– «Она просто немного помогла нам с переводом», – передразнил его Патрик фальцетом и покачал головой. – Ах, перестань держаться за бортик и двигай в игру. Хотя она, наверное, не совсем твой тип. Я имею в виду, что она свободна от обязательств в другом месте. – Патрик улыбнулся, чтобы сгладить язвительность. Мартин уже собрался ответить симметричной колкостью, когда у Патрика зазвонил мобильный телефон. Навострив уши, Мартин пытался разобрать, кто звонит. Он понял, что речь идет об анализах крови – видимо, кто-то из лаборатории. Ответы Патрика мало что проясняли. – Что значит «нечто странное»? – Ага. – Вот как. – Что ты, черт возьми, говоришь! Но как… – О’кей. – Ага. Мартину пришлось бороться с желанием закричать. Выражение лица Патрика показывало, что назревает нечто крупное, но он упорно отвечал звонившему из лаборатории человеку односложно. – Значит, ты говоришь, что вы точно определили, как выглядят их родственные отношения. – Патрик кивнул Мартину, показывая, что сознательно старается выдавать ему мало информации о сути разговора. – Но я по-прежнему не понимаю, как это может сочетаться… – Нет, это совершенно исключено. Он мертв. Должно быть какое-то другое объяснение. – Нет, черт возьми, ведь эксперт не я, а ты. Послушай, что я говорю, и подумай. Должно быть другое объяснение. Казалось, он напряженно ждет, пока человек на другом конце размышляет. – Что происходит? – прошептал Мартин. Патрик поднял вверх палец, чтобы коллега помолчал. Он, похоже, получил какие-то сведения. – Это вовсе не так далеко от реальности. Именно в данном случае это как раз возможно. Лицо Патрика просияло. Мартин прямо видел, как по телу Патрика волной распространяется облегчение, а сам он скреб ногтями по столу, оставляя длинные царапины. – Спасибо! Спасибо, черт возьми! – Патрик захлопнул крышку мобильного телефона и повернулся к Мартину все с тем же просветленным лицом. – Я знаю, у кого Йенни Мёллер! Ты не поверишь своим ушам, когда услышишь! ⁂ Операция закончилась. Юхана перевезли в реанимационную палату, где он лежал весь в трубках, погруженный в собственный темный мир. Роберт сидел рядом с кроватью, держа руку Юхана в своей. Сольвейг нехотя покинула их, чтобы сходить в туалет, и он ненадолго получил брата в свое распоряжение, поскольку Линду не впустили. Врачи не хотели, чтобы в палате одновременно находилось слишком много народу. Толстая трубка, заходившая Юхану в рот, была присоединена к аппарату с шипящим звуком. Роберту приходилось заставлять себя не дышать в такт с респиратором. Как будто он хотел попытаться помочь Юхану дышать – что угодно, лишь бы отделаться от ощущения бессилия, грозившего его захлестнуть. Большим пальцем он поглаживал ладонь Юхана. Ему пришло в голову попробовать посмотреть, как выглядит линия жизни Юхана, но он обнаружил, что не знает, какая именно из трех отчетливых линий является линией жизни. У Юхана было две длинные и одна короткая линия, и Роберт надеялся, что короткой окажется линия любви. Мысль о мире без Юхана казалась непереносимой. Он знал, что чаще всего производил впечатление более сильного из них двоих, лидера. Но правда заключалась в том, что без Юхана он был всего лишь мелким дерьмом. В Юхане присутствовала нежность, необходимая ему для поддержания в себе человечности. Значительная часть его собственной мягкости исчезла, когда он обнаружил отца, и без Юхана жесткость взяла бы верх. Сидя у постели, он продолжал давать многочисленные обещания. Обещания, что все пойдет по-другому, если только Юхан останется с ним. Он обещал больше никогда не воровать, найти работу, постараться употребить свою жизнь на что-нибудь хорошее, даже обещал постричься. Последнее обещание он давал со страхом, но, к его большому удивлению, вроде бы именно оно все изменило. Едва заметное подрагивание руки Юхана, легкое движение указательного пальца, будто он пытается приласкать в ответ руку Роберта. Совсем немного, но большего ему не требовалось. Он с нетерпением ждал возвращения Сольвейг. Жаждал рассказать ей, что Юхан поправится. ⁂ – Мартин, тут звонит парень, который говорит, что у него есть информация об избиении Юхана Хульта. – Голова Анники высунулась в дверь, Мартин остановился и обернулся. – Черт, у меня нет времени. – Попросить его перезвонить? – удивленно спросила Анника. – Нет, черт побери, нет, я поговорю отсюда. – Мартин вбежал в комнату Анники и взял у нее трубку. Внимательно послушав и задав несколько дополнительных вопросов, он положил трубку и выбежал в дверь. – Анника, мы с Патриком должны ехать. Найди Йосту и попроси немедленно позвонить мне на мобильный. А где Эрнст? – Йоста с Эрнстом пошли обедать, но я позвоню им на мобильный. – Отлично. – Он убежал, и через несколько секунд на его месте