Мы в тишине дошли до развилки и свернули направо. — После нашего расставания ты в кого-нибудь влюблялся? Тут даже думать было не надо. — Ее зовут Наталия. — А как она относится к твоему решению не сдавать анализы? Пока я гадал, как ответить, Саммер догадалась сама. — Ты бросил меня, потому что не хотел, чтобы я проходила через страдания, если ты заболеешь. Я многие месяцы пыталась повлиять на твое мнение. По-видимому, теперь твой извращенный мозг полагает, что проще вообще ничего не говорить дорогому тебе человеку и просто уходить без объяснений, чтобы тебя ненавидели. Так? Она не знает про твои шансы пятьдесят на пятьдесят. Или о том, что ты слишком упрям, чтобы провериться. — Ну а зачем ей узнавать? Чтобы переживать обо мне? Саммер остановилась. — Я думала, ты сказал, что любишь ее. — Да, люблю. — Разве она не заслуживает правды и возможности принять решение вместе с тобой? — Нет. Иногда ложь ограждает от боли. Ты узнала правду, поэтому тебе было сложнее двигаться дальше. Что, если я расскажу ей, и она убедит меня сдать анализ? Вдруг он окажется положительным, и она не уйдет от меня, а потом будет смотреть, как я страдаю и умираю в сорок? — А если он окажется отрицательным, и ты упустишь шанс провести с нею жизнь? Я тяжело вздохнул. — Риск слишком высок. Ты не понимаешь. У нее тоже есть свой багаж. Все мужчины в жизни Наталии подводили ее. Я не могу так поступить с ней… не могу стать очередным мужчиной, который разочарует ее. Она посмотрела мне прямо в глаза. — Кажется, ты уже им стал. *** Когда мы вернулись к могиле Джейса, машина уже ждала на парковке. Саммер помахала мужу, давая знать, что все в порядке, и жестом показала, чтобы он дал нам еще две минуты. — Мне пора. У меня назначен прием у врача. Но я очень рада, что столкнулась с тобой. — Она обняла меня и сделала пару шагов к машине, но потом повернулась и пошла спиной вперед. — Правда или действие? Ну же, в последний раз. Я покачал головой. — Я не дам твоей беременной заднице выбрать действие. Даже не думай. — Ладно, — сказала она. — Но только потому, что я беременна, а не потому, что стала трусихой. Выбираю правду. Я рассмеялся и задумался над вопросом. — Ты хочешь мальчика или девочку? Только не говори, что хочешь просто здорового ребенка. Мы тут не в игрушки играем. Саммер погладила свой живот. — Если б мне было дозволено выбирать, я бы выбрала девочку. Но здоровый ребенок важнее пола. — Согласен. — Твоя очередь. Правда или действие? — Сама знаешь: раз ты выбрала правду, то мне остается действие. И тут до меня дошло, в чем заключался ее план. — Иди к женщине, которую любишь, разреши ей стать частью твоей жизни и для разнообразия поживи уже наконец. *** — Выглядишь хреново. — Хорошее приветствие. — Я прошел мимо Дерека и плюхнулся на диван. Мы собирались сыграть в ракетбол, но он еще был в костюме. — Не знал, что у нас есть дресс-код. — Я не об одежде. Ты вообще спишь? Нет, потому что мой мир перевернулся. Сначала я встретил Саммер на могиле брата, и мне прочли лекцию. Потом на меня, как снег на голову, обрушилась новость о скором освобождении бывшего мужа Наталии, а сегодня днем, доставая из сумки, принесенной из прачечной, джинсы, я нашел красные кружевные стринги Наталии. Я забыл, что нашел их у себя под кроватью, когда проверял перед отъездом квартиру. Я засунул их в чемодан, а, вернувшись, вытряхнул его содержимое в корзину с грязным бельем. Сегодня, когда я вновь их увидел, моя кровь закипела от возбуждения, но потом я осознал, что выстирал их, и ее запаха, как не принюхивайся, больше нет. — Просто на работе завал, — солгал я. Дерек покачал головой. — Вранье. Ладно, как знаешь. Можешь пытаться одурачить всех нас, но себя самого ты не обманешь, придурок. Все, пошел переодеваться. Пока его не было, в дом зашла Анна с малышкой. Она прижала палец к губам, веля соблюдать тишину, и, держа спящую Каролину, на цыпочках прошла мимо меня в ее спальню, а через минуту вышла с радионяней. — Извини. Она раскапризничалась, поэтому я взяла ее на прогулку. Она только-только уснула. Не хочу ее разбудить. — Как поживает моя горошинка? Лицо Анны озарил свет. — Я бы сказала, великолепно. Она села на стул напротив меня. — Хантер, а ты хочешь детей? Я всегда ненавидел отвечать на такие вопросы. Хотеть детей и иметь возможность их завести — это разные вещи. И хотя я бы с радостью обзавелся однажды маленьким карапузом, я все равно сказал полуправду, которая уже стала моей второй натурой. — Не думаю, что в моем будущем есть место детям. — Почему это? Проклятье. Хотя я знал Анну несколько лет, она всегда была для меня девушкой лучшего друга. Красной клеточкой на доске, когда я сам был черной шашкой. Куда ни ходи, я никогда с нею не совпаду. Мы не вели подобные разговоры. Очевидно, у нее имелась причина интересоваться мною не только, как приятелем мужа, и этот ее интерес напрягал меня. Я оглянулся в надежде увидеть идущего по коридору Дерека, который прервал бы нас. Но увы. — Некоторым людям суждено быть классными дядями, а не отцами. Другие поняли бы намек и отставили эту тему. Но только не Анна. Она прищурилась. — Ты всегда так изворотливо отвечаешь? Раньше я как-то не обращала внимания. Моя рука машинально потянулась к шее, чтобы ослабить галстук, вот только на мне его не было. Я еще не успел придумать ответ, а она снова бросилась в атаку. — С Иззи ты ладил прекрасно. Может, ты недооцениваешь себя? — Иззи — замечательная девчонка. Анна пристально изучала меня, как следователь подозреваемого, готовая уловить любой знак, который выдал бы меня. — Нат отлично справляется с ней, — сказала она. Я отвернулся от ее сверлящего взгляда, но она, скорее всего, заметила, как я вздрогнул при упоминании Наталии. — Да. Анна подождала, когда я посмотрю ей в глаза. Я всегда использовал тот же треклятый прием с Наталией, когда та избегала меня. — Увы, но скоро ее папаша снова появится на горизонте. Его выпускают на следующей неделе — на месяц раньше из-за переполненности тюрьмы. Иззи наверняка придется адаптироваться к ситуации.