Следующие пять лет Тереза находится в постоянных переездах, использует разные имена и меняет внешность с помощью париков. В поиске работы она вспоминает свои навыки по уходу за престарелыми. Прекрасное умение презентовать себя в выгодном свете помогает ей получать почти все вакансии, на которые она претендует. Тереза постоянно переезжает из одной семьи в другую и заботится о пожилых людях. Она грамотна и приветлива и даже, кажется, любит детей. Единственный недостаток, который замечают работодатели, – это ее склонность к вранью, но его рассматривают, скорее, как неуклюжий способ уйти от неприятных тем. Женщина буквально помешана на конфиденциальности, использует абонентский ящик вместо доставки на дом, всегда звонит из телефонных будок, а не со стационарных телефонов. Если не брать во внимание эти маленькие причуды, Тереза на хорошем счету у своих работодателей. Однако в один прекрасный день она просто исчезает без предупреждения и переезжает в следующую семью. В то время как Тереза вполне неплохо живет как одинокая бездетная женщина, которой чуть перевалило за сорок, ее взрослым детям приходится в жизни не так уж сладко. Говарду не удается реализовать свое желание иметь счастливую семью. Он страдает эмоциональной неустойчивостью и всплесками агрессии, так что его брак в конечном итоге распадается. В ранней молодости, как и его брат Роберт, он совершает различные уголовные преступления и получает тюремные сроки. После ухода матери Роберт превращается в наркозависимого преступника-рецидивиста. В ноябре 1991 года он и два его сообщника совершают налет на бар. Во время ограбления бармена убивают выстрелом в голову. Кто именно производит этот выстрел, так и не удается выяснить. В июле 1993 года Роберта приговаривают к пятнадцати годам колонии строгого режима за соучастие в преступлении. Он использует это время, чтобы завершить школьное образование и задуматься о новой жизни без криминала. Только Уильяму удается построить жизнь, не обремененную событиями из прошлого. Он получает самую обычную профессию и женится. Однако через несколько лет его брак тоже распадается. Терри живет не совсем стабильной жизнью, на которую влияет ее тяжелая, непроработанная детская травма. Время от времени она употребляет алкоголь и наркотики, пытаясь заглушить свои эмоции и страшные воспоминания. С того самого дня, как мать отпустила ее, она живет в непродолжительных отношениях и браках с мужчинами, некоторые из которых значительно старше ее, и периодически оказывается на улице. Также она привлекает внимание полиции мелкими кражами и участием в пьяных драках, страдает от депрессии и совершает несколько попыток самоубийства. Иногда, находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения, Терри рассказывает знакомым о своем невообразимо ужасном прошлом. Но долгое время ее слова никто не воспринимает всерьез. В октябре 1993 года она смотрит передачу «Их разыскивают в Америке», немецкий аналог программы «Дело номер XY», в которой рассказывается о сожженном трупе, который обнаружен в 1984 году и до сих пор не идентифицирован. Этот выпуск становится настолько мощным триггером для Терри, что она звонит на горячую линию. Ее перенаправляют в уполномоченный полицейский участок. Терри выдает всю информацию, которую знает о смерти Сьюзан. При этом она называет множество деталей, которые может знать только посвященный человек. Этот звонок в полицию наконец инициирует расследование против Терезы Норр. Показания Терри являются исчерпывающими, убедительными и точно совпадают с данными о двух неопознанных телах. Этого оказывается достаточно, чтобы арестовать Терезу и начать против нее судебный процесс. Однако на выяснение местонахождения Терезы уходит почти две недели. Становится понятно, как умело она заметала следы в последние годы. 10 ноября 1993 года убийцу арестовывают в Солт-Лейк-Сити, где она работает в семье, ухаживая за престарелой женщиной. Вещи Терезы почти полностью упакованы для очередного побега. Очевидно, преступница тоже видела репортаж о смерти Сьюзан. Вероятно, она подозревала, что для кого-то из ее детей телепередача может стать поводом для предательства, и намеревалась избежать судебного преследования, имея в арсенале новый парик и новое удостоверение личности. Ее последние работодатели ошеломлены происходящим. Никто не мог и представить, что эта приятная сиделка совершила преступления, в которых ее обвиняют. Во время полицейских