– Одна информированная американка. – Передайте ей, что она абсолютная дура. Тело Оды сразу же сняли с лайнера и отправили в Ялову. – Вы не ответили на вопрос, – напомнила Элина. – Почему я не выбрал вас? – Хватит фиглярствовать. Мы говорим о серьезных вещах. Почему следователь Таскиран выпустил вас на свободу? – Не стану утверждать, скажу только то, что слышал от самого Таскирана. Судмедэксперт указал в отчете, что Оду убили не раньше пяти утра. Я вышел из ее каюты в три часа и больше не возвращался. – Тогда, считайте, вам повезло! В ближайшее время с вас снимут все обвинения. – Все, да не все… – протянул Богдан. Они обменялись взглядами, и Элина спросила: – Вы чего-то не договариваете? – Есть один неприятный момент, – он опустил глаза. – Ну так поделитесь. – В ту ночь камеру наблюдения возле моей каюты заклеили скотчем. – Интересно, кому это понадобилось… – У следствия есть запись, которая подтверждает, что я вышел от Оды, но то, что я вернулся к себе, доказать нечем – такой записи нет. – В таком случае вы находитесь в подвешенном состоянии. И это не самое удобное положение. – Вы, как всегда, правы. – Но кто мог заклеить камеру? Третий день на лайнере, и у вас уже есть враги? – поинтересовалась Элина. – Ума не приложу, кому это было нужно. – Случайно такое не происходит. – Я был бы глупцом, если б не понимал. – Богдан глядел в темноту, и было видно, что в нем не осталось бравады, он чувствовал себя опустошенным. – Вам будет трудно доказать свою невиновность, – заговорила Элина. – Знаю… – Расскажите, как развивались события в ночь убийства. – Зачем? – Возможно, я смогу вам чем-то помочь. – Вы? – Богдан недоверчиво оглядел ее и пожал плечами так, словно речь шла о безобидном женском капризе. – Как такая глупая мысль пришла в вашу умную голову? – Я в некотором роде профессионал. – Вы – сыщик?! – запрокинув голову, болгарин расхохотался и на некоторое время скрылся за перегородкой. – Ко мне приходил Таскиран, – Элина говорила в темноту, не видя его лица. – Я знаю, что в вашей каюте что-то искали. Выдержав паузу, Богдан осторожно выглянул: – Серьезно? Да вы хоть понимаете, о чем говорите? – Имею такую привычку. – И, чуть подумав, открылась: – Я работала в израильской военной прокуратуре. Он коротко уточнил: – Кем? – Следователем. – Как долго? – Больше восьми лет. – Это срок, – кивнув, Богдан поднял на нее глаза. – Дайте слово, что я могу на вас положиться. – Клянусь, – пообещала Элина. – Тогда слушайте… – он вдруг переменился и заговорил с располагающей простотой, не дурачась и не пытаясь произвести впечатление. – Около одиннадцати мы: я, Ода, Ердын Экинджи и его подружка Агнетта – расположились в моей каюте. Долго не засиделись, очень скоро Ердын утащил подружку к себе. – В котором часу это было? – Думаю, в половине двенадцатого. – Что дальше? – Мы с Одой недолго посидели у меня и потом отправились к ней. – Зачем? – озадаченно спросила Элина. – Не понял… – В вашей каюте была кровать. Зачем вы пошли к ней? Он возмутился: – А вот это не ваше дело! – Для чего вы отправились к ней? – с нажимом повторила Элина. – Так захотела Ода. – Ну, предположим… – Вот только не надо подвергать проверке каждое мое слово! – Ну-ка, полегче… Я ведь могу уйти, – холодно проронила она. – Простите. – Ну так что? – осведомилась Элина. – Ода ушла… В общем, она обиделась. Я ненадолго задержался и отправился к ней. – Ненадолго – это насколько? – Какая вы въедливая! Ода ушла из моей каюты около двенадцати. Я – минут через десять. – По всему выходит, что вы появились в каюте Оды Густафссон в начале первого ночи? – Ну… – Богдан покрутил пальцами в воздухе. – Около того. Элина шагнула к балконной двери, бросив на ходу: – На этом, пожалуй, закончим. – В чем дело?! – Богдан по пояс вылез из-за перегородки и проводил ее встревоженным взглядом. – А ну-ка, вернитесь! Она обернулась: – Зачем? – Вы обещали мне помощь! – Ну, обещала… А теперь беру назад свое обещание. – Почему?!