Регине стало жаль его: он ведь пострадал по большей части из-за них. Кто знает, возможно, не выйди он урезонить тех мотоциклистов, его бы не заметили и все кончилось бы иначе. Друид помог им, а они, не удосужившись поблагодарить, накинулись на него с обвинениями. – Прости, – тихо проговорила Регина, надеясь, что Кайден все же приоткроет свое лицо, и она прочтет в его глазах прощение. Кэссиди предпочла тактично промолчать, за что Регина была ей признательна. – Ты нам очень помог, а мы тебя даже толком не поблагодарили… Но Кайден не успел ей ответить: дверь снова отворилась. В проеме показалась высокая фигура грозного вида. Внутрь зашел статный мужчина. Он был немолод, но борода его была еще черна; лишь длинные рытвины морщин на лбу и иссохшие руки выдавали его настоящий возраст. Он был высок и худощав, с плеч свисала черная мантия из мягкой ткани. По краям его одеяния бежала вниз белая вереница узоров – сплетенные линии из веток и ягод. Строгие карие глаза его глядели на троицу хмуро, холодно, тонкие губы скрывались за усами и бородой. Регина догадалась, что видит перед собой Верховного Друида, которого называли Альтамиром, он же по рассказам Эвелин приходился им с братом отцом. Регина автоматически провела параллель с Кайденом и не нашла между ними большого сходства. Юноша уж точно был на порядок симпатичнее старшего друида. Вместе с колдуном внутрь забежал крупный угольно-черный пес: длинная шерсть его космами свисала чуть ли не до пола, вислые уши подрагивали в движении, а из раскрытой пасти свисал язык. Альтамир прошагал вглубь гостиной, опираясь на длинную трость с набалдашником в виде совиной головы. В присутствии отца Кайден заметно сник и растерял всю юношескую браваду. Он явно переживал о своей судьбе, а Регина могла лишь с содроганием догадываться, что того ожидает, и проявлять сочувствие. Тем временем Альтамир подошел к камину, медленно присел в свободное кресло, развернув корпус к молодым людям. Пес черной горой улегся у его ног и уставился на Регину. Глаза-пуговки его выглядывали из-под лохматой шерсти и блестели в отсветах каминного огня. Пару минут в гостиной стояла давящая тишина, нарушаемая треском поленьев и прерывистым собачьим дыханием. Регина молилась про себя, чтобы Альтамир начал их отчитывать и покончил с этим поскорее, и Верховный Друид проговорил, услышав ее молитвы: – Я мастер Альтамир, Верховный Друид, глава рода Де Надан и деревни Друадат. Регина и Кэссиди смущенно склонили перед ним головы и тихо пробормотали свои имена. Друид продолжил, обращаясь главным образом к сыну: – Я очень огорчен тем фактом, что вас троих обнаружили среди людей. – Отец, я… Но друид одним лишь грозным взглядом пресек оправдания Кайдена. Темные глаза старца метали молнии. – Даже не хочу слушать, – отмахнулся Альтамир. – Я крайне разочарован тобой, Кайден. Мой сын пошел наперекор вековым друидским догмам… Ты не достоин называться именем нашего рода! Кайден совсем понурил голову и с такой силой сжал челюсти, что Регине послышался скрежет зубов. В его голове наверняка бушевал пожар из мыслей и ругательств, но он мужественно сдерживал ярость, преклоняясь перед величием собственного отца. Или же нехотя смиряясь с ним. – С тобой я еще поговорю позже, – процедил Альтамир. – Но знай, что этот проступок не останется без должного наказания. А теперь спрошу вас, юные ведьмы Кайллеха: что вы забыли в человечьем трактире, вдали от своего ковена и в компании моего непутевого сына? Регина с Кэссиди переглянулись, но поскольку в зеленых глазах Кэссиди отчетливо проблескивал хмельной туман, Регина взяла удар на себя: – Простите, мастер Альтамир, это лишь недоразумение, уверяю вас! Когда мы… Когда мы зашли в ту таверну, мы не рассчитывали встретить там Кайдена. Но к слову сказать, он ведь нас выручил! Альтамир непонимающе приподнял одну кустистую бровь и ждал объяснений. – В таверне к нам приставали неприятные личности и ваш сын, как настоящий джентльмен, вступился за нас и спас от их компании. Можно ли рассчитывать хоть на малое снисхождение для Кайдена с учетом обстоятельств? Регина бросила на него быстрый взгляд и встретила лишь безысходность в его глазах. Кажется, он понимал, что просить за него дело безнадежное, но она сделала все, что в ее силах, чтобы отплатить добром за его участие и отвагу. От невеселых мыслей Регину отвлекло громогласное восклицание друида: – Я сам решу, как поступать со своим учеником, юная Регина, – он надменно приподнял подбородок, – а вот что делать с вами двумя, пусть решает Керидвена. Очень надеюсь, что и вас накажут по всей строгости колдовского закона. Впредь знайте, юные леди: каждый шаг на земле людей будет стоить вам очень дорого. От его слов у Регины мороз прошел по коже. Она краем глаза посмотрела на Кэссиди – той, казалось, море по колено! Сидит себе и смотрит в одну точку на стене, будто не чуя угрозы в речах старца-друида. Регине даже завидно стало: лучше б и в ее венах плескался алкоголь, с ним все происходящее виделось бы невинной шуткой. Тут позади Альтамира ткань времени и пространства прорвалась полупрозрачной завесой. Из колышущегося в воздухе портала вышла Керидвена, за которой, судя по всему, заранее послали. Вид ее не был устрашающим, скорее растерянным и стыдливым. Еще бы, две ее ученицы с позором оказались пойманы на месте «преступления»! Наверное, в местном обществе это воспринималось как личный промах старейшины, что могло больно ударить по репутации и самолюбию. В глубине души Регина злорадно порадовалась этой мысли, но виду не показала, стараясь, напротив, выдать мину раскаяния. – Мастер Альтамир, – ведьма почтительно склонила перед друидом голову и встала, сцепив ладони перед собой, – мне доложили, что случилась некоторая… неприятность. – Ха! Неприятность, – фыркнул старец, резким жестом откидывая с груди длинную бороду. – Неприятность, Керидвена, это если утопил руны в пруду, если на Самайн забыл над входной дверью рябиновых ягод развесить, а это… – Ну же, Альтамир! – Керидвена сделала примиряющий жест. – Возможно, молодые люди могут объяснить свой поступок? На все есть причины. – Причина одна! – взревел вдруг Альтамир и с шумом стукнул тростью об пол. Совиная голова опасно сверкнула в отблесках огня, а пламя в камине вспыхнуло, ссыпалось крупными искрами, чуть не опалившими Регине подол платья. Косматый пес встревоженно вскинул голову. – Законы нужно ужесточать! Иначе дети их детей и вовсе смешаются с людьми, и то, что выстраивалось веками, в одночасье рухнет! Никогда, никогда мы не были частью их мира. Человек столетиями выплевывал нас, перемалывал, сжигал, не удостоил ни словом благодарности за наши труды, и даже сейчас не догадывается, что таится у него под носом! Великая Мать, видела бы ты своих сыновей и дочерей, если знала бы ты об их позоре, то пролила бы слезы… Альтамир прикрыл ладонью глаза, будто ему противно было смотреть на девушек и собственного сына. Керидвена выдержала паузу, дав старцу время привести в порядок смешанные чувства, а затем сказала: – Мне понятны твои переживания Альтамир. – Ведьма подошла чуть ближе к софе, где сидели Кэссиди и Кайден, и ухватилась тонкими пальцами за спинку. – Могу ли я забрать девушек домой? Даю слово, что проведу