допросов Тереза поначалу пытается все отрицать. Однако вскоре она понимает, насколько неопровержимы собранные доказательства и показания детей против нее. Не только Терри, но и ее братья рассказывают все следователям, еще больше усугубляя положение матери. Особенно сильное впечатление производит письмо Роберта, которое он, находясь под стражей, направляет судье Терезы. В нем сын убийцы описывает то, с чем ему и его братьям и сестрам приходилось жить на протяжении многих лет: «Она мучила своих жертв физически и морально в течение длительного времени, жестоко и расчетливо, снова и снова убивая их самыми изощренными способами». Тереза понимает, что ей грозит смертная казнь за два убийства. Во избежание этого она, по совету адвоката, признает себя виновной. 17 октября 1995 года сорокадевятилетнюю Терезу Норр признают виновной и приговаривают к двум пожизненным срокам за убийство дочерей. Ходатайство о досрочном освобождении она сможет подать не ранее 2027 года. Ее дочери Терри так и не удается наладить по-настоящему стабильную жизнь. Неудачные отношения и рецидивы алкоголизма сопровождают ее вплоть до смерти, которая наступает в декабре 2011 года в результате сердечного приступа. Ей был всего лишь сорок один год. Действия матери не только принесли Терри много страданий в жизни, но и стали причиной слишком ранней смерти. У Роберта тоже не получается вести законопослушное существование, о чем он так мечтал. В 2014 году, когда он живет в Сент-Джозефе, штат Миссури, правоохранительные органы обнаруживают в его компьютере детскую порнографию. По всей видимости, он получал и обменивался этими материалами в Интернете – в основном это были изображения несовершеннолетних девочек. В августе 2016 года его приговаривают к восьми годам лишения свободы за хранение и распространение запрещенных материалов. Сравнение личностей Гертруды Банишевски и Терезы Норр Мы все были приговорены к пожизненному заключению без права досрочного освобождения, вновь и вновь переживая свои личные кошмары, которые снятся под утро. Мы все заключены в тюрьму в наших воспоминаниях. Из письма, которое Роберт, сын Терезы, направил в суд по делу об убийстве ее дочерей В судьбе, поступках и чертах личности Терезы Норр и Гертруды Банишевски прослеживаются явные параллели. Обе женщины росли в условиях непростых внутрисемейных отношений, обе пережили скоропостижную смерть любимого родителя, которая случилась в их присутствии и в раннем возрасте. Обе обладали яркими личностями, ядро которых представляет собой смесь из нескольких расстройств кластера B: Тереза и Гертруда демонстрируют сильные гистрионические черты личности, без конца манипулируют другими людьми при помощи своей привлекательности и сексуального поведения. Для них очень важно внимание мужчин, они постоянно ищут новых партнеров, которые должны оказывать им не только финансовую поддержку, но и выражать свое восхищение. Тереза соблазняет и использует бесчисленное количество мужчин до тех пор, пока изменения во внешности не разрушают ее чрезмерно высокую самооценку, в результате чего ей приходится прекратить такое поведение. Гертруда непременно хочет видеть себя юной, поэтому она стремится обращаться с окружающей ее молодежью как подруга, а не как мать. Очевидно, что в соответствии с таким представлением о себе она также активно интересуется в сексуальном плане молодыми мужчинами и даже подростками. В процессе анализа ее истории возникает подозрение, что Ричард Хоббс, которому в начале их знакомства было четырнадцать, постоянно находился в доме Банишевски в основном из-за Гертруды. На одном из первых допросов, рассказывая о том, зачем он бывал в ее доме, подросток заявил, что просто приходил в гости к своей «подруге Герти». Позже Ричард отрицал в суде, что когда-либо имел сексуальный контакт с Гертрудой. Но сведения о том, что женщина, например, любила эротично танцевать перед ним под музыку, а иногда и раздеваться, усиливают подозрение, что она испытывала к нему сексуальный интерес. По сей день удивительно мало внимания со стороны общества уделяется взрослым женщинам, проявляющим сексуальный интерес к несовершеннолетним. Когда они совершают действия сексуального характера в отношении подростков, часто в средствах массовой информации это преподносится как «соблазнение», а не как то, чем оно является на самом деле, то есть как сексуальное насилие. Такие действия со стороны женщин не оцениваются так же