— Осилю. Мне ведь не Гамлета изобразить надо будет или, скажем, Отелло. — Крячко чуть поморщился. — То есть, проще говоря, мы должны будем взять банду. Но тогда давай прикинем уже сейчас, насколько широки наши возможности и полномочия. Ведь случись перестрелка, вести огонь придется на поражение. В том числе и с более чем вероятным летальным исходом. Прикрытие на этот случай у нас есть? — Как иногда говорят, это очень хороший вопрос. — Лев Иванович усмехнулся и продолжил: — Сейчас приедем, все на месте изучим, обсудим, определимся. Но в любом случае у нас самая главная крыша — наш горячо обожаемый генерал-лейтенант Петруха. Вот как-то так. Не слишком приметный, скромный, серый «Пежо» Гурова въехал в пределы села и покатил по центральной улице. Как сразу же заметили опера, это село за последние десятилетия изменилось лишь частично. Лишь в некоторых местах над типичными сельскими особняками вздымались несколько параллелепипедов пятиэтажек. Неожиданно с боковой улочки, примыкающей к центральной, вырулил все тот же сарай на колесах. Он выскочил оттуда на полном ходу, словно чертик из табакерки, не притормозив, не включив сигнал поворота, не уступив дорогу «Пежо». Если бы не хорошая реакция Льва Ивановича, который вовремя успел ударить по тормозам, его машина неминуемо влепилась бы в переднее левое крыло этого сарая. Но водитель черного лимузина даже не подумал остановиться. Он круто повернул вправо, промчался по центральной улице метров сто и столь же резко свернул влево. — Да, — с сердитой иронией протянул Стас, сокрушенно покрутив головой. — Ты, Лева, был абсолютно прав. Эти хамы и в самом деле мнят себя королями. Ну да ладно. Сдается мне, что совсем скоро они убедятся в обратном. Сказано это было с жесткими, даже отчасти мстительными нотками. Судя по всему, Станислав завелся не на шутку. — А они куда помчались? Не к нужному ли нам дому? — Лев Иванович быстро взглянул на Угадалова. Тот выглядел крайне озабоченным и напряженным. — Нет, не туда, — осипшим голосом ответил Алексей. — Надо было направо, а они поперли влево. — Вот и отлично! — поворачивая на пересечении улиц вправо, удовлетворенно проговорил Гуров. — Значит, у нас в запасе минимум минут пять-десять есть. Куда теперь рулим? — Вон к тому дому с зеленой крышей и зеленым забором из металлопрофиля. — Угадалов указал на ворота, перед которыми стояла белая «Нива-Шевроле». — А это чья тачка? — поинтересовался Крячко. — Хозяина дома, он мне доводится двоюродным братом. Его зовут Хрустилин Максим Викторович, он бывший здешний участковый, сейчас на пенсии, — ответил Алексей. — Ну и замечательно! — заявил Стас. — Значит, общий язык с ним мы наверняка найдем. Подрулив к дому Хрустилиных и немного подумав, свой «Пежо» Лев Иванович поставил за углом палисадника с обильно разросшейся, уже давно отцветшей сиренью, чтобы его не было заметно. Алексей нажал на кнопку звонка рядом с калиткой. Во дворе тренькнуло. Менее чем через минуту к ним вышел довольно крепкий мужчина лет шестидесяти в белой майке, синих трениках и шлепанцах на босу ногу. Увидев Алексея, он улыбнулся, изобразил приглашающий жест и сказал: — Милости прошу! Вы ведь к Николаю Романовичу пожаловали? — Да, к нему. Это Лев Иванович Гуров и Станислав Васильевич Крячко, — представил сыщиков Угадалов. Гуров ответил хозяину дома на приветствие и поинтересовался: — А профессор Береженников где сейчас находится? — Как Алексей и говорил, мы его спрятали на чердаке. Правда, пришлось долго уговаривать. Не хотел он туда ни в какую. Все никак не мог поверить в то, что его кто-то может здесь найти. Да я и сам вообще-то в этом не слишком уверен. — Хрустилин с сомнением широко развел