– Давай дальше, – отрывисто произнес Уиллис. – Кроме того, в последнее время он трепался о том, что его друзья собираются провернуть одно очень серьезное дело. – Кому конкретно он это говорил? – Один из музыкантов в его группе – торчок со стажем. Потреблял дурь еще до того, как она стала такой популярной. От него-то я и узнал про Ди-Филиппи. Говорит, три-четыре дня назад, когда они раскумарились вместе с Ди-Филиппи, Дом ляпнул, что знает об одном намечающемся серьезном деле. – Он не уточнил, что за дело? – Нет, – вздохнул Доннер. – Они курили анашу? – Да, несколько косяков. Светская жизнь, сам понимаешь… – Так, может, Ди-Филиппи просто обдолбался, – промолвил Уиллис. – Не исключено, – согласился осведомитель. – Ты это к чему? – Может, он просто все выдумал? – Мне так не кажется. – Он хоть раз упомянул о Ла-Бреске? – Не-а, – коротко ответил Доннер. – Он не уточнил, на какое число намечается дело? – Не-а, – повторил осведомитель. – Не густо, Жирный, – разочарованно протянул Уиллис. – Как думаешь, полтос я заработал? – Максимум десятку! – отрезал Уиллис. – Да ты чё, какая десятка, я из-за тебя полгорода раком поставил! – возмутился толстяк. – Кстати, знаешь, о ком ты мне сейчас напомнил? – неожиданно произнес Хэл. – О ком? – О своей подруге. Избавься от нее. – Ты о ком? – не понял Доннер. – О девчонке, что была у тебя в квартире. Когда я загляну к тебе в следующий раз, чтоб духу ее не было, – отрывисто промолвил детектив. – С какой стати? – С такой, что я все обдумал и решил, что мне это не нравится. – Я уже два раза ее выгонял, – сообщил Доннер, – а она все равно возвращается. – Ну так купи ей на те десять баксов, что получишь, билет домой в Джорджию. – Ага, разбежался, – недовольно проворчал осведомитель. – Может, мне еще десятку от себя пожертвовать Армии спасения? – Короче, чтоб девчонки этой у тебя больше не было, – упрямо повторил Уиллис. – Ты когда в праведники заделался? – Только что. – Я думал, ты деловой человек. – В голосе толстяка слышались нотки легкого разочарования. – Ты не ошибся. И вот мое деловое предложение. Ты отпускаешь девчонку, а я забываю все, что про тебя знаю, и заодно про то, что могу узнать в будущем. – Никто про меня ничего не может узнать. Я Тень. – Вообразил себя героем комиксов? – ехидно спросил Уиллис. – Ты серьезно насчет своего предложения? – немного подумав, спросил Доннер. – Отпусти девчонку. Увижу ее у тебя в следующий раз – посажу. – И потеряешь ценный кадр. – Может, и так, – согласился Уиллис. – Что ж, как-нибудь справлюсь без тебя. – Иногда я сам не понимаю, зачем вам помогаю, – признался Доннер. – Когда у тебя будет свободная минутка, я с удовольствием объясню, – отозвался Хэл. – Ладно, забей. – Так ты отпустишь девчонку? – Да, – глухо ответил осведомитель. – А ты мне полтос зашлешь? – Не полтос, а десятку. – Давай хотя бы двадцатку, – попросил Доннер. – За те крохи, что ты мне принес? – Погоди, – вкрадчиво произнес толстяк. – Я тебя на след навел? Да или нет? – Сложный вопрос. – Ничего в нем сложного нет, – с жаром промолвил Доннер, – я вывел тебя на нужного человека. За такое полагается минимум четвертак. – Я зашлю тебе пятнадцать баксов! – отрезал Уиллис и дал отбой. Буквально в ту же секунду телефон зазвонил снова. – Восемьдесят седьмой участок, детектив Уиллис слушает, – произнес Хэл, сняв трубку. – Здоров, это Арти, я сейчас на прослушке. – Привет. – Наконец-то Марчисон перевел звонок на тебя. По ходу дела у нас кое-что начало проклевываться, – с азартом произнес Браун. – Я тебя слушаю. – Пять минут назад Ла-Бреска звонил матери. – На каком языке они общались? Английском или итальянском? – К счастью, на английском, – вздохнул Браун. – Он сказал ей, что ему должен позвонить Дом Ди-Филиппи. Это ж вроде бы наш клиент, так? – Похоже, что так. – Так вот, он попросил мать передать этому Ди-Филиппи, что готов встретиться с ним во время обеденного перерыва на углу Кафедральной и Седьмой. – Ди-Филиппи уже звонил? – быстро спросил Уиллис. – Пока еще нет. Но ты не переживай, Ла-Бреска разговаривал с матерью всего пять минут назад. – Ладно. Он назначил точное время встречи? – Назначил, – ответил Артур. – На половину первого. – Значит, половина первого, угол Кафедральной и Седьмой? – уточнил Хэл. – Точно!