негативно обществом или СМИ, как подобная история, происходящая с участием взрослого мужчины и несовершеннолетней девочки. А значит, и в наши дни мальчику по-прежнему очень сложно заявить о сексуальных домогательствах, а тем более о насилии со стороны женщины. В частности, жертвы мужского пола имеют ложное представление о том, что женщины не могут подвергнуть их сексуальному насилию и они не должны чувствовать себя «жертвами» в таких ситуациях. Они полагают, что никто не воспримет их слова всерьез. К сожалению, за последние пятьдесят лет в этом вопросе практически ничего не изменилось, так что препятствия, которые, вероятно, помешали Ричарду Хоббсу изложить правдивую информацию об этой особенности своей «дружбы» с Гертрудой Банишевски, актуальны и по сей день. Тема сексуальных домогательств и насилия со стороны женщин пока не получила должного научного и социального исследования[11]. Терезу и Гертруду также связывает наличие эмоционально нестабильных черт характера. Обе испытывают сильный страх быть брошенными, что в случае Терезы находит более явные и жестокие формы выражения по отношению как ко всем ее детям, так и к партнерам. Личная жизнь обеих женщин характеризуется непростыми, нестабильными взаимосвязями. У обеих настолько разрушена самооценка, что они постоянно пытаются что-то продемонстрировать внешнему миру, не обладая по-настоящему прочной, внутренне непротиворечивой идентичностью. Тереза и Гертруда импульсивны, склонны к расстройству пищевого поведения и к употреблению разных веществ для регулирования своих эмоций. Резкие перепады настроения и неконтролируемые истерики формируют их повседневную жизнь. В контексте их пограничного расстройства личности также становится понятно, почему у обеих женщин развиваются временные, обусловленные стрессом параноидальные идеи. У Терезы это происходит чаще и интенсивнее, чем у Гертруды, при этом более интенсивное употребление Терезой алкоголя и наркотиков, вероятно, значительно усугубляет эти симптомы и способствует их хронификации. В обоих случаях заметно, что параноидальные симптомы уменьшаются по мере того, как снижается уровень острого стресса. У обеих женщин менее выражены, но все равно присутствуют нарциссические черты личности. Они склонны переоценивать собственные способности, жаждут не только внимания, но и восхищения. Обе стремятся всегда очень хорошо выглядеть, уделяют внимание внешней ухоженности и следят за тем, чтобы окружающие ни в коем случае не заподозрили их в отсутствии денег. Они ожидают от других людей немедленного подчинения и откровенно эксплуатируют их в отношениях. Обе женщины пытаются обеспечить свое существование в основном за счет своих работающих детей и финансовой поддержки со стороны мужчин. Чувства и потребности других людей в контексте их собственного благополучия не играют для этих женщин никакой роли. Зависть не только к внешнему виду девочек-подростков, но и к благополучию окружающих оказывает заметное влияние на мотивационную систему обеих. Тот факт, что их чрезмерные ожидания в отношении собственной жизни все стремительнее расходятся с реалиями, становится спусковым крючком для растущего чувства безысходности, которое у обеих женщин выражается во все более частых и неконтролируемых вспышках гнева. Наконец, в общую картину необычных жизненных историй Терезы и Гертруды вносят свой вклад и их антисоциальные черты личности. И здесь у Терезы они выражены сильнее, чем у Гертруды. Обе женщины – искусные обманщицы, которые не гнушаются мошенничества и используют вымышленные имена. Неспособность планировать наперед – одна из главных причин их несчастий. Их раздражительность и агрессивность приводят к тяжким преступлениям, за которые они в конечном счете оказываются в тюрьме. Обе женщины испытывают трудности с поиском постоянной работы, в частности, Тереза едва справляется с финансовыми обязательствами. В отличие от Гертруды она не видит никаких причин подстраиваться под требования закона или социальные нормы. Напротив, Тереза, кажется, даже получает удовольствие, обманывая систему и скрываясь от уголовного преследования за свои противоправные действия. Безопасность и благополучие несовершеннолетних детей, за которых они несут ответственность, абсолютно безразличны обеим. Гертруда концентрирует вспышки насилия на опекаемой девочке, но ей совершенно все равно, что она постоянно травмирует и своих собственных – иногда совсем маленьких – детей, заставляя их участвовать в ритуалах пыток. В случае обеих женщин примечательно, что они делегируют значительную часть своих преступных действий другим лицам, например, детям или, в случае Гертруды, соседским подросткам. Так, Тереза приказывает своему сыну достать пулю из спины Сьюзан, а Гертруда велит соседскому мальчику Ричарду поставить на теле Сильвии клеймо горячей иглой. Обе женщины, очевидно, наслаждаются тем, что могут навязывать подобное поведение другим, и в то же время разумно заинтересованы в том, чтобы не участвовать в некоторых действиях, дабы избежать ответственности в будущем. Обеим совершенно неведомы чувства сострадания и вины. Они всегда считают себя жертвами обстоятельств или других людей и не способны нести ни малейшей ответственности за свои действия и собственную жизнь[12]. Во все времена, в любой культуре Обе преступницы, Банишевски и Норр, зашли так поразительно и ужасающе далеко в своих жестоких действиях, потому что ничто в их окружении не остановило это деструктивное развитие. Если бы уполномоченные инстанции, такие как службы по опеке, своевременно и тщательно проверили, что происходит в домах этих женщин, если бы соседи проявили больше участия и ранее неоднократно сообщали органам опеки о происходящем, то в обоих случаях последствия не были бы столь катастрофичными. Можно предположить, что женщины с такой структурой личности, как у Терезы Норр и Гертруды Банишевски, живут среди нас и сегодня. Однако из-за значительно более совершенной системы безопасности в современном обществе они не могут в полной мере продемонстрировать деструктивные стороны своей личности. В Германии школа обязана обращать внимание на детей с признаками физического насилия. При обнаружении таковых с большой вероятностью последует соответствующая реакция. А в чрезвычайной ситуации могут быть реализованы оперативные меры по защите благополучия ребенка. Конечно, и эта система не идеальна, и, несомненно, есть еще потенциал для ее улучшения. Но в целом защита детей и молодежи в Германии сегодня находится на гораздо более высоком уровне, чем та система, в условиях которой Тереза Норр и Гертруда Банишевски совершали свои преступления. При таких правонарушениях речь идет не только о структуре личности человека, но и о его социальном окружении, а также о доступных ему возможностях реализовать свои преступные намерения. В конце книги я хочу подчеркнуть один вывод, который важен для понимания сути тяжких преступлений: во все времена и во всех культурах существуют определенные типы злодеяний, которые связаны с определенными типами личности преступников. Преступления эти не уникальны, и основную логику некоторых из них можно найти в аналогичных инцидентах. Просвещение и надлежащий уровень общественного контроля являются наиболее эффективными мерами профилактики. Послесловие Все монстры – это люди. Из американского сериала «Американская история ужасов» Четверть века я изучаю ужасные вещи, которые одни люди совершают по отношению к другим. Ошеломляет тот факт, что трагические истории, травмы и психические расстройства часто передаются через несколько поколений одной семьи, и перенесенные страдания нередко сказываются в разных сферах жизни. Хотя я как психотерапевт работаю исключительно с правонарушителями-мужчинами, в своей практике мне приходится сталкиваться и с различными формами деструктивного поведения у женщин. Показателен случай с одним мужчиной, осужденным за сексуальное преступление. В детстве его мать видела в нем своего эмоционального суррогатного партнера, а позже даже применила жестокую форму эмоционального шантажа, инсценировав попытку самоубийства: будучи от природы правшой, она ранила себя – предположительно с суицидальным намерением – не в левое, а в правое предплечье. Полученная травма, как она рассчитывала, не позволила бы ей полноценно пользоваться правой рукой. Ее фраза «Посмотри, до чего ты меня довел» служила рычагом, с помощью которого она хотела заставить своих детей всегда быть с ней. В другом случае женщина в возрасте около тридцати лет отправляла сообщения пятнадцатилетнему мальчику с мобильного телефона его друга. Притворившись парнем того же возраста, она уговаривала подростка отправить ей фотографию его члена. Даже мать пострадавшего не восприняла такое поведение всерьез, преуменьшила его существенность. Если бы в такой же ситуации мужчина лет тридцати пяти стал уговаривать пятнадцатилетнюю