– Великая Мать, это такой позор для нашей семьи… – Эвелин перестала жевать и вытерла пот с побледневшего лба. – В общем, мой брат помог ему сбежать. Совершил страшное преступление против своего клана, против нашего отца. И… этого я ему простить не смогла. Регина напряглась. – И что ты сделала? – Я… Я сдала его Альтамиру. Регина обомлела. Брат доверил ей тайну, а она воткнула нож в его спину? – Скажи мне честно: в прошлый раз тоже ты направила друидов к пабу, где был твой брат? Эвелин кивнула, и губы ее виновато задрожали. Так вот, благодаря кому они попались в тот злополучный вечер у ирландского паба! Эвелин, судя по всему, знала, где искать брата, и натравила на него ищеек-друидов. Какими бы ни были благородными мотивы Эвелин, Регина искренне не могла взять в толк, как возможно обречь собственного брата на страдания? Встретив ее осуждающий взгляд, ведьма сникла еще больше и стыдливо закрыла ладонями лицо. Кайден ей этого никогда не забудет. – Естественно, он уже понял, что это моих рук дело, – сетовала она. – Он ни за что меня не простит. В тот момент я страшно злилась и верила, что так было нужно! Наверное, я кажусь тебе жестокой, но я хотела поступить правильно. Вот оно, правильно. В ковене понятие правильности шло вразрез со многими моральными устоями, которыми Регина руководствовалась всю сознательную жизнь. Смогла бы она заложить родного брата или сестру ради заветов ковена? Или близкую подругу? Или мать? На все вопросы Регина мысленно кричала «нет» и отчаянно надеялась, что Кайдена не заставили излишне страдать в назидание другим клятвопреступникам, и он сумеет найти в себе силы простить увлекшуюся правилами сестру. Но, вспомнив розовый шрам, который он так старался спрятать, Регина почувствовала, как надорвалось от тревоги сердце. – Ты знаешь, как его наказали? – спросила Регина, нервно сглатывая ком в горле. Когда в глазах Эвелин заблестели слезы, она поняла, что ничего хорошего ждать не стоит. – Его пленили в пещере, – дрожащим голосом призналась Эвелин. – Он отбывает наказание уже неделю, в полном одиночестве. Мне отец строго-настрого запретил его навещать и пригрозил, что если моя нога переступит порог пещеры, то он накажет брата еще жестче, поэтому я даже не смею к нему сунуться… Великая Мать, что я натворила! Плечи Эвелин задрожали, и она тихо заплакала. Регина была так взбешена, что даже не чувствовала потребности утешить ведьму. Совершенное ею предательство в ее глазах нечем было оправдать, а значит, она была недостойна снисхождения. – Где его держат? – Это в восточной части леса, нужно идти до упора, пока не наткнешься на скалистое ущелье. Регина, если ты навестишь его, я буду тебе благодарна! По поводу других Альтамир ничего не говорил, да никто и не знает, кроме меня, где его прячут. – Эвелин вытерла мокрый нос ребром ладони и с мольбой смотрела на Регину. – Мне необходимо узнать, как он там держится, иначе чувство вины сожрет меня изнутри… Одна часть Регины хотела проявить к ней сочувствие, но другая, затянутая пеленой темной субстанции, желала Эвелин утонуть в котле собственной вины. Молча она встала из-за стола и удалилась, ни разу не обернувшись. Регина не бывала прежде в этой части леса. Долгое время она двигалась на восток, но никаких скалистых ущелий не наблюдалось. Она остановилась посреди чащи и лихорадочно осмотрелась: кое-где белели залежалые кучки снега, тонкие стволы осин подрагивали на ветру и стучали голыми ветками, нагоняя страху. Под ногами хрустел иней и шуршала подгнившая листва. Лес простирался далеко и отовсюду казался одинаковым. Без опорных ориентиров легко можно затеряться. «Куда же мне идти?» В голове туманным облаком возникли слова наставницы Ровены, услышанные на первых практических занятиях: «Если вы заблудились, Руна Дороги укажет вам путь». Руна Дороги… Регина заглянула в поясной кисет, который теперь старалась всегда носить при