Если по совести, то гаишников Леха недолюбливал. Когда он, случалось, куда-то ехал с отцом на семейном «Ниссане» и их останавливали сотрудники ГИБДД, парень в унисон отцу тоже сердито ворчал: — Понаставили их везде! Никакого житья нормальным людям не дают! Но это было когда-то тогда, в другой, далекой жизни, которая закончилась внезапно и нелепо менее получаса назад. Он даже не представлял, что ожидает его теперь, не знал, доживет ли хотя бы до завтрашнего утра. Сейчас, после беды, случившейся с ним, не было для Лехи людей ближе и роднее, чем эти самые гаишники, не так давно жутко нелюбимые им. Лишь бы они остановили этот чертов «Фольксваген»! Господи, какое же это было бы счастье! Но машину никто так и не остановил. Тогда Леха опять подумал о том, что жить ему осталось всего ничего, решил взять себя в руки и хоть что-то сделать, чтобы спастись. Он начал раздергивать веревочные петли, стягивавшие его запястья, и добился своего. Парень высвободил руки и развязал веревку, стягивавшую его ноги на уровне щиколоток. Но Леха хорошо понимал, что самостоятельно выбраться из багажника никак не сможет, поэтому решил ждать остановки там, куда бандиты его везли. Поэтому он снова опутал ноги и руки веревкой, но так, чтобы ее можно было сбросить в один момент. Наконец-то этот момент настал. Машина остановилась, мотор умолк. Похитители подняли крышку багажника и бесцеремонно, как вещь, выбросили Леху на землю на какой-то лесной полянке. Пленник создавал видимость того, что не в состоянии сдвинуться с места, озирался по сторонам, пытаясь сориентироваться. В это время один из бандитов, судя по всему, взявший на себя роль главаря, подошел к нему с его смартфоном в руках и заявил: — Слушай сюда, птенчик! Если ты не хочешь стать цыпленком табака, то сейчас же попросишь своих папашку с мамашкой, чтобы они, не поднимая шума и не связываясь с ментами, заплатили нам три ляма деревянных! Ты меня понял? Как у тебя в телефоне предки значатся? — Он небрежно выдернул у Лехи кляп изо рта. — Папа, мама. Как же еще? — нехотя ответил тот. — Лады. Сейчас наберем папу, — пробормотал главарь, тыча пальцем в сенсорный экран. — И скажи ему самое главное. Если бабла не получим, то на костре тебя зажарим и съедим. Это не шутка! Под шампанское будешь самое то. Понял? — Он по-звериному оскалился. Пленник ощутил волну леденящего ужаса, пробежавшую по спине, и смог лишь молча кивнуть в ответ. Бандит закончил манипуляции со смартфоном, неожиданно со злостью плюнул, швырнул аппарат на землю и заорал: — Твою мать! Что ж ты, козел, не зарядил аккумулятор? Японский городовой! Что теперь делать? — спросил он своего сообщника. — Давай я симку выну из его смартфона и вставлю в свой телефон, — вместо него проговорила вдруг Вика. — Голова! — похвалил девицу второй бандит. — Ладно, занимайся! А мы давай винца, что ли, хлебнем? — предложил он главарю. — Мне оставьте! — ковыряясь в смартфоне, напомнила им подельница. — Лады, будет и тебе стакашек! — пообещал девице главарь, откупоривая бутылку. Они начали пить шампанское прямо из горлышка бутылки и закусывать тем, что нашлось в пакете. Вика бросила смартфон на траву и ринулась к ним. — Э-э-э! Чего разошлись? Ну-ка, дай сюда! — потребовала она. Леха понял, что на него никто не смотрит, быстро снял веревки с рук и ног, вскочил и ринулся к своему смартфону. Он схватил его и помчался напрямую через заросли, в ту сторону, откуда доносился гул моторов. Похитители на миг опешили от такой дерзости, потом помчались следом за ним, на ходу доставая ножи. Они так увлеклись погоней, что из преследователей сами стали добычей опера. — Ого! А вон и Вика! — Леха указал в сторону зеленки. Крячко мгновенно выхватил пистолет, направил его в сторону сообщницы грабителей и жестко скомандовал: — Стоять! Пристрелю в момент! Ну-ка, сюда подошла! Живо! Сникшая Вика неохотно побрела в сторону трассы. Подойдя к «мерину» Стаса, она немного помялась и тягостно вздохнула. — Ну и чего вам нужно? Я тут ни при чем. Правда! Это… Мне что, раздеваться? — с надеждой в голосе спросила девица. — А это еще зачем? — Крячко явно был озадачен таким вот ее то ли вопросом, то ли предложением. — Ну как это зачем? Дам вам обоим, и вы меня отпустите, — сказала Вика как о чем-то совершенно естественном, само собой