Вручая мне пятый пакет, она засовывает чек в сумочку и говорит: — Слишком много стресса. Давай поедим. Я заказываю салат, который мне трудно есть, потому что моя мама внимательно следит за каждым съеденным кусочком, как будто у меня анорексия, а не болезнь мозга. — Съешь все овощи, — говорит она, направляя на меня вилку с куском лазаньи, — они полезны для тебя. Я закидываю помидорку черри в рот и улыбаюсь ей. Женщина, которая принесла меня в этот мир, вытирает рот белой салфеткой и говорит: — Сегодня было хорошо, правда, детка? Все в порядке? Кивнув головой, я отталкиваю росток брокколи в сторону и накалываю вилкой кусочек огурца. — Это было здорово. Все хорошо, — говорю я, накалывая дальше, кусок авокадо. Для меня молчание не приносит неловкости, я не беспокоюсь из-за этого, но не мама. Ради нее, я должна рассказывать о школе, или о мальчике из резервации, с которым дружу последние пару лет. Но я не делаю этого, потому что она расскажет папе. Учитывая то, как отличаются друг от друга он и Диллон, они удивительно совпадают во мнении, что дети приезжающие на автобусах — неприятности. Тренер Файнел не возражает, что Джошуа Дарк играет в футбольной команде, но он не позволит, так называемому уголовнику, подружиться с его потомством. Я слышала слухи о Джоше, но не верю им. — Как Диллон, дорогая? — Хорошо, мам. С Диллоном все хорошо. В этом и проблема. Мальчик по соседству, всегда был слишком хорош для меня, общение с ним, это моя попытка подняться до его уровня. Я знаю, это может окончиться катастрофой. — Ты выглядишь прекрасно, детка. Это приятная перемена, — честно говорит мама, потянувшись через стол к моей руке. — Спасибо, мама. — Диллон полюбит это. — Я надеюсь. — Твой отец, с другой стороны, не будет слишком счастлив, что его единственная дочь растет. Глава 19 Пенелопа — Ей нельзя выходить из дома в таком виде. Парализующая паника сковывает меня изнутри, заставив меня замереть. Это именно то, чего я боялась. Что папе не понравится то, что Диллон и другие дети в школе, подумают обо мне. — Уэйн, не будь смешным, — мама встает, двигаясь между моим отцом и мной. Как это не ужасно для меня, он сидит на диване на своем месте и бесцельно листает телевизионные каналы. Я собираюсь рискнуть, страх покидает мой разум, а мой отец даже не может выпустить пульт из рук, чтобы успокоить меня. — Она выглядит на восемнадцать, Соня. Мне и так сложно удерживать от нее этого урода по соседству. Он понятия не имеет, какую огромную ошибку совершает. — Ей шестнадцать. Она выглядит на шестнадцать, — настаивает мама и топает ногой. — Этому парню больше нельзя к тебе приближаться. И ты, не подходи к нему Пенелопа, — усы папы двигаются, когда он разговаривает. Я хочу сорвать их с его лица. Чувствуя полный провал, я отворачиваюсь от человека, который отказывается показать свою чуткость хотя бы на пять минут, и бегу наверх. Я захлопнула дверь в спальню и включила стерео, прежде чем отголоски спора моих родителей можно будет услышать через стены. И прежде чем развалюсь на мелкие кусочки, я спешу к окну и закрываю шторы. Я слишком смущена, чтобы показать Диллону, что с собой сделала. Это было ошибкой. Глава 20 Диллон — Ты же знаешь, что так не может продолжаться вечно, — Риса держится за мой локоть, ища своими, такого же цвета, как и мои, глаза. — Я знаю, что ты любишь ее, но ты должен начать любить и себя, Ди. С термокружкой чая для себя и второй с кофе, для Пен, я волочу ноги сначала по своему газону, а затем по ее. Как уже миллион дней до этого, я стучу в дверь Файнелов три раза, прежде чем Соня открывает ее, и я вхожу в место, что становится для меня вторым домом. — Будешь кофе? — мама моей девушки спрашивает таким бодрым тоном, которого я не ожидал. Она несет свое тяжелое тело к кофейнику. — Пока нет, — говорю я и иду вверх по лестнице в комнату Пен. Прежде чем Соня скрылась из виду, я замечаю, что она лучезарно улыбается, будто ей кто-то сказал, что луна сделана из ванильного мороженного. Поскольку, прошлой ночью у окна я был один, я приготовился к тому, что Пенелопа устроит мне сегодня тяжелое утром. Эпизоды депрессии, которыми она страдает, в последнее время стали более частыми, но ее поведение до, и во время их, остается в основном одинаковым. Я могу предсказать и обработать ее настроение лучше, чем кто-либо другой. — Пора просыпаться, Пен. Я принес тебе кофе, — я открываю дверь, но останавливаюсь, прежде чем шагнуть внутрь. — Что ты думаешь? — спрашивает она. Я думаю, что она похожа на Пеппер Хилл. Стоя в центре своей спальни, она вращается, чтобы я оценил ее новый стиль со всех сторон. Темно-коричневые волосы моей девушки сейчас, почти белые. Вместо длинных и вьющихся волос, остававшихся неизменными с первой нашей встречи, сейчас они совершенно прямые и всего лишь на несколько сантиметров ниже плеч. Одетая в пару фиолетовых Levi's и белую майку, она собирается показать всей школе немного кожи, которую до этого видел только я. И вместо того, чтобы надеть рваные кеды, как она делала весь последний год, Пенелопа одевает черные балетки. Она красивая, но что-то не так. Ее лицо осунулось. — Ты тоже это ненавидишь? Я вхожу в комнату и целую ее в щеку, обалдевая от фруктового аромата на ее коже. — Я не ненавижу. Ты выглядишь прелестно. — Ты думаешь, я красивая? — Да, я почти не узнаю тебя. Моя девочка радостно прижимает свои покрытые блеском губы к моим, и берет свой кофе. В удивлении, я сижу на ее постели, пока она бегает по комнате, примеряя на себя несколько свитеров, на которых все еще висят ценники. Она выбирает черный хлопковый свитер, бросая остальные на пол. Покрывает свои волосы лаком и затем спрашивает меня, какая цепочка нравится мне больше: серебряная или золотая. — Золотая, — говорю я, надеясь, что правильно ответил. Я почти уверен, что потерял свою девочку в этой копии Пеппер, но прежде чем мы уходим, Пен сбрасывает балетки и пихает ноги в кроссовки, давая мне надежду, что она не сильно изменилась. Я наблюдаю за ней, с новым розовым рюкзаком закинутым на плечи всю дорогу до школы, пиная камни. Предполагаю, что она выросла из стиля сорванца (все говорили, что это не будет длиться вечно), но я думал что в итоге, Пенелопа будет больше похожа Рису, а не на Пеппер Хилл. Она пахнет как Ботанический сад. А этот блеск на ее губах… И сегодня, первый раз за два года, я не расчесывал ей волосы. Она прямо как из журнала, и ее стиль для меня новый.