девушку прислать ему фотографию ее вагины, то на него, скорее всего, заявили бы в полицию. В моей работе мне постоянно приходится сталкиваться с мужчинами, которые в детстве и юности подвергались сексуальному насилию со стороны девочек старшего возраста или даже женщин значительно старше их, но при этом такие действия не были расценены как сексуальное преступление. Этот опыт работы над биографиями правонарушителей подтверждается и многими моими коллегами. Даже в нашем, безусловно, просвещенном обществе эмоциональное и сексуальное насилие, совершаемое женщинами, часто остается незамеченным. В другой области моей работы мне также приходится иметь дело с жестокими действиями женщин, которые ими не воспринимаются как таковые. В этом отношении для меня сложность представляют случаи, когда они узнают о насилии над их ребенком или детьми со стороны своего партнера, а затем решают, сразу или после короткой разлуки, остаться с этим человеком. Такая ситуация, как это произошло в жизни Дианы Даунс и Сьюзан Смит, наносит психологическую травму жертве сексуального насилия на многих уровнях. Жертва часто борется сама с собой из-за любви к отцу или отчиму, которого она, несмотря на пережитую травму, не хочет терять как близкого человека. В то же время она боится разрушить семью разоблачением, хотя ответственность за это лежит только на насильнике, а не на жертве. Если мать при этом реагирует отрицанием ситуации, как это делала мать Дианы Даунс, или нивелирует серьезность поступка, как мать Сьюзан Смит, то эмоциональная травма жертвы значительно усугубляется. Испытываемые ребенком страдания не воспринимаются и не признаются матерью, которая является для него важным, близким человеком. Отсутствует устойчивая эмоциональная материнская защита. Из-за продолжающегося контакта с преступником происходит постоянная повторная травматизация жертвы, по крайней мере, на эмоциональном уровне. Последствиями такой ситуации часто являются усиление у жертвы типичных симптомов жестокого обращения. Работая над этой книгой, я вспомнила случай одного моего бывшего клиента. Ситуация с этим человеком долгое время вызывала дискомфорт у всей нашей терапевтической бригады, так как он упорно и вопреки нашим неоднократным, четким советам поддерживал отношения с матерью своей малолетней жертвы. Пока мужчина проходил терапию, они формально жили раздельно, но мы, практикующие психиатры, никогда не обманывались на этот счет и понимали, что все вернется на круги своя, когда жертва достигнет совершеннолетия. Так и случилось. Терапия закончилась, но у врачей остались нехорошие предчувствия. Поэтому мы не удивились, когда этот клиент позвонил снова. Он сказал, что у него снова «почти» случился рецидив, «все как-то опять завертелось», но на этот раз он «только погладил бедра и декольте» своей бывшей жертвы, которая снова жила с ним, и он «в этот раз смог вовремя соскочить». К сожалению – и в этом для нас не было ничего удивительного, – звонок, вероятно, был сделан только под давлением того факта, что жертва пожаловалась матери. По нашему мнению, бывшим клиентом двигало вовсе не осознание того, что он поступил неправильно и снова нанес ущерб собственной семье. Это была всего лишь попытка убедить партнершу, что он как-то пытается исправить ситуацию. Гораздо больше, чем ожидаемое поведение этого клиента, – который, к счастью, является скорее исключением среди большинства подобных случаев, – меня лично расстроила реакция матери. Женщина сама ответила на наш звонок. Когда мы деликатно указали ей на то, что в связи с текущими событиями нужно срочно обеспечить раздельное проживание партнера и ее уже взрослой дочери, женщина ответила: «Я же не могу выгнать ее на улицу». Эти слова говорят сами за себя. Матери даже в голову не пришло, что после всего случившегося уместно будет тут же выселить своего партнера. Не менее красноречивой была фраза, которую она произнесла затем: «Ничего ведь не случилось!» Этот инцидент заставил меня еще раз мысленно вернуться к главе, посвященной Сьюзан Смит. Конечно, маловероятно, что в вышеописанной семье абсолютно попустительское отношение к факту насилия и его последствиям приведет к тому, что в жизни жертвы случится трагедия, сравнимая с историей Сьюзан Смит. Но я не хочу преуменьшать эмоциональные травмы, которые в похожих случаях наносят детям матери, демонстрируя подобные реакции и принимая схожие решения. Не всегда души жертв калечат только