– Ты шутишь? Ты же сам слышал: мы были на операции. В неотложку поступил срочный пациент, и доктор Полный Придурок был единственным, кто оказался свободен. Операция заняла много времени. Если бы я хотела продолжить с ним общение, оставила бы тебя стоять в холле «Уайтстоуна». – Значит, ты хотела общаться со мной? Черт, он и правда бесит меня до безумия. – Нет. И к сведению: воду я пью потому, что завтра у меня дежурство, а не потому, что я не пью текилу. Счастлив? – Но это не совсем правда. На самом деле я не переношу крепкий алкоголь, потому что ненавижу терять контроль. Потерять контроль – это последнее, что хочу сделать за пределами больницы в компании Митча Риверы. В последние недели я и так не очень контролировала свои порывы и уже знаю, к чему это может привести. – Ну ладно, убедила, – серьезно говорит он, не сводя с меня глаз даже тогда, когда Фэй приносит нам воду и ставит на стойку. Я тоже едва замечаю ее, потому что не могу отвести взгляд. Чертов Митч! Глядя в его темно-карие, почти черные глаза, размышляю, о чем он думает. Он кажется вымотанным, немного задумчивым и потерянным. Он все тот же – и другой. Окружавшей его ауры веселья, искрящегося оптимизма и ребяческого юмора больше нет. Надеюсь, что это лишь мои фантазии и на самом деле все не так. Что тот несчастный случай не лишил его легкости. Откашливаюсь. – Хотя это не твое дело. – Слова приходится выталкивать из себя. Кажется, будто тело сопротивляется. – Я лишь хочу, чтобы с тобой было все в порядке. Мы же друзья. – Митч, я… Что?! Он отпивает большой глоток воды и ставит стакан на стойку. От холода на стекле образуется конденсат, и капелька стекает на столешницу. Митч сцепляет пальцы, положив их перед стаканом. – Говорю… – начинает он, но я перебиваю: – Мы не друзья, Митч. Мы ничего не знаем друг о друге. – И плевать, как эти слова болью отзываются в груди. Словно между ребер вошла тонкая иголка. – Тогда нам стоит поторопиться и это исправить. – Я… – Ты переезжаешь на следующей неделе? Будешь жить с Мэйси и Джейн, да? – Теперь он прерывает меня. Словно знает, что я собиралась сказать. На самом деле это очень плохая идея. Сокурсники, коллеги по работе – это одно, но друзья или, чего хуже, любовники? Близкие люди – это зеркало. Если кто-то знает тебя слишком хорошо, спрятать что-то становится невозможно. Приходится раскрыть все секреты, и ничего с этим не поделать. Достаточно того, что так случилось с Лорой, пусть ей пока и не все известно обо мне. Она, словно рыба-прилипала, останется со мной навсегда. Не то чтобы я хотела от нее избавиться… Ох, черт возьми! Смотрю на красивое лицо Митча, и суета вокруг переходит в фоновый шум. В памяти всплывают моменты, когда он заставлял меня смеяться. И когда бесил. Моменты, в которые был рядом. Вспоминаю его объятия, поцелуи и с трудом сглатываю, потому что низ живота отзывается приятной тяжестью. Осознание поражает меня. Теперь, когда знаю, каково это – целовать и обнимать Митча, не смогу притворяться его другом. Сжимаю губы. Я не представляю, что делать. Глава 27. Митч Сьерра смотрит на меня, и я почти вижу, как сменяются мысли у нее в голове. Я бы все отдал, чтобы узнать, о чем она сейчас думает. Не знаю, всегда ли Сьерра была такой, но сейчас она – сама рассудительность. Или, по крайней мере, пытается ей стать. Рассудительность редко доставляет неприятности, не причиняет боль, не отличается сложностью и помогает сохранять дистанцию. Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем Сьерра наконец признает, что в долгосрочной перспективе рассудительность не работает? По крайней мере, в наших отношениях. Она выглядит восхитительно – даже в повседневной одежде, в тусклом освещении бара. Сьерра очаровательна, умна, саркастична и невероятно остроумна. Ее амбиции поражают, и пусть она с самого начала ясно дала понять, что предпочитает быть одиночкой и справляться со всем сама, ей трудно держать людей на расстоянии. Как бы она ни старалась. Это так парадоксально, что я с трудом сдерживаю улыбку. Сначала Сьерра сблизилась с Лорой, теперь собирается жить вместе с Джейн и Мэйси… Удивительно, как она решилась на это. Я не могу избавиться от ощущения, что что-то упускаю. А еще есть мы. Диос мио. «Мы». Понятия не имею, что это вообще включает. Наши отношения похожи на картину Пикассо: абстрактные, хаотичные и на первый взгляд бессмысленные. Но если смотреть внимательней, можно заметить логику в сочетании