Рис протянул Виви бутылку воды, пару раз перевернув свою в руке, прежде чем открыть ее. – Тем не менее миссия выполнена и все такое. – Он двинулся к ней, но Виви отступила от него, внезапно почувствовав себя уже не такой измученной. – Рис, ты пропустил ту часть, где, если мы не исправим это к завтрашнему вечеру, ты умрешь? Он беззаботно стоял в гостиной, потягивая воду. – Это она так говорит. Виви уставилась на него, разинув рот. – Нет, это не просто слова. Серьезно. Ты умрешь, если мы не сможем поднять дух Элвид и каким-то образом убедить ее простить тебя за грехи твоей семьи. Что, позволь мне напомнить, является очень сложной задачей. – Никогда не узнаешь, пока мы не попробуем, так что не вижу особого смысла беспокоиться об этом, – сказал он, а затем поставил свою бутылку на стол и подошел, чтобы взять ее за руки. – Раз я все равно умру, подумываю о похоронах викингов. Посади меня в огненную лодку, понимаешь? Здесь есть озера поблизости? Вырвав свои руки из его ладоней, Виви уставилась в его голубые глаза, в его красивое лицо и снова ясно увидела ту карту Гвин. Шут, бодро шагающий с обрыва. – Ты можешь не шутить по этому поводу? – огрызнулась она, и Рис покачнулся на пятках, на его лбу появились три складки. – Извини, – сказал он. – Я забыл, какая у тебя была ночь. Не самое подходящее время для острот, ты права. – Не делай так – Как именно? Скрестив руки на груди, Виви повернулась к нему, лицом к входной двери, в голове у нее стучало, во рту пересохло. – Не веди себя так, будто я не считаю это смешным лишь из-за собственной усталости. Я не считаю это смешным, потому что для меня нет ничего забавного в том, что ты, возможно, умрешь, тем более что это моя вина. Ее голос дрогнул на последнем слове, и она почувствовала, как слезы защипали ей глаза. Пожалуйста, только не расплакаться перед ним, не расплакаться перед ним, не расплакаться перед ним… Но было слишком поздно, и он издал сочувственный вздох, когда снова потянулся к ней. Отступив назад, Виви подняла руки. – Нет. Я… ладно, не в порядке, но я просто… Она посмотрела на него и в сердцах произнесла слова, слова, которые так сильно ее пугали. – Что, если мы не сможем это исправить, Рис? – А что, если сможем? Он снова потянулся к ней, и на этот раз Виви уступила, позволила ему обнять себя, положила голову ему на плечо, закрыла глаза и почувствовала, как ее сердце упало куда-то к югу от пупка. Это был Рис. Вот каким он был. И ей нравился его жизнерадостный оптимизм, вера, что все пойдет по его плану, потому что, честно говоря, так было всегда. Он всегда будет таким. И он всегда будет разбивать ей сердце. Он не хотел бы, он определенно не хотел бы, но этого не миновать. И кто знал, что тогда произойдет? Виви не хотела, чтобы так все вышло, но оно вышло, и все потому, что она слишком сильно любила его, испытывала к нему слишком много сильных чувств. И, может быть, женщина, в жилах которой не течет колдовство, могла бы рискнуть пойти на такое, но Виви не могла. Только не снова. С трудом сглотнув, она отстранилась. – Я собираюсь вернуться к Элейн сегодня вечером, – заявила она, и он нахмурился. – Вивьен. – Увидимся завтра, – сказала она, заставив себя улыбнуться, даже когда вытирала слезы ладонью. – И ты прав, мы все исправим, и все будет хорошо, и на этот раз ты сможешь вернуться в Уэльс, не получив с моей стороны звание ублюдка. Он и тогда не улыбнулся, но кивнул и отпустил ее. – Я могу отвезти тебя обратно, – предложил он, засунув руки в карманы, серьезно глядя на нее. – Я прогуляюсь пешком, – откликнулась она. – Это недалеко. И действительно, прогулка вышла короткой, но свежий вечерний воздух пошел ей на пользу, пока она возвращалась к Элейн. Она даже уже не плакала, когда вошла в парадную дверь. – Виви, – сказал сэр Мурсиваль из своей корзины, и она улыбнулась, присев на корточки, чтобы погладить его. – Каждый день учишь новые слова! Посмотри, как ты продвинулся. – Сладость? – спросил он, моргая своими большими зелеными глазами, и Гвин крикнула из кухни: – Не давай ему ничего! Он уже и так наелся от души. Виви пошла на звук голоса своей кузины и оперлась бедром о кухонный стол, пока Гвин помешивала что-то на плите. – Не останешься сегодня с Рисом? – Нет. Мне нужна передышка. Гвин долго не отвечала на это, а затем отвернулась от своего варева и сказала: – Ты можешь сказать, что влюблена в него, ты знаешь это. – Я не влюблена, – возразила Виви, но отвернулась, чтобы не лгать Гвин в лицо. – Это просто… как было раньше. Страстное увлечение. Действительно хороший секс. Отвлекающий момент. – Виви. Гвин пересекла кухню и, положив руки на плечи Виви, осторожно развернула ее. – Я люблю хороший секс и развлечения больше всего на свете. Но я также могу распознать, когда действительно происходит какая-то химия. И это то самое, не так ли? Виви могла бы выдержать многое. Сарказм, любопытство, возможно, даже пытку. Если бы Гвин попыталась сделать что-нибудь из этого списка, она смогла бы беззаботно продолжать настаивать на том, что не влюблена в Риса Пенхоллоу и просто проводит время, как любая другая женщина двадцать первого века. Но Гвин так искренне смотрела на нее своими большими голубыми глазами, которые всегда заглядывали ей прямо в душу, и, черт возьми, теперь она плакала. Снова. Совсем немного, но для Гвин этого было достаточно. Ее лицо сморщилось в преувеличенном сочувствии, Гвин притянула Виви к себе, окружив ее оранжевой шерстью и ароматом лаванды. – Малышка. – Гвин вздохнула, и Виви обняла ее в ответ, позволив себе заплакать. – Это так глупо! – Как и сама любовь, если честно – Мы совершенно не подходим друг другу! – Вот откуда столько страсти. – Я прокляла его, Гвинневра. – Кто из нас этого не сделал. Отстранившись, Виви уставилась на Гвин, прежде чем вытереть мокрые щеки. – Даже ты должна признать, что сейчас не очень подходящее время для чувств. Но Гвин только пожал плечами. – Нет действительно подходящего времени для такого рода вещей, не так ли? Найти своего человека? Это просто происходит, когда происходит. По крайней мере, так говорят. С этими словами она снова повернулась к плите, и Виви впервые заметила, что она готовит – особенно сладкий и, по мнению Виви, отвратительный горячий чай, который так нравился Гвин, смесь из поистине непристойного количества сахара, черного чая, кучки специй и апельсинового «Кул-Эйда». Это был любимый напиток Гвин, даже лучше водки, и готовили его, когда случались неприятности. – Джейн? – отважилась спросить Виви, и Гвин не обернулась. – Если уж говорить о людях, которые совершенно не подходили друг другу.