– Да, – медленно произнесла Рен. Он спустился по ступенькам к ней. – Но ты чародейка. Манипулятор. Ты можешь все изменить. – Да… – У Рен возникло нехорошее предчувствие из-за хищного блеска в его глазах и внезапной настойчивости в голосе. Аларик остановился на последней ступеньке. Теперь между ними ничего не было – ни солдат, ни зверей, только клубы их дыхания. – Старая ведьма не произнесла ни слова с тех пор, как мы отплыли из твоей страны. Она молчит, почти не ест и открывает рот, только чтобы плюнуть в моих солдат. Рен сдержала улыбку: – Банба может быть немного сварливой. – А ты? Импульсивная. Безрассудная. Преданная до конца. – Аларик склонил голову набок, поймав ее в ловушку ярким взглядом. – Твое письмо раскрыло тебя, Рен. И вот ты здесь – подтверждаешь мои подозрения. Точность описаний короля задела ее, не говоря уже о том, что он пускал слова как стрелы, но Рен не показала, что ей больно. – Преданность не имеет границ, – четко сказала она, – если она искренняя. Суровость на лице Аларика смягчилась, и на самый краткий миг он стал похож на Анселя. Стал почти человеком. – Это еще один пункт, по которому мы согласны. – Со временем бабушка начнет вести себя только хуже, – сказала Рен. – Тебе лучше отпустить ее, прежде чем она начет кусать солдат. Вот тогда-то и начнутся настоящие неприятности. – Я не могу отпустить ее. Понимаешь, мне нужна ведьма. – Для чего? – настороженно спросила Рен. – Королевские дела. – Аларик поправил запонку в форме волчьего клыка. – Однако несговорчивая ведьма так же полезна для меня, как протухший бочонок с мясом. Признаюсь, я подумывал о том, чтобы скормить твою бабушку моим барсам за ее дерзость. По крайней мере, получил бы от нее хоть какую-то пользу. Рен замерла. – Ты не сделаешь этого. – Разве? – приподнял бровьАларик. Она посмотрела на мрачное лицо Тора. – И раз уж ты сказала, что со временем она будет вести себя только хуже… – продолжил Аларик. – Тогда поменяй нас, – предложила Рен, охваченная внезапным приступом отчаяния. Аларик замер: – Поменять? – Рен! – предупреждающе сказал Тор, нарушая свое каменное молчание. Аларик поднял руку, останавливая его. Было уже слишком поздно забирать свои слова обратно. Рен охватила идея, настолько дикая, что она вырвалась у нее прежде, чем она смогла ее обдумать. Но Аларик заставил ее думать, что это единственный способ спасти бабушку. – Если тебе нужна сговорчивая ведьма, ты получишь ее! – Рен выдержала паузу, краска прилила к ее щекам, когда до нее полностью дошел полный план коварного короля. – Поэтому ты прислал записку, верно? – Ты видишь меня насквозь, Рен! – улыбнулся Аларик. Рен старалась не думать о сестре. Если бы Роза была здесь, она задушила бы ее за такое глупое предложение. Но сестра никогда и не поехала бы в Гевру, рискуя всем, теряя все. Единственная надежда Рен стала и ее наказанием тоже. Да, за все приходится платить. Да к тому же Роза – королева лучше, чем Рен, более умная правительница, ей хотелось править. А для Рен без Банбы трон не имел значения. В ее отсутствие Роза сможет позаботиться об Эане и противостоять Бэррону и его «Стрелам», ведь рядом с ней Шен Ло и армия. И скоро рядом с ней будет Банба, которая поможет ей… но сначала Рен должна освободить ее. – Я останусь, – заключила Рен. – Нет, – подал голос Тор. Аларик повернулся к нему: – Напомни мне, Тор, кто из нас король! – Рен – королева Эаны. Вы не можете запереть ее здесь – будут последствия. Аларик прищурился. – Предпочитаешь, чтобы