с ними разъяснительную беседу и накажу их по всей строгости. – Очень на то надеюсь, – буркнул Альтамир и махнул на дверь. – Ступайте, и пусть Великая Мать осветит вам путь. Керидвена поманила за собой юных ведьм, и Регина с трепетом в груди поняла, что они освобождены. Вставая с кресла, она посмотрела на Кайдена, надеясь встретиться с ним взглядом и как-то подать ему знак надежды, но он так и не поднял головы. Расстроенная Регина прошла к двери и вместе с Керидвеной и Кэсс они покинули недружелюбный особняк. Сначала Регина удивилась: почему бы не переместиться в замок через портал, как это сделала Керидвена? Но потом поняла, что ведьма собралась устроить им разнос по дороге домой. Путь был протяженный – в самый раз для приличной головомойки. Обе девушки молчаливо следовали за главой ковена в темноте, то и дело спотыкаясь о камни да булыжники. Не в силах больше держать в себе накипевшую злость, Керидвена выпалила: – Чем вы обе только думали? Если хотели опозорить меня перед кланом друидов, то сегодня вам это удалось на славу. – Регина прямо-таки чувствовала, как внутри ведьмы клокотала ярость. – Но я дам вам возможность оправдаться. Обе промолчали. Строго говоря, оправдаться было нечем, да и стоило ли? Вместо этого Регина спросила ведьму: – Что Альтамир сделает с сыном? Керидвена испустила тяжелый вздох, который не предвещал ничего хорошего. – Клан друидов очень закрыт от нас, – сказала она, чуть погодя. – Но я знаю совершенно точно, что законы их очень строги. Такие проступки друиды не прощают. Регина судорожно сглотнула. Бедный Кайден! Если ранее она его и подозревала, то теперь понимала: единственное, в чем он повинен, так это в простой слабости, в которой больше человеческого, нежели колдовского. Он, как и Кэссиди, не устоял перед соблазном глотнуть воздуха, который казался ему слаще, ступить на траву, видевшуюся зеленее, и влюбиться в девушку, не одаренную магией. – Кроме того, надо понимать, что Кайден – сын Верховного Друида, – продолжала Керидвена. – Он обязан быть примером для своего клана, ведь в будущем должен его возглавить. Однако теперь, разумеется, его назначение едва ли случится: это вызовет недоумение и недовольство у членов клана, а Альтамир на это не пойдет. Даже ради родного сына. Надо ли разъяснять, какой это удар для главы общины? Эта новость больно ударила по Регине. Она плохо знала Кайдена, но такой исход казался ей настолько несправедливым, что она не могла не проникнуться к нему сочувствием. Интересно, та девушка в таверне… Любил ли он ее? Будет ли горевать, что не увидит больше и не подержит за руку? Ведь едва ли он еще когда-нибудь вернется к людям… – А что будет с нами? – спросила Регина и метнула взгляд на рыжую подругу. Та шла себе спокойно, обняв свои плечи и не желая участвовать в разговоре. – Я не Альтамир и подобных жестких методов не приемлю, – ответила Керидвена. – Но это не означает, что вам все сойдет с рук. Обеих вас по возвращении в замок будет ожидать недельный Обет Безмолвия. Вы не сможете ни с кем ни поговорить, ни даже мысленно пообщаться – особенно друг с другом. И как вишенка на торте, – всю эту неделю будете ночевать в хлеву, вместе со скотом. – Это шутка такая?! – возмутилась Кэссиди, с ненавистью уставившись ведьме в спину. – Хотели из замковых стен вырваться – пожалуйста! – всплеснула Керидвена руками. – Вот уж Наталка обрадуется двум помощницам для разгребания навоза и подкормки свиней. Регина обреченно выдохнула и морально готовилась распрощаться с комфортом и ночевать на колком сене. Слишком нечестная цена за пинту горького пива… Но в глубине души Регина