И вместо ответов я получила допрос. Эмриса интересовало все: как мне король, королева, ее сестра, принцесса, первый советник. Даже фрейлина, которая так нравилась Арвелю и не нравилась мне и Маэлю, его интересовала. В процессе рассказа проклятие едко комментировало. Из его замечаний я узнала, что сестра королевы не только красивая, но и умная. Ум ее выражается в интересе к истории. Леди любит не только отпугивать кавалеров призраком жениха, она еще обожает вести научные беседы, чем способна отбить желание ухаживать у самого заядлого сердцееда. Мэли, принцесса, напротив, леди-леди. Ни шага без сопровождения. А сопровождение — либо советник или его супруга, либо дебелая оборотница из волков, бывший генерал и телохранитель одного из хвостатых правителей. А на празднике я защиту и отпугивательницу наглых кавалеров принцессы не видела, потому что волчица еще и мастер маскировки. Прошелся Эмрис и по первому советнику, сказав, что они с женой явно забыли, чьи дети Арвель и Мэли. — А что случилось с их дочкой? — Нормально объяснять Эмрис не собирался, пришлось пользоваться приступом его ехидства. — По слухам, болезнь какая-то. Маги ребеночка не спасли, и все везение родителей не помогло. Королева тогда беременна Арвелем была. Вроде бы заразилась, но нашего принца, как видишь, спасли. Двадцать лет уже крыльями машет. Вот, значит, как королева выгорела. — Слушай, — я задумчиво дотронулась до волос, — король — сильф, королева — лепрекон и у них двое детей сильфов? Одной мне это кажется странным? Эмрис, забыв, что он вовсе не кот, довольно промурлыкал: — Вот поэтому я и вышел к охотнику на той поляне! Сама додумаешься или подсказать? — У Арвеля был близнец? Эмрис медленно кивнул. — Дочка советника умерла, королева потеряла одного из детей, ее сестра умерла. Кстати, сколько ей было, не знаешь? — Почему не знаю — знаю. Две недели. Отец королевы тогда всех придворных магов и целителей на уши поставил. — Ужас какой-то творится в этом дворце. — Нормально это для дворца. Кто-то кому-то мешает, кто-то кому-то мстит. Эх… — Заражая младенцев? — Почему заражая-то? Цель могла быть одна, остальные так, случайности. Казалось, Эмрис соскучился по крылатому двору, о чем я ему и сказала. На что услышала: — Я бы не отказался туда вернуться с тобой и Каем. Я удивленно посмотрела на сидящее в кресле проклятие. — А что? — пожал плечами Эмрис. — Я теперь почти материальный. К тому же вы — не Арвель. Ты любопытная, а Кай надежный. С такой компанией, эх, сколько всего можно было сделать! — Нет, спасибо, теперь я точно туда не полезу, пусть Маэль хоть десять раз предлагает. — А что, он опять предлагал? — оживился Эмрис. — Угу. Наемница убита, с тем, что висит на Арвеле, он не может разобраться. — Еще бы он разобрался, — хмыкнуло проклятие. Как обычно, оно что-то недоговаривало, строило какие-то одному ему понятные планы. И хоть Эмрис был мне симпатичен, ощущение, что сижу на пороховой бочке и исправно дую на фитиль, не пропадало ни на секунду со дня нашего знакомства. В дверь постучали, в комнату вошел Кай. На виске охотника темнела глубокая царапина, рукав рубашки был распорот, руны на наручах до конца еще не погасли. — Кай, где ты был? — ужаснулась я. — Присоединяйся! У нас сегодня вечер дворцовых сплетен! — беззаботно предложил Эмрис. — Кай? Я достала из сумки мазь для обработки ран, которую всегда таскаю с собой на случай внезапной встречи с колючками какого-нибудь шустрого растения с плантации. — Снаружи. — Кайден отобрал у меня флакон, подошел к зеркалу на стене. — Не беспокойся, всего лишь царапина. Всего лишь! Я, конечно, девушка, но не до такой степени. За несколько недель ни одной царапины, а тут и отметина на лице, и порванная одежда. — Что за монстра темный прислал сегодня? И почему он напал на Кая? Проклятие ведь на мне. — На тебе. Но, к счастью, определить твое местоположение с точностью до пары футов он не может. Небольшая погрешность нам на руку. А что касается монстра… Ой да ладно, «монстра», скажешь