— Вот как, мистер Уэндон? И могу я спросить откуда? — Именно это я и пытаюсь вам рассказать. Когда мы виделись позавчера, вы просили меня прийти, если я еще что-нибудь вспомню. — Я это прекрасно помню. А еще помню, вы сказали, что это без толку, поскольку память у вас дырявая. — Ну так вот, я вспомнил. Вспомнил, когда увидел Роуза на дознании. — Что именно вы вспомнили? — Я видел Роуза на холме в четверг. — Что он делал? — Шел пешком. — Уэндон говорил теперь медленно и спокойно. — Он поднимался наверх пешком по главной тропинке. Как я уже говорил, я возился с машиной на шоссе и видел его издалека. Потом я завел мотор и поехал осторожно, из-за тормозов. Я видел его практически всю дорогу. Роуз направлялся к гребню холма. Он и близко к деревьям не подходил. — Вы как будто в этом уверены, мистер Уэндон. — А я и уверен. Черт побери, вам незачем думать, будто я все сочинил, чтобы спасти шкуру этой грязной крысы Роуза. Просто я не могу стоять в стороне и смотреть, как вешают… — Да, это вы уже говорили. Жаль, что вы не смогли вспомнить эти важные факты, когда я был у вас в субботу. — Прошу прощения, но такая уж у меня память. Ее просто надо чуток встряхнуть, а когда я увидел, как вы уводите Роуза после дознания, меня и встряхнуло. Вот и все. — Прекрасно. — Тримбл вздохнул. Вид у него стал вдруг очень усталый. — Я прикажу записать все, что вы сказали, мистер Уэндон, и, когда подпишете свои показания, можете идти. Он на минуту вышел из кабинета. В общей комнате Тримбл подал знак сержанту Бруму. — Роуз уже уехал? — спросил он. Сержант выглянул в окно: — Как раз садится в машину, сэр. — Бегите вниз и остановите его, ладно? Я должен еще раз с ним переговорить после ухода Уэндона. Потом пошлите ко мне в кабинет машинистку. Когда Уэндон удалился, Роуза снова привели в кабинет суперинтенданта. На сей раз разговор вышел короткий. — Один, последний, вопрос, мистер Роуз. Вы сказали, что видели, как с холма спускается автомобиль. Можете его описать? — Да, — без заминки ответил Роуз. — Похож на грузовичок с тупым носом. — Вот так-то, — сказал Тримбл сержанту, — вот так-то. Если Уэндон говорит правду про свою странную память, Роуз чист как стеклышко. — А зачем ему лгать? Если кто и ненавидит ближнего хуже чумы, так это Уэндон Роуза. Видели бы вы их, когда они столкнулись в комнате ожидания. — А Роуз со своей стороны только что подарил Уэндону отличное алиби. Почему-то я сомневаюсь, что он стал бы так поступать из чистой любви к ближнему. — Суперинтендант пожал плечами. — Какие-нибудь новости из Богнора есть? — вдруг спросил он. — Пока нет, сэр. — Позвоните в больницу и узнайте, достаточно ли Тодман оправился, чтобы с ним можно было поговорить завтра. Скажите, дело срочное. Срочное… Срочное… Слово барабанным боем отдавалось в голове Тримбла, когда он, вернувшись за свой стол, принялся заново перечитывать все растущую папку, документы из которой — со всеми их пробелами и изъянами — рано или поздно придется положить перед добрыми, но ехидными глазами главного констебля. Глава девятнадцатая. В больнице и отеле — Можете зайти к мистеру Тодману, — произнесла медсестра. — Но, пожалуйста, помните, что ему нельзя волноваться. И вы не должны задерживаться долго. Когда я скажу, что пора уходить, вы уйдете, и никаких разговоров. Ясно? Это была крошечная женщина с рыжими волосами и тонкими жесткими губами. Два крупных детектива перед ней съежились и кротко заверили, что прекрасно все поняли. И