я убил ее за совершенные ею преступления и покончил с этим? – Он свистнул сквозь зубы, и два волка крадучись вышли из тени. – Луна, Нова, кто хочет завтракать? Тор поднял руку, останавливая животных. – Аларик, – тихо обратился он, – будь благоразумен! Король сверкнул зубами: – Осторожнее, Тор, твоя собранность ускользает. Рен перевела взгляд с одного мужчины на другого. Она теряла почву под ногами, втянутая в какую-то извращенную игру власти и обладания. Король злился на Тора из-за Анселя, что вполне объяснимо, и теперь использовал Рен, чтобы испытать своего подданного. Надо брать разговор под контроль, пока Аларик не сломал Тора, используя ее. – Я помогу тебе с любой секретной миссией, – сказала она, забираясь на ступеньку Аларика и используя себя как отвлекающий маневр. – Я расскажу тебе то, что ты хочешь знать о магии. Все, о чем я прошу, – отпустить мою бабушку. – А если я этого не сделаю? – Тогда у тебя будут две несговорчивые ведьмы. – Или мертвые. Рен слабо улыбнулась: – И война. С еще большим количеством ведьм, которые объединятся, чтобы убить тебя. Аларик тяжело сглотнул. Внутри Рен поднялась волна триумфа – ее угроза сработала. Как бы сильно король Гевры ни презирал ведьм, одновременно он испытывал и ужас перед их силой. Для чего же ему нужна их магия? Двери тронного зала распахнулись, прервав разговор. Принцесса Аника Фелсинг ворвалась в зал, ее темно-красные волосы развевались, образуя облако. Ее длинное черное платье летело за ней, как крылья бабочки. – Что эта вероломная мерзавка здесь делает? – закричала она, и комната, похожая на пещеру, эхом разнесла ее гнев. – И почему, ледяной черт, она все еще жива? – Дорогая Аника, ты должна научиться стучаться, – вздохнул Аларик. Рен видела Анику последний раз, когда принцесса Гевры приказала своему снежному барсу загрызть ее на берегах Серебряного Языка, но в последнюю секунду Эльске помешала ей. Аника испытывала ненависть по отношению к Рен, но и та питала к ней не лучшие чувства. Но она была на чужой земле и без оружия, поэтому сдержала гнев и приветственно помахала разъяренной принцессе. – Мне приятно вновь встретиться с тобой, Аника! – Будет неприятно, если я впечатаю каблук ботинка тебе в череп. Аларик закатил глаза: – Очаровательно… Тор, придержи мою сестру! Тор поймал Анику, прежде чем она успела броситься на Рен. Он сжимал ее, пока она не перестала дергаться. Рен испытала укол ревности, наблюдая за их дракой, и ненавидела себя за это. – Полегче, Аника! – Аларик обратился к своей сестре как к одному из животных. – Помнишь правило отца? Мы не устраиваем сцен в тронном зале. – Она убила Анселя! – прошипела Аника. – Из-за нее наш брат мертв! – Аника обратила кипящий гнев на Рен: – Ты самонадеянная дура, раз ступила на берега Гевры. Меня не волнует, сколько ведьм в Эане. Я оторву тебе голову. Тебе не сойдет с рук то, что ты сделала! Тор крепче сжал принцессу, пока ее брыкающиеся ноги не повисли в трех дюймах над полом. По настоянию Аларика он потащил ее из зала, где еще раздавалось эхо от ее воплей. Рен боролась с желанием выбежать из тронного зала вслед за ними. Она предпочла бы Тора и закатывающую истерику принцессу Гевры уединенному разговору с королем Алариком. Аларик подождал, пока двери закроются, и лишь потом заговорил. – Из-за горя моя сестра стала безумной, – сказал он, и в его голосе появились нотки, удивительно близкие к беспокойству. – Обычно она не такая… – …смертоносная? Аларик выдержал паузу. – Да.