– Мама, – промурлыкал сэр Мурсиваль, с обожанием глядя на Гвин, пока она выносила его из комнаты, и Рис увидел, как его отец вздрогнул, прежде чем потянуться за кружкой чая, которую принесла ему Элейн. Она была примерно на полпути ко рту, прежде чем он, казалось, передумал, поставив ее обратно так резко, что напиток выплеснулся через край. – Он не отравлен, – заметила Элейн, которая подошла, чтобы присесть рядом с Виви, коротко похлопав племянницу по плечу. Шмыгнув носом, Саймон вытащил из кармана носовой платок и промокнул пролитый чай. – Учитывая склонность этой семьи причинять вред членам моей семьи, вы должны понять мою озабоченность. – Па, – тихо сказал Рис, и Саймон бросил на него взгляд, который Рис видел тысячу раз раньше: смесь раздражения и предупреждения плюс легкий намек на недоумение, как будто Саймон не мог поверить, что это его сын. – Я ошибаюсь? – спросил тогда он Риса. – Находишься ты или нет под проклятием, наложенным этим самым ковеном? – О, ради всего святого, – вздохнула Элейн, размешивая ложку меда в своем чае. – Мы не шабаш. Мы – семья. И это проклятие во многом случайно, как объяснили Виви и Рис. Саймон фыркнул, выпрямляясь на стуле. – Нет такой вещи, как случайное проклятие. И теперь, благодаря глупости, весь этот город, наследие моей семьи, по-видимому, тоже проклят. Эта случайность, насколько я успел понять, стала причиной нескольких несчастных случаев, освобождения призрака и того живого кошмара, что вы зовете котом. Гвин как раз вернулась в столовую и теперь прислонилась к дверному косяку между кухней и прихожей, скрестив руки на груди. – Послушай, мужик, мне все равно, чей ты отец или насколько крутой колдун, скажешь еще какую чушь о моем коте – и я пинками спущу тебя с этой горы. Саймон начал слегка багроветь при этих словах, так что Рис шагнул вперед со своего места у плиты, подняв руки. – Хорошо, давайте все просто успокоимся и сосредоточимся на насущном вопросе. О боже, он говорил как Уэллс. Какой кошмар. Прочистив горло, Вивьен поджала под себя одну ногу и посмотрела через стол на Саймона. – Мы делали все возможное, чтобы снять проклятие, мистер Пенхоллоу. Все мы, даже Гвин. Мы пытаемся все исправить. – И что именно вы делали? – спросил Саймон. Его тон все еще был ледяным, но, по крайней мере, он не стрелял кинжалами из глаз в Вивьен. Маленькие милости. Вивьен сжала губы, заправив прядь волос за ухо, прежде чем сказать: – Ну, мы проводили исследование. – Книги? – спросил Саймон, сдвинув брови, и Рис нахмурился. – Почему ты говоришь «книги» таким тоном? Ты любишь книги. Если бы ты мог легально признать своими детьми книги, а не нас с Боуэном, думаю, так бы ты и сделал. Оставил бы Уэллса – по понятным причинам… – Потому что ответ на этот вид магии нельзя найти в книгах, – ответил Саймон, бросив на Риса свирепый взгляд. – Проклятия – это сложная, виртуозная магия. Универсального решения не существует. Избавление тесно связано с самим проклятием. Мотивы, стоящие за ним, используемая сила. Все это, вынужден добавить, я мог бы сказать вам, если бы вы предупредили меня о том, что здесь происходит. – Я пытался, помнишь? – произнес Рис, засовывая руки в карманы. – И ты дал мне понять, насколько тебе смешна мысль о самой возможности проклятия. – Да, хорошо. Саймон опустил глаза, стряхнул воображаемую пушинку со своего жакета, и Рис подумал, всегда ли ему будет хотеться кричать в этих маленьких тет-а-тет со своим отцом. – Дело в том, что вы должны были проинформировать меня, как только узнали, что происходит. – А как вы узнали? – спросила Вивьен, немного наклонившись вперед. – Если вы не возражаете, что я спрашиваю. – Мой брат, – ответил Рис, затем посмотрел на Саймона, подняв брови. – Я полагаю, так дела обстояли? Я сказал Уэллсу, он – тебе? – Ллевеллин беспокоился о тебе, – ответил Саймон, и Рис застонал, всплеснув руками, пообещав себе, что в следующий раз, когда он увидит своего старшего брата, в меню будет братоубийство. – Надо было позвонить Боуэну, я так и знал. – А ты не врала насчет неблагополучной семьи, – он услышал, как Гвин пробормотала это Вивьен, и та шикнула на нее. Поднявшись со своего места, Элейн вскинула ладони, кольца мерцали в тусклом свете. – Сейчас проблема не в том, кто, когда, кому и что должен был сообщить. Сейчас нам лучше узнать о магии проклятия. Что-то, с чем можно работать дальше. – Что-то, чего нет в книгах, – добавил Саймон, затем посмотрел на Риса с мрачным выражением лица. – Ты здесь уже почти две недели, мальчик, чем еще ты занимался, кроме как корпел