возник Патрик. – Анника, ты дозвонилась в Уддеваллу? – Все в порядке, они уже едут! – Она подняла вверх большой палец. – Супер! – Он развернулся, чтобы уйти, но остановился. – Тебе, естественно, не надо больше заниматься списком детей без отцов. Она увидела, как он тоже быстрым шагом удаляется по коридору. Энергия в отделении возросла до такого уровня, что ощущалась физически. Патрик кратко сообщил ей, что произошло, и она чувствовала, что у нее от напряжения дрожат руки и ноги. Все испытывали облегчение от того, что расследование наконец сдвинулось с мертвой точки, – теперь дорога каждая минута. Она помахала рукой Патрику и Мартину, пробежавшим мимо стекла перед ней и скрывшимся через входную дверь. «Удачи!» – прокричала она, но не была уверена, что они ее услышали. Она быстро набрала номер Йосты. ⁂ – Да, черт-те что, Йоста. Мы с тобой сидим тут, а молодые выскочки командуют. – Эрнст вернулся к своей излюбленной теме, и Йоста был вынужден признать, что ему порядком надоело это слушать. Хоть он и надулся на Мартина, но в основном от горечи, что ему делает замечание человек вдвое моложе его. Задним числом он понял, что ничего страшного в этом нет. Они поехали на машине в Греббестад и обедали в ресторане «Телеграф». В Тануме выбор был не слишком велик, поэтому еда там быстро надоедала, а Греббестад находился всего в десяти минутах езды. Внезапно зазвонил лежащий на столе телефон Йосты, и они оба увидели на дисплее номер коммутатора отделения. – Черт побери, наплюй. Ты ведь имеешь право спокойно поесть. – Эрнст протянул руку, чтобы лично сбросить звонок, но его остановил взгляд коллеги. Вокруг царила обеденная суета, и кое-кто из посетителей бросал сердитые взгляды на того, кто осмеливается принимать телефонные звонки посреди ресторана, поэтому Йоста зыркал в ответ и разговаривал нарочито громко. Закончив разговор, он положил купюру на стол, встал и велел Эрнсту проделать то же самое. – У нас есть работа. – Неужели это не может подождать? Я еще даже кофе не выпил, – возмутился Эрнст. – Выпьешь потом в отделении. Нам надо поехать забрать одного парня. Во второй раз за день Йоста ехал в Булларен, на этот раз сидя за рулем. Он проинформировал Эрнста о том, что рассказала Анника, и когда они спустя полчаса прибыли на место, их у дороги, немного не доезжая до хутора, действительно ждал подросток. Они остановили машину и вышли. – Тебя зовут Лелле? – спросил Йоста. Парень кивнул. Крупный и сильный, он обладал шеей борца и огромными кулаками. «Прямо создан для роли охранника, – подумал Йоста. – Или пособника, как в данном случае. Правда, пособник, похоже, имеет совесть». – Ты звонил нам, ну давай, говори, – продолжил Йоста. – Да, для тебя будет лучше, если заговоришь сразу, – агрессивно сказал Эрнст, и Йоста бросил на него предостерегающий взгляд. Это задание не требовало от него демонстрации силы. – Ну, как я сказал той девушке-секретарю, мы с Кеннеди вчера отмочили глупость. «Глупость, – подумал Йоста. – Да, у парня явная склонность к преуменьшению». – И? – требовательно произнес он. – Мы слегка поколотили парня, того, что родственник Якоба. – Юхана Хульта? – Да, думаю, его звали Юхан. – Голос у него стал пронзительным. – Клянусь, я не знал, что Кеннеди на него так круто набросится. Он говорил, что только поговорит с ним и просто слегка пуганет. Ничего серьезного. – Но вышло по-другому. – Йоста старался говорить по-отечески. Получалось неважно. – Да, у него крышу снесло. Он долго трепался, какой, дескать, хороший Якоб и как этот Юхан ему нагадил, чего-то наврав, и Кеннеди хотел, чтоб он взял свои слова назад, а когда этот Юхан отказался, Кеннеди совсем озверел и давай его лупцевать. Ему пришлось замолчать, чтобы перевести дух. Йоста подумал, что все уловил, но уверен не был. Надо же, нынешняя молодежь не умеет разговаривать как люди! – А ты что тем временем делал? В саду возился? – насмешливо спросил Эрнст. Последовал еще один предостерегающий взгляд от Йосты. – Я держал его, – тихо проговорил Лелле. – Держал за руки, чтоб он не мог отбиваться, но я же, черт возьми, не знал, что Кеннеди совсем свихнется. Откуда мне было знать? – Он смотрел то на Йосту, то на Эрнста. – Что теперь будет? Мне не позволят остаться в приюте? Я угожу в тюрягу? Здоровенный, крутой парень чуть не плакал. Он выглядел как маленький мальчик, и Йосте больше не требовалось напрягаться, чтобы говорить по-отечески, получилось само собой. – Со всем этим разберемся позже. Как-нибудь решим. Сейчас нам самое главное поговорить с Кеннеди. Ты можешь либо подождать здесь, пока мы съездим и заберем его, либо посидеть там в машине. Поступай, как хочешь. – Я посижу в машине, – тихо ответил Лелле. – Остальные все равно узнают, что Кеннеди заложил я.