разумеющемся. — Ты совсем дура, что ли?! — Станислав покрутил пальцем у виска. — Я полковник полиции, оперуполномоченный уголовного розыска. Ты смотри у меня! Допредлагаешься! Сядешь как за предложение взятки. Свидетель, кстати, есть. Дошло до тебя? — Дошло, — чуть слышно выдавила из себя Вика и осведомилась: — Что мне теперь будет? — Это решит суд. Но не так уж и мало. Ты ведь принимала участие в похищении человека в составе преступной группы по предварительному сговору. Эти моменты значительно отягчают твою вину. Следствие все проверит, — как бы даже скучающе подытожил Крячко и носком туфли тронул заворочавшихся «корешей» и заявил: — Подъем! Сейчас поедем в одно очень милое заведение. Там вам будет и стол, и дом, и крыша над головой. Вас и накормят, и напоят, и спать уложат. Встаем, не засиживаемся! Стас пошарил в багажнике, достал оттуда большой кусок полиэтиленовой пленки и в два слоя застелил ею заднее сиденье вместе со спинкой. Потом он указал пальцем на открытую заднюю дверцу и распорядился: — Оба сели. Быстро! Бандиты втиснулись в салон и, шелестя пленкой, разместились на диване. Крячко достал из бардачка наручники, защелкнул браслеты на запястьях Вики и указал ей пальцем. Дескать, забирайся следом. Она села рядом со своими подельниками, рукой тронула за плечо Леху, занявшего переднее пассажирское сиденье, и вполголоса сказала: — Леша, ты прости меня за то, что так получилось. Нет, это я вовсе не к тому, чтобы мне срок скостили. Просто я ведь вижу, что пацан ты еще нецелованный, баб не пробовал, а тут такая хрень случилась. Теперь ты, наверное, на всех девок будешь косо глядеть. Не надо, не думай, что все такие, как я. Хороших девчонок много, не все стервы и сучки. — Последние слова она произнесла чуть слышно, на вздохе. Стас, садившийся в этот момент за руль, краем глаза взглянул на Леху, который сидел и молча смотрел перед собой. На его лице отражалась целая гамма чувств. Было видно, что ему страшно неловко за то, что он вляпался в такую историю, очень опасную и глупую историю. Но было заметно и нечто иное. Парень все равно хотел эту непутевую особу, из-за которой с ним едва не случилось нечто кошмарное. Крячко запустил мотор и аккуратно вырулил на шоссе. Машина помчалась в сторону Москвы. Вскоре справа от дороги показались дома райцентра Кленовое. Стас включил поворотник, круто свернул и помчался в сторону поселка. Он быстро нашел районный отдел и сбагрил тамошним коллегам всех трех арестантов. Он мотивировал это тем, что преступники были задержаны им на территории Кленовского района. Вика вместе с подельниками осталась в КПЗ до решения суда о мере пресечения. Ей действительно светило обвинение в похищении человека. Впрочем, как Стас и предполагал, в отношении Вики выдвигать претензии Леха отказался. Вроде того, сам виноват, что пошли через пустыри. Вика, мол, на этом не настаивала. Когда бандиты напали, она была вынуждена им подчиниться. Более того! Крячко заметил, как Леха передал ей записку с номером своего телефона. — Вот такие они, эти бабы! — завершая рассказ, проговорил Станислав. — Коварный, совершенно жуткий народ! Она же его реально предала, подставила так, что хуже некуда. А он что? Парень ее хочет, все уже забыл, стоило ей намекнуть, что она ему сочувствует, что ей его жаль. Как же этот Леха ею увлекся, блин, хотя сам еще сопляк сопляком! Куда катится мир?! — Стас, но ведь она, как говорят в народе, глянулась и тебе тоже. Разве нет? — заявил Гуров и иронично усмехнулся. Крячко неопределенно хмыкнул и с философским задумчивым видом пояснил: — Как сказать? Да, как женщина она, конечно, что-то с чем-то! Просто эстрогенный монстр вот с такими формами! — Он изобразил руками, чем именно была богата Вика. — Но если бы она со мной поступила так же, как и с тем Лехой, то я бы ее ненавидел. — Пацан там же, в Кленовом остался? — поинтересовался Лев Иванович, выслушав его. — Хотел. Да еще как! — Стас усмехнулся. — Но я настоял, чтобы он дурака не валял, и отвез его домой. Пока ехали, я ему объяснял, что если он с ней свяжется, то это будет его большой ошибкой. Она старше его лет на десять. Ей уже двадцать четыре, она явно давно прошла панельные университеты, проще сказать, проститутка со стажем. Но самое хреновое состоит в том, что он рискует подхватить от нее все, что