себе, и выудила из него рунические камни. Из россыпи серых камешков она выбрала нужный, а остальные отправила обратно в мешочек. Синяя руна Райдо чуть сверкала на ее ладони и будто ожидала команды. Регина прикрыла веки, сжала камень и сосредоточила свое сознание на том, кого так жаждала найти. – Отведи меня к Кайдену, – произнесла Регина и открыла глаза. Сначала она отвела руку с камнем влево – ничего. Отвела вправо – высеченная руна чуть-чуть подсветилась, а камень ощутимо завибрировал, подсказывая нужное направление. – Спасибо, – прошептала Регина и двинулась в сторону, указанную ей руническим проводником. За серыми тучами не разглядеть было неба, не увидеть золотистых лучей солнца. Ход времени для нее сбился. Сколько она брела – час, два? Мороза Регина старалась не замечать, хоть щеки ее ярко порозовели, а пальцы даже в перчатках постепенно леденели от низкой температуры. Как же бедный Кайден мог высидеть неделю в таком холоде? От перспективы обнаружить в пещере окоченевший труп Регину замутило. Позади раздался треск сучьев. Регина развернулась и инстинктивно выставила перед собой руки, готовясь к защите, но никого не обнаружила. Какое-то время она всматривалась в голые ветви густо поросшего леса, но, решив, что шум мог произвести лесной зверь, успокоилась и двинулась дальше. Треск повторился. На сей раз Регина доверилась инстинктам и побежала стремглав, не смея обернуться. Она мчалась, перепрыгивала через поваленные деревья, торчавшие из земли корни, и старалась не сбить дыхания. Краем уха она слышала, как вдалеке кто-то гонится за ней, но боялась повернуть голову. Нельзя было позволить страху сковать конечности. Впереди показался большой каменный валун. Регина забежала за него и притаилась, присев и задержав дыхание. Она закрыла рот ладонью, чтобы не издать ни звука, и слышала, как за камнем преследователь, кем бы ни был, нагнал ее и нервно топтался на прошлогодней заснеженной листве. Чуть подавшись вперед, Регина выглянула из-за камня и едва не вскрикнула. Прямо перед ней стояло странное, полуживое существо. Внешне оно походило на труп, восставший из могилы: скелет проступал сквозь полуразложившуюся, обвисшую лохмотьями кожу, череп скрежетал челюстями и мотался из стороны в сторону. Существо нюхало воздух, пытаясь определить, куда она подевалась, и Регина взмолилась богам, чтобы ветер не подул в его сторону. А потом вспомнила, что, в общем-то, боги ей не нужны. Она в силах сама повлиять на погодные условия. Регина тихо зашевелила губами: «Ветра шелест, сердца стук Я запру в глухой сундук. Тишина, меня окутав, Мне поможет спрятать звук. Ветра шелест, ветра звон, Унеси мой запах вон! И укрой, меня окутав, За невидимый заслон». Исполняя волю ведьмы, ветер мгновенно сменил направление и задул в сторону Регины, унося ее человеческий запах прочь от существа. Нежить помялась на месте еще с минуту и скрылась в противоположной стороне леса. Регина выдохнула. «Что это была за чертовщина?..» Не зря Керидвена запретила гулять по этому лесу. Вполне возможно, в нем водились и чудища похуже, а потому лучше было не сидеть подолгу на одном месте, чтобы не стать никому вкусным ужином. Регина убедилась, что горизонт чист, посоветовалась с Руной Дороги и отправилась по указанной тропе. Немного погодя руна-проводник привела ее к каменной гряде, которая небольшим выступом возвышалась над зарослями кустарника. Когда Регина ощутила едва уловимые вибрации в камне, то поняла, что уже недалеко от цели. Царапая ладони, раздвинула безлиственные кусты и увидела перед собой свод пещеры, образовавшейся в высоком пологом холме. Внутри зияла пугающая чернота. По коже прошла колючая дрожь: что, если Темный заманивает ее в недра Пустоты? Прищурившись, Регина вглядывалась в проем пещеры, но надвигавшиеся сумерки скрывали все в безмолвной тьме. Оставалось сделать шаг и зайти внутрь, но страх сковал ее ноги. «Ну