молча последовали за ней по гулкому больничному коридору в палату мистера Тодмана. В лицо Тримблу злобно уставились из-под массы бинтов холодные зеленые глаза. — Опять вы! И как я догадался! — усмехнулся Джессе Тодман. — Я не стану вас долго задерживать, — заверил его суперинтендант. — Всего несколько вопросов. — Можете оставить свои вопросы при себе, мистер, прямо вам говорю. Мотоциклист сигнала не подавал. И плевать мне, что говорят. Не было сигнала. Откуда мне было знать, что он собирается поворачивать? — Мне нет дела до мотоциклиста, мистер Тодман. Нас с сержантом интересует только убийство миссис Пинк. — Мерзкая старая гадина! — рявкнул он. Тодман закрыл глаза, и на мгновение показалось, будто это его последнее замечание о миссис Пинк. Но он открыл их снова, и на сей раз в его взгляде читался страх. — Э-эй! — выдавил он. — Вы опять были в доме у моей Марлен? — На сей раз это не имеет отношения к коттеджу, мистер Тодман. — Тогда ладно. Если Марлен устроена, мне плевать, что со мной будет. Миссис Пинк! Ха! Это была удача, вы уж поверьте. Я писал, предостерегал ее, но без толку. Если бы она уехала, когда я просил, может, ничего не произошло бы. Триста фунтов я ей предлагал, а она отказалась образумиться. А если бы миссис Пинк согласилась в «Альпах» меня послушать, я поднял бы до четырехсот пятидесяти. Но разве она остановилась, когда я позвал? Нет! Спиной повернулась к четырем с половиной сотням и побежала навстречу своей смерти. Вот вам и высший суд, а, мистер? — Куда она пошла, мистер Тодман? — Вниз с холма, к поляне. А то вы не знаете! — И вы двинулись следом? — мягко спросил Тримбл. Поначалу показалось, что Тодман его не расслышал. Он опять закрыл глаза, но теперь еще и откинулся на подушку, очевидно, измученный усилиями. Медсестра у изголовья кровати повернулась к суперинтенданту и набрала в грудь воздуха… Потом ни с того ни с сего Тодман вдруг снова ожил, и его лицо расплылось в злобной ухмылке. — А ведь мог бы, верно? — сказал он. — Знаю, к чему вы клоните, мистер… Меня вам не подловить. Нет. Я просто сидел в машине, как идиот, ругался и чертыхался себе под нос, уж не знаю, как долго… пять минут, может, десять. На тропинку я и не ступал. Спросите миссис Рэнсом, если хотите. — Ах вот как! Миссис Рэнсом вас там видела? — Я не говорю, что видела. Я говорю только, что видела бы, если бы я пошел. Понимаете? — Видела бы? Почему? — Потому что я на пятки ей наступал бы, вот почему, — раздраженно ответил Тодман. — Насколько мне известно, та тропинка ведет лишь в одну сторону. — Давайте проясним, — произнес Тримбл спокойно. — Вы видели, как миссис Рэнсом пошла по дорожке с миссис Пинк? — Не с ней. За ней. — Через какое время? — Откуда мне знать? Но прошло не так уж много. Пара минут, чуть больше или меньше. — Она двигалась быстро или медленно? — Очень спешила. Достаточно, чтобы нагнать старую корову, если бы захотела. — У нее в руках было что-нибудь? Какая-нибудь палка? — Да я особо ее не рассматривал. — И вы не заметили, как она вернулась? Тодман покачал головой. Медсестра пощупала больному пульс и нахмурилась. — Думаю… — начала она. — Всего несколько минут, мадам, пожалуйста, — взмолился Тримбл. — Мы недолго, обещаю. Мистер Тодман, — поспешно продолжил он, — что вы сделали после того, как увидели миссис Рэнсом спускающейся с холма? — Поехал домой. — А теперь подумайте хорошенько, потому что это может быть важно. Спускаясь, вы кого-нибудь видели на склоне? — Нет.