руками. — Зря, — взглянув на него, лаконично обронил Крячко и добавил: — Они уже здесь. Подъехать к воротам могут в любой момент. — Так вы видели этих людей? Их много? — с тревогой спросил отставной участковый. — Думается, человека три-четыре, — ответил Гуров. — И нам их обязательно надо взять. — Он вкратце изложил хозяину дома свой план и добавил: — Если мы не сумеем задержать этих мерзавцев, то не сможем гарантировать безопасность профессора, твердо обещать ему, что его не будут преследовать и в дальнейшем. Я уверен в том, что за ним постоянно будет вестись охота, которая может иметь самые непредсказуемые последствия. — Макс, ты ведь им поможешь, да? — просительно произнес Угадалов. — Ну а как можно коллегам не помочь? К тому же надо спасти хорошего человека, крупного ученого. Конечно, помогу! — Хрустилин решительно рубанул воздух рукой. — Тогда давайте быстренько обсудим все детали нашей операции! — заявил Лев Иванович, окинув взглядом всех людей, присутствующих на этом военном совете. — Итак, роль профессора Береженникова сыграет Станислав Васильевич. Максим Викторович, пожалуйста, принесите костюм профессора. Минут через пять перед двором Хрустилиных с шиком остановился черный сарай на колесах и из него вышли двое полицейских. Один из этих визитеров имел погоны капитана, другой — майора. Этот тип, фигурой несколько напоминавший раскормленного индюка, судя по всему, чувствовал себя хозяином положения, эдаким боссом, которому сам черт не брат. Капитан, напротив, старался выказать себя эдаким безликим служакой, ходячим параграфом закона и должностной инструкции. Они подошли к калитке, и майор с выражением глобальной значимости своей персоны нажал на кнопку звонка. Хрустилин, как бы ни о чем не догадываясь, вышел к незваным гостям. Он весьма убедительно изобразил удивление и поинтересовался, с каким именно вопросом к нему пожаловали уважаемые коллеги. — А вы что, тоже в органах служите? — Капитан сразу же отчего-то вдруг напрягся. — Служил. Сейчас на пенсии, — спокойно и уверенно ответил на этот вопрос хозяин дома. — Свои документы предъявите, будьте добры! — начальственным голосом потребовал майор. — Пожалуйста. — Хрустилин достал из кармана паспорт и добавил: — Я был бы не против взглянуть и на ваши. Пришлось гостям достать свои корочки. Взглянув на их удостоверения, бывший участковый ничего не сказал, но в его глазах мелькнуло что-то ироничное, отчего капитан заметно начал нервничать. Майор сунул свою ксиву в нагрудный карман и спросил хозяина дома: — Вам знаком такой человек, Береженников Николай Романович? Хрустилин все также невозмутимо подтвердил, что данного человека он знает, причем с самой лучшей стороны. Однако майор пропустил мимо ушей этот пассаж. Он с выражением непреклонности на лице объявил о том, что данный гражданин обвиняется в умышленном причинении смерти нескольким людям, которых он в ходе своих экспериментов использовал в качестве подопытных кроликов. — Мы имеем полномочия задержать гражданина Береженникова, который, как нам известно доподлинно, сейчас находится у вас. Где он? Отвечайте, не вынуждайте нас применять силу! — Ладно-ладно, я здесь. Готов добровольно сдаться в руки закона, — донесся со стороны веранды чей-то голос. По ступенькам крыльца во двор, чуть прихрамывая, спустился человек в мешковатом костюме и мятой фетровой шляпе старомодного фасона. — Вы профессор Береженников? — с некоторым недоумением и даже недоверием осведомился майор. — Да, я профессор Береженников, — подтвердил тот и тяжело вздохнул. — Будьте добры показать мне документ, на основании которого вы собираетесь произвести мое задержание. Услышав про документ, капитан отчего-то растерянно