– Ну, кабинетное исследование проводил Майк, но я видела, что там точно не было никаких упоминаний кладбища. – Вероятно, это было неофициальное кладбище. Некоторое время назад при разработке одного из наших проектов обнаружили около дюжины могил с человеческими останками, наверное, нищих, родные которых не могли позволить себе надлежащее захоронение или надгробие. Их часто хоронили возле церквей, но не на самом кладбище. Уиллоу почувствовала, что начинает паниковать. Майк выглядел таким самоуверенным на собрании сегодня утром, как будто проблема уже решена. – Майку это не понравится. – Возможно, он уже знает. – Келли повернулась к ней лицом. – Майк приглашал кого-то из департамента планирования Льюиса на ваши общественные собрания в деревенской администрации? – небрежно спросила она. – Нет, по-моему, а что? – Уиллоу ощутила, как сильно забилось ее сердце. – Не исключено, что Лео и Майк знают об этом кладбище, но Майк пытается скрыть, что оно там, пока сделка не состоится. – Считаешь, что кладбище отпугнуло бы застройщиков? – Перезахоронить человеческий скелет стоит десять тысяч и требует около месяца работы, так что раскопки на кладбище могут занять годы. Застройщики обходят подобные проекты за милю. Кстати, у Майка есть пароль к твоей папке с заявкой в отдел планирования? – Конечно, а что? – удивилась Уиллоу. – Тебе надо проверить до завтрашнего совещания, нет ли там чего-то, о чем ты не знаешь. – Келли вылезла и открыла багажник машины, выкладывая различные части макета застройки Тисового поместья, чтобы перенести в офис. – Зачем Майку помещать туда что-то, о чем я не в курсе? Он ведь наверняка понимает, что я замечу? – спросила Уиллоу, пока они шли по дорожке к дверям офиса. – Не обязательно. Майк надеется, что люди не будут возвращаться к тому, что они уже демонстрировали. Известно, что он любит в последнюю минуту добавить что-то в заявку, если проект достаточно крупный, например, несколько дополнительных квартир, что не понравилось бы местным жителям. Чтобы сотрудникам не приходилось лгать при разговорах с людьми. – Но данный проект связан с моим именем, – сказала Уиллоу, уставившись на Келли. – Ты серьезно? – Она почувствовала, как слезы защипали ей глаза. – Зачем ему так поступать со мной? – Эта сделка стоит больших денег, и он хочет провести ее как можно быстрее, а этого не произойдет, если там окажется кладбище. Наверное, Майк думает, что ты все равно скоро уволишься. В этой конторе практически нет женщин по той причине, что с нами обращаются как с дерьмом, поскольку, по их мнению, у нас короткий срок годности. У нас рождаются дети, отпуск по беременности и родам обходится работодателям в целое состояние, а потом, когда мы наконец возвращаемся на работу, никогда не соглашаемся засиживаться допоздна, как раньше. – А как же Лео Хилтон? Он должен знать! Почему он мне ничего не сказал? Мы работаем вместе уже год. – Уиллоу покраснела, чувствуя себя доверчивой школьницей. – Наверное, ему не известно, что наличие кладбища нарушает условия сделки. Или же Майк просил его помалкивать об этом. – Но это может серьезно повлиять на мою карьеру. «Блейкерс хоумс» – одна из крупнейших строительных компаний в стране; они могут подать на меня в суд, не так ли? – Послушай, я просто предполагаю и могу ошибаться. Однако я работаю здесь уже давно, и это будет не в первый раз, когда Майк подставляет собственного сотрудника, чтобы получить разрешение на строительство. Они приблизились к входной двери, Келли вставила ключ в замок и вошла в двухэтажное офисное здание георгианской постройки. Уиллоу следовала за ней. Поднявшись по лестнице на второй этаж, они увидели свет в кабинете Майка на дальней стороне офиса открытой планировки. Келли шагнула к своему столу, заваленному листками бумаги, обертками от конфет и фотографиями ее детей в рамках, и поставила коробки с частями макета на пол. – Ладно, с этим я разберусь позднее. Сначала мне нужно разгрести чертову кучу счетов. – Спасибо, Келли, – произнесла Уиллоу, все еще не оправившись от их разговора. – Я очень ценю твою помощь, и прости, что из-за меня у тебя весь день кувырком. – Я к такому привыкла, – подмигнула Келли. – Лучше сразу выяснить, с чем имеешь дело, и получить какие-то доказательства, прежде чем ты заведешь об этом разговор с Майком, иначе он может подчистить бумажный след. Не ругай себя за это. На ошибках учатся, это твой первый крупный проект. В нем легко запутаться. Поначалу ты не понимаешь, как все устроено, но с годами узнаешь, откуда ждать проблем. Келли надела наушники и уселась за ноутбук, оставив Уиллоу наедине со своими мыслями. Она посмотрела в сторону кабинета Майка. Уиллоу слышала, как он там с кем-то разговаривает, голос его собеседника