– Поехали, меня ждет такси, – предложил дед и пошел рядом. – Не гони только, жеребец. Я хочу неспешно прогуляться! Думаю, приврал дед! Не хотел он гулять медленно, но явно он не хотел давать мне повод злиться из-за снисхождения и жалости. Поэтому я не стал его одергивать. Не стал одергивать еще и потому, что чувствовал за собой вину. Неторопливы шагом мы вышли из здания больницы, прогулялись до парковки. Оказавшись вдали от лишних ушей, я задал вопрос: – Родители в курсе? – Скандал! Возможно, в курсе, – дед поджал губы. – Но не от меня, – добавил. – И на том спасибо. Значит, ждать нотации. – А что ты хотел? – спросил ехидно. – По всему министерству слухи расползлись быстро! – Дед, я… – Дома поговорим! – отрезал и показал рукой на припаркованный Мерс с желтой шашечкой. – Мое такси. Сев в машину на заднее сиденье, я еще раз испытал совестливый укол в болезненное место. Заныло где-то внутри… Я хотел объясниться, но дед снова посмотрел на меня с молчаливым укором, и слова остались несказанными. Дома поговорим. Что ж, поговорим! Говорить дед начал, едва мы переступили порог квартиры. Первые слова, что он сказал, были: – Андрей, ты меня разочаровал! Всего четыре слова, но какие! Они меня морально размазали, как манную кашу по тарелке. Раньше всегда звучало другое: «Андрей, я тобой горжусь!» Но только не сегодня! Потому, едва добравшись до квартиры, я рухнул на диванчик в коридоре, даже не смог до любимого зала добраться. Просто рухнул без сил. – Дед, я все объясню! Дед разулся, аккуратно поставил свои остроносые туфли на нижнюю полку, снял пиджак, повесил его на плечики, отправил в гардеробный шкаф и только потом посмотрел на меня. – Объясни, пожалуйста. – Я… – Постой! – сердито нахмурил густые белые брови. – Я еще не договорил! Я все понимаю: работа напряженная, изматывающая. Ты тянешь не одно место, а два, помогаешь консультациями, участвуешь всюду. Напряжение колоссальное, иногда можно и даже нужно отдохнуть! – воздел кверху палец. – Расслабиться просто необходимо! Можно и пропустить рюмочку. Две-три-пять… Можно и выкурить хорошую дурь, – кхекнул. – Кто не любит хохотушку донну Марию в обществе ее верного любовника Хуана! – Дед, я… – Я все понимаю! – сердито посмотрел на меня. – Когда оно природное, натуральное! Но жрать дурь синтетическую… Ладно! Новый век, другое поколение. Даже это с натяжкой принять могу, но, Андрей! Дед достал из кармана брюк лист бумаги, расправил его и потряс в воздухе. – Но это… Возбудитель какой-то?! Ты позоришь Платоновых! – скомкал бумажку и швырнул в меня. – Позор! Позор… Сапожник без сапог. Есть проблема? Нужно ее лечить, а не маскировать сомнительными средствами! Чтобы завтра же сдал спермограмму! – потребовал он. У меня челюсть на пол упала. Глава 12 Андрей Я обалдел, пытался собрать себя, соскрести с пуфа. Дед тем временем прошел через весь коридор, свернул в гостиную и уселся в кресло. – А теперь налей мне коньяк, у меня давление из-за тебя поднялось! – потребовал он. – И принеси мой любимый портсигар. Надеюсь, хотя бы мой портсигар ты не прохерил, как мой любимый Мерседес? – добавил ехидно уже из глубины комнаты. Пришлось идти в бар, доставать коньяк, протирать бокалы. Портсигар я тоже достал. Дед натолкал в него своих любимых вонючих сигарет, раскрыл, положил на стол. Я знал, что он давно уже не курит, но у него осталась привычка пить коньяк и крутить сигарету, постукивая ею по другим. – Какая еще спермограмма, дед? – спросил. – Такая! – сказал, как отрезал. – Я внуков от тебя жду. Кажется, зря. Если ты перед встречей с дамой разгоняешь себя возбудителями низкопробными. Хочу точно знать, что творится у тебя с мужским здоровьем. – Все не так! Меня наркотой опоили, коллега подставил завистливый, чтобы с места выпереть! Я