непосредственные насильники. Круговорот страданий, захватывающий несколько поколений, может быть прерван только за счет расширения научных знаний, программ профилактики на разных уровнях, а также эффективных терапевтических мер по отношению к преступникам и их жертвам. Сегодня в этих областях человечество в основном стоит на правильном пути. Но сделать предстоит еще очень многое. Благодарности В моей жизни присутствует много важных для меня людей, с которыми мы уже давно идем рука об руку, – несколько лет и даже десятилетий. Я многому у вас научилась. Нам пришлось столкнуться с трагическими жизненными историями, но также мы имели дело с конструктивным подходом к сложным судьбам и, как следствие, с личностным ростом. Многочисленные встречи с людьми и озарения, которые постоянно возникают в процессе этих встреч – и есть для меня смысл жизни. Спасибо вам, даже если я не упоминаю здесь всех поименно. Выражаю огромную признательность моему другу Себастиану Бурда и самому лучшему редактору, которого я только могу себе представить, – Сюзанне Хаффнер. Именно ваша бесценная поддержка в течение последних нескольких лет помогла моим книгам увидеть свет. Отдельно я хотела бы поблагодарить за поддержку Рюдигера Туста, доктора Сюзанну Кордес-Вельцель и несколько женщин, которые предпочли остаться анонимами: они рассказали мне о себе и своей жизни. Пусть не все их истории упомянуты в этой книге, но они обязательно найдут применение, которое даст другим людям личное представление о внутреннем мире этих замечательных, умных, любящих рефлексировать людей. Спасибо также Ангеле Куппер, которая оказала крайне ценную поддержку при редактировании книги. Большое спасибо моему чрезвычайно компетентному менеджеру Яну Дирксену и его жене Антье за прекрасное сотрудничество – как в человеческом, так и в организационном плане. Спасибо Андреасу Гусу, Карлу-Эрику Мензелю и Фрэнку Самира за многолетнюю IT-поддержку в различных сферах. Спасибо моим преподавателям, руководителям и коллегам по работе – я считаю общение с ними бесценным даром, причем не только в профессиональном плане. И еще несколько благодарностей: Спасибо Институту психологии и психотерапии города Бохума и его руководителю, профессору Райнеру Саксе. Спасибо моим уважаемым коллегам из Института социальной терапии в Гельзенкирхене, где я работаю с 2008 года. Особо хочу поблагодарить сотрудников психологической службы: Клауса Леннарца, Николь Ройтер, Клаудию Гектор-Руллкеттер, Йонаса Шахта, Сюзанну Шен, Хедвига Зоннабенда и Астрид Штайн, моих коллег по группе, работающей с особо опасными преступниками: Юргена Тэге, Дениза Киникарслана и Майкла Коленда, моих бывших коллег Илзе Бесслер, Таню Броварски и Мартину Метсемакерс, а также нашего уважаемого руководителя Клауса-Петера Давида. Я также хотела бы выразить признательность моим дорогим коллегам из Brücke Dortmund[13], где я с удовольствием работаю с 2013 года. В частности, хочу поблагодарить лучшего менеджера Фолькера Шаттенберга, мою коллегу по терапевтическому отделению для преступников, совершивших правонарушение на сексуальной почве, хорошую подругу и соседку в Кельне Рут Хабеланд, моего коллегу по нашей «Группе I – сексуальные преступники» Герберта Фила, нашу бывшую ассистентку Лауру Килль, нашего управляющего директора Петера Финкензипа и нашего уважаемого руководителя, доктора Магдалену Штеммер-Люк. Отдельная личная благодарность моему «психологическому крестнику» Фирдевс Кларе Бил и ее очень милой семье, моим «социальным братьям и сестрам» из Германии Ванессе Виндек, Эдит Фицек, Стефу Бенеке, Борису Адаму, Хенрику Хеману и Максу Хейлигеру, а также моему крестнику Йорису Виндеку – будущее принадлежит следующему поколению. Счастье можно найти даже в темные времена, если не забывать обращаться к свету. «Гарри Поттер и узник Азкабана», Джоан Роулинг Библиография и источники Ниже приведен неполный список использованной литературы. Он служит только для того, чтобы перечислить источники, непосредственно связанные с текстом, и дать читателю возможность обратиться к ним в случае необходимости. Источники, которые использовались в нескольких местах книги, приводятся только один раз во избежание повторов. Более полный список ссылок на отдельные источники, использованные в книге, доступен на моем веб-сайте www.benecke-psychology.com в разделе «Дополнения к книге «Психопатки» (Extras zum Buch: Psychopathinnen). Пароль: dum_spiro_spero.