казался знакомым. Она подошла чуть ближе – это был смех Лео. Она почувствовала непреодолимое желание постучать в дверь и прямо спросить их насчет кладбища. Но если Майк что-то скрыл, ей потребуются доказательства. Неожиданно ее осенила идея. Она вытащила свой телефон и открыла аудиоприложение, затем нажала «Запись». Несколько раз глубоко вдохнув, Уиллоу постучала в дверь и замерла в ожидании. – Войдите, – произнес Майк. – Здравствуйте, извините, что беспокою вас, – улыбнулась Уиллоу. – Вовсе нет, рад вас видеть, – отозвался Лео, поднимаясь. – Сегодня утром вы снова отличились, прекрасная работа. Все документы подписаны «Блейкерс хоумс»; такое чувство, будто гора с плеч! – Я с нетерпением жду праздничного банкета, когда все это будет одобрено завтра, – сказала она, переводя взгляд с Лео на Майка. На столе стояли коробки из-под пиццы и банки с кока-колой. Уиллоу шагнула вперед и незаметно засунула свой телефон под крышку одной из открытых коробок. Лео продолжил: – К сожалению, нам придется выехать довольно скоро после совещания по планированию, чтобы успеть на рейс, но мы вернемся, чтобы посмотреть, как идут дела, и непременно пригласим вас выпить, не так ли, Майк? Майк кивнул с бесстрастным лицом, в то время как Лео нервно хихикнул. Уиллоу уловила перемену в них обоих. Она была лишней, все панибратство прошлого года словно растворилось в воздухе. Уиллоу пыталась справиться с тревогой. – Ну что ж, думаю, что все прошло действительно хорошо. Все довольны, теперь планы завершены, – произнесла она, взглянув на Майка, который отвернулся. – В любом случае не буду вам мешать. Я просто хотела спросить, не желаете ли чаю, так как все равно завариваю его. – Уиллоу невинно улыбнулась обоим мужчинам. – Я с удовольствием выпью чашечку, спасибо, – кивнул Лео. Майк прищурился: – Нет, благодарю. Мы тут долго не засидимся. – Хорошо, один чай скоро будет. – Она снова улыбнулась Лео, затем повернулась и вышла, оставив включенный на запись телефон на столе Майка и закрыв за собой дверь. Глава восьмая Нелл Декабрь 1969 года – Нелл, мы опаздываем на автобус! – воскликнул Бобби, хватая сестру за руку и увлекая за собой. Они слышали, как Молли лаяла около курятника. – Да что такое с этой собакой? Она лает уже несколько часов. – У меня очень болит живот, Бобби! – Да ладно, Нелл, ты просто слегка простыла, – произнес Бобби. Пар от его дыхания вырывался белыми клубами, покрытая настом земля хрустела под ногами. – Нам нельзя снова опаздывать, меня накажут! Нелл зевнула. Вчера ей потребовалась целая вечность, чтобы заснуть, поскольку кашель становился сильнее, а потом петух Кристофер разбудил ее на рассвете своим криком, и она услышала странные звуки в коттедже. Прислушиваясь к приглушенным звукам, стараясь понять, что это такое, Нелл обернулась и увидела Бобби, мирно спящего в своей постели. Одеяло брата двигалось вверх и вниз в такт его дыханию, зрелище, которое всегда ее успокаивало. Нелл медленно откинула одеяло и вылезла из постели, сжимая в руках плюшевого мишку, пытаясь найти источник звука, который теперь становился громче. Осторожно ступая по скрипучим деревянным половицам лестничной площадки, стараясь не кашлять, она увидела, что отца в спальне нет. Его кровать была застелена, но на улице было темно, и он не разбудил Бобби на дойку, а это означало, что утро еще не наступило. Разве вчера вечером отец не вернулся домой? Нелл остановилась, прислушиваясь к звуку, и наконец поняла, что кто-то плачет. Но где? Инстинкт подсказывал не окликать отца. Если это он, она не хотела его смущать. Но ей нужно было знать, где он и что с ним все в порядке. Нелл слышала поблизости шум его движений. Наконец он перестал плакать и прокашлялся. Отец находился рядом, казалось, она могла дотронуться до него, но все равно его нигде не было видно. Нелл крепко прижала к себе плюшевого мишку, и ей стало жарко, хотя ночь была холодной. Мурашки пробежали по коже, когда ей пришло в голову, что это мог быть призрак в стенах, или, не исключено, ей все это почудилось. Может, это был не отец? Вдруг он засиделся в пабе, а она слышала скулеж лисицы за окном? Она дошла до края лестничной площадки и, посмотрев вниз, увидела, что все огни погашены и там нет никаких признаков жизни. Она легла и приложила ухо к половице. Теперь Нелл слышала отца более отчетливо. Он напевал себе под нос мелодию, которую насвистывал, когда доил коров. Это точно был отец, но ощущалось так, словно внезапно он стал невидимым. Нелл лежала не шевелясь, звук собственного дыхания глухо отдавался в ушах. Неожиданно она услышала скрип, и верхняя ступенька начала сдвигаться. Нелл вскочила и убежала обратно в свою комнату, прикрыв дверь так, чтобы осталась лишь небольшая щель, через