здоров! Спермограмму сдавать не стану, у меня с девушками все отлично. – Если все отлично, то покажи мне ту самую избранницу, которая осчастливит меня правнуками. – Еще слишком рано! – Рано? То есть ты ей не вдул? После этого выражения я совершенно потерял дар речи, кажется, даже покраснел, как скромная тургеневская барышня при слове из четырех букв на букву «ч». – Вдул? Что ты такое говоришь? – прохрипел я сквозь силу. Дед задумался, достал из нагрудного кармана рубашки небольшой блокнот, полистал его, забубнил себе под нос: – «Я бы вдул!» – грубое, разговорное выражение, обозначающее крайне сильное сексуальное влечение к женщине… Именно то самое я и хотел сказать. Что ты меня путаешь? Я все правильно говорю! Я отобрал у деда блокнот, пролистал его. Там среди прочих важных заметок были молодежные словечки. – Зашквар. Кринж. Лол… Дед, что это такое? Словарь неологизмов? Зачем? – Отдай! – дед забрал у меня блокнот, тщательно закрепил листы резинкой и спрятал обратно в карман. – Я буду лекции читать в кардиологическом, начиная с осени. Хочу общаться с молодежью на одном языке или хотя бы понимать, о чем они говорят. – И как это будет выглядеть? Скажешь с трибуны: «Всем кискам пис!» – Даже мне известно, что это выражение точно родом из прошлого века, внук. Давай ты с больной головы на здоровую не будешь перекладывать? – попросил он. – Не меняй тему разговора! Где та самая девушка, с которой ты жарко проводил время? Если все хорошо и возбудитель лишь ошибка, где она? Я хочу лицезреть улыбающуюся, удовлетворенную и оплодотворенную юную особу привлекательной внешности! – Нет ее. Отношений я не завожу. Расстались прямиком в отеле! – Проститутками балуешься? – ахнул дед. – Дожился, Платоновых позоришь! Нормальных баб тебе мало? Проститутка… Тьфу! – поморщился брезгливо. – Какая еще проститутка? Ты что выдумываешь?! – возмутился я. – Не проститутка она! – Тогда почему не представишь ее ни мне, ни родителям? – Если бы я всех, с кем перепихнулся, вам представлял, знаешь, сколько знакомств бы было? Не проститутка она, но и знакомить с вами не собираюсь. Потому что не планирую создавать ни семью. Ни отношения! Лишнее это… – Лишнее? А ты сам, молодой человек, где вырос? В джунглях? В сиротском приюте? В семье неполной? Ну, скажи! – Дед, что ты такое говоришь! В семье я вырос. В полной семье. – То-то и оно! В семье! Когда порадуешь нас тем же? – продолжил наседать дед. – Ты, дед, коньяк так шустро не глуши! – отобрал у него опустевшую рюмку. – Минздрав предупреждает, знаешь ли. Разошелся! – Я приехал, чтобы свести тебя с незамужней воспитанной девушкой примерно твоего возраста из той же области жизненных интересов! – заявил дед. – Для дальнейших серьезных отношений, разумеется. – Будешь водить меня, как кобеля, на случку? Ни за что! Если тебе так нравится незамужняя воспитанная девушка примерно моего возраста, сам с этой взрослой бабой и встречайся, а я… не желаю тратить свое время! – Хочешь сказать, стара для тебя дама, которой слегка за тридцать? – Товар за тридцатку на складе завалялся… Ясное дело, что никому он и даром не нужен! По промоакции «знакомство через родителей» пропихивают только некондицию, дед! – Что ж, тогда свой выбор нам представь! – предложил Платонов-старший. – А ты ко мне надолго в гости, дед? – Я буду готовиться читать лекции, – ответил туманно. Что ж… Значит, на все лето плюс осень, как минимум. Не жизнь меня ждет, а сплошная малина! Я махнул на деда рукой, отправился готовить себе капельницу, смотреть телек и продавливать диван. Сам не заметил, как задремал. Снилось мне что-то путанное, неясное, но ярким пятном была рыжая копна волос. Ничего не ясно, кроме жаркого желания, разливающегося по венам. Жар и жажда… Мало мне, мало! Еще хочется! Проснулся.