Я был уверен, что в последнее время у сестры никого не было. Не потому, что с ней было что-то не так – она была симпатичной, стройной, и вообще у нее был вид девушки из хорошей семьи. Короче, Кеико Ишида была из тех женщин, на каких хотел бы жениться средний служащий. В годы учебы в колледже и Токийском университете несколько приличных парней предлагали ей руку и сердце, но она всем вежливо отказала. – Нет смысла, раз я не влюблена, – пояснила она мне. – Не будь таким безнадежным романтиком, – сказал я. – Так ты никогда не выйдешь замуж. Она только засмеялась, но наверняка она понимала, что в моих словах было зерно правды, хотя никогда не призналась бы. – Вы уверены? – спросил инспектор, прервав мои раздумья. Он достал из ящика стола несколько фотографий и разложил их на столе. На одной была бежевая сумочка сестры, я узнал ее. Сумочка была мокрая и в пятнах крови. Ткань порвана, всюду глубокие царапины. При виде нее я должен был ощутить грусть, но этого не случилось. Я не ощущал ничего. Я посмотрел на остальные фотографии. Ничего необычного. Ее кошелек, красный шарф, ключи с болтающимся на них брелоком-кроликом, какое-то лекарство, ежедневник небольшого формата и ручки. – Взгляните на это. – Инспектор показал на лекарство. Я присмотрелся – это были противозачаточные пилюли. – А это… – Он показал пальцем на фотографию шарфа. – Что вам это напоминает? – Шарф, – ответил я не задумываясь. – Судебные эксперты обнаружили на нем ее ресницу. Еще мы увидели глубокие вмятины на ее запястьях, словно они были связаны веревкой. У меня в горле образовался комок. – Что, у нее были завязаны глаза и связаны руки, когда ее убили? – Наши криминалисты предполагают, что связывали ее раньше. Судя по травмам, создается впечатление, что она пыталась отбиться сумочкой от напавшего на нее. – Он задумчиво выпятил губы. – Простите мою черствость, но у меня такая работа – глядеть на это с разных углов. Я молчал, ожидая его следующего вопроса. – Возможно ли, что госпожа Ишида состояла в каком-нибудь обществе? Или в группе, занимающейся… определенными сексуальными практиками? – Он смущенно опустил глаза. – Я лишь имел в виду, что она была привлекательной и, как вы сказали, без романтических отношений. Мысль показалась мне такой абсурдной, что я с трудом удержался от смеха. – Я хорошо ее знал. Она не спала с кем попало. Он вздохнул, но больше не стал задерживаться на этой теме. – Она никогда не упоминала о ком-нибудь, кто ей нравился? Я попытался вспомнить что-то подобное за годы наших еженедельных бесед по телефону. – Может, о каком-нибудь бывшем бойфренде? – продолжал инспектор. – Был один мужчина, – ответил я. – Примерно четыре года назад. Я не уверен, что он был ее бойфрендом, но она говорила мне, что проводит с кем-то много времени. Инспектор наклонился вперед и схватил ручку. – Скажите мне его имя. – Она не назвала его, но это был вообще единственный раз, когда она упомянула, что встречается с мужчиной. Через несколько месяцев они поссорились. – Из-за чего? – Понятия не имею. Он швырнул ручку на стол. – Что еще вы знаете о том человеке? – Он водит машину, – сообщил я. – Они несколько раз совершали поездки за город. Инспектор почесал подбородок. – Вы знаете, куда они ездили? – Она никогда мне не говорила. – Что-нибудь еще можете добавить? Я неловко поерзал на стуле. Я так мало знал о сестре и мужчинах, с которыми она встречалась. Она никогда не делилась со мной, но и я никогда не спрашивал ее об этом. Неужели я всегда был таким безразличным? – Простите, – сказал я. – Мне жаль, но я больше ничем не могу помочь. Инспектор выключил магнитофон. – Честно говоря, так говорят все, с кем я беседовал. Ее начальник, коллеги, хозяин дома, где она жила. Никто ничего не знает о ее личной жизни. Вероятно, она была очень скрытной. Нет, неправда. Моя сестра прекрасно общалась с окружающими; она всегда интересовалась их делами и никогда не выпячивала свою персону. Или, может, он прав. Может, она действительно была скрытной особой и это я все время ошибался. Ведь я даже не понимал, зачем она носила в сумочке противозачаточные пилюли и повязку на глаза. – Мы сделаем все, что сумеем, – сказал инспектор. – Позвоните мне, если вспомните что-то, что поможет нашему расследованию. Вообще хоть что-нибудь. Просто позвоните мне. Понятно? Я неопределенно кивнул. Если они проводят расследование такими методами, то никогда не добьются результата. – У вас есть к нам вопросы? – спросил он. У меня было много вопросов, и я не знал, с чего начать. Мне все еще не верилось, что моя сестра умерла. Три дня назад мне позвонили из полиции. Не успел я опомниться, как уже стоял у гроба. Похоронная контора знала свое дело. Моя сестра выглядела так, словно лишь ненадолго уснула. – Я хочу знать, что произошло, – сказал я инспектору. Он наклонил голову. – Вы имеете в виду подробности ее смерти? – Да. – Об этом более-менее подробно писали газеты, – ответил он. – Госпожа Ишида шла одна ночью, когда ее ударили острым предметом. На месте преступления мы нашли окровавленный нож, а ее раны получены от колющих ударов. ДНК с ножа совпадает с ее ДНК. Неужели? Я кашлянул. – Могу я взглянуть на нож? – Это обычный кухонный нож. Он вынул из ящика еще одну фотографию. Нож, как он и сказал, был обычным. Не тот, про который я думал. – Вы нашли отпечатки пальцев? – Только вашей сестры. – Возможно ли, что нож был ее? Может, она взяла его для самозащиты, а напавший вырвал его из ее рук? Инспектор выпятил губы. – Мы не исключаем такую возможность, но Акакава безопасный город. У нас случаются незначительные преступления, но ничего такого, что заставило бы молодую женщину носить с собой нож для самозащиты. Я молчал. Если бы город был безопасным, моя сестра была бы жива. – Из сумочки ничего не пропало, – сообщил инспектор. – Ее кошелек и украшения нетронуты. Это не выглядит как грабеж. Но нападение было жестоким. Мне припомнилась фраза из газетной статьи, которую я читал: «Тело жертвы было покрыто страшными колющими ранами. Целым осталось только лицо». Но я не видел ее ран. Когда я стоял у гроба, она лежала бледная и тихая. Мне хотелось встряхнуть ее и крикнуть: «Проснись, ладно? Что ты тут делаешь?» Кеико Ишида всегда была такой внимательной. Ее все любили. Я не думаю, что кто-то мог ненавидеть ее с такой силой, чтобы так жестоко убить. Или я ошибался насчет нее? Если бы я приложил усилия и постарался понять сестру, могло бы это изменить ее участь? Но было уже слишком поздно задавать такие вопросы. Кеико Ишида спит теперь вечным сном. Из этого сна ее не может вырвать даже цунами… Глава 2 Как приготовить рис карри