замялся, тогда как майор с бесцеремонностью гоголевского околоточного Держиморды хамовато огрызнулся: — Какой тебе документ? Ты задержан, и этим все сказано! Конвой, ко мне! Живо! Из-за калитки во двор тут же вбежали двое мужчин в форме Росгвардии и балаклавах, с автоматами наизготовку. Майор кивнул в сторону человека, назвавшегося профессором, и скомандовал: — В браслеты его упаковать и загрузить в отсек для задержанных! Парни в балаклавах тут же кинулись выполнять его распоряжение. В последнее мгновение один из них взглянул на профессора и вдруг остолбенел. Он явно собирался что-то сказать, но сделать этого не успел. Профессор внезапно проявил невероятную силу и реакцию. Он распрямился, словно сжатая пружина, и нанес два мощных удара в головы росгвардейцам, отправил их обоих в глубокий нокаут. Майор и капитан схватились за пистолеты, но в тот же миг произошло нечто и вовсе невероятное. С кучи домашнего хлама, громоздившейся под соседней яблоней, внезапно слетело брезентовое покрывало. Рослый мужчина с пистолетом в руке гаркнул во весь голос: — Стоять, не двигаться! Руки вверх! Стреляю без предупреждения! Уголовный розыск. Вы задержаны! Капитан поспешно поднял руки, тут же заметил, что его напарник в форме майора все же настроен побрыкаться, и торопливо его уведомил: — Не дергайся, идиот! Это ведь сам Гуров! Услышав фамилию того человека, о котором даже самые признанные паханы говорили с невольным уважением, майор в момент присмирел и счел за благо тоже поднять руки. Когда на их запястьях защелкнулись браслеты наручников, росгвардейцы начали подавать некоторые признаки жизни. Стас без труда приподнял их с земли, посадил у забора, прислонил к нему спиной, после чего снял с них балаклавы. Теперь некоторое обалдение испытали доблестные сыщики. Если один из этих ряженых был им совершенно незнаком, то второй оказался их стажером Константином Бубошкиным. — Вот так встреча! — присвистнув, заявил Крячко. — Так ты, Костя, оказывается засланный казачок? А твой дядя самых честных правил, он на кого работает? — На Российское государство! Он служит закону! — с высокопарным апломбом и даже пафосом выпалил Бубошкин. — Вы очень многого не знаете, господа сыщики. Вам невдомек, что все обстоит совершенно не так, как это вы себе представляете. То, что вы в данный момент по незнанию считаете белым, на самом деле может оказаться черным, и наоборот. Впрочем, не мне вам объяснять. Вам это, я думаю, растолкуют и без меня. А пока что я хотел бы видеть своего адвоката Вольдемара Эрнстовича Брюкву. Без него по данному вопросу я больше не скажу ни слова. Кроме того, я требую о факте нашего незаконного задержания, произведенного с нарушением всех мыслимых и немыслимых норм, немедленно известить Мартюшина Павла Фомича. — Надо же! А ведь ты меня жутко напугал! — сказал Гуров, усмехнулся и с утрированной многозначительностью покачал головой. — Господи! Страна нуждается в героях, а ей рожают… гениев. Видишь ли, Костя, Брюкву пригласить сюда мы не сможем по одной простой причине. С сегодняшнего утра он находится под подпиской о невыезде в связи с выдвинутым против него обвинением в получении крупной взятки. Права заниматься адвокатской деятельностью этот господин уже лишен. — Что, в самом деле? — Стас удивленно воззрился в его сторону. — А когда это ты узнал? — Когда ехал на Сапожную, передавали на «Полицейской волне». Брюква надумал попробовать себя в роли решальщика. За два миллиона долларов он взялся уладить конфликт интересов двух полукриминальных фирмочек, взял деньги с боссов той и другой, да еще и пообещал каждому из них, что спор будет решен именно в его пользу. Теперь дело пахнет нехилым сроком.