На этот раз было ясно, что она поняла, и, как бы перестав защищаться, глубже зарылась в простыни. — Он все еще там? — спросила она вполголоса. — Нет. Я с большой долей уверенности могу сказать, что он провел там по крайней мере часть ночи. — Это возможно. Я не знаю, когда он ушел. Он приходит и уходит… — Кто это? Мадам Фюмаль казалась удивленной. Она, должно быть, думала, что он знал больше, и теперь, казалось, жалела, что слишком много сказала. — А вам об этом не говорили? — А кто бы мог это сделать? — Ноэми… Или Жермена… Они обе в курсе… А Ноэми даже… Странная улыбка появилась на ее губах. — Это ваш любовник? Тогда она рассмеялась хриплым смехом, который явно давался ей с трудом. — Вы представляете меня с любовником? Вы что же, думаете, что меня еще захочет мужчина? Вы внимательно смотрели на меня, комиссар? А хотите увидеть, что… — Она вцепилась в простыню, как будто собралась ее откинуть, и Мегрэ вдруг испугался, что она покажет ему свою наготу. — Мой любовник! — повторила она. — Нет, комиссар, у меня нет любовника. Я уже давно… — Внезапно она осознала, что выдала себя. — Они у меня были, это правда. Фердинанд об этом узнал и всю жизнь заставлял меня платить за это. С ним за все надо платить. Вы понимаете? Но мой брат ему ничего не сделал, за исключением того, что был сыном моего отца и моим братом. — Так это ваш брат ночевал в комнате в конце коридора? — Да. Он часто там ночует, несколько раз в неделю. Когда в состоянии дойти сюда. — Чем он занимается? Мадам Фюмаль посмотрела ему в глаза со сдержанной яростью. — Он пьет! — резко сказала она. — Как и я! Ему не хочется делать ничего другого. У него были деньги, жена, дети… — Ваш муж разорил его? — Он отнял у него все, до последнего гроша. Но если вы думаете, что это мой брат его убил, то ошибаетесь. Он даже на это теперь не способен. Не больше, чем я. — Где он сейчас? Она пожала плечами: — Где-нибудь, где есть бистро. Он уже не молод. Ему пятьдесят два года, а на вид по меньшей мере шестьдесят пять. Его женатые дети отказываются с ним встречаться, а жена работает на заводе в Лиможе. Мадам Фюмаль поискала бутылку. — Это Виктор впускал его в дом? — Если бы Виктор об этом узнал, он бы сказал мужу. — У вашего брата был ключ? — Ноэми ему заказала. — Как зовут вашего брата? — Эмиль… Эмиль Лантен… Я не могу вам сказать, где его найти. Когда он узнает из газет, что Фюмаль мертв, он наверняка не осмелится прийти. В таком случае вы в конце концов подберете его где-нибудь на набережной или отыщете в Армии спасения. Мадам Фюмаль снова с вызовом посмотрела на комиссара и с горькой гримасой начала пить прямо из горлышка. Глава 5 Дама, которая любит сидеть у огня, и девушка, любящая поесть Ему не нужно было ни говорить, кто он, ни показывать свой жетон. Глазок, находящийся в двери на уровне лица, позволял увидеть изнутри того, кто звонил. Дверь тут же открылась, и восхищенный голос произнес: — Месье Мегрэ! Он тоже узнал женщину, которая открыла ему дверь и проводила его в комнату, в которой было очень жарко от включенного газового радиатора. Должно быть, сейчас ей было шестьдесят лет, но она почти не изменилась с тех пор, когда содержала на улице Нотр-Дам-де-Лоретт небольшой дом свиданий и Мегрэ вытащил ее из беды. Он не ожидал увидеть ее в этой гостинице на улице Этуаль, на двери которой висела табличка: «Сдаются роскошные однокомнатные квартиры на месяц и на неделю». Это была не совсем гостиница. И бюро было тоже не бюро, а уютная комната с мягкими креслами, на которых мурлыкали две или три персидские кошки. Роза была пухленькая, с немного восковым цветом лица и такими же, как прежде, обесцвеченными волосами, правда немного поредевшими. Она спросила: — Вы здесь по поводу кого? Она согнала кошку с одного из кресел, заметно волнуясь, потому что всегда была неравнодушна к комиссару, к которому приходила на набережную Орфевр, когда у нее были неприятности. — У вас здесь живет Мартина Гийу? Было двенадцать часов дня. В газетах еще не появилось сообщение о смерти Фюмаля. Немного трусливо, как казалось Мегрэ, он оставил коллег работать в угнетающей атмосфере дома на бульваре Курсель, сбежав из него во второй раз за это утро. — Надеюсь, она не сделала ничего плохого? — спросила Роза и торопливо добавила: — Она хорошая девушка, абсолютно безобидная. — Она сейчас наверху? — Ушла с четверть часа назад. Она не любит поздно ложиться спать. Сейчас немного прогуляется по кварталу, а потом пойдет обедать к Джино или в каком-нибудь другом ресторанчике на площади Терн. Маленькая гостиная походила на ту, которая была в доме на улице Нотр-Дам-де-Лоретт, за исключением того, что на стенах не было фривольных гравюр, которые там являлись частью профессионального оборудования. Здесь было так же жарко. Роза всегда была мерзлячкой или, вернее, любила тепло ради тепла, перегревая свое жилье, укутываясь в стеганые халаты, а зимой могла неделями не выходить из дому. — Как давно она живет здесь? — Более года. — Что это за девушка? Они оба говорили на одном языке и прекрасно понимали друг друга. — Славная девушка, которой долгие годы не везло. Она из бедной семьи. Родилась где-то в пригороде, я не помню где. Она мне сказала, что долгое время не ела досыта, и я поняла, что это не липа. С ней случилось что-нибудь плохое? — Не думаю. — Ну а я в этом уверена. Вообще-то она не очень умна и старается всем угодить. Мужчины этим пользовались. У нее были взлеты и падения, но чаще падения. Она долго была в руках одного мерзавца, который устроил ей сладкую жизнь и которого, к счастью для нее, упрятали за решетку. Все это она мне рассказала сама, потому что тогда жила не здесь, а где-то в районе Барбес. Случайно она встретила мужчину, который снял ей квартиру у меня, и с тех пор спокойна. — Это Фюмаль? — Да, это он. Важная шишка в мясной торговле, у которого несколько машин и шофер. — Он часто приезжает? — Иногда не появляется по два-три дня, а потом приходит каждый день, во второй половине дня или вечером. — Что-нибудь еще? — Да вроде ничего. Вы знаете, как это бывает. Он дает ей деньги, чтобы нормально жить, но без излишеств. У нее несколько красивых платьев, меховая шубка, два или три украшения. — Он куда-нибудь с ней ходит? — Это бывает, особенно когда он ужинает с друзьями, у которых есть спутницы. — У Мартины есть еще один друг? — Вначале я тоже интересовалась этим. Редко случается, что такие девушки не испытывают необходимости иметь друга. Я ловко ее расспросила. Я всегда узнаю о том, что происходит в моем квартале, и могу с уверенностью заявить вам, что у нее никого нет. Ей так спокойнее. Честно говоря, мужчины ее не очень интересуют. — Наркотики? — Это не в ее стиле.