же, не будь трусихой, Регина! – подбадривала она саму себя. – Иди внутрь и взгляни, что с ним сотворили». Она сглотнула тугой ком в горле и решительно зашла под каменные своды, пригнув голову. В глубине брезжил теплый свет. Регина двигалась ему навстречу и вдыхала затхлый запах пещеры. Впереди она сначала увидела небольшой костерок, а за ним… Прислонившись к стене, там сидел совсем обессилевший Кайден. Голова его понуро свесилась на грудь, вьющиеся локоны вытянулись и повисли светлыми космами, скрывая изможденное лицо. Отсветы огня показали Регине кровавые подтеки и ссадины на запястьях. Кайден был одет в тонкую льняную рубашку и простые свободные штаны: одежда скрывала его исхудавшее тело, но выступавшие из-под ворота рубахи острые ключицы кричали об истощении. Регина округлила глаза от ужаса и сострадания, подошла к Кайдену, обогнув костер, присела напротив него на колени. Робко протянула ладонь к его лицу и, придерживая за подбородок, слегка приподняла. В тот же миг перед взором ее пронеслись быстро сменявшиеся картинки: Кайдена держали за руки двое друидов, третий хлестал короткой плетью по его лицу. Обжигающая боль пронзила ее. Равнодушный взгляд Альтамира, стоявшего рядом, рассекал плоть ничуть не хуже острой бритвы. Лик его не выражал ни капли милосердия. Регина вздрогнула, вспомнив образ Кайдена, встреченный ею в глубине своего подсознания – так похож он был на то, что она видела сейчас перед собой… В свете огня она разглядела множество синяков и ссадин на лице Кайдена. Скулы болезненно заострились, нижняя губа рассечена. Веки его были прикрыты, а сам он дрожал в сильных судорогах, ведь пламя костра не способно было согреть его зимой в пещере. Регине мучительно хотелось излечить его раны, забрать его боль, но мощная магия исцеления пока что была ей не по зубам. Регина робко произнесла, не размыкая губ: «За что они с тобой так?» Она провела пальцами по вспухшим приоткрытым губам, нежно, слегка касаясь, но он откликнулся на ее прикосновение и медленно приподнял отяжелевшие веки. Она отдернула руку. «Регина?..» Сапфировые глаза, ясные даже в темноте пещеры, уставились на нее удивленно. Надежда Регины на милость друидов оказалась напрасной: они пленили виновного, бросили его в темной пещере, без еды, без воды, оставив лишь жалкий костерок, огонь которого не грел, но чуть-чуть поддерживал жизнь в ослабевшем теле. Наказания друидов оказались жестче ведьминых и не предполагали компромиссов: виновен – значит должен страдать. Выстрадать себе путь на волю, вымолить прощение. И Кайден страдал. Избывал свое наказание в одиночестве, не имея возможности нормально спать, замерзая. Снова и снова Регина прокручивала в голове жестокое зрелище: собственный отец стоит и смотрит, как родного сына стегают плетьми. Регина не могла выразить чувств, видя его мучения. Она метнула взгляд на пещерный проем и мысленно спросила Кайдена: «Пещера ведь открыта, почему ты не бежишь?» Кайден еле-еле кивнул на каменные своды. «Для тебя никакой разницы не видно, но я отсюда выйти не смогу. Вход закрыт магической заслонкой, которая меня не пропустит, пока отец не позволит». Внутри Регины вскипал гнев. Она поднялась с колен и подошла к каменистому входу. Невооруженным глазом заслонки было не заметить, но как только она вскинула руки и выпустила заряд силы, та словно ударилась о невидимую дверь. Кайден прав: он действительно здесь заперт. Регина с остервенением выбрасывала залп за залпом, но все без толку – магическая защита была непробиваема. Слабый голос Кайдена, прозвучавший в голове, остановил ее: «Не нужно, Регина, оставь это. Иначе они придумают наказание похуже». Уж куда еще хуже, хотелось возразить ей, но вместо этого она вслух произнесла: – Почему ты не говоришь? Почему мы общаемся мысленно? – Прости, я… так привык к тишине, что забыл, что умею говорить вслух, – проговорил Кайден осипшим голосом.