угодно, от гонореи до СПИДа. Говорю ему: «Ты однажды встретишь хорошую, нормальную девчонку. Ты же, наверное, как и многие другие, настроен встретить девушку скромную, не из тех, что ходят по рукам? Так ведь? А сам к ней с чем придешь? Пусть даже ничего и не подцепишь от этой Вики. Но, думаешь, ей однажды приятно будет узнать, что ты прошел через проституток, а потом уже она стала твоей?» Тут он о чем-то задумался. Гуров с утрированным восхищением хлопнул старинного друга по плечу и произнес: — Стас, я потрясен! Ты, наш супербабник, на самом деле оказался романтиком чистой воды. Кстати, я говорю это без всякой иронии. Ты ведь был совершенно прав. Я сказал бы пацану то же самое. Просто такого педагогического позитива с твоей стороны я никак не мог ожидать. Молодец! Ну так что? День у нас, считай, закончен. В этот момент его телефон издал мелодию из «Джентльменов удачи». Звонил информатор Амбар, он же Константин Бородкин. Этот тип поздоровался с Гуровым и проговорил в свойственном ему простецком стиле: — Так что, Лев Иванович, вызнавал я насчет того профессора с Сапожной. Так-то мужики не в курсах, кто это такой и чем занимается. А вот нынче ко мне пожаловал в гости один перец, Жорка Рыкалов, погоняло Атас. Он с зоны месяца три как откинулся. Говорит, что решил завязать. Бабу себе нашел, работенку не шибко пыльную. Вроде бы дворником и вахтером в каком-то институте пристроился. Там иной раз от ученого народа ему всякое слышать доводится. Далее Бородкин поведал Гурову о том, что дня три назад Атас краем уха услышал занятный разговор двух крупных, судя по всему, научных работников. Она стояли в тени, курили, перемывали кости своим знакомым и по ходу разговора упомянули о профессоре Береженникове. Рыкалов об этом ученом еще на зоне что-то такое хорошее читал в каком-то журнале. Он узнал из статьи, что профессор — мужик путевый, очень даже полезный, и сразу же проникся к нему симпатиями. А как же его не уважать, если он хочет людям здоровье поправить, собирается жизнь удлинить, чтобы человек и в сто лет был как огурчик?! Кроме того, у Рыкалова имелся еще и кое-какой свой личный интерес в плане того, чем занимается профессор. Теперь Атас услышал высказывание одного из собеседников о том, что Береженников своей работой вызвал беспокойство и раздражение каких-то крупных людей и структур, и немедленно насторожился. А тот, не думая о том, что их кто-то слушает, продолжал свои рассуждения. Дескать, если бы профессор работал на некий особый круг людей, то немедленно получил бы самую полную поддержку от всех и отовсюду. Всем его исследованиям и разработкам был бы сразу же дан зеленый свет. А вот то, что он хочет наградить долголетием всяких нищебродов, больших людей раздражает. Они готовы принять некие самые радикальные меры. Второй из собеседников сказал, что нечто похожее он уже слышал. В ближайшие дни с Береженниковым разберутся. Услышав о том, что человека, уважаемого им, да еще и очень нужного лично ему, ждет большая беда, Атас потерял покой. Идти в полицию для него, недавнего вора-домушника, было западло. Но и молчать не было сил. Вскоре он случайно из теленовостей узнал о бесследном исчезновении профессора и решил посоветоваться с Амбаром, мужиком авторитетным, уважаемым в среде столичного криминалитета. Выслушав его, Бородкин сразу же понял, что Рыкалов говорит именно о том человеке, судьба которого интересовала Гурова. Он посоветовал Атасу в дальнейшем держать язык за зубами, даже если расспрашивать его будут какие-нибудь свои люди. Смысл этого совета он пояснил так: — Ты врубайся! Ежели в эту историю замешаны большие бугры и до них дойдет, что кто-то это дело просек и может слить ментам, то жить тебе останется шиш да маленько. Ну а я по мужикам такой слушок пущу. Пашке Звонарю шепну, и завтра же вся столица будет про это базарить. Атас поблагодарил авторитета за понимание и намерение помочь и отбыл до хаты. Бородкин тут же набрал номер Гурова. Лев Иванович сказал Амбару, что гонорар за информацию тот, как и всегда, сможет получить в пивной «Балык», закончил разговор, поймал любопытствующий взгляд Станислава и пояснил: — Кажется, зацепка есть! Только ее надо реализовать по уму. — Он рассказал лучшему другу о том, что услышал от Бородкина. Крячко тут же поинтересовался: