным домом на берегу моря. Я была женщиной. Человеком. Дарлинг. Формально, он ничего мне не должен, давал он обещание моему брату или нет. Даже после прошлой ночи. Вздохнув, я взяла ожерелье и, соскользнув с кровати, направилась в ванную. Это была симпатичная комната с застекленной душевой кабиной из белого мрамора, ванной на когтистых лапах в углу и изящной раковиной, вмонтированной в столешницу старинного серванта. Над раковиной висело большое позолоченное зеркало, в котором отражался солнечный свет, проникавший в окно над ванной. Я включила горячую воду и дала теплой жидкости стечь по рукам, а затем наклонилась, чтобы побрызгать на лицо. Затем закрыла глаза и сделала глубокий, успокаивающий вдох. С кровати раздался звонок моего мобильного телефона. Скорее всего, это была Исла. Она сказала мне на свадьбе, что позвонит узнать, как у меня дела сегодня утром. Я потянулась за полотенцем. В комнате стало холодно. По спине пробежал резкий холодок. Я прижала полотенце к глазам. Не смотри. Не смотри, и все пройдет. Уходи. Уходи.