отдельных элементов и понять, что означает вся абстракция. – Откуда ты знаешь о переезде? – неожиданно спрашивает Сьерра, наклонив голову набок. Выбившаяся из косы прядь спадает ей на лицо. Мне так хочется прикоснуться к ней, что пальцы подрагивают. Хочется прикоснуться к Сьерре, к ее щеке, к губам… Наши взгляды встречаются, я понимаю, что она знает, о чем я думаю. Ее глаза прищурены, челюсть напряжена… Похоже, Сьерра не помнит, что я слышал начало ее разговора с Мэйси. – Поцелуй, – охрипшим голосом отвечаю я, наклоняясь к ней. Она не отстраняется. – Понятия не имею, о чем ты, – парирует она, снова отгораживаясь от меня стеной. Черт, это меня убивает. – Как скажешь, – выдавливаю я и залпом допиваю воду. – Я был с тобой, когда Мэйси объявила большую новость. – Большую новость? Мы просто съезжаемся. Обычное дело. – Сьерра опускает взгляд, пожимая плечами, и охватившее меня раздражение растворяется в воздухе. Я расслабляюсь и делаю глубокий вдох. – Почему ты вообще переезжаешь? Она слишком решительно утверждает, что переезд – «обычное дело», чем усиливает мое любопытство. Это кажется мне странным, особенно учитывая, что Сьерра не из тех, кто ценит прелести жизни в общежитии. Когда настаивают на том, что ничего не происходит, значит, что-то происходит. И к сожалению, часто что-то грустное. – Зачем ты меня ждал? – спрашивает Сьерра, уходя от вопроса, чем укрепляет мои подозрения. Она не хочет об этом говорить. Окей. Я могу подождать. – Нэш передал мне нескольких пациентов, включая одного из твоих. Мистера Джуна. Сьерра будто удивляется тому, что я так легко соглашаюсь сменить тему, но быстро овладевает собой. – Да, знаю, – скривившись, говорит она. – Похоже, ты не очень этому рада. Хочешь забрать его обратно? «Пожалуйста, скажи «да», – умоляю я. – Само собой, я не в восторге. Когда у врача забирают пациентов – это плохой знак. Но Лора сказала, что ей тоже пришлось отказаться от нескольких пациентов. Значит, дело не во мне. Тогда все в порядке. Это совсем не то, что я хотел услышать. – Теперь ты, кажется, не рад, – добавляет Сьерра, указывая на меня. – Забери мистера Джуна обратно, его случай не требует особого внимания. Я уже жалею о своих словах, потому что они вызывают множество вопросов. А еще потому, что это неуважение к пациенту. Теперь Сьерра наклоняется ко мне: – Что ты несешь? И какого черта хочешь избавиться от пациента, чей случай не требует особого внимания? Что с тобой не так, Ривера? – Сьерра смотрит на меня, сдвинув брови, и я пытаюсь как-то не выдать себя. – Ничего. Я не хочу забирать у тебя пациентов. К тому же Нэш и так многих мне передал. – Хм-м-м, – задумчиво тянет Сьерра, скрещивая руки на груди. Она мне не верит. Совсем. – К тому же из-за переезда… – Боже, оставь уже эту тему в покое! Забудь о ней, – перебивает Сьерра. – Может, мне и о поцелуях забыть? О первом и о втором? – теперь я ухожу от ответа, понимая, что эта тема мне тоже не нравится. Мы разговариваем, но на самом деле отговариваемся и юлим. Это сводит с ума! – Не понимаю, о чем ты. – Серьезно? Так и будешь вести себя, словно ничего не произошло? – Давай оплатим счет и пойдем. Уже поздно. Что? Ни в коем случае! Не думая, придвигаюсь, кладу руку Сьерре на затылок и притягиваю ее к себе. Кожа к коже, жар к жару. Мои губы соприкасаются с губами Сьерры, и я целую ее. Она напрягается, и я собираюсь отстраниться, но в следующее мгновение чувствую, как она наклоняет голову и медленно отвечает на поцелуй. Поцелуй нежный. Спокойный и медленный. Он пробирает до костей, вызывая волны мурашек. Как приятно. Правильно. Может, причина поцелуя в моем уязвленном эго, мне больно, что Сьерра ведет себя так, словно ничего не случилось. А может, я целую ее снова, потому что это единственное, чего мне сейчас хочется. Единственное, что нужно. Я знаю, что… хочу целовать ее каждый день. Снова и снова. Желание поцеловать Сьерру и невозможность сделать это причиняют почти физическую боль. Я наслаждаюсь каждым мгновением, вдыхая ее запах. Пока Сьерра не кладет ладони мне на грудь и не отталкивает. Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами, растерянная, злая и задумчивая, и тяжело сглатывает, пытаясь взять себя в руки. Ее губы блестят после поцелуя. – Давай расплатимся и уйдем, – откашлявшись, бормочет она, а потом отводит взгляд и знаком просит Фэй принести счет. Это последнее, что мне сейчас хотелось услышать. Впрочем, чего я ожидал?