сознавала, что они еще легко отделались, ведь, судя по всему, выручившего их друида ожидает что-то пострашнее. Она чуть сбавила шаг, поравнялась с Кэссиди и шутливо пихнула ее плечом, стараясь не концентрироваться только на плохом. – Так значит, вы с Кайденом… встречались раньше? – не удержалась Регина и выжидающе смотрела на подругу. Та со смехом гаркнула, напоминая то ли ворону, то ли чайку, и напугала все окрестные леса. – Это он за мной бегал, – поправила ее Кэссиди, закатывая глаза к ночному небу. – А я ничего ему не обещала. Великая Мать, Регина, ему было-то двенадцать лет! Это ведь не всерьез. К тому же он для меня слишком… хороший. Слишком наивный. А вот тебе – в самый раз. Кэссиди похлопала ее по плечу и ушла чуть вперед, оставив Регину краснеть, как свекла. Она порадовалась, что в темноте не видно ее пунцовых щек, и мысленно поклялась, что по возвращении в замок как следует набьет соломенную подстилку Кэсс навозом. Глава 11 Близилась священная ночь Самайна. Хрусткий морозец покусывал снаружи, рыжая листва заиндевевшим ковром укрывала мерзлую октябрьскую землю. Деревья жались друг к другу, сплетаясь голыми ветвями, точно в поисках тепла. Регина сидела напротив большого овального зеркала Кэссиди в их комнате, а над ней порхали юные ведьмы ковена, приводя в должный вид. Темненькая высокая Фианна расчесывала длинные черные волосы Регины, а белокурая Имоджин заплетала ей пышные косы. Кэссиди, от которой веяло тонким ароматом вербены, вставляла ей в волосы беленькие соцветия тысячелистника, выращенного в тепличной оранжерее. Регина, наряженная в белое полупрозрачное одеяние, вроде кружевной сорочки из летящей, почти невесомой ткани, смотрела на себя в зеркало: заостренные скулы были бледны, синие глаза казались совсем черными в полумраке их комнаты. Лишь отблески горящих свечей вокруг маленькими огонечками сверкали в ее глазах. Регина выглядела как сказочная белая нимфа, что по давним легендам заманивала прекрасных юношей в лесные дебри, завлекала их красотой и мелодичными песнями, после чего те навсегда пропадали, сгинув в чащобе хитрой колдуньи. Закончив приготовления, девушки довольно разглядывали отражение Регины и ободряюще улыбались ей, трогая за худые плечи. Однако на сердце ее было неспокойно. – Как это будет? – озабоченно спросила Регина у ведьм. Девушки прошли через обряд несколько лет назад. – О, это будет прекрасно, – заверила ее Имоджин, окунаясь в собственные воспоминания. – Ты, наконец, обретешь то, чего была лишена столько лет. Свою силу. – Свое могущество, – вторила ей Фианна, хлопая густыми ресницами. – Кто будет присутствовать? – Все мы, – ответила Кэссиди, поправляя ее выбившиеся пряди. – Весь ковен будет наблюдать за тем, как ты возвысишься. – Все, кроме Эслинн, сестры Анхелики, – напомнила ей Имоджин. – Свой обряд она еще не прошла, и таинство Посвящения для нее пока недоступно. Регину это несколько приободрило. Не хотелось зябнуть одной в ночном лесу, да еще и наедине со старейшинами ковена, которые до сих пор казались ей весьма грозными дамами. – Это очень древний и важный ритуал, – продолжала Кэссиди. – Ведьме необходима мощная женская энергия, поэтому все мы призваны поддержать нового члена общины. В эту священную ночь все наши силы на миг сольются воедино, чтобы помочь тебе вынести боль. Регина снова занервничала и заерзала на стуле. – Боль? Кэссиди присела на корточки напротив Регины и взяла ее ладони в свои. – Обычно никто не говорит об этом, не желая пугать ведьму и лишний раз волновать ее перед обрядом. Но мне не хочется тебе лгать: обряд проходит немного… болезненно.