тоже! — отмахнулся Эмрис. — Кот да пара ужей. — Я с тобой не разговариваю. — Я подошла к Каю, взяла его за руку, подвела к креслу. — Ужи? Кот? И как они сумели достать охотника? — А чем лев не кот? А удав тоже вполне себе уж, неядовитый ведь? — Эмрис не видел ничего страшного в том, что мы мило беседовали, пока охотник бился с химерами. Страшно представить, что за монстр получился из льва и двух удавов. — Можно подумать, ты бы взяла нож и тоже пошла махать, — усмехнулся Эмрис. Я запустила в него крышкой от флакона. — Махать бы не пошла, но везение Каю бы не помешало. Я отвела темную прядь со лба Кайдена и присвистнула: тут одной мази мало, надо шить, а лучше целителя позвать. Кай перехватил мой взгляд, брошенный на дверь, поймал руку с флаконом и с улыбкой, непривычной и совершенно обескураживающей, сказал: — Не злись. Он меня не бросал, мы с ним договорились. Ах, они еще и сговорились! Пальцы защипало. — О, сейчас нам как отсыплют, неделю от удачи выть будем! Летта, радость ты наша, твоя удача — это не оружие массового поражения, а способ помочь! — Эмрис оказался рядом, подхватил меня на руки, потом, точно куль с землей, перекинул через плечо. Чудом не выронив банку с мазью, я стукнула его свободной рукой по спине. Золотистые искорки обсыпали рубашку проклятия. — Поставь на место! — Вот, правильно, давай мне удачи, — издевательски протянул Эмрис. — Мне-то оно на пользу, а вот Каю — сплошное расстройство! Вначале магию его к себе равнодушной сделала. Потом блок с памяти сползать начал. Стукнешь его еще раз, что будет? Все воспоминания разом вернешь? Рехнется же! Нет уж, так не пойдет, нам он нужен с мозгами, а не пускающий слюни! Как всегда, проклятие было очень многословно. Я лишь успела выделить в этом бурлящем потоке слов главное. — Как это из-за меня блок на памяти сполз? Ты же сказал — это ты? — Я, — согласился Эмрис, тряхнул меня, удобнее устраивая на плече. — И ты. Разве я не сказал? — Нет! — Пальцы еще ярче окутало золотистое свечение. Я вдохнула, выдохнула. — Ну, там не только мы виноваты, Кай тоже. — Проклятие промаршировало из одного конца спальни в другой. — Можно сказать, ты в первый раз применила свои силы как положено. Попала ими случайно в его желание вспомнить. А потом я уже добавил. Мы снова поравнялись с Кайденом, сидящим в кресле. Фейри молча поднялся, заступил дорогу проклятию. Стянул меня с его плеча, на руках отнес к кровати, усадил. Вернулся, взял Эмриса за грудки и вытолкал за дверь с коротким: — Проветрись. Вернулся ко мне, вытащил из сумки коробку с нитками, выбрал шелковые и иголку. Прикрыл глаза, на наручах вспыхнули руны, тьма окутала его ладонь и рассеялась, оставив катушку в серебристом коконе, почти как у целителей. Затем сел на пол и подставил лицо, протягивая обработанные инструменты. — А Неназванная не против, что ты используешь силу не по назначению? — нервно хмыкнула я. Охотник пожал плечами. — Может, поискать целителя? — осторожно предложила я, нерешительно беря иголку и нитки. Пару раз я помогала целителю накладывать швы работникам фермы. Не думаю, что этого хватит. — Не нужно. Два-три шва будет достаточно. — Кайден снова выглядел привычно равнодушным. Я успокоилась и решила не гадать, что именно его так разозлило: то, что я болталась мешком, или то, что Эмрис опять недоговорил, а потом вспомнил. К Каю возвращается память, и значит, он вспоминает, как вел себя раньше в той или иной ситуации. Придется привыкать к новому Кайдену. — Если ты боишься крови, я сам сделаю. — Кайден ласково сжал мои пальцы, заглянул в глаза. — О чем ты? У меня четыре сестры, поверь, крови я не боюсь, — пробормотала я, озабоченно дотрагиваясь до кожи на лбу Кая рядом с раной. — Я боюсь сделать тебе больно. — Не бойся. У охотников низкий болевой порог и хорошая регенерация. Нужно только немного помочь организму. — Кай отпустил мои руки. В серых глазах промелькнуло сожаление, будто ему хотелось держать мои пальцы дальше, но он не знал, как я среагирую.