над бесполезными томами? Рис старался не смотреть на Вивьен, потому что знал, что если он хотя бы взглянет в ее сторону, его отец сразу поймет, что делал Рис. – Мы также работаем над тем, чтобы обратить вспять некоторые последствия проклятия, – спокойно сказал он, и даже Гвин сумела не фыркнуть на эти слова. И это было правдой, они с Вивьен потратили некоторое время на тушение различных пожаров, вызванных проклятием. Но он знал, что этого недостаточно. Он знал, что им следовало отнестись к этому более серьезно. Просто было так легко отвлечься на нее, так легко увлечься тем, что они вместе, и Рис слишком сильно тосковал по ней, чтобы отпустить сейчас. Даже если должен. Повернувшись к Элейн, Саймон наклонился вперед, положив руки на стол. – Есть ли какой-нибудь дополнительный источник энергии, из которого ее берут члены вашей семьи? Предок, похороненный здесь, что-то в этом роде. Элейн кивнула, поправляя очки на носу. – Есть один такой. Элвид Джонс. Она попала в эти края одновременно с твоим хваленым Гриффадом Пенхоллоу. Но, насколько мы знаем, в ней не было ничего особенного. Просто очередная ведьма, которая переехала сюда и умерла от какой-то случайной болезни, как и многие из них. Что-то промелькнуло в лице Саймона, но слишком быстро, так что Рис не успел понять, что это было. – Очень хорошо, – отчеканил он. Саймон встал, расправив плечи. – Мне нужно вернуться домой и проконсультироваться по этому поводу со своими собственными источниками. Рис, я думаю, ты должен пойти со мной. Пораженный, Рис покачнулся на каблуках. – Что?! – Если ты будешь дома, я смогу следить за последствиями проклятия для тебя. Это пойдет на пользу моим исследованиям. Слова были холодными, отстраненными, и он даже не взглянул на Риса, когда выуживал из кармана Дорожный Камень, и хотя Рис знал – а он знал, – каким бесчувственным истуканом был его отец, это продолжало причинять ему боль, даже сейчас. Даже спустя столько времени. Он хотел, чтобы Рис вернулся домой, чтобы Рис стал интригующим экспериментом в работе с проклятиями, а не потому, что тот был его сыном; он заботился об этом, потому что это подпитывало его интерес к единственной вещи, которую он по-настоящему любил, – самой магии. – Я хочу довести дело до конца, папа, – ответил он на удивление ровным тоном, и когда отец изрек на это только «Да будет так», Рис сказал себе, что легко отделался. В конце концов, Саймон проделал весь этот путь из Уэльса, похоже, только для того, чтобы упрекнуть его, а теперь выполнил свою задачу и покидал их. Раньше, конечно, было хуже. Но затем Саймон остановился, коснулся кончиками пальцев столешницы. – Надеюсь, присутствие моего сына не отвлечет вас, дамы, от важного бизнеса по продаже кристаллов и новых футболок. – Па, – начал Рис, но Вивьен уже поднималась на ноги. – Мы действительно продаем ужасно много кристаллов и новых футболок, – заявила она, положив руки на стол. – Также мы продаем поддельные гримуары, пластиковые тыквы и остроконечные шляпы. И тому подобную дребедень. Морщины вокруг рта Саймона углубились, но он ничего не ответил, даже когда Вивьен улыбнулась и сказала: – И все же мы все еще ведьмы, которым удалось проклясть вашего сына, а вы даже не подозревали о случившемся. Так что оставьте нас в покое. Она продолжала улыбаться, глядя на него жесткими глазами, щеки ее слегка раскраснелись, и действительно, как мог какой-нибудь мужчина устоять перед ней в эту секунду? Вивьен взглянула на него, и, поскольку Рис был совершенно уверен, что у него из глаз буквально выливаются мультяшные сердечки, то встал и кивнул отцу. – Увидимся позже, хорошо? Саймон все еще смотрел на Вивьен, но через мгновение кивнул и направился к двери. Провожая отца, Рис остановился на верхней ступеньке крыльца. – Извини за напрасную поездку. Саймон повернулся и посмотрел на него, и Рис увидел глубокие морщины вокруг его рта, впадины под скулами. – Рис, – сказал Саймон, а затем покачал головой, уже держа в руке Дорожный Камень. – Береги себя. – Всегда так делаю, – ответил он, но едва эти слова слетели с его губ, отец исчез, мигнув, как свет, оставив Риса в одиночестве на крыльце. – Хочешь, я провожу тебя до дома? Ах, не совсем в одиночестве. Вивьен стояла в дверях, все еще в своем ведьмовском платье, но без шляпы, и Рис кивнул. – Да, мне бы этого хотелось. Им потребовалось всего около трех минут, чтобы доехать от дома ее тети до его дома, и Рис сказал себе, что он должен быть только рад, что его отец пришел и ушел так быстро. Что он не останется сегодня в доме на ночь.