которую она могла подглядывать. Затем она, совершенно ошеломленная, наблюдала, как ступенька поднялась, будто люк, и оттуда вылез отец. Было заметно, что он плакал. Отец осторожно опустил ступеньку, вошел в свою спальню и закрыл дверь. Нелл прокралась обратно в постель, ее сердце бешено колотилось, а голова гудела от возбуждения. Потайная комната под лестницей, о которой она за всю свою жизнь в Доме викария понятия не имела! Нелл покосилась на Бобби, все еще спящего. Знал ли он об этом? Или отец держал это в секрете от них обоих? Что там внутри? Для чего это нужно? И самый волнующий вопрос: может ли она оставлять там своего щенка, пока сама она в школе? Возможно, он будет тявкать, но, когда отец выходит на ферму, он редко возвращается в коттедж. Нелл не терпелось рассказать об этом Элис в автобусе по дороге в школу. Это будет их общим секретом. Они могли бы устроить там тайный клуб. Никто не узнает. Ей хотелось поскорее залезть туда и внимательно осмотреться. Нелл снова начала кашлять и спряталась под одеяло, понимая, что не заснет, ожидая храпа отца, который вскоре раздался. Она медленно вылезла из кровати, на цыпочках прокралась обратно по деревянным половицам и уставилась на ступеньку, словно там находилась дверь в волшебный мир. Нелл провела пальцем по нависающему краю и обнаружила на дальнем конце нечто похожее на латунный выступ. Она спустилась на две ступеньки и вытянула шею, разглядывая в лунном свете маленькую замочную скважину и вырезанное в дереве рядом изображение ивы, точно такое же, как на ее ключе. Для этого ли замка ключ Беллы? Нелл побежала в спальню, бесшумно приподняла матрас, чтобы Бобби не услышал, и достала коробку. Осторожно вставив ключ в замок, она его повернула. Щелк! Затем повернула обратно. Щелк! Звук эхом разнесся по Дому викария, и ее сердце часто забилось. Знал ли отец о закопанной жестянке с ключом? Может, ему известно, кто такая эта Белла. Он ничего не держал в руках, когда вылезал, так что, вероятно, знал секретный способ открыть дверцу без ключа. Нелл бы с удовольствием спросила его, но тогда отец понял бы, что она знает о потайной комнате. Так даже лучше – у нее есть ключ, которого больше ни у кого нет, и она сможет запирать там Снежка днем, втайне от отца. Боясь быть обнаруженной, Нелл прокралась обратно в свою комнату и лежала, уставившись в потолок, поскольку волнение и кашель не давали ей уснуть, пока не наступило утро и отец не позвал Бобби доить коров. Когда она спустилась вниз с осоловелыми от бессонной ночи глазами, каша была готова, а в углу потрескивал огонь, но ей не хотелось завтракать. Кашель, изводивший ее ночью, стал таким сильным, что Нелл едва могла дышать. – С тобой все в порядке? – спросил Бобби, наливая ей стакан воды, который она быстро выпила. Все вокруг было обыденным, но лицо отца выглядело печальным, с черными тенями под глазами. Он сидел молча и не ворчал как всегда – тревожный знак. Нелл мысленно вернулась к прошлой ночи. Прежде она не видела, чтобы отец плакал, хотя порой замечала, как вечером он подолгу смотрит в окно, тихо бормоча себе под нос: «Ваша мама любила такие закаты». – Сегодня нам снова нужно слить молоко, сынок. Еще две коровы больны, а у беременной прошлой ночью случился выкидыш. – Хорошо, папа, – кивнул Бобби, понимая, что лучше не задавать много вопросов. – Ветеринар приходил? – Да, содрал с меня две кроны и сказал, что подозревает у них туберкулез, как будто я и без него этого не знаю. Он взял несколько образцов крови и собирается провести кое-какие анализы. Но я тоже думаю, что нам не следует больше пить наше молоко. Это не-безопасно. Мы подцепили заразу с фермы Хилтонов. – Я уверен, они не хотели, чтобы так случилось, – произнес Бобби, когда Альфи внимательно посмотрел на него. Папа и Бобби стали часто ссориться, размышляла Нелл, заставляя себя проглотить овсянку. Брат всегда оказывался в чем-то виноват, как бы усердно ни трудился, и Нелл понимала – это потому, что он слишком много работал на папу Элис. Бобби часто повторял, что сначала он выполняет собственную работу и что Ричард платит ему за беспокойство. Альфи тратил часть этих денег на закупку продуктов, но Нелл знала, что брат откладывает остальное в свою копилку. Бобби позволял ей ходить с ним на соседскую ферму, чтобы она могла увидеться с Элис, и отец сердился на них обоих, когда они возвращались. «Нам нужно держаться друг друга, Бобби, ты не знаешь, на что способна эта семья», – говорил он, гремя сковородками в кухне. В то утро Нелл увидела на столе стопку почты. Сверху лежал конверт с большими красными буквами: «УВЕДОМЛЕНИЕ О ВЫСЕЛЕНИИ». Брат заметил ее взгляд и приложил палец к губам. – Папа, а что значит «